Эпилог (1/1)
- Закрой жеокно, Фернель! Я не люблю зимних сквозняков!- Немолодой сухощавый мужчина, сидевший в резном кресле у очага, взял кочергу и пошевелил яркие угли. Его давний друг- один из придворных лекарей короля Генриха IV недавно вернулся из Венецианской Республики и теперь собирался рассказать о долгожданных новостях. - Не стоит ворчать, Вы ведь никогда не были неженкой, да и климат здесь гораздо приятнее чем в Париже. Помнится, раньше вы костерили на чем свет парижскую слякоть и грязь - улыбнулся Жан Фернель и заглянул в по прежнему живые и любознательные глаза "старого лиса". - Ты прав, наверно я старею и становлюсь брюзгой. Так какие новости ты привез мне из Светлейшей? - спросил хозяин дома, наполняя два кубка ароматным тосканским вином. - Республика вновь показала зубы папистам! НекийПаоло Сарпи подначивает Совет не подаваться папскому интердикту и отстаивать независимость от Ватикана,а иезуиты спешно покидают город. Ходят слухи, что наш кардинал Жуайёз собирается к Папе чтобы утрясти конфликт.И еще... - Мне совершенно не интересна грызня Совета десяти и Папы. Я устал от политики, мой друг. И уже десять лет как официально мертв для всех королей и придворных. Не притворяйся, что не знаешь каких новостей я жду.
- Вы нетерпеливы... Пусть так, начну с новостей тревожащих Вас первую очередь,- Жан устроился в кресле напротив и, протянув ноги к пылающему огню, начал свой рассказ. - Я видел их во время мессы... По истине, великолепная чета! Он по прежнему поражает статью и мужественностью, она - красотой и женской мудростью. Сеньора Веньер опять на сносях, сенатор ждет третьего наследника к рождеству. Он уже давно не участвует в делах Адмиралтейства, а от должности советника при новом доже наотрез отказался, полностью посвятив себя семейству. Венецианская знать перешептывается, что они бессовестно счастливы. На лице собеседника Жана Фернеля появилась довольная улыбка, а потом он радостно рассмеялся, от души ударив по подлокотникам. - Хм... уже третий! Ты привез мне поистине славные вести, друг мой!
- Кто бы мог подумать, что ради этого, Вам придется разыграть спектакль с собственной гибелью и обмануть короля... - О, мой друг! Это того стоило! Узреть слезу помазанника божьего, пролитую по случаю кончины моей скромной особы - бесценно. Но изображатьдохлую крысу, пока ты не нашел мне достойную замену на поле боя, признаться, было не легко. Я знал, что только так смогу добиться королевского милосердия для Виттории, ведь Генрих все же сдержал слово данное умирающему.
- Сдержал! Помилуйте! Не Вам ли пришлось через доверенных людей выслеживать банду убийц, отправленных королем в Венецию!
- Все так... Да простит меня в очередной разтерпеливый Господь Бог,добыть поддельный королевский приказ я тоже не побрезговал.Я ведь понимал, что после данного мне" на смертном одре" обещания, Генрих больше не станет добиваться смерти девушки. Но тратить время, чтобы разыскивать и отзывать своих головорезов тоже не будет.
- И Вы не жалеете о том, чем пожертвовали ради ее жизни и счастья?
- Когда-то, друг мой, я многим казался лишь придворным лицедеем, злоязычным шутом и интриганом, назойливой занозой, но никогда я не переставал быть дворянином, для которогочесть и клятва сюзерену святы.Всю жизнь я корил себя за то, что не смог уберечь Генриха от ножафанатика Клемана...И поклялся спасти от смерти его единственную дочь, которую он собирался забрать ко двору но так и не успел. Вот почему во мне нет ни капли сожаления, дорогой мой Жан. - В таком случае, я не видел более благородного и честного человека, чем Вы господин Шико..- понизив голос сказал Фернель, впервые за много лет назвав своего собеседника его прежним, прославленным прозвищеми высоко поднял свой кубок. Зимние сумерки давно захватили небольшой уютный дом, окруженный виноградниками, а двое старых друзейеще долго сидели у огня, вспоминая секреты сильных мира сего, говоря о тех, кто ушел навсегда, и тех кто обрел счастье в мире земном, о том что иногда любовь, верность слову и дружба могут разбить самые коварные интриги и обмануть саму смерть.