Назад в 87 (1/1)

Это было как длинный душный сон. Все вокруг крутилось и вертелось, заканчивалось и начиналось снова. Да, я знаю значительно больше, чем 87 году, но понимание приходит постепенно, бывает, обрушивается после какой-то лекции или прочитаной книги, но потом, подавленая внешним миром я опять превращаюсь глупца. Ну, или понимание мое надуманное, пытающееся обмануть меня же.Я, ей богу, не могу понять, где заканчивается мое ?начало конца?. Смерть?— хорошее завершение. Что ж, вряд ли мне удастся поприсутствовать на собственных похоронах, вернее физически таки удастся, но вот потом написать о них в потертый дневник рядом с фразами ?опять заболела собака?, ?сходила на свидание, меня попытались трахнуть? вряд ли выйдет.Нельзя в этом случае забывать и про Финна, вокруг него вертелось слишком много, и я это сделала таким, поставила его в центр, даже когда он физически находился далеко. Тогда-то и надо было ставить точку. Всю жизнь меня одолевали воспоминания, а я… что ж, я беспрекословно и радостно поддавалась им, провоцируя.Да, это действительно было как длинный душный сон. Длиною правда в пять лет и, оглядываясь, я напрочь отказываюсь верить в то, что это было так давно.В тот год, 87, когда еще сборная Канады по хоккею устроила драку, создавая огромный скандал и шумиху среди СМИ, я так и не закончила выпускной класс. Я провалила практически все экзамены настолько, что меня бы даже не взяли в поганый строительный колледж. Я пребывала в полном смятении и даже представить не могла, как дальше сложится моя? уже к 17 годам? никчемная жизнь. Но меня просто оставили на второй год. Тут-то я дала жару! Училась, будто мне угрожали пистолетом приставленным к виску. Я думала, крышей поехала, превратилась в заучку, над которыми, по иронии, тихо насмехалась на уроках, сидя где-то на задних партах. И все бы ничего, но Финн всегда учился лучше моего и его синестезия была только преимуществом, как я узнала позднее! Она помогала запоминать даты и решать математические примеры. К слову, он выпустился тогда, успешно сдал все экзамены, не оставаясь при этом, как я, на второй год. Ему даже удалось поступить в лучший, как считалось тогда, ?Университет Торонто?. И он уехал. Ему пророчили успешную карьеру экономиста, но жизнь, знаете, очень забавная и неожиданная штука.***Это был конец августа все того же пресловутого года. От температуры воздуха плавилось все: мороженное, плохо сделанный асфальт, плавился и мой разум в то время, как я глядела как с деревянной палочки стекали последние капли пломбира. Настроение было ужасное, меня даже вывело из себя то же мороженое, но, конечно, мои истинные причины для грусти были куда печальнее и глубже.Я провожала Финна в ближайший аэропорт. В машине его папы я не сказала практически ничего, хотя мысли, глушившие все вокруг, истошно рвались на свободу: хотели быть произнесенными. Если что-то сказать, эта фраза или что-либо другое, становится реальной, частью истории вселенной, даже если ни для кого это не имеет никакого значения. И в какой-то степени это пугало, необоснованно, но это было так. Поэтому тогда, в той машине, ничего из того, что рвалось, хотело стать реальным, им не стало.Когда до конца посадки оставались считанные минуты, я обняла кучерявого, попыталась выжать из этого момента как можно больше, но когда отстранилась, поняла, что мои старания запомнить это мгновение или, возможно, продлить их в своей голове, были напрасными: мое ?сейчас? закончилось, и глупо идти против законов времени. Его папа поторопил его и Финн в спешке что-то шепнул мне на ухо и быстро со своей привычной едва заметной нелепостью побежал к стойке со стюардессами, проверяющими билеты.Я ведь даже не расплакалась, стойко ехала в машине старшего Вулфарда, и единственное, о чем были преисполнены мои мысли?— ?что же шепнул мне Финн??. Виды за окном менялись, навеевали небывалую тоску, но я не проронила ни слезинки,только вот тяжелая тягучая пустота прочно засела у меня где-то в районе груди.***Да, не стану лгать, на протяжении следующего учебного года, мы с кучерявым созванивались, пару раз писали друг другу письма. Но поскольку использование общественного телефона в университетском общежитии было ограничено, поговорить выходило редко, позже свелось к минимуму, а потом и вовсе прекратилось. Я понимала, что это естественно, понимала, что к этому все и шло. И вот оно, пришло, теперь стоит тут передо мной и напоминает о самой большой боли, разрывающей по ночам или по резким нервным срывам в школе, когда единственное, о чем ты думаешь?— как можно быстрее добежать до уборной, чтобы никто не увидел тебя в таком состоянии.Я была разбита, но продолжала учиться и в итоге, к моему удивлению, прилично сдала выпускные экзамены! Я, втайне от мамы, подала заявки в очень престижные университеты и поступила в один в Монреале! Я долго спорила с мамой, много ссорились, но в итоге, взяв студенческий кредит, у меня появилась возможность уехать туда и учиться.Я выбрала факультет психологии, отметив, как мне нравится изучать людей и их поведение, отметив, как интересно мне было наблюдать за этим чертовым Вулфардом и его проклятой синестезией.***Спустя четыре года, я заканчивала бакалаврат и единственное, на чем я мастерски специализировалась была синестезия. Я изучила ее вдоль и поперек, перечитала все, что было доступно, и то, что даже не было. В перерывах от наркотических трипов, я писала дипломную работу. Иногда и во время: без фена было сложно сосредоточится на работе, порой было сложно сосредоточиться на жизни. Но это ничего: если порошок есть?— есть силы, внимание и желание общаться с людьми. Сон и еда отошли куда-то на задний план, потерялись где-то рядом с прошлыми отношениями и днями благодарения, на которые я уже не возвращалась домой.Как я уже упоминала раньше, жизнь?— забавная и неожиданная штука: однажы, еще в прошом году, я увидела Финна по телевизору, приковала к нему взгляд и не могла понять, отходняки ли это от марок или просто помешательство. Как оказалось, это было ничем из вышеперечисленного: кучерявый и вправду засветился по телеку, а в месте с ним давно мной забытые Малькольм, Айла и Джек. Они выиграли награду в каком-то музыкальном телешоу в номинации ?прорыв года?. С тех пор я начала следить, как разворачивается их жизнь, Финна в особенности. А ведь парню пророчили успешную карьеру экономиста, ха!Через месяц у меня лежал подростковый журнал со статьей, в которой большими буквами выводилось ?Calpurnia и откровения фронтмена в песнях нового альбома?