Глава V. Когда наступают холода. (1/1)

1885 год, зима этого года выдалась особенно холодной, температура упала аж на десять градусов Фаренгейта, в империи начинаются бедствия, сначала холод и эпидемия пневмонии, затем холодом побило все посевы в Европе и Индии, народ в бешенстве, как жизнь в самом мощном государстве могла так похериться? Нынешние вопросы народа не так волновали корону, как само его существование, Имперская Исследовательская Компания начинает набор рабочих на командировочную работу за безумные деньги сотню шиллингов в день, естественно, что толпами люди стояли чтобы получить эту работу, брали всех, в распоряжении компании вся бездонная казна Британской Империи, да и даже если не хватит, кому нужны будут деньги после кончины этого мира. В конференц-зале опять суматоха, набирают людей, что поедут на север следить за постройкой генераторов, никто особо не хочет ехать в командировку не знай куда и не факт, что они оттуда вернуться, ведь хоть и разработка генератора велась лучшими умами империи, но всё-же в спешке, неизвестно, что может произойти там. —Поймите, сотрудники, мы понимаем, что работа опасна и трудна, но не забывайте, что все, кто участвовал в разработке и постройке генератора обладают грантом на спасение. Голос с последних рядов: -Да что может быть хуже, чем сейчас, эта зима была четырнадцать Фаренгейтов, никогда такого не было! —Эта зима, лишь лёгкий аперитив перед тем, что нас ждёт. Нас отопляет Гольфстрим, а вы посмотрите, что было в России, минус сорок пять градусов Фаренгейта! 1866 год, лето уже никогда не наступит, по всей империи гремят бунты, а половина генераторов не введена в эксплуатацию, казна пуста, платить рабочим нечем, ИИК не уложилась в рассчитанный бюджет поэтому устроила лотерею для граждан, спасётся каждый седьмой. Мэри Бланкеншип не попала к этим счастливчикам. 17 октября 1866 года – день отъезда дредноутов, Альва как выдающийся сотрудник гарантированно попадает туда. Утром она заходит к матери попрощаться и обнять её в последний раз. Зайдя в квартиру где прошла вся её жизнь, она прошла, мама сидела у камина укутавшись пледом. —Мам… —Да, доча, снова пропадаешь которые сутки, был бы отец жив он бы тебе сказал, что ты не должна мать оставлять дома одну. —Мам… я уезжаю… навсегда. —Ой, ой, как куда, куда, а я как же. —Компания увозит нас на север, я позаботилась о тебе, я попросила семью Питерсонов, чтобы они позаботились о тебе. —Как я к ним пойду, они же нас всё, куда я пойду. —Когда наступает зима надо держаться ближе, мам. —Ладно, спасибо и за это. Они обнялись в последний раз и вот Альва уже бежит на дредноут, пироны окружены толпами людей и ещё больше людей стоит за ограждениями – это те, кому не повезло, они со всей силой пытаются пройти, но констебли их не пропускают. Протиснувшись сквозь толпу, девушка показала свой значок ИИК Бобби, и он пропустил её к трапу. По всему пути стояли направляющие, одни отправлялись наверх, другие проходили вдоль, кого-то спускали вниз. Аля попала наверх, к лучшим инженерам Лондона, знати, государственным работникам и мехводам. Альве выделили каюту в ближе к рубке мехводов, с ней в каюте прописали ещё двух женщин и двух детей. Комната выглядела уютно, мягкие койки, дверь с зеркалом, вешалки, лампа, трубы отопления. Стены отделаны дубом и покрыты лаком, лампа была не газовая, а с нитью накаливания изобретенная Эдисоном, было обидно, что нет окна, но в таких условиях даже имеющаяся простота казалась роскошью. Девушка начала знакомиться с попутчиками, на нижней правой полке Эмилия Оаквуд – жена лорда Оаквуда, на нижней левой полке двое её детей – Дейзи и Вильям ученики третьего и четвёртого класса соответствующе, на верхней правой полке Оливия Хейли – жена придворного паромеханика Джорджа Хейли. Компания достаточно тихая, разве что дети иногда начинают играть и шуметь, но строгая мать сразу их успокаивает. Аля решила поинтересоваться, а не знает ли Оливия Винсента? —Извините, мисс Хейли, вы не знаете сера Ван Гога, он работал там же где и ваш муж. —Нет, нет, муж меня в свою работу не посвящает и домой, слава Богу, друзей не водил, у него спроси, он в сорок третьей. Инженер спустилась, открыла дверь и вышла в коридор как вдруг дредноут тронулся, что чуть не сбило её с ног. ?Прощааааай нищета ха-ха-ха!?: — сказал кто-то из соседней каюты. Многие из пассажиров не особо знали о том куда они едут и зачем, но куда все туда и они. Идя дальше по вагону, она увидела мистера Хейли, который быстрым шагом направлялся в рубку водителей, девушка устремилась за ним крича: - ?Мистер Хейли, Мистер Хейли, стойте!?. Джордж сбавил шаг и обернулся, это был худощавый мужчина с залысинами, чуть выше Альвы, и с огромными очками на носу, одетый в теплый свитер, галстук и брюки. —Да, что душенька? —Извините, вы не знаете Винсента Ван Гога? —Знаю, а тебе он зачем? —Хочу с ним поговорить, мы с ним долго знакомы, работали вместе. —Интересно, он мне на работе уже про всех уши прозвонил, а о тебе не говорил, ладно, ты же спешишь, он в двенадцатой, дальше по коридору. Альва дошла до двенадцатой, но на лице её была грусть, почему он никому не рассказывал про неё, неужели настолько он холоден к ней, что даже не помнит. Отрыв дверь, она увидела, как Винсент разговаривает с мужчиной похожим на свинью. Винсент сильно оброс, волосатые руки, борода. —Привет, Аль, заходи, я рад, что ты попала на дредноут. ?Я пойду тогда, мы с вами Гог договорились, да??: — Сказал толстый мужчина. —Да, идите сер. —Винс, ты так зарос, побриться не хочешь? —Нет, не хочу, холодно будет. Завязался наивный разговор о том, как всё плохо, как теперь жить-то, Альва и не заметила, как всё сильнее влюблялась в новый образ Винсента. Это был единственный раз, когда они разговаривали так долго за всё время поездки. Прошло три недели, каждое утро по громкоговорителю объявляли день недели, расстояние до пункта назначения и температуру за окном. —Доброе утро, дорогие пассажиры, сегодня двенадцатое ноября 1886 года, до пункта назначения 114 миль, температура за окном минус сорок пять градусов по Фаренгейту, температура на борту семьдесят пять градусов по Фаренгейту. ?Ну и холодрыга, хорошо, что мы внутри, а не снаружи?: -сказала Эмилия Оаквуд. Вдруг раздаётся оглушающий грохот, лампочка гаснет, а коридор заполняет горячий пар. Альва выбегает из каюты, пар начал обжигать её кожу, она натянула на себя курку, шарфом обмотала лицо и надела очки, из конца вагона веют языки пламени, и лежат обломки, под обломками лежат люди, кто-то из них ещё живой и зовёт на помощь, девушка устремилась туда. Под стальными обломками лежали люди, среди них мистер Хейли, проткнутый насквозь балкой, а рядом с ним Винсент с размозжённой головой, не было понятно жив он или нет, но девушка начала разгребать завалы, вместе с ней ещё четверо мужчин, Винсента вытащили, Альва сразу побежала за тёплыми вещами в его каюту, схватив его сумку она устремилась обратно сквозь толпы народу. Все толпились в панике и суматохе всех скоординировали одеться и покинуть машину.

Лишь на улице стало видно, что произошло с огромным паровозом, его центральная часть разорвало словно дрянной пёс разорвал игрушку. На улицу вышло очень мало человек, две сотни от силы, у многих ожоги и раны, не было понятно доживут ли они до конца.