Часть шестая (1/1)
— Масахиро, я дома. Ты как? Справляешься? — с порога громко заявила о своём приходе женщина. Она вдруг почувствовала запах сына и кого-то ещё слишком остро, и это её забеспокоило. Омега разулась и прошла в комнату. Там её встретил невысокий, худой паренёк с темной челкой, закрывающей один глаз. Он выглядел устало, а его горьковатый запах ощущался теперь даже, наверное, ярче, чем Масахиро. Да и всё бы равно, но женщине не нравился презрительный взгляд, обращённый на неё этим сосунком, однако последний всё же спокойно сказал:— Вы — мама Сетагавы? — после утвердительного кивка, парень продолжил: — Меня зовут Ябасэ. Я одноклассник вашего сына, друг, а также его истинный. Его течку мы провели вместе. Кажется, она закончилась. Сетагава сейчас спит в своей комнате.
Не в бровь, а в глаз, подумала женщина, удивлённая прямотой хилого альфы. Она снова кивнула, на сей раз скорее благодарно, и прошла к плите, чтобы поставить греться чайник. Когда-то ведь и она верила в истинную пару.— Чай будешь?— Да. Спасибо, — немного растеряно ответил Ябасэ, ожидая скорее, что на него наорут и выставят вон за дверь. Он снова с презрением подумал, какая же безразличная у Масахиро мать, раз сначала оставляет течного сына на неделю, а точнее на пять дней, одного, а после также легко воспринимает, что того всё это время (ну, не всё, это сильно преувеличено) имел какой-то левый альфа. Нет, таким себя Ябасэ не считал, но так это должна была воспринимать эта женщина. По крайней мере, по его представлениям.— Хорошо. Сходи пока в душ.
Парень не стал спорить, ему это действительно было нужно. Взяв вручённое старшей омегой чистое полотенце, он ушёл в ванную, оставив ту делать на кухне завтрак, который будет состоять, скорее всего, из принесённой женщиной лапши быстрого приготовления.***Масахиро проснулся и сразу же отметил для себя, что дышать стало легче. Воздух не давит, не возбуждает ещё больше, и хоть сладкий запах с горчинкой ещё присутствовал, но уже являлся лишь послевкусием безумно горячих пяти дней. Что ещё досталось омеге "в подарок" после них, так это: боль в бёдрах, сексуальное удовлетворение, грязное тело и море непонятных чувств, навалившихся на и без того начавшую болеть голову паренька. С ними он, правда, решил разобраться чуточку позже. Он привстал на кровати и огляделся. Ябасэ рядом нет, вещи раскиданы, про скомканное и грязное постельное бельё вообще лучше молчать. Сетагава подумал, что сейчас лучше сходить в душ. Да, очистить тело, мысли, а потом уже решить, что делать дальше. Вот только стоило ему встать с кровати, как ноги подкосились, оставив хозяина на полу.
— Сетагава!..До боли знакомый голос, успокоительные объятья, горьковатый запах... Омегу пытаются поднять, а его вдруг начинает бить мелкой дрожью. Слёзы непроизвольно катятся с глаз. Масахиро резко подымает голову, останавливая взгляд на лице Ябасэ, но тут же замирает. Шея сзади начинает болеть, словно на ней рана, и блондин дотрагивается до неё рукой. Воспоминания проносятся перед глазами, приводя того в ужас.
— Ты... поставил мне метку?..
Ябасэ кивает и утешающе гладит его по волосам. Эмоции в его взгляде Масахиро не может разобрать, да и не особо хочет.
— Прости. Но ты же мой истинный. И, ты ведь знаешь, я... — альфа не договаривает, тянется к Сетагаве с поцелуем. Тот уворачивается, отпихивает брюнета, а сам отползает от него подальше. Внутри, кажется, ломается некий стержень.
— Да что ты заладил? Истинный да истинный! Это никак не влияет на чувства людей! Из-за тебя... Из-за тебя я не чувствую запах Коуске! — вырывается у Масахиро с таким отчаянием, что Ябасэ становится стыдно и он чувствует укол вины за всё, что сделал. Но как он может быть ответственен за свои чувства? А за их общую судьбу? За связь, сформированную сразу с их рождением?— Что... мне делать? — после неловкого, длительного молчания всё же осмеливается спросить Ябасэ. Масахиро, кажется, на него даже не глянул.
— Уходи. Пожалуйста, — шепчет блондин, оставаясь сидеть на полу. Ябасэ молча надел рубашку, пропитанную их общим запахом, взял сумку, простоявшую там нетронутой пять дней, ещё раз попытался хоть что-то сказать, но так и не смог. Ушёл; даже мать Масахиро не стала задерживать его, в основном только потому, что была занята наведением красоты на себе.
Масахиро прикусил кожу на руке, лишь бы не сказать ненужных слов, лишь бы не всхлипнуть от слёз, лишь бы почувствовать ещё хоть какую боль, помимо душевной. Как иначе? Тяжело знать, кто предназначен тебе судьбой, тянутся к нему своим существом, сухими инстинктами, и при этом ничего не чувствовать сердцем. Тяжело любить человека, чьего запаха не чувствуешь и никогда не сможешь им проникнуться. Тяжело из-за своих эгоистичных чувств губить жизни дорогих людей. Один дорог сердцу, другой — телу. И глупо будет пытаться договариваться с первым.
***— Сетагава! Нужна твоя помощь.— Иду! — отзывается блондин, спеша к старшим работникам раменной. Те с улыбкой глядят на мальчишку, кивают и задумчиво вторят, что всё же ещё осталась трудолюбивая молодёжь, которая работает даже на своих недолгих каникулах. Так и есть. Уже прошло около двух недель с течки Масахиро, которую он вспоминает со смутными чувствами. Экзамены сданы, "хвостов" нет, разве что в отношении двух людей: Коуске и Ябасэ. Впрочем, о первом Сетагава стал думать намного меньше. Иногда даже его посещают мысли, что к мужчине у него остались скорее уважение, симпатия и сильная привязанность. Влюблённости, как таковой, уже и нет, наверное.А вот Ябасэ... С этим парнем дела обстоят сложнее. Они больше не говорили с того дня, как омега прогнал его со своего дома. Но он часто замечал, что за ним наблюдают. Был ли это Ябасэ — другой вопрос. Масахиро даже не может точно ответить, хотел бы ли, чтобы это был он. С одной стороны, он понимал, что тяга к Ябасэ — всего лишь реакция готового тела на встречу с истинным. С другой стороны, можно ли сказать, что парень совсем ему безразличен? О, нет, Сетагава много чего к нему чувствовал. К примеру, разочарование, вперемешку с сожалением и даже злостью. Его друг воспользовался ситуацией, переспал с ним, поставил метку. И его чувства здесь не являются оправданием. По крайней мере, Масахиро это таковым не считал.Ещё не покидало парня чувство безысходности. Ведь если они с Ябасэ не наладят отношения — отбросим сейчас всё, что данные люди испытывают к кому-либо, — на будущее личной жизни Сетагавы ляжет крест.
И лишь немного жалости блондин испытывал к Ябасэ. Ведь что, если бы в такой ситуации оказались Масахиро с Коуске? Справился бы с этим омега? Насколько тяжело Ябасэ? Что он вообще сейчас чувствует? А теперь встаёт вопрос: любил ли Сетагава Оошибу так же, как Ябасэ любит его?..За всеми этими размышлениями и проходили будние и выходные дни Масахиро. Пока однажды эту повседневность не разбавил ряд случаев.
Масахиро вышел из раменной и направился к дому Оошиба. Сегодня к нему на подработку, а заодно на ужин, заходил Асая, рассказал, что завтра они с Кенсуке поедут куда-то за город, дня на три, и попросил приготовить закусок в дорогу (точнее передал просьбу своего омеги). Сетагава согласился, предупредив, что зайдёт только в магазин за продуктами, но его уверили, что всё дома есть, и покупать ничего не требуется.
Блондин почти дошёл, но повстречал на пути людей, которых уж совсем не желал видеть. Хулиганы из банды Тоору узнали парня, засвистели и замахали руками в приветствии.— Какие люди! Сетти!— Вы посмотрите, без своего дружка ?Убийцы Медведя? бродит.— Киданул он тебя? А мы, вот, своих братанов не бросаем!Масахиро нервно улыбнулся старым знакомым.— Извините, рад был вас встретить, но мне нужно идти…— Да ладно тебе! Столько не виделись, а ты сбегаешь так быстро, — один из хулиганов подошёл близко к омеге и, положив руку ему на плечо, прижал к себе, а после громко прошептал: — Давай повеселимся, Сетти? Как в старые добрые времена.Сетагава вздрогнул. Внутри похолодело от нехорошего предчувствия. Во рту пересохло, и он нервно сглотнул застывший комок в горле.
— Мне сходить в магазин и купить вам что-то?— Можно было бы, конечно, — медленно проговорил тот мужик, что притянул Сетагаву к себе и всё ещё удерживал рядом с собой, и в его глазах появился некий блеск, не предвещавший ничего хорошего, — Но почему бы нам не перейти на новый уровень наших отношений? Что скажешь, Сетти?