Часть 3. (2/2)
Всякий раз, когда происходит нечто подобное, я чувствую себя уязвленной до глубины души, хотя ничего особенного не произошло. Но каждый раз я воспринимаю это как пощечину. Только что Гас был тут. Безраздельно мой, безраздельно единственный и безраздельно собственный.
Пшик. И Огастус там, где я присутствовать не смогу при всяком желании. И мне остается только гадать, что же происходит с ним в мире здоровых. Так недавно я окрестила все, что не касалось рака.
Да, возможно с моей стороны все это чересчур эгоистично, но тем не менее никто не вправе осуждать любовь. Тем более любовь больной раком.
Плюс ко всему меня здорово стала напрягать одна девушка. Я нашла ее в друзьях у Линн Джонс, которую в свою очередь нашла в друзьях у Гаса. Да, порой я совершаю маниакальные поступки, однако никому вреда они не приносят. Так вот. Линн Джонс - бывшая одноклассница Гаса, капитан группы поддержки, платиновая блондинка с дойками пятого размера и развратным взглядом зеленых глаз. Стоит ли упоминать, что она мне мгновенно не понравилась?
Несмотря на отсутствие одной ноги, я прекрасно знала, как к нему до сих пор относятся девицы наподобие Линн. Все еще живо помню реакцию Кейтлин на мой рассказ о Гасе. И еще более меня насторожила эта девушка в ее друзьях.
Джорджиана Брут вызывала у меня двойственные ощущения. Я - абсолютно не завистливый человек, я не завидую даже здоровым людям. Людям, которые могут участвовать в марафонах и дышать свободно каждую секунду жизни. Но смотря на ее фотографии, меня неприятно кольнуло какое-то странное чувство... Оно напоминало укол иголкой. Только прямо в сердце и очень глубоко. Это напугало и разозлило меня одновременно.
У Джорджианы было идеальное лицо. Это вам не мое одутловатая стероидная рожица с кучей веснушек и блеклыми глазенками. У нее скуластое, формы сердечка, с точеным подбородком, личико. У нее достаточно тонкий нос, с небольшой горбинкой и немного крупноватыми ноздрями, на такие взглянешь и захочешь сказать "чувствительные". Безумно красивый разрез глаз, продолговатые в длине и большие, насыщенно голубого цвета, такие хочешь не хочешь, а полюбишь. Губы больше моих раза в три точно. Пухлые, сочные, чувственные. Но убило меня не это. И даже не ее потрясающе стройное длинноногое тело с немаленькой грудью и крепким задом в форме черлидерши школы Огастуса.
Нет. Вовсе не это. Этим всем я восхищалась. Меня убила фотография, которую я откопала в альбоме "Моя жизнь, пончики и Я!".
Огастус в больничной палате, в халате, который надевают на тебя после химиотерапии, побритый налысо, лежит на кровати и смеется. В руке йогурт "Дино-Динозавр для самых маленьких" с кусочками орехов. Мама покупала мне такой же, потому что после химии, предпочтительно есть жидкое и орехи. Помогает восстановлению. Но это все ерунда. Вы слушайте дальше.
Рядом с Гасом на той же кровати, по-турецки сложив ноги, сидит эта самая Джорджиана Брут. На ней спортивный костюм цвета грязного поросенка, она абсолютно не накрашена, светлые волосы забраны в пучок, она обнимает Огастуса, улыбается и показывает три пальца. Три курса уже пройдены.
А теперь шок номер два. Свободной рукой он держит ее за бедро. Я захлопнула крышку ноутбука с такой силой, что казалось, треснет экран.