Глава 19 (1/1)

Сэйнт внезапно появился и выглядел расстроенным. Галф не мог не пялиться на своего друга. — Кана, я в порядке, клянусь, — повторил он в двенадцатый раз, но быть наблюдательным - работа Галфа, и тот мог определить, что Сэйнт плакал, и, судя по его нервным движениям, произошло что-то, что действительно его расстроило. — Ты можешь сделать мне маску, — тихо пробормотал Галф. Сэйнт поднял глаза, его обезумевший взгляд исчез и превратился во что-то другое, но Галф не мог понять во что. Слезы появились в уголках его глаз, и Галф запаниковал. — Прости, прости, — сказал Суппапон дрожащим голосом. — Я такая эмоциональная катастрофа, — он засмеялся, — плачу из-за маски для лица, но, спасибо, Кана, — он протянул руку к Галфу и схватил его за руку. Канавут кивнул в ответ. По крайней мере, он больше не выглядел расстроенным. Милд вошелс бутылкой вина и попкорном, и Сэйнт встал, чтобы взять ингредиенты для масок. Галф заметил, как они переглянулись. Что-то произошло, и они скрывают это от него. Он вздохнул: Галф ненавидел то, что иногда к нему относились так, будто он сделан из стекла. Сэйнт вернулся с кошачьими ушками и захихикал, Галф не мог не улыбнуться, увидев, насколько глупо тот выглядел, а затем увидел, что в его руках ещё два ободка с ушками, и его улыбка исчезла.

— Даже не вздумай попытаться надеть это на меня, — предупредил он. Сэйнт надулся. — Ты сказал, что я могу сделать тебе маску для лица! Это для того, чтобы заколоть твои волосы! Пожалуйста, Кана? — он скорчил умоляющую мордашку.

Милд содрогнулся. — Ради всего святого, Галф, сделай это. От этого лица у меня мурашки по коже. Галф закатил глаза, и Сэйнт подбежал к нему, надел ушки, и они с Милдом захихикали, когда тот нахмурился. — Он похож на сварливого кота! — Сэйнт воскликнул между смехом, и Милд больше не мог сдерживаться. Галф смотрел, как его друзья радостно смеются и улыбаются - он хотел делать то же самое: жить счастливо, не чувствуя, будто тяжесть всего мира лежит на его груди, будто он обуза для окружающих. Парни начали возиться с ингредиентами, и Галф с сомнением посмотрел на смесь.

— Вы, ребята, знаете, что делаете, верно? Это не сожжет мне лицо или что-то в этом роде? — он спросил. Они ухмыльнулись и пошевелили бровями, глядя на него.

— Ладно, нет, вы не трогаете мое лицо, я ухожу, — Галф попытался встать, но Милд схватил его. — Сэйнт, быстрей положи это ему на лицо! — он закричал, Галф валял дурака, пытаясь выбраться, но Милд сел на него и сковал ему руки. Сэйнт злобно улыбнулся и начал наносить смесь на лицо Галфа.

— Муахахаха, — издевался Сэйнт над ним, и они все засмеялись. Позже той же ночью Сэйнт снова посмотрел на Галфа, убедившись, что тот крепко спит: он не хотел, чтобы Кана слышал разговор. Он взглянул на Милда, который кивнул в ответ, и они оба вышли из комнаты, чтобы поговорить. — Хорошо, расскажи мне, что случилось, почему ты так расстроился? — спросил Милд, когда они остались одни. Сэйнт глубоко вдохнул и рассказал ему все: начиная с того, что, по словам Мью, он чувствует к Галфу, заканчивая тем, что Суппасит знает его секреты.

Закончив рассказ, Суппапон внимательно наблюдал за Милдом. Он прикусил нижнюю губу и спросил:

— Ты думаешь, я слишком сильно отреагировал? Милд сначала кивнул ?нет?, а потом ?да?, тем самым сбив Сэйнта с толку. — Ну, ?нет?, потому что да, он определенно перешел черту, он сделал что-то неправильное, и это не следует сбрасывать со счетов, — сказал Милд, сделав паузу, — но ?да?, также сказать ему держаться подальше от Галфа было чересчур. Сэйнт сильнее закусил нижнюю губу. После того, как он успокоился, он вспомнил, каким сломленным выглядел Мью: ему действительно было не все равно, что заставило Суппапона усомниться в своих поступках. — Я имею в виду, — продолжил Милд, — если он действительно прочитал весь файл, что да, было неверно, но все же принял решение связаться с нами - это означает, что он не возражает против того, через что прошел Галф, он готов принять его таким, каким он есть с ледяным фасадом и равнодушным поведением, — кивнул он сам себе, — и мы оба знаем, что люди обычно не принимают эту сторону Галфа. — Да, но если Галф узнает, что Суппасит знает обо всем... — Сэйнт замолчал, не желая даже думать об этом. — Да, он бы слетел с катушек, — закончил Милд. — Мью выглядел серьезным по отношению к Галфу? — спросил он. Сэйнт подумал о том, как Мью неосознанно излучал тепло, когда говорил о своих чувствах к Галфу. — Да, я думаю, что он даже не понимает, как сильно заботится. Это звучит безумно, но он выглядел так, будто влюблен, когда говорил о нем. — сказал Сэйнт. — Когда я сказал ему держаться подальше, он умолял меня практически в слезах. — Хорошо, — сказал Милд, подходя к столу и хватая недопитую бутылку вина. — Мы поможем ему, если он действительно заботится и может дать Галфу то счастье, которого тот заслуживает -тогда мы поможем, как сможем, — он сделал глоток из бутылки. — Должны ли мы сказать Брайту? — Сэйнт попросил. Милд задумался над этим на мгновение: нет, они не должны. Хотя Брайт и никогда ничего не говорил, Милд был почти уверен, что тот влюблен в Галфа. Суттинат какое-то время надеялся, что Брайт мог бы быть ключом к возвращению старого Каны, но прошли годы, а Брайт так и не сдвинулся с места. Может, он ошибался, может, они просто лучшие друзья, но на всякий случай… — Нет, мы не скажем ему. Мы оба знаем, насколько он может быть чересчур опекающим. Давай пока оставим это между нами. Сэйнт кивнул, взял бутылку у Милда и сделал глоток.

— Я действительно надеюсь, что мы поступаем правильно, — сказал он, глядя на дверь комнаты, в которой спал Галф. Милд кивнул: он тоже на это надеялся. В то же время Он раздраженно осматривал комнату. Пусто. Его Кана не вернулся. Он узнал, что его доставили в больницу, и запаниковал. Он аккуратно выпытал информацию о его состоянии у тупой доверчивой медсестры на стойке регистрации. Его выписали ранее этой ночью, но Галфа здесь нет. Он почувствовал разочарование: он думал, что сможет присмотреть за ним, позаботиться о нем, пока тот спит. Он погладил простыни его кровати. Улыбка медленно расплылась по его лицу. Он не может быть нетерпеливым. Ничего страшного, он уверен, что Канавут со своими друзьями, а друзья Каны также и его друзья. Он лежал на кровати, вдыхая его запах. Он вспомнил улыбку, которую Галф подарил ему, и от этой мысли его член стал тверже. Он почувствовал, как его охватила дрожь возбуждения при мысли о том, что он лежит там, где всегда лежит Галф. Его член умолял, чтобы к нему прикоснулись. Он встал и пошел к корзине, вытаскивая пару грязных боксеров Галфа. Он нюхал их, чувствуя, как его член болезненно пульсирует в ответ. Он вернулся к кровати и расстегнул штаны, стянул боксеры вниз, заставляя свой член подпрыгивать от внимания. Он прижал боксеры к лицу, когда начал гладить себя. Что он только ни отдал бы, чтобы быть для Галфа тем, кто ласкает его своими руками и ртом. Он почувствовал, как тело напряглось от прикосновения, головка его члена стала еще более набухшей. Вдыхая запах боксеров, он представлял, как Галф гладит его, наблюдает за ним, умоляет его об этом, и движения его руки стали жестче и быстрее. — Кана! — простонал он, когда кончил. Он хмыкнул, продолжая гнаться за своим освобождением, его бедра приподнялись от последних толчков, и он улыбнулся, чувствуя головокружение. Он использовал боксеры, чтобы вытереться и положил их в карман. Он встал и посмотрел на кровать: скоро они будут вместе, и это будет уже не в его воображении. Он поправил одеяло и вдохнул запах Галфа в последний раз перед уходом. Он улыбнулся, взволнованный тем, когда снова его увидит.