4. (1/1)

Дорогой клиент Башни - дочь непримечательного даже среди людей виконта Эктри. Но скептицизм и деловую хватку, редкую для дворян, она унаследовала от него и пользуется вовсю, наивно отбрасывая свою интуицию. Дорогой клиент притворяется счастливой?— иногда нарочно небрежно и иронично, чтобы хоть так получить компенсацию за лицедейство перед сильнейшими. Но тело не обмануть: она дрожит, а Арвин чует. Знать, что миленькая добыча-развлечение твою сущность кожей чувствует, очень приятно. Людской страх к ему подобным неискореним, репутация непредсказуемого Хозяина Башни слегка оправдывает людей в собственных глазах, иногда даже находятся абсолютные идиоты, им восхищающиеся беспричинно и искренне. Его дорогой клиент не из их числа, она гордится своим актерским мастерством, но перед Арвином безнадежно переигрывает. Борьба добычи с собственным страхом, раздражением и инстинктом самосохранения развлекает его безмерно. Арвин не замечает, когда добыча таковой быть перестает. Возможно, когда она искренне восторгается полетом, и он сам вспоминает, что это не просто способ смотреть на все сверху?.. Неожиданно наблюдение за неугомонным клиентом не только развлекает, но и что-то новое преподносит, а Арвин всегда заинтересован в открытиях. Тогда он не торопился. Считал, куда торопиться, в его распоряжении все маги Башни, вся мана мира и вечность. Вечность можно отодвинуть, мага какого-нибудь вручить, а ману он использовал в обоюдное удовольствие: от наполнения свитков до шепота в ушко, от ветра, разрушающего бестолковые прически, до страхующей петли-объятия на талии (забавно видеть, как она верещит, но по-настоящему Арвин не рискует).

Вмешательство ведьмы меняет его отношение ко времени и кое-что проясняет: солнечный луч может растаять, рассыпаться искрами и иссякнуть, если допустить ошибку. Не то чтобы Арвин злоупотреблял своей силой, он даже ограничения чрезвычайно подвижному клиенту не выставлял, хотя с ее везением стоило бы! Но ему в самом деле не хочется навредить. Поэтому, несмотря на возможности, его желание тепла не переходит в жажду кровавого потребления, и даже не нарушает принятых в ее семье границ. Их встречи не повод для беспокойства, пока нет тревожащих слухов, хотя уж кому-кому, а Хозяину Башни до них никакого дела. Его дорогого клиента зовут Латте. Она засыпает в кресле за легкомысленной книгой, которую сама же и написала. Талант, достойный восхищения: она настолько просто относится к жизни, к деньгам и своей гордости, что даже цену себе не знает. Не замечает тепла, к которому тянутся ее домашние, принцесса и ледяная Ибелин?— впрочем, последняя не признается. —?…непршел… —?вдруг бормочет она неразборчиво. И кого же его дорогой клиент устала ожидать? Арвин улыбается и задувает оплывшие свечи, распыляет книгу в пальцах и собирает ее на столе, затем поддается ребячеству и тыкает смешно надутую щеку. —?…чудовище,?— выдыхает вполне справедливо. Арвин тихо смеется и щелчком пальцев переносит ее в постель, на лету раздевая. Его дорогой клиент тихо вздыхает и довольно вытягивается, сорочка скользит вверх по ногам к круглым коленкам, небрежными складками ложится на груди. Арвин доволен: опять это легкое отношение, сперва ловить его изготовилась, а теперь собственной интуиции не верит. Иначе не позволила бы себе домашнюю грань свободы, единственную, наверное, которую прячет днем. Его дорогой клиент умеет дискредитировать себя всевозможными способами, кроме как сомнительным обольщением и унизительным вешанием на шею мужчины. Это хорошо, ей бы не понравилось, умирай люди вокруг нее слишком часто. Она хмурится и удивленно вздыхает, когда он прикасается не заклинанием, а пальцами. Желание касаться ее постоянно, осязать сердцебиение, взволнованное дыхание, самому окунуться в ароматы заморского кофе, корицы и сладостей, а потом губами искать местечко, где пахнет вкуснее всего, преследует Арвина все настойчивее. Страх потерять ее тепло оказался достаточно велик, чтобы проявить эту тягу в полной мере. Он ведет по горлу, пульс бьется в кончики пальцев, манит, но голову не туманит?— его дорогой клиент очень соблазнительна, он бы и в ранние годы не рассматривал ее исключительно как источник пищи. Стоит сказать спасибо уже мертвой (или все еще в процессе умерщвления?) ведьме, кровью он не обманывается нисколько. Кожа по краю выреза сорочки кажется чуть прохладнее, хотя с его ли температурой об этом говорить. —?Я пришел. —?Зачем ты… здесь? —?шепчет в своей полудреме. Этот ответ встряхивает Арвина. Он здесь, потому что хочет кусать и облизывать этот расслабленный рот, и круглые уши, и шею. И, само собой, вот эти розовые вершинки, угадываемые под белым кружевом. От одной недопустимой мысли рот наполняется слюной?— глупая маленькая добыча, что ты наделала, есть еще вечность, он бы правильно, достойно дворянской дочери, все сделать успел. —?Арви-ин? Она смотрит из-под лучистых ресниц, но не двигается, не то все еще не верит, не то… верит. Он трогает губами ладошку легко, а повыше запястья прижимается плотно, горячо, щекоча клыками, всасывая тонкую кожицу так, что артерии, кажется, к его рту сами рвутся. Латте горячая, вкусная и возмутительно, тревожно хрупкая... —?Так нельзя. Остановиться почти невозможно, но для Хозяина Башни ?почти? более чем достаточный шанс. Он нехотя замирает и быстро думает. ?Так нельзя??— это не ?Что ты делаешь?!?, ?Отпусти!? и чертово ?Ибелин?. ?Так нельзя??— это практически полное разрешение, просто не сразу, и Арвин удовлетворенно выдыхает и последний раз проводит языком по наливающемуся следу. Пожалуй, он всячески поддерживает ее предпочтение закрытых нарядов. - Хорошо, - соглашается он медленно и колдует-приказывает. - Спи. Завтра он навестит Латте днем и покажет Башню.