2. Лес. Часть 1 (1/1)

Сокка вышел на солнечный свет, неуверенно потирая шершавой ладонью следы, оставленные лентами. Кто бы мог подумать, что шёлковые кусочки ткани могут заставить его смуглую кожу буквально побелеть от тугости? Теперь воин понимал, что, если бы не девчонка, он вряд ли выбрался бы из тех пут, и эта мысль, если честно, слегка била по его самолюбию. С другой стороны, Сокка вспоминал, как мудро поступил, согласившись на это путешествие. Воин прекрасно знал, что ему было свойственно впадать в эгоизм и переоценивать собственные силы, а потому каждый раз поступая не как зазнавшийся мальчишка, а как взрослый мужчина, Сокка хвалил самого себя. Катара говорила, что воин не редко перехваливал свою персону, но сам он был в корне с этим не согласен. Как можно было перехвалить себя за ум и проницательность? Сокка чуть-чуть поморщился, когда солнечный свет ударил ему прямо по глазам и невольно вскинул ладонь, закрываясь тенью от жестоких солнечных солдатов. Воин сделал глубокий вдох грудью. Вечерело, солнце стремительно падало за горизонт, а потому воздух стал прохладнее, трава и дорожки перестали обжигать его пятки, а бутоны цветов медленно закрывались, прячась на случай, если ночь выдастся чересчур жестокой сегодня. Небо только начало окрашиваться в теплые оттенки, пока ещё на большей части небосвода царил такой знакомый голубой, и только маленький ореол солнечного диска медленно разливал красные, рыжие и жёлтые тона в разные стороны. Сокка знал, что скоро эти оттенки охватят всё небо, малиновый закат сменит нежно-персиковый, а на его место придёт насыщенный тюльпановый, как бок спелого, красного яблока. И только белый пух, словно сладкая вата на базаре, будет продолжать плыть по небу, как знакомые снежные сугробы, что он не видел уже долгие месяцы. Сокка неуверенно переступил порог двери, которую ещё совсем недавно аккуратно толкнул пальцами, и вновь оказался в небольшом саду. Только теперь он понял, что это был именно сад. Не поляна, не лесная чаща, не равнина, а небольшой сад. Пространство вокруг башни окружал забор, низкий и ветхий, больше похожий на декорацию, чем на что-то, что поистине могло уберечь жемчужинку, спрятанную за его кольцом, от чего-то поистине опасного. Тем не менее, это самое ?кольцо? не было целостным. Кое-где забор накренился, где-то вообще упал, покрылся мхом и слился с общим пейзажем. С той стороны, откуда прибежал Сокка и куда было направлено окно, ограда совсем отсутствовала. Воин предположил, что, возможно, сюда уже кто-то приходил и этот ?кто-то? сломал ограждение с той стороны. Возможно, именно после этого ?кого-то? девочка и стала бить каждого входящего по голове. Вспомнив это, Сокка невольно дотронулся кончиками пальцев до макушки, где уже выросла нехилая шишка, и от этого прикосновения по голове прошлась волна боли, как если бы воин уронил эту самую мысль в воды собственного сознания, и волнение прошлось рябью, которая ещё не скоро исчезнет, ударяясь о берег. Почему-то при мысли об этом воин Южного Водного Племени покосился на девочку, которая стояла на пороге, не решаясь сделать шаг наружу. В этом высоком и широком проёме она, казалось, была ещё меньше, ещё более хрупкой и беспомощной. Кто знал, что могло произойти до того, как здесь появился Сокка? Парень не мог знать, что она пережила, через что ей пришлось пройти. Наверное, была причина тому, что она пряталась в высокой башне в лесу, но теперь воин водного племени не был так уверен, что хочет узнать эту историю, ведь она могла оказаться куда ужаснее, чем он мог себе предположить. Сокка вернул взгляд на лес, выросший перед ним так же неожиданно, как сегодня днём это сделал обрыв, пугающе похожий на великана. Воин неуверенно сглотнул. Теперь, когда он сам себя убедил в том, что на территории этого сада и леса произошло что-то страшное, это место не выглядело таким уж волшебным: клумбы с цветами теперь казались скудными и какими-то потрёпанными, будто бы их часами день за днём целенаправленно топтали. Редкие кустики были сухими, умирающими, а ягоды на них будто бы полупрозрачными. Всю картину спасал только крошечный прудик неподалёку от них, в котором плавало маленькое семейство утко-черепах. Сокка улыбнулся, наблюдая, как мама подгоняла своих малышей, что приглушённо крякали и будто бы смеялись. Вся эта картина смогла чуть-чуть успокоить расшалившиеся нервы парня, и он замер, потерявшись в этих мыслях. Воин вспомнил Катару, которая, наверняка, уже рвала волосы на голове, переживая, куда же он пропал. Скорее всего, Аанг уже прочесал весь город и вернулся к лагерю с неутешительными новостями. Мальчик, наверняка, сделает всё то же самое ещё раз вечером, но уже верхом на Аппе, рассчитывая разглядеть Сокку сверху. И никого не будет рядом, чтобы сказать этим двоим, с такой высоты они никогда в жизни его не разглядят. Будет только Зуко, неустанно повторяющий, что с Соккой всё в порядке, он уже взрослый, чтобы справиться со всеми неприятностями. В любой другой день воин был бы рад тому, что хоть кто-то поддерживает его самостоятельность, однако теперь, когда он находился практически в заложниках у какой-то слепой девчонки, Сокка вовсе не был так уж уверен в том, что способен разобраться хотя бы с одной проблемой самостоятельно. Воин тяжело вздохнул, пристыжённо опуская глаза вниз, разглядывая грязные и мокрые валенки. Он и впрямь попал в передрягу, но это даже не было самым страшным во всей этой ситуации. Самым страшным было то, что он заставил волноваться Катару. Его сестра как никто другой хорошо знала какого это, когда теряешь близкого человека. Потому она излишне занудствовала, потому гипер-опекала, потому читала нотации и потому, наверное, всегда оказывалась права. Это Сокка должен был оберегать её, должен был заботиться и защищать, но так получилось, что это она всегда заботилась о нём. Катара слушала его, помогала, поддерживала. Она, черт возьми, стирала его грязные носки! Она защищала его в пылу сражения и в мирные дни, а он заставлял её так сильно волноваться. Сокка почти что начал ненавидеть самого себя, однако тут в его плечо прилетел маленький кулачок и послышался голос из-за спины, который уже скоро оказался впереди него: ― Чего встал, придурок. Испугался чего-то? Девочка прошла вперёд него так же уверено, как если бы она могла видеть, и воин, потирая ушибленное место (она была на удивление сильной), завороженно смотрел на неё, в который раз сомневаясь, на самом ли деле она так слепа, как он думал. Не то чтобы можно было видеть чуть-чуть, но в такие моменты как сейчас, Сокка был почти уверен, что ошибся тогда в башне. Однако так уверено незнакомка сделала лишь первые десять шагов, её направление быстро сменилось, и вот она уже уверенно шагала прямо в тот прудик, где ещё недавно плавали утко-черепахи.

― Стой! Сокка спохватился достаточно быстро, чтобы схватить девушку в шаге от падения в воду, но ей это не понравилось. Она резко выдернула локоть из хватки парня и злобно на него посмотрела: ― Какого черта?! Сокка вздохнул, сетуя на всю эту злость, царившую внутри девочки по отношению к нему. Раз уж она выбрала его своим проводником, ей стоило больше ему доверять. Где-то глубоко внутри, на задворках своего сознания, шатен понимал, ей, наверное, сложно довериться кому-то, кого она плохо знает, а подобные его неожиданные действия, наверняка, пугают бедняжку до глубины души. Однако Сокке мешала гордость признать, что он мог сделать что-то не так. ― Тут пруд. Для убедительности, воин Южного Водного Племени наклонился, поднял небольшой камешек с земли и кинул его в воду. Брызги разлетелись в разные стороны, обдавая босые ноги девочки холодными капельками воды. Она вздрогнула, то ли от резкого звука, то ли от этих самых капель, то ли от понимания, что оказалась не права. Незнакомка неуверенно кивнула, одновременно и извиняясь, и благодаря воина за то, что он для неё сделал. Сокка улыбнулся. За тот короткий срок, что он её знал, он уже привык к её таким действиям. Он привык к тому, что она никогда не реагировала так, как бы он того хотел. ― Думаю, тебе стоит держаться за меня. Сокка поднял свой локоть чуть-чуть вверх, аккуратно и очень нежно толкая им плечо девушки так, чтобы она могла сориентироваться, где именно находится её новый поводырь. Да, может, воину было сложно признать, что он сделал что-то не так, однако он учёл тот факт, что его резкие прикосновения, вскрики и любые другие действия могут пугать девочку. А потому он постарался учитывать это в любых последующих своих действиях.

Брюнетка замялась на это действие парня, кусая собственные губы, будто бы пытаясь придумать причину, почему ей не стоит этого делать. Однако в конце концов всё равно тяжело вздохнула и ухватилась своей маленькой ладошкой, почти полностью завернутой в длинные рукава платья, за локоть воина. Сокка ощутил холодные пальцы на своей коже и как по ней почти пульсируя прошлась волна мурашек, дошедшая до самых его пят. Воин испуганно сглотнул, ощутив что-то настолько непривычное, и покосился на девушку, стоявшую рядом с ним. На секунду Сокке показалось, что её щеки стали ещё более насыщенного вишнёвого цвета, однако он не мог быть уверен, потому что стоило ему поднять на девушку взгляд, как она тут же отвернулась от него, пряча и лицо, и слепые, серые глаза. Воин прокашлялся, после чего выудил из внутреннего кармана кофты пергамент, который брюнетка вверила ему на хранение (достаточно опрометчивый поступок, как считал сам парень). Сокка развернул его и ему потребовалось время, чтобы переключиться с холода маленьких пальцев, раздражённо стучавших по его руке, на линии, пересекавшие лист бумаги. Воин уже собирался свернуть карту, говоря, что он знает, куда идти, однако глаза его упали на маленькое здание, которое чуть-чуть выбивалось из кратчайшего пути до города, однако при этом помогло бы вернуть шатену бумеранг, не тратя на нянченье этой слепой девчонки столько времени. Сокка покосился на уже почти не незнакомку, которая не могла этого видеть, и расплылся в хитрой улыбке. Ох, похоже, у него был шанс отомстить ей. Воин спрятал пергамент за пазуху и громко произнёс: ― Я знаю куда идти! ― Ну наконец-то, тормоз.

Сокка почти обиделся, однако о его грудь легко ударилась поверхность бумаги, и он вспомнил, куда они направлялись. Если раньше воину ещё было немного стыдно за то, что он собирался облапошить эту девочку, то теперь ни чуть. Она была занозой в его заднице последние несколько часов и, да, может, он сам залез к ней в башню, может, он сам напросился на это глупое путешествие, но, раз уж он сам устроил эту заварушку, ему и предстоит расхлёбывать. Так всегда говорила Катара. Наверное, она имела ввиду что-то чуть менее аморальное и что-то чуть более легальное, но сейчас её здесь не было, а значит Сокка имел полное право решать проблемы так, как он того пожелает. Воин Водного Племени радостно зашагал вперёд, даже не предупредив об этом девочку, а потому та пару секунду волочилась за ним, безуспешно пытаясь переставлять ноги, запутавшиеся в ткани чересчур длинного платья. Сокка приглушённо посмеивался, потому что незнакомка всё прыгала и прыгала за ним, параллельно пытаясь поднять подол достаточно высоко, чтобы он не волочился по земле и не мешал её ногам. Но всё было тщетно. Брюнетка почти падала, чертыхалась достаточно необычными для Сокки ругательствами и цеплялась за руку воина ещё крепче, будто бы намекая, чтобы он остановился. Но Сокка даже и не собирался этого делать. Ему доставляло не шуточное удовольствие то, как девушка прыгала, словно цирковая обезьянка, пытаясь и идти, и разобраться с непослушной тканью. В конце концов она сдалась. Девушка топнула ногой и, остановившись, громко произнесла: ― Стой. ― Голос был грозным, но недостаточно. Сокка сумел уловить стыд в глазах девушки, порозовевшие щеки и то, как она надула губу, будто бы маленький ребёнок. Ей не нравилось, что ей требуется чуть больше времени, не нравилось, что ей вообще требуется какое-то особенное отношение. Её не утраивало, что она вынуждена была цепляться за парня, лишь бы пройти хоть пару метров вперёд. Её убивал тот факт, что она должна была ходить в этом ужасно неудобном платье с целой башней на голове из собственных волос. Её не устраивали его смешки и то, как завороженно он разглядывал всё вокруг, и то, что она не могла делать того же. Но больше всего она ненавидела то, что вынуждена была шантажировать кого-то, лишь бы выбраться из этой глупой башни и добраться до города. Сокка почувствовал укол в сердце, видя, как она пристыженно отворачивает от него лицо, покрывшееся румянцем. Но воин постарался не обращать на это внимание. Он скрестил руки на груди и усмехнулся, плюсуя себе очко в их маленьком соревновании. Сокка решил вести этот счет, как только открыл глаза: у незнакомки было уже целых пять очков, два из которых она получила за то, что смогла поймать его, а три за то, что сумела перехитрить. Получила бы больше, если бы не тот факт, что напала она со спины, и за то, что она ему попросту не нравилась. У Сокки было всего два очка: за то, что он мог видеть, и за то, что он такой ?калёвый?. Воин считал это достаточно важным, чтобы занести в счет. Девочка начала поднимать подол своего платья, попутно что-то злобно бубня себе под нос, а Сокка наблюдал за этим, будто бы это было так же просто, как съесть кусок пирога, хотя про себя подумал, что ткани было и в правду очень много. ― Что, платье покупали на вырост? ― Злобно усмехнулся воин, скрещивая руки на груди. Иногда он был и в правду рад, что родился мужчиной и ему не нужно было носить всё это на себе, что было обязательным для женщин со всего мира. С другой стороны, Сокка не мог отрицать того факта, что девочка выглядела и в правду очень красиво в шелковой ткани, струящейся по её белёсой коже. Брюнетка промолчала. ― На вырост – это чтобы хватило на несколько лет вперёд. ― Я знаю, что это значит! ― Злобно рыкнула девушка, удивительно точно вперев взгляд серых глаз прямо в грудь парня. ― Если я не отвечаю, это совсем не значит, что я не понимаю, о чем ты говоришь. ― Ладно тебе, жемчужинка, не кипятись! ― Сокка сделал шаг в сторону девушки, протягивая руку, намереваясь похлопать ту по спине, однако получил очень точный шлепок по руке. ― Ай! ― Не называй меня так! ― Брюнетка наконец подобрала подол собственного платья и заправила его край в небольшую сумку, которую она взяла с собой. Сокка предполагал, что там лежала, в основном, её одежда, ну и конечно, деньги. Вряд ли такая неженка выйдет из дома без кучи денег, что смогут обеспечить ей комфортный день в городе. С другой стороны, зачем тогда вообще выходить из этой башни? ― И как же мне тогда тебя называть? ― Обиженно потирая ушибленное место, произнёс парень. Девушка прошла вперёд, делая это так же уверено, как если бы могла видеть своими пятками, однако воин логично предположил, что она просто не хотела стоять рядом с ним. Наверное, её задевали его шутки по поводу всего, что касалось её недуга. Но это вовсе не означало, что Сокка перестанет так шутить. Она считал это своей маленькой местью за то, что она приковала его к себе на как минимум два дня. Это было практически незаконно, если не считать того факта, что он проник в её дом. ― Тоф. Меня зовут Тоф. ― Девушка встала в нескольких метрах от него, вперев руки в боки и уставившись пустыми глазами в дерево напротив неё. Ещё пара шагов и Сокке пришлось бы вновь ловить её. ― Не-е, мне гораздо больше нравится Жемчужинка. Брюнетка повернулась к нему боком, легко усмехаясь, будто бы она уже знала, что именно это он и скажет. Может, к некоторым особенностям его характера она привыкла так же быстро, как он к её. Тоф скрестила руки на груди и покачала головой из стороны в сторону. Наверное, это было сделано, чтобы показать всю степень её недовольства, однако получилось плохо из-за улыбки, которая светила на её лице ярче солнца. ― А твоё? Или я могу сама придумать? ― Голос Тоф вырвал парня из мыслей слишком резко. Теперь, когда Сокке был открыт вид на добрую половину её ног, воин не мог отказать себе в удовольствии поразглядывать их. На белёсой коже была куча маленьких ссадин, синяков и царапин, казалось, Тоф долгие годы ежедневно пыталась выбраться из этой башни и ни одна из сотни попыток не увенчалась успехом. Ну или её дорогущая перина была не такой уж и удобной. Сокка на секунду опешил, то ли от неожиданности, то ли подумав, что раскрытие ей своего имени было величайшей тайной в их общении. В каком-то смысле воин был прав. Узнай девушка его имя, это могло обернуться для него плохо. Тоф могла рассказать о парне, что ?похитил? её и зачем-то потащил в город. Звучало до боли глупо, Сокка не мог даже на секунду представить, что кто-то в здравом уме поверит в эту байку, однако он знал достаточно недалёких жителей Царства Земли. Плюс, он не сомневался, охранникам этой девчонки платят достаточно и заплатят ещё больше, если они поймают её похитителя. Похоже, выбора у него не было. ― Вонг. Вонг Огонь. Тоф нахмурилась. Казалось, она о чем-то задумалась. Сокка уже решил, что она ему не поверила и сейчас его ждёт жаркая дискуссия, однако вместо этого девушка улыбнулась и, протянув руку в его сторону, произнесла: ― Ну что ж, Вонг, пойдём, нам нужно в город. Сокка улыбнулся и радостно подхватил руку брюнетки, вновь утаскивая за собой. Воин даже не дал себе секунды, поразмышлять о том, почему он был так рад: потому что она поверила его нелепому вранью, или потому что она вновь улыбнулась ему. Вместо этого они оба зашагали вперёд по тропинке, удаляясь от башни. Им предстоял не один час пути по лесу, ноги Сокки уже гудели из-за утреннего бега от селян, и воин невольно задался вопросом, а кого будет пройти весь этот путь девочке, которая сидела в башне? Теперь, когда его недавний страх прошёл, шатен вновь хотел узнать, почему же Тоф прячется глубоко в лесу? Кажется, на это должна была быть причина и, кажется, эта самая причина должна была быть интересной. Глаза Сокки невольно упали вниз, где он столкнулся с босыми ногами девочки. Воин поморщился, представляя, что с ними может произойти, если Тоф продолжит гулять по лесу в таком виде. Тропы далеко от цивилизации не самое безопасное место, и дело даже не в животных, что разгуливали здесь по ночам. Земля была полна камней, корней и опасных осколков. Воин Южного Водного Племени неуверенно кашлянул и произнес: ― Твои ноги… ― Да? ― Тоф почти фыркнула в ответ. Она продолжала смотреть вперёд, будто бы в начинающей темнеть лесной чаще она увидела что-то до боли скучное. Ей невидящие глаза вообще почти всегда выглядели скучающими и уставшими, Сокка заметил это ещё тогда, в башне. ― Они босые, ― пояснил шатен, но девочка не ответила, а лишь тяжело вздохнула, от чего воину стало не по себе. Создалось впечатление, что он лезет не в свое дело. ― Может, стоит перевязать их чем-то? ― Нету необходимости. Мне и так комфортно. ― Ты уверена? Потому что я мог бы найти что-то... ― Вонг! ― Тоф чуть-чуть сжала пальцы, что держали его предплечье, и Сокка явно ощутил, как её маленькие ноготки впились в его кожу. Похоже, она была зла. ― Я же сказала, всё нормально! ― Ладно-ладно! Как пожелаешь, жемчужинка! ― Так и пожелаю. ― Фыркнула Тоф, отворачиваясь от воина, пряча злость внутри. ― Ну и замечательно. ― Сокка тоже отвернулся, стал рассматривать деревья, зарываясь в гнев, как если бы это было его любимое теплое одеяло. И что с этой девчонкой не так?! Почему она не могла просто с благодарностью принять его заботу? Сокка совсем не жалел, что вёл её в таверну, а не в город. ― Просто прекрасно. ― Вторила ему Тоф. ― Отлично. ― Волшебно. ― Удивительно. ― Заткнись. ― Отрезала брюнетка, больно щипая его на кожу.*** Пара вышла по маленькой тропе к кривому зданию из дерева, больше похожему на избушку какого-то отшельника, чем на таверну или бар. Тем не менее, вид её был обманчив, как и название. Немного сбоку висела поросшая мхом и плющом вывеска, в которую было воткнуто несколько кинжалов или, насколько Сокка мог судить, ножей для мяса. Деревянная табличка была наполовину изрублена, однако там по-прежнему можно было прочитать ?Сладкий Утко-Медвежонок? и разглядеть рисунок пучеглазого создания с большой головой и маленьким тельцем. Сложно было представить что-то более милое, однако Сокка, смотря на это всё, только громко фыркнул. Впервые он оказался у дверей этой таверны около недели назад, когда они всей компанией Аватара направились на поиски места, где можно было бы поесть. Катаре понравилось название, а если Катаре что-то нравилось, они шли именно туда, ведь на сторону девочки всегда вставал Аанг. Сокка тогда ещё долго посмеивался над сестрой, которая в итоге облила его целым ведром воды. Воин по-прежнему считал, что это того стоило. Тоф резко остановилась и, потянув руку шатена, которую она бережно держала в своей, заставила его тоже остановиться. Сокка немного непонятливо посмотрел на девушку. Она хмурилась и, казалось, о чем-то размышляла, пока не произнесла: ― Где это мы? Сокка испуганно вытаращил глаза. Как она узнала? Тоф не могла видеть, но как тогда она узнала, что он привёл её не туда, куда должен был? Воин Водного Племени немного растерянно оттянул горло кофты, что, казалось, давила на его грудную клетку. Сокка начал паниковать, и единственное, что ему удалось придумать, была немного испуганная фраза: ― У таверны. Как ты узнала? ― Запах, ― фыркнула девушка, скрестив руки на груди. Тоф была недовольна и, пожалуй, даже немного оскорблена. ― Зачем мы здесь? Мы договаривались на город. ― Я проголодался, а тут классно готовят мясо! ― Сокка не дал Тоф возразить, а лишь обошел её сзади и, положив руки на плечи, стал толкать ко входу в здание. Брюнетка немного сопротивлялась, однако в конце концов, поняв, что проигрывает в этом соревновании физической силы, сдалась, тихо пробубнив себе под нос: ― Глупая Мясная Башка. Сокка всю дорогу до двери подгонял брюнетку, пока они не встали перед массивной дверью, что отделяла их от действительного ароматного запаха мяса. Воин чуть-чуть помедлил, набираясь храбрости, прежде чем открыть дверь. В последний раз, когда он здесь был, их всей компанией чуть не закопали за незнакомую странную одежду и во многом за лекции Катары, которые она посчитала необходимым прочесть кучке вонючих уголовников магов земли. Сокка размял костяшки пяльцев, громко хрустнув ими, и, подумав, что избавление от этой девчонки того стоит, уже собрался толкнуть дверь, однако прямо на место, куда он собирался положить свою ладонь, легли тонкие пальчики Тоф. Брюнетка вновь оказалась так близко к нему, что воин смог так явно ощутить её запах, точно такой же как в башне. Сокка даже не заметил, как потерялся в нём, и проснулся, только когда Тоф распахнула дверь, громко фыркая: ― Что встал, Мясная Башка? Извилин не хватает дверь открыть? ― Нет, я просто… ― Сокка замялся, не зная, что ответить, однако Тоф перебила его. Одной рукой она буквально отмахнулась от него и прошла внутрь. Они резко оказались совсем в противоположном месте, по сравнению с тем, где им до этого посчастливилось встретиться. Башня Тоф была полупустой, там было тихо, холодно, до ужаса чисто, будто бы девочке заняться было нечем, кроме как целыми днями убираться на этих трёх метрах, что служили ей домом. Таверна же была полна людей, там было шумно, в каждом уголке кто-то сидел, за одним столом, бывало, помещалась целая дюжина посетителей, а на каждом свободном сантиметре пола валялись пустые пивные кружки, выкуренные сигары и кости (Сокке хотелось бы думать, что это были рыбьи или куриные кости, но, если честно, некоторые из них были в разы больше). Башня Тоф была полна дорогих вещей и мебели, всё там было из хорошего лакированного дерева, а все пушистые, милые подушечки сшиты из шелка и заполнены дорогущими гусиными перьями, овечьей шерстью и первоклассным мехом. Здесь же мебель была полуполоманной, под ножкой каждого стола валялись камни и книжки, кое-как помогавшие мебели стоять ровно. И, Сокка не сомневался, если он сядет на любой стул здесь, то встанет уже с задницей дикобраза: то есть полной заноз, словно иголок. Запах в доме Тоф был сладким, ненавязчивым, будто бы туда ежедневно приносили свежие фрукты и сладости с иностранных базаров. Здесь же пахло старым тушеным мясом, алкоголем и, пожалуй, кровью, пусть Сокка и не хотел в это верить. Но главным различием этих двух мест был контингент людей. В доме Тоф была лишь она сама. Маленькая девочка, посреди большой комнаты, такая низенькая, хрупкая, как хрустальный бокал или… жемчужинка. Да, пожалуй, лучшего описания и не придумаешь. Здесь же, куда не посмотри, везде стояли громилы, раза в два больше воина, все в шрамах, в повязках и старых, порванных, вонючих вещах. Почему-то Сокка не сомневался, что уровень их образования сильно отличался от уровня образования брюнетки, а также их манеры и поведение. Тоф здесь выглядела просто нелепо. И тем не менее, она прошла прямо в середину зала. Все взгляды устремились сначала на неё, крохотную девочку в дорогущем наряде, которая стояла в самом центре, уставив руки в боки и подёргивая носом от целого ансамбля неприятных запахов. Потом глаза всех присутствующих устремились на Сокку, который растерянно стоял на пороге, и страх просто вопил всем вокруг, что он вот-вот отбросит коньки. А потом взгляды головорезов вновь переехали на девочку, которая громко прокричала: ― Ну и где здесь можно сделать заказ? Этот идиот Вонг хочет мяса. Сокка чуть-чуть потупил взгляд, пока не заметил, что головорезы вновь смотрят на него. До воина не сразу дошло, что он представился другим именем, а потому, заметив раздражение на лицах совсем уж небезопасных товарищей, шатен поспешил утихомирить свою спутницу. Он вновь подхватил её за плечи и тихо прошептал на ухо: ― Не ори так! ― Что? Это ещё почему?! ― Тоф пыталась сопротивляться, но воин вновь оказался сильнее неё и, несмотря на все её отчаянные попытки помешать ему, шатен сумел отвести её к барной стойке. Сокка одним простым движением поднял девушку и посадил на слишком высокий барный стул, после чего уселся рядом с ней, втягивая голову в плечи так, чтобы его необычная одежда и странная прическа меньше бросались в глаза людям с очень сомнительным уровнем терпимости. ― Успокойся ты! Сейчас они всё принесут. Тоф немного презрительно фыркнула, однако всё же замолчала, и Сокка получил минутку наконец обдумать свой хромавший по всем фронтам план. Кажется, теперь воин припоминал, что всю команду напугал именно внешний вид этого заведения и его завсегдатаев, и это по совместительству было единственной вещью, которую не могла оценить Тоф. Скорее всего она чувствовала немного гнилой запах и, возможно, слышала нескладную речь, но она никак не могла видеть злобные мины и шрамы. Откуда она могла знать, что всё это было именно воровским жаргоном, если она всю жизнь просидела в башне! Почем ей было знать, что это не просто гнилой запах, а запах алкоголя, Сокка очень сомневался, что в башенное меню входила пара алкогольных коктейлей. Откуда она вообще могла знать, что это место небезопасно, ей не с чем было сравнивать! Сокка просчитался. Воин Водного Племени смотрел на девочку, которая беззаботно крутилась на барном стуле, и понимал, что она ни чуточки не напугана. Тоф была крошечной слепой девочкой посреди бара, полного злобных громил, но единственное, что её волновало, так это то, когда же ей принесут то самое мясо, которое Сокка ей собственноручно разрекламировал. Это было бы смешно, если бы воин не боялся этого места до трясучки. Из мыслей Сокку вырвала резкая рука, что упала ему на плечо (для точности стоит сказать, что ладонь эта была со всё плечо воина, а значит раза в два больше его собственной). Шатена грубо развернули на 180 градусов, и перед ним оказалась озлобленная рожа парня, изо рта которого торчала маленькая спичка, а на глазу красовался шрам, с которого совсем недавно сняли швы. Сокка испуганно сглотнул, а незнакомец вдруг произнёс: ― Эй, а это не ты ли сегодня от мусоров шастал по всему лесу? ― Я… я так не думаю, ― неуверенно произнёс Сокка, пытаясь отодвинуться от озлобленного лица бандита, изо рта которого шел не самый приятный аромат в жизни воина. ― За него мусора такие деньжищи отбашляют! ― Послышался голос откуда-то далеко от шатена. Сокка чертыхнулся. Вокруг их маленькой группы стали собираться головорезы со всего бара. Они зажали их в маленькое кольцо, и воин уже ненавидел собственную идею. ― Ребята, вы ошибаетесь, ― вдруг вмешалась Тоф. Она спрыгнула со своего стула и подошла поближе к бандиту, что схватил Сокку. Рядом с этим парнем девочка выглядела почти преступно маленькой. ― Это Вонг. Этот тупица даже меня одолеть не смог, какая там полиция?! На девочку даже не обратили внимания. Какой-то головорез оттолкнул её, и вот Сокка уже не мог видеть её невидящие, немного растерянные глаза и ободок с розовыми цветами в нём. Воин даже не успел заметить, как его испуг сменился волнением за девочку, что так грубо оттолкнул парень вдовое больше неё. ― Зуб даю эт он! На нём точно такая же странная одёжа! ― Да-да, кофтейка! ― И говнодавы придурошные! Возгласы послышались со всех концов бара, Сокка уже и не мог разобрать, что и кто кричит, а потом и вовсе не мог понять ни слова из всех тех криков, что окружили его со всех сторон. Кольцо начало сужаться, кто-то схватил воина за лодыжку, кто-то за руку, кто-то на торс, а кто-то один, наиболее смелый, прямо за оттопыренные уши. Сокку начали тянуть в разные стороны, споря, кто заслужил деньги за его поимку, и первое время воин даже не сопротивлялся. Воин просто не успел сообразить, а лишь подчинялся толчкам и щепкам с разных сторон, а когда он сообразил, было уже слишком поздно: его окружили со всех сторон, схватили и тянули, собираясь, казалось, разорвать на кусочки, чтобы всем досталось по проценту от вознаграждения. Всё, что слышал Сокка, это испуганные, беспомощные крики Жемчужинки. Тоф была где-то совсем далеко, казалось, её оттеснили чуть ли не к той самой башне, из которой она всего пару часов назад сбежала. Девочка злилась, умоляла, угрожала и, казалось, чем-то даже кидалась. Она пыталась всеми способами убедить этих бандитов, что парень им совсем не нужен, но ни один из них и внимания не обратил на крошечную девушку, которая где-то сзади них прыгала, как назойливое насекомое, пока в голову одного из них что-то не прилетело. Сокка готов был поклясться, что видел большой булыжник, но сомневался, что эта девочка смогла бы поднять что-то подобное. Бандит упал на пол, и все головорезы, что держали каждый по сантиметру воина, вдруг обернулись на звук. Сначала они посмотрели на своём уровне глаз, а потом их головы медленно съехали вниз, встречаясь глазами с Тоф, которая тяжело дышала и очень зло хмурилась. ― Отпустите его! ― Громко прокричала она, но в ответ услышала лишь тишину. ― Енто она забацала? ― Один из бандитов наклонился к ближайшему стоявшему рядом с ним. Сокка очень сомневался, что эти двое вообще были знакомы, но, похоже, девочка, которая смогла так просто повалить на пол большого вора, сблизила их всех. ― Ага. ― Ответил ему другой бандит с большим носом, державший пятку Сокки. ― Я сказала, отпустите его! ― А одёжа-то у неё дорогувщая! ― Почти не обращая внимания на саму девочку, произнёс бандит, державший ногу Сокки преступно близко к тому месту, к которому воин хотел, чтобы ни один парень никогда так близко не прикасался. ― Ага, гляди, и удавка у неё кака блестяща! ― Сокка был почти уверен, что мужчина, так грубо державший его плечо, имел ввиду жемчужные бусы, висевшие на шее Тоф, однако он не осмелился поправить бандита, лица которого он не видел, однако прекрасно чувствовал его запах. От этой удивительной хватки у шатена уже начинало ныть плечо, но он продолжал молчать, дабы ещё больше не разозлить кучку головорезов. Этот удивительный жаргон был ужасен и смешон одновременно, потому что походил лишь на половину настоящих слов, однако Сокка не осмеливался смеяться, потому что ситуация была ужасной: каждый сантиметр его тела держала группа вонючих головорезов, а единственный, кто сейчас мог бы помочь ему, оказалась слепая девчонка, которую никто из этих самых бандитов даже и не слушал. На сколько бы впечатляющим сейчас не оказалось бы всё, что она делала, покуда она ростом метр с кепкой, в серьёз её воспринимать не будут. А вот её шелковое платье и дорогие бусы – ещё как привлекли внимание всех бандитов в комнате. Прежде, чем все мысли будто бы пазл сложились в голове Сокки, он полетел на пол, словно мешок. Казалось, мужчины резко позабыли о парне, который навлёк на их маленькое заведение сегодня утром полицию и за которого она же предлагала не хилое вознаграждение. В любой другой день воин почувствовал бы себя невероятно гордым, что за его поимку предлагали столько денег, однако сегодня он валялся на грязном полу, будто бы был одной из обглоданных костей быка-носорога, гнойным кровавым бинтом или осколком от посуды, а не настоящим человеком. Сегодня его пятая точка болела от неудачного приземления на пол. Сегодня вообще был поганый день, и Сокка уже окончательно сбился со счета, что именно было не так в этот день. ― Отлично, вы отпустили его… ― голос Тоф звучал растерянно и немного напугано. Похоже, она осознала слишком поздно всё то, что сам воин понял уже давно (да, всего пару минут назад, но в данной ситуации счет шел не на минуты, а на доли секунд). Головорезы уже стали окружать её, и она не знала, куда деться, чтобы не оказаться сначала в их лапах, а потом и в лапах той башни, из которой всего пару часов назад выбралась. Сокка не был уверен, но ему почему-то казалось, что башни она боялась в разы больше. ― Как ты думаешь, сколько денег стоит эта малышка? ― Думаю, мы можем это узнать… Бандиты разом накинулись на маленькую Тоф, пытаясь связать прыткую девочку, однако вновь столкнулись с тем фактом, что их было слишком много и никто не хотел делить добычу с другими присутствующими. Сокка хотел было вмешаться, помочь как-то этой девочке, однако остановил самого себя. Воин сам не хотел верить в то, в чем упорно убеждал себя, однако это был не самый плохой вариант. У него была карта, он мог улизнуть прямо сейчас, отправиться в башню и поискать там свой бумеранг, а потом вернуться в лагерь к сестре и друзьям как ни в чем не бывало. Да, Тоф побудет немного в плену, но не заслужила ли она это после того, как проделала всё то же самое с ним самим? Плюс, в конце концов она вновь окажется с родителями в высокой башне с отличной едой, одеждой, мебелью и в безопасности? И это будет ей отличным уроком о том, что маленьким слепым девочкам не стоит разгуливать по этому опасному миру. Да, Сокке было немного противно от этих умозаключений, но он также логично заключил, что не хочет провести с этой грубой надоедливой девчонкой ещё целых два дня, а потому предпочтёт побыть немного мерзавцем, если это спасёт его. Воин аккуратно, как можно более тихо поднялся со своего места и, даже не отряхивая одежду от рыбьих костей и липких субстанций, направился к выходу. Сокка прислонился спиной к стене, он неторопливо плыл вдоль неё, бесшумно переставляя ноги, вперев свой взгляд в группу головорезов, окруживших девочку и при этом совсем не обращавших на неё никакого внимания. Они продолжали громко спорить, вцепившись в неё так, чтобы она не могла убежать: кто-то держал её за руку, кто-то за плечо, кто-то за подол платья, а самый недалёкий, за ленточки, что удерживали её смольно-черные волосы в высоком пучке. Это было Сокке только на руку. Бандиты были настолько заняты своими рассуждениями о том, кто ловчее поймал её, что совсем не обращали внимания на выход из таверны. Воин достиг двери и тут же проскользнул в маленькую щель, даже не касаясь дерева, будто бы оно могло издать слишком громкие звуки. Сокка тяжело выдохнул, стоило ему оказаться на улице и попытался наполнить грудь таким количеством воздуха, что он просто вытеснил бы неприятные ощущение от предательства слепой беспомощной девчонки. Однако это у него так и не получилось. Воин сделал пару неуверенных шагов по тропинке, где ещё остались следы её маленьких босых ножек, после чего остановился, чертыхнулся, и, схватив палку побольше, направился обратно в таверну. Его ожидала драка с целой сворой тупых качков, чтобы спасти девочку, которая даже спасибо ему за это потом не скажет.