Основа и уток. (1/2)

Виктория никогда не забывала о своём Уильяме, её любовь к нему, несмотря на расстояние, что их разделяло, лишь усиливалась. Они постоянно были на связи, письма ещё не успевали приходить своим адресатам, как ответ был в пути.

15 марта, в его день рождения, она сделала ему сюрприз и прибыла при помощи своей тайной канцелярии в Брокет-Холл. Как ей было известно, орхидеи Уильяма в это время начинали цвести, а потому он мог сутками находиться в собственной теплице, ухаживая за ними. И даже в свой день рождения он не отказывался от этой работы. Виктория прибыла после обеда, а потому обнаружила его уже в теплице. Она аккуратно вошла внутрь и услышала свой любимый голос, который велел закрыть за собой дверь, чтобы не впускать внутрь холод, цветы были очень привередливыми.

— Вы создали собственный рай, лорд М. – услышав голос своей любимой, он тут же отстранился от орхидей и перевёл на неё свой ошеломлённый взгляд.

— Да, своего рода убежище, мэм. – она поставила аккуратно в кресло, что было рядом с ней, подарок, что привезла ему, а затем они оба засмеялись и бросились в объятия друг другу. Оказавшись в его крепких руках, Виктория стала сиять ещё ярче, а он приподнял её над собой, заставив её задорный детский смех распространиться по всей теплице. Их уста соединились в долгожданном поцелуе, полным истиной любви этих двоих друг к другу.

— Что ты здесь забыла, Виктория? – он поставил её на ноги, а она положила свои руки ему на грудь, нежно её поглаживая, пока его руки крепко прижимали её к себе за талию.

— Я пропускала много важных событий в твоей жизни ввиду моего затруднительного положения, а потому, отныне, решила быть прилежной девой. – она взяла его за руку и повела за собой к креслу, на котором находился подарок, что она привезла с собой из Лондона. Уильям был удивлён, ведь послушание – это не про неё. Виктория посадила его в кресло, а сама переместила свой подарок на рядом стоящий стол. Сорванное ею покрывало обнажило перед ним чудную клетку с искусственной птицей внутри, а он все так же в недоумении продолжал на неё смотреть.

— Её нужно просто завести. – она присела на колени перед ним и сделала это собственноручно, а из клюва механической птицы стала доноситься та самая мелодия, их мелодия.

— И можно слушать музыку сколько пожелаешь. Моцарт. Твой любимый. – Виктория накрыла его ладонь своей и затем трепетно поцеловала, счастливо улыбаясь ему.

— С днём рождения, Уильям. – он ведь забыл о собственном празднике, представляете? Это было чистой правдой, он не любил его праздновать или говорить о нем после того, как его семья разрушилась. — Весьма затейливый и невероятный подарок. – Виктория заметила, что его глаза наполнились слезами, он пытался скрыть их собственной улыбкой, но это было безуспешно. Его растрогала лишь мысль о том, что теперь она – его семья. Эта женщина делала столько для него и его счастья, боже, она даже дочь ему подарила. Почему же судьба так жестока и не позволила им быть вместе?

— Благодарю, Виктория. – он посадил её к себе на колени и уткнулся ей в шею, не в силах больше сдерживать слёзы, а она крепко его прижала к себе и гладила по волосам, сама расплакавшись. Ей было так приятно, что подарок пришёлся ему по душе, ведь до последнего не представляла, как он на все это отреагирует.

Они просидели так некоторое время, наслаждаясь друг другом, а затем он спросил дозволения продемонстрировать ей свою коллекцию. Разумеется, Виктория с удовольствием согласилась, она давно мечтала здесь побывать. Эти двое, держась крепко за руки, бродили по всей теплице: он показывал ей свои трофеи и рассказывал их историю, а она с удовольствием его слушала, ей было интересно знать, чем он живет. В конце их экскурсии он поцеловал её руки и сорвал несколько цветов орхидеи. Он вплёл их ей за ушко, а остальные, обвязав синей лентой, что была рядом, попросил передать маленькой Викки.

— Как там наша принцесса? – Виктория приняла цветы для дочери и обещала их обязательно доставить в целости и сохранности.

— Она растёт большой и здоровой девочкой. Но, к моему великому сожалению, не сильно похожа на тебя. Да и на меня тоже. Совершенно не понимаю, на кого она похожа. – широкая улыбка отразилась на его устах, и он погладил её ладони. Каждое касание до неё было для него словно разрядом эндорфина прямо в кровь.

— Пожалуй, так даже лучше.

— Почему? – Виктория в недоумении посмотрела на него, не веря собственным ушам, на самом деле это обстоятельство её расстраивало порой.

— Если бы Викки была похожа на меня очень явно, было бы трудно объяснить это принцу Альберту. – и вновь её смех разнесся по всей теплице, он знал, как легко заставить её смеяться.

— Он прекрасный отец, ты был прав. Не отходит от малышки ни на шаг. Правда, уже пытается её всему учить, например, радуется сам словно ребёнок, когда на его немецкие речи к ней она отвечает каким-то несвязанным лепетом. – подобная картина предстала перед его глазами, отчего внутри стало очень тепло. Виктория аккуратно коснулась своей ладонью его лица, нежно поглаживая. Он прикрыл глаза, чтобы не спугнуть столь дивный момент, желая, чтобы он длился вечность.

— Вы скоро увидитесь, Уильям, обещаю. – встав на носочки, она поцеловала его в губы, так кротко, но так сладко, а затем была вынуждена сообщить, что ей пора возвращаться во дворец. Разумеется, шифровка для них это все, и они не могли ей рисковать. В любом случае, он был ей благодарен за этот визит, хоть и такой короткий. Провожая её к экипажу, он получил приказ от своей безумной Королевы обязательно явиться на её день рождение, что должен был состояться через два месяца, иначе его силой привезёт её тайная канцелярия. Он любил всякую Викторию – маленькую и напуганную, умную и статную, влюблённую и романтичную, и даже такую строгую и требовательную. Она махала ему на прощание, как и он ей, правда, как только её экипаж скрылся с его взора, он ощутил неожиданную усталость, что, в последнее время случалось не часто, но достаточно, чтобы он обратил на это своё внимание, а потому он решил прилечь и попросил Эйберхама вызвать ему врача. Недомогания в левом боку стали его беспокоить.

Прибыв во дворец, Виктория тут же поспешила в детскую к своей любимой дочери, рядом с которой, как и всегда, было много гувернанток, даже когда малышка спала. Королева велела оставить их наедине. У мамы с дочкой ведь могли быть секреты.

— Это передал твой папа, он очень тебя любит. – Виктория положила рядом с ней несколько листков орхидеи, а затем поцеловала малышку в пухленькую щеку, усаживаясь подле неё и напевая ту самую мелодию Моцарта.

Тем временем врач, которого вызвал Эйберхам, предложил лорду Мельбурну лечиться следующими способами – регулярными кровопусканиями, а также при помощи мясного бульона с сухарями. Что ж, раз доктор сказал, значит так тому и быть. Он прописал ему ещё несколько лекарств, на что он согласился, в делах здоровья он был педантичен.

*** 24 мая по всей стране, а также три дня после, были объявлены праздничные мероприятия всвязи с днём рождения Её Величества. В самом Букингемском дворце был назначен огромный бал в эту честь. Виктория очень сильно волновалась, как и лорд М., ведь это было их официальной первой встречей после того, как она вышла замуж, они должны были выглядеть безупречно. К слову, Альберт не знал, что она его пригласила, ибо ей и так была известна заранее его реакция. Ссориться раньше времени ей не хотелось.

Альберт преподнёс Виктории очень дорогой подарок – бриллиантовую корону с изумрудами, красота которой могла ослепить всех, и речь шла вовсе не о короне, а о самой Виктории, она была волшебна в этот вечер. От всего сердца она поблагодарила своего супруга, а затем, они вместе прошлись по коридору, где их встречали собравшиеся гости.

— Это лорд Мельбурн? – в недоумении произнёс Альберт, сжимая руку своей любимой женщины, когда они проходили мимо него. Виктория широко улыбнулась и остановилась.

— Лорд М., я так рада, что Вы приехали. – она протянула ему свою ладонь и он присел на одно колено перед ней, целуя её, а затем поднялся и улыбнулся ей широко. — Благодарю, что пригласили. Примите мои поздравления, мэм, от чистого сердца. – Виктория кивнула и взглянула на Альберта, который не разделял их воодушевленного состояния.

— Вы закончили изучать жизнь Иоанна Златоуста? – лорд М. в изумлении взглянул на принца, который крепко сжимал руку Виктории, это его забавляло. Они вновь начали эту игру за её сердце? Кажется, они все разрешили ещё тогда, в парламенте. Видимо придётся идти по новой.

— Какая у Вас хорошая память, сэр. Нет, боюсь, чтобы закончить уйдут годы, а я легко отвлекаюсь. – вернее, его легко отвлекает она – та женщина, чью руку он сжимал в своей.

— Да уж, настойчивость ключ к успеху. – это заставило Викторию слегка засмеяться, отчего они оба удивленно на неё посмотрели, вот только Уильям с издевкой, а Альберт – с недопониманием.

— Не сомневаюсь. – Виктория с опаской смотрела на двух самых важных мужчин в своей жизни, как бы они ещё драку не устроили тут: с одной стороны – любовь всей её жизни и отец её ребёнка, а с другой стороны – мужчина, с которым она проведёт всю свою жизнь.

Королева и её принц отправились дальше встречать всех гостей, а лорд М. смотрел им в след, улыбаясь, отмечая внутри себя всю комичность данной ситуации. Когда они вошли в главный зал, то встали на подиум, где поблагодарили всех гостей за то, что они прибыли на важный для их семьи праздник. При всех Альберт поцеловал Викторию в щеку, а затем они закружились в танце, такие юные и счастливые. Хорошо, здесь стоит признаться, Альберт заставил Уильяма испытать ревность, потому он покинул на время зал.

Его перехватила Эмма и они вместе немного прогулялись, говоря обо всем, а когда вернулись, то Виктория раскрывала собственные подарки.

— Лорд М., мы уже успели Вас потерять. – Виктория с улыбкой поблагодарила тех людей, чей подарок приняла, а затем взглянула вместе с Альбертом на этих двух друзей.

— Мы решили немного подышать воздухом, мэм, надеюсь, не заставили Вас скучать.

— Это уж точно нет. – Виктория слегка осуждающе посмотрела на Альберта за его выходку, а затем Эмма предложила распаковать подарок лорда М., на что Королева согласилась с удовольствием. Ей доставили небольшую коробку, которая она тут же принялась раскрывать. Признаться, увиденное поразило её, как и Альберта, они в недоумении взглянули на лорда М., ожидая объяснений.

— Мой знакомый из Голландии сказал, что они пробуют новый метод для того, чтобы сохранить цветы дольше. Они заменяют внутренний их сок специальным раствором с глицерином. По его задумке такие цветы сохраняют свою форму, качества, аромат, но живут много лет. – Виктория не поверила и раскрыла колбу, в которой стоял цветок, она коснулась его и вздохнула аромат, после показывая Альберту, ведь он любил все новое.

— Но орхидея словно живая. – подметил он, взглянув на Мельбурна.

— Именно, сэр. Что ж, полагаю, Вы и оцените труд голландских мастеров, ведь никто как Вы в этой стране не поощряет развитие науки, сэр. – Виктория тепло улыбнулась Уильяму, как и всегда, даже к замку Альберта находил свой ключ. В этот момент принца срочно попросили удалиться и пройти в другой зал, поцеловав Викторию, он просил его простить и обещал, что вернётся к тому моменту, как они будут резать торт. Эмма тут же испарилась, они остались вдвоём.

— Лорд М., поможете мне подобрать достойное место для Вашего подарка в детской Викки? Мне хотелось бы, чтобы она росла среди искусства. – подобное предложение шокировало его, но отказать он не смел.

— Почту за честь, мэм. – он забрал из её рук подарок, и последовал за своей Королевой прямиком в детскую. Там никого не было, а маленькая принцесса спала после обеда.

— Проходите. – тихонечко прошептала Виктория, впуская его внутрь, а затем аккуратно закрыла за ними дверь. Детская была очень светлой, более того, она была в голубых тонах, что только больше льстило ему – она не забыла. В конце концов они решили поставить этот уникальный цветок наверх в открытом шкафу. Виктория была слишком маленькой для этого, а вот лорд М. в самый раз.

Когда он закончил, то развернулся и увидел Викторию, склонившуюся над кроваткой их дочери.

— Ты так красива... – он сам не ожидал, что произнёс этот вслух, но она услышала его слова и широко улыбнулась, протягивая ему свою ладонь, зазывая подойти к ним ближе. Он очень боялся спугнуть момент, но, в конце концов, подошёл к своим женщинам и взглянул на маленькую Викки.

— Боже... – его глаза вновь наполнились слезами, малышка так подросла за все те месяцы, что он её не видел.

— Она прекрасна, словно её мать. – Виктория аккуратно наклонилась к Уильяму и поцеловала его в щеку, а затем на ушко прошептала, чтобы он взял её на руки и не боялся, он её не разбудит, Викки крепко спала, правда засыпала всегда проблематично. Но он не торопился этого делать, боясь все уничтожить, к сожалению, негативные воспоминания с прошлого так и лезли сейчас к нему.

— Уильям... – Виктория перешла на более активные действия и стала целовать его нежно за ушком, продолжая нашептывать свои слова. Боже, она знала, как сломить все его преграды.

— Хорошо-хорошо... – тихо прошептал он ей в ответ, и она слегка отошла в сторону. Уильям аккуратно наклонился над малышкой и взял её на руки. Она была больше, чем в прошлый раз, но ему вдруг показалось, что более хрупкой. Слёзы скатились из его глаз, и он нежно поцеловал малышку в её пухленькие щечки, а затем прижал к себе очень аккуратно и трепетно.

— Я люблю вас, Уильям. – это было правдой, в такие моменты она ощущала это с новой силой: он раскрыл для неё целый новый мир – любовь к мужчине, а затем и любовь к собственному ребёнку, хотя до последнего она была уверенна, что не полюбит собственное дитя, но все сложилось совершенно иначе.

— А я вас, Виктория. – маленькая Викки сморщила носик на некоторое время, а затем вновь расслабилась, но Уильям уже аккуратно положил её в кроватку, укрывая одеяльцем.

— Нам пора вернуться, пока нас не спохватились. – это было верным решением, а потому они тихо удалились из детской и незаметно, раздельно, вернулись в зал, никто даже и не заметил их отсутствия.

Альберт вскоре нашёл свою любимую и они вместе разрезали праздничный торт – мистер Франкателли постарался на славу, его труды оценили по достоинству. Виктория обещала Альберту, что на собственном дне рождении сделает ему подарок, а Королева старалась по мере возможного держать их, чтобы они не утратили силу. Королева и принц вместе обьявили своим поданным о том, что на них вновь снизошла Божья благодать и вскоре на свет появится ещё одно королевское дитя. Эту новость все встретили с восторгом, вот только Уильям не хлопал, а лишь улыбался. Эмма озадаченно посмотрела на друга, беспокоясь, но, его улыбка была настоящей, определенно, эту речь готовила не Королева, ведь она ненавидела быть беременной. Лорд М. попрощался с Эммой и хотел уже уехать, но в коридоре его застала Виктория, ему пришлось перед ней объясняться же своё поведение.

— Лорд М.! Вот так уйдёте, не попрощавшись? – догнав его, она сложила руки на животе и пыталась отдышаться.

— Вы были заняты, мэм. И, уже поздно. — Вы раньше были той ещё совой.

— Раньше я много кем был, мэм. – его манера речи показалась ей вдруг такой непривычной, отчего она испытала сильное расстройство.

— Если я расстроила Вас своими новостями, то простите меня, лорд М., я не думала, что это все вот так обернётся. – он лишь ухмыльнулся и тут же отрицательно помотал головой, сжимая её ладони своими.

— Нет, мэм, я уезжаю не поэтому. Наоборот, я очень рад за вас, примите с принцем Альбертом мои сердечные поздравления. Так и должно быть. Вы ведь муж и жена. Рождение ваших детей лишь вопрос времени. Но, уже правда поздно, я устал и хотел бы вернуться в Брокет-Холл к своим грачам и орхидеям, с Вашего позволения. – Виктория лишь кротко кивнула и отпустила его, выдавливая из себя максимально правдоподобную улыбку, но это было не так.

— Доброй ночи, лорд М.

— Доброй ночи, мэм. – он удалился максимально скоро, даже не обернулся ей, а она вернулась на праздник к Альберту, который немного уже успел перебрать с алкоголем и был весел. Что ж, Виктория решила присоединиться к веселью супруга, дабы отвлечься от внутренней тоски, что начала её съедать.

*** Прошло несколько месяцев со дня рождения Её Величества, общение Виктории и Уильяма сократилось ввиду объективных причин, не зависящих от их чувств друг к другу: на неё свалилась огромная стопка государственных дел, которые было необходимо решить до того, как она вновь станет не способна их выполнять ввиду своего затруднительного положения, да к тому же и её самочувствие вновь ухудшилось – повторялись все те симптомы, что были с Викки: усталость, тошнота, апатия и многое другое, в какой-то момент она даже решила, что если так будут проходить все её беременности, то её убьёт не сам процесс деторождения, а все это, что же касается его, то Уильям оказался погружён в собственное здоровье, к сожалению, ему не становилось лучше полностью, а потому пришлось задействовать тяжелую артиллерию.

— Спасибо, что приехали аж из Лондона, доктор. У местного закончились все примочки и настойки. – доктор, которого ему посоветовали его знакомые, был очень опытным, а потому он и пригласил его к себе в Брокет-Холл, самому ехать совершенно не было сил.

— Слабость в левом боку указывает на серьезные неполадки организма. – Уильям поправил на себе одежду после осмотра и присел в кресло, смотря на доктора в недоумении. — Советую больше отдыхать и отказаться от стимуляторов. – но он ведь и так в последнее дело не способен выполнять и половины той активности, которой занимался, так ещё сейчас ему нужно отказаться от табака и алкоголя. — Да это лечение хуже болезни. – он слегка засмеялся, но серьезное выражение лица доктора заставило его умолкнуть.

— Это не лечение, милорд. В Вашем случае прогноз точным быть не может. – тяжело сглотнув, он обеспокоено сжал собственные ладони, переплетя пальцы.

— И...сколько...мне...осталось, доктор? – он говорил это очень тихо, потому что был напуган.

— В некоторых случаях угасание медленное, в других – быстрое. Мой Вам совет, милорд, решите вопросы юридические. – эта новость обрушилась на него словно гром среди ясного неба, отчего его сковал паралич на некоторое время. Его сознание отказывалось произносить это вслух, казалось, что если он не признаёт проблему, то её и нет. Как по-детски, неправда ли?

Эйберхам проводил доктора, заплатив ему, а затем вернулся к своему господину с письмом от Её Величества. Голос верного товарища и упоминание о ней вернули его в чувства.

— Да, оставь его там, я займусь им, когда буду готов... – он поднялся со своего места и молча отправился в теплицу, где просто рухнул на колени около своих орхидей, пряча голову за руками. Его сердце билось так сильно, в собственных висках он ощущал разъедающую пульсацию, отчего он закричал и раздался градом слез. У него сработала своего рода защитная реакция организма, ему жизненно необходимо было выплеснуть все это.

Эйберхам обнаружил своего хозяина на земле в теплице, он лежал на спине и смотрел вверх, абсолютно молча.

— Сэр, с Вами все в порядке? Доктор Вас расстроил? – перед его взором оказались несколько орхидей, которые свисали вниз, и он мог видеть, какими красивыми они были.

— Эйберхам, принеси мне бренди и сигары.

— Сюда? – он лишь ухмыльнулся и провёл собственными ладонями по лицу, собираясь с мыслями.

— Нет, в библиотеку. – присев, он слегка склонил голову в бок и поджал губы, между ними вновь воцарилась тишина.

— Вызови ещё моего юриста. – Эйберхам не поверил своим ушам и опустился на колено перед своим хозяином, это ведь было настоящим шоком для него, ведь он был намного старше своего господина.

— Сэр... – он опустил свой взор вниз, не в силах сдержать слёзы, ведь он служил ещё его отцу, ему, это он должен был умереть, а не все они. Уильям лишь молча смотрел на своего верного слугу, а когда тот успокоился, они встретились взглядом.

— Вызвать Вашего брата, сэр? – об этом Уильям как-то не подумал, что было довольно опрометчиво с его стороны.

— Да, пожалуй, ты прав, ему нужно быть здесь, когда приедет юрист. Только сестру не уведомляй, ей это ни к чему. – Уильям поднялся со своего места и покинул теплицу, вернувшись в библиотеку, он сел в своё кресло и внимательно смотрел на те письма, что скопились у него от Виктории. В какой-то степени они стали его раздражать, и он спрятал их в ящик стола, чтобы не видеть.

Когда молчание со стороны лорда М. превысило все возможные пределы, то Виктория попросила Эмму лично отправиться в Брокет-Холл и проведать его, она опасалась, что с ним могло что-то случиться, ведь до этого подобного поведения за ним она ещё не наблюдала. Леди Портман согласилась и в тот же день отправилась в Брокет-Холл, потому что и на её письма он не отвечал, что также заставляло её волноваться за своего друга. Она обнаружила его в теплице, как и всегда, среди своих любимых цветов. Он не ожидал принимать сегодня гостей, но Эмма сообщила, что ненадолго и присела в кресло за столом.

— Я принесла тебе письмо от Королевы. – она протянула ему очередной конверт, который он, слегка покрутив в руке, спрятал в собственной одежде.

— Предупредила бы о визите, я что-то увеселительное бы организовал. – разведя руками в сторону, он выдавил из себя улыбку и взглянул на давнюю подругу.

— Если бы я предупредила, ты бы изыскал способ меня отвадить. – она очень хорошо его знала, это было преступлением даже.

— Да, это тоже правда. Я в последнее время стал отшельником. – Эмма обеспокоено изучала его своим взглядом, пытаясь понять, что же в нем изменилось, а он пытался не показывать ей своей боли.

— Королева спрашивала, почему ты не отвечаешь на её письма. – разумеется, иначе к чему столь неожиданно свидание, она приехала по поручению упрямой Виктории.

— Я обнаружил, что мне нечего сказать.

— Вряд ли она в это поверит. – между ними повисло молчание, а на его устах оказалась грустная улыбка. Он игнорировал Викторию лишь по одной причине – не знал, как теперь вести себя с ней, ведь уже ничего не будет как раньше.

— А что же ей сказать? Передай, что со мной все хорошо, не считая лености, сойдёт? – они оба услышали, как дверь в теплицу раскрылась и к ним стали приближаться шаги, Эмма подумала, что это был Эйберхам, но она была поражена, когда увидела перед собой младшего брата Уильяма – Джеймса.

— Леди Портман. – она тут же встала, а он, улыбаясь, поцеловал её ладонь, крепко сжимая в своих руках, они так давно не виделись, с похорон Каро, когда Уильям публично отстранился от всей своей семьи.

— Джеймс, Боже, как же ты возмужал. Что ты здесь делаешь, ведь, как я помню, твоя дипломатическая карьера сейчас несовместима с жизнью в Англии? – младший Лэм в удивлении взглянул на своего старшего брата, который так же стоял и смотрел на них.

— Ты ей не сказал? – он отрицательно помотал головой и тяжело вздохнул, он не так надеялся сообщить ей об этом.

— О чем не сказал? Уильям, что здесь происходит? – Эмма в растерянности бросала свои взоры на единственных мужчин семьи Лэм, что были живы.

— Но ты должен! Я скоро вновь уеду и оставлю тебя, в твоём положении о тебе должен кто-то заботиться, присматривать! – поведение младшего брата привело его в настоящую агрессию, и он был вынужден повысить голос, чтобы остановить этот цирк.

— Джеймс, довольно! – в этот момент в теплицу вошёл Эйберхам, который сообщил о приезде юриста, он ожидал сэров Лэмов в гостиной. Осознание того, что здесь происходит, сразу прояснилось для леди Портман и она взглянула на Уильяма, а после подошла к нему, сжимая крепко его ладони своими.

— Уильям, зачем здесь адвокат? – тяжело сглотнув, он выдавил из себя улыбку, смотря на близкую подругу.

— Заверить мое завещание, Эмма. Мне нужно уладить юридические документы перед тем, как я.. – он сам оборвал себя, облизывая пересохшие губы, он так до сих пор и не сказал это ни разу вслух.

— Перед тем как ты что?! – пожалуй, это было впервые, когда за их многолетнюю дружбу она повысила на него свой голос.

— Перед тем как я воссоединюсь со своим мальчиком и Каро.. – в ужасе она раскрыла глаза и вскрикнула, у неё закружилась голова и она начала падать, но мужчины вовремя её подхватили и усадили в кресло, Уильям велел Джеймсу сейчас же принести стакан питьевой холодной воды, а Эйберхаму сообщить юристу, что он сейчас подойдёт.

— Эмма, прошу тебя... – он погладил её по лицу и улыбнулся, присаживаясь на оба колена перед ней, а она до сих пор не могла поверить услышанному.

— Нет, Уильям, нет... – подвинувшись поближе, он крепко её обнял, ощущая, как она начала плакать, отчего ему тоже стало тяжело.

— Давно ты знаешь? – она посмотрела ему в глаза и попыталась сразу же утереть собственные слёзы, она не любила проявлять эмоции.

— Несколько месяцев. – он погладил её ладони и улыбнулся ей, а она, наконец, поняла, почему же он стал отшельником.

— Не говори Её Величеству, хорошо? Я сам скажу, когда придёт время. – она утвердительно закивала и вновь расплакалась, а в этот момент Джеймс принёс ей стакан воды.

— Иди к юристу, я сейчас подойду. – он склонил перед ними голову и молча ушёл, а Уильям поцеловал обе ладони Эммы, сжимая их так крепко, как мог, но это было не так, как раньше.

— Она уже начинает подготовки к балу в честь первого дня рождения юной принцессы, хочет, как и принц Альберт, чтобы все было идеально в этот день. – Уильям помог Эмме встать и затем крепко обнял, целуя её нежно в щеку. Ему бы хотелось увидеть первый день рождение их малышки. Он проводил свою подругу до её экипажа и даже помахал на прощание, улыбаясь. Как ему не хотелось, чтобы его жалели и по нему лили слезы близкие ему люди ещё при его жизни, это было невыносимо. В своих раздумьях он присоединился к младшему брату, чтобы завершить наконец то, ради чего они все сегодня собрались.

*** Состояние лорда Мельбурна было нестабильным: оно то ухудшалось со стремительной прогрессией, даже, однажды, вынудив леди Портман солгать Королеве о том, что она едет помогать восстанавливаться сестре после тяжелых родов, а сама тем временем была подле верного друга, то было таким поразительно хорошим, что им казалось – недуг отступил, но их радость, довольно быстро разбивалась о правду.

Уильям так и не отвечал на письма Виктории, они копились у него, да, безусловно, он их читал, но не удостаивал ответом – Виктории пора привыкать к тому, что, возможно, скоро, он не сможет ей больше писать никогда. Вместе с Эммой они находились в гостиной Брокет-Холла, обсуждая предстоящий первый день рождение маленькой принцессы, оставались считанные дни, и они оба туда приглашены. — Весь Лондон в оживлении из-за бала. – принц Альберт и Виктория решили устроить бал-маскарад для увеселения своих гостей, а потому открытым оставался вопрос о том, в каких же образах они там будут. — Наряжусь я батисой Волдингхема. – её выбор его нисколько не удивил. — Женщиной со скрытой властью. – и это было абсолютной правдой, возглавляя тайную канцелярию Её Величества леди Портман стала, пожалуй, одной из самых влиятельных дам Англии, благодаря поддержке своего монарха.

— А ты? Ты выбрал костюм? — Я думал нарядиться Данте, собирающимся в рай в ночь. – грусть пронзила её сердце от подобных слов Уильяма, но, с другой стороны, она была рада услышать, что он определился с костюмом.

— Так ты все же придёшь? — А почему бы и нет? – Уильям много думал о предстоящем празднике, взвешивал все положительные и отрицательные моменты его появления, но в конце концов решился на это, ведь, возможно, это первый и последний день рождение его дочери, который он увидит.

Бал действительно был королевских масштабов, гостей было целое море, однако, все они собрались в главном зале Букингемского дворца, куда Королева Виктория, находящаяся на тот момент на шестом месяце беременности, прибыла вместе со своим супругом, принцем Альбертом. Поблагодарив всех гостей за то, что они пришли и за их подарки, после чего продемонстрировали им виновницу торжества – юную Викторию, которой сегодня исполнился ровно один год.

Торжество шло действительно хорошо, однако, утомленной Виктории в какой-то момент стало трудно дышать, и она удалилась. Желая пройти на балкон, она спускалась по лестнице и слегка запуталась в собственном наряде. Королева бы упала, если бы мужчина, что оказался рядом, не взял бы её за руку.

— Могу я Вам помочь, мэм?

— Благодарю. – поправив свой наряд, она подняла взор на своего спасителя, и широкая улыбка отразилась на её устах, она не верила своим глазам. — Лорд М.!

— Вижу, костюм не помогает скрыться. – он поцеловал её ладонь, однако не присел на одно колено, а она лишь крепко сжала их руки, продолжая светиться ярче самых прекрасных звёзд на небе.

— Я Вам так рада. Вы совсем забыли о нас с Викки. – лорд М. отрицательно цокнул и замотал головой, ведь забыть о двух самых важных женщинах в своей жизни он не мог никогда.

— Я волновалась о Вашем здоровье.