ГЛАВА 17.ЧАСТЬ 2. НАКАЗАНИЕ (1/1)

Кёсем не находила себе места. Заламывая нервно дрожащие ручки, она металась взад-вперед по периметру покоев и ожидала прихода Джан, которая по её же приказу отправила Эдже хатун в покои повелителя. ?Лишь бы он не принял её, лишь бы он не принял её??— тихо, как мантру бормотала себе под нос турчанка. Она попыталась успокоиться. Взяла со стола стакан с холодной водой, залпом выпила содержимое и села на софу, нервно протирая ладонями колени. Она тяжело дышала, а горло больно сдавливало. Внутри грыз маленький червячок по имени Ревность, но Кёсем предпочла заглушить эти чувства, но ничего не помогало. Делить возлюбленного с какой-то рабыней с невольничего рынка? Да никогда! Это не в её характере, уступать своё место в сердце и постели султана кому-то другому, а особенно какой-то неопытной и юной девушке с грецких земель. Кёсем тысячу раз пожалела, что отправила Кеманкешу наложницу. Она боялась, что он примет её, проведет с ней ночь, вкусит новое яблоко страсти, совсем неизведанное и такое молодое. Но никто и не знал, что предпочитает государь в постели, только Кёсем могла его ублажать. Единственный человек, который знал все его слабые места, перед которыми он не мог устоять.Открылась дверь. На пороге явилась Джан калфа. Она была озадаченной, а глаза растерянно бегали. Кёсем резко вскочила с места и подошла к служанке.—?Говори,?— как можно спокойней произнесла Кёсем, сжимая свои рученьки в кулачки, да служанка и взгляд на неё не подняла,?— ну? Говори? —?Кёсем была в предвкушении. Чтобы она не услышала с уст Джан, не будет страдать по этому.—?П-повелитель,?— выдавила из себя Джан, не поднимая свой растерянный взгляд на госпожу,?— он… он… принял Эдже.Внутри все оборвалось. Кёсем крепко замружила глаза, дабы не дать возможности наглым слезам хлынуть с её глаз.—?Можешь идти,?— тихо ответила Кёсем и обернулась к слуге спиной. Ей не надо видеть её слезы. Слезы?— это слабость! Она могла позволить себе плакать только в присутствии своего возлюбленного. Джан не стала задерживаться в покоях госпожи, так как понимала, что ей лучше убежать, как можно быстрее, дабы избежать гнева со стороны Махпейкер.За служанкой закрылась дверь. Кёсем даёт волю своим эмоциям. Горькие слезы хлынули и хлынули с её ясных голубых глаз. Женщина, всхлипывая, медленно шагает в сторону лестницы, поднимаясь по ступенькам на второй этаж. Плюхнув на кровать, Кёсем зарыдала, уткнувшись лицом в подушку. Она представила себе, как Кеманкеш прикасается к новой наложнице, как целует её, обнимает. От одной лишь мысли об их близости сдавливало горло, а слёзы душили ее ещё сильнее.***—?Как тебя зовут, Хатун? —?поинтересовался Кеманкеш, заглядывая в зеленые глаза новоиспечённой наложницы. Он оценивающим взглядом окинул девушку вверх-вниз. Она была прекрасна, молода и красива. Невысокая, хрупкая девчонка, белокурая с большими зелёными глазами и проникновенным взглядом. Ни один мужчина не смог бы пройти мимо такой заморской красоты, только не он. Для него идеалом красоты и мудрости была только Кёсем. Она была прекрасней воздуха, воды и даже солнца. Даже красота этой милой дамы блекла рядом с ней.—?Меня зовут Анастасия,?— смотря прямо и пристально в кофейные глаза повелителя молвила девушка, своим игривым взглядом пытаясь завладеть самим государем, за тем её щёчки заливаются краской от пристального взгляда мужчины, и она стеснительно опускает глаза вниз,?— но… Кёсем Султан дала мне другое имя,?— она вновь смотрит на него,?— Эдже. Меня зовут Эдже.—?Эдже,?— усмехаясь протянул он,?— прекрасное имя. Откуда ты родом, Эдже?—?Я гречанка, повелитель.—?У моей супруги Кёсем Султан тоже грецкие корни. Её мать гречанка, а отец турок. К сожалению, они умерли.—?Сочувствую ей,?— грустно ответила девушка,?— а Кёсем Султан она тоже… как и я… рабыня?—?Нет,?— твёрдо ответил Кеманкеш и повернулся к девушке спиной. Он посмотрел на красные розы, сорванные самой Кёсем. Смотря на них и дотронувшись к их бархатным лепесткам, он вспомнил о своей возлюбленной. Он представил её прекрасное лицо. Но почему-то оно было грустным. —?Она особенная. Не такая, как все.—?А в чем заключается её особенность? —?любопытно спросила Эдже и сделала несколько шагов навстречу повелителю, поднимая руку, она хотела коснуться к его плечу, но Кеманкеш резко обернулся к ней.—?Во всём,?— окидывая её острым взглядом, ответил темноволосый. Девушке стало неловко, её глаза растерянно бегали, а сердце бешено колотилось в груди. Она сказала лишние, и этот задело государя. —?Ложишь спать, хатун, у меня много дел. —?С этими словами он сел за рабочий стол, взяв в руки важный документ и начал его читать. Некоторое время Эдже стояла обездвиженно и поняла, что мужчина больше ничего ей не скажет.—?А как же…—?Ничего не будет,?— быстро проговорил он, не отрывая глаз от документа. Ощутив весь вкус разочарования, девушка поджала губы и легла на краешек кровати, прижимая колени к груди. Кеманкеш уснул за рабочим столом и сам этого не замечая.Проникающий солнечный свет осветил каждый уголок его спальни. Мужчина устало распахнул глаза и посмотрел на ещё спящую девушку. Он поднялся с места и подошел к ложу, взял в руки одеяло, откинул с тела девушки в сторону. Эдже почувствовала пробегающейся холод по всему телу, вскочила. Перед ней постал образ государя. Девушка поднялась с места и поклонились, испуганный взгляд направляя в пол.—?Можешь идти,?— он кивком головы указал на дверь, а затем ушел на террасу. Эдже провела его грустным взглядом и, сжимая губы, шагнула в сторону двери. Как бы Эдже не хотелось остаться ещё в покоях султана, но ей следовало подчиняться его воле, дабы избежать гнева, покинула покои, напоследок, ещё раз обернувшись к нему.Джан Калфа уже ждала новоиспеченную фаворитку султана в коридоре. Увидев на горизонте хрупкую женскую натуру, что напоминала ей Эдже, женщина шагнула навстречу гречанке и, вплоть приблизившись к ней, больно схватила её за руку.—?Расказывай, у тебя что-то было с государем? —?встревоженно спросила Джан, наклоняясь к уху девушки. Эдже дёрнулась, желая освободить руку, но хватка стала только крепче.—?Нет! —?выкрикнула Эдже, едва ли не со слезами на глазах. —?Он и пальцем не коснулся меня, всю ночь работал, что-то читал. Утром приказал мне уйти. Джан калфа, скажи мне, что это за игра? Джан и слова не уронила и подтолкнула девушку вперед. Та недовольно ахнула, и они вместе пошли прямиком в сторону гарема.Шесмишах Султан, как всегда, завтракала в кругу своих так званных подруг, так считала она. Они всегда мило беседовали, поедая восточные сладости, и перемывали косточки ненавистной соперницы Кёсем Султан. Они всегда обсуждали бесплодие главной баш-кадины, это было всегда темой номер один. Но Шесмишах была куда глупее этих ?подруг?, которые в глаза ей улыбались, а за её спиной обливали свою госпожу грязью. Да что тут удивительного! Это гарем, гарем султана, здесь нет места для дружбы.Джан привела Эдже в гарем. Стоило девушке явиться на пороге ташлыка, как все девушки, сидящие по сторонам, обратили на неё внимание. Наложница пришла в гарем рано утром, и это удивительно. Неужели Кёсем сдалась и начала отправлять к страстно любящему мужу наложниц? И кто следующий?Шесмишах закинула в рот кусочек лукума, оценивающим взглядом окинула хрупкую и милую девушку. На лице албанки появилась удовлетворенная улыбка. Женщина громко захохотала. Эдже посмотрела на громко смеющуюся женщину в центре гарема и остановилась. Они встретились взглядами. Джан вновь подтолкнула белокурую, и они вместе поднялись на этаж фавориток.—?Теперь ты будешь жить здесь,?— произнесла Джан калфа, зайдя в небольшие апартаменты на втором этаже. Эдже большими и удивительными глазами осмотрела свои новые покои. Они были небольшие, но уютные. Эдже сразу вздернула вверх подборок и шагнула в центр комнаты, величаво села на тахту.—?Мне будут прислуживать, как и Кёсем Султан?—?О, Аллах,?— закатила глаза Джан, а за тем лицемерно улыбнулась,?— конечно, Эдже Султан, я к вашим услугам! —?она с наигранностью поклонилась, а после улыбка с её лица исчезла. —?Кто ты такая? Раз пошла к повелителю, а уже возомнила себя госпожой?!—?Не кричи на неё! —?послышался до боли знакомый и ядовитый голос сзади. Джан оторопела и медленно повернула голову к зашедшему. Это была Шесмишах. Калфа отошла в сторону и подчетливо поклонилась. Эдже, как следует правилам, поднялась с тахты и присела в поклоне. Шесмишах подошла к девушке и подняла её за подбородок, заглядывая в её зеленые глаза, а затем и на черты милого личика. Женщина приподняла правый уголок губ и хмыкнула. —?Какая красавица побывала в объятиях нашего государя! —?воскликнула албанка и посмотрела на недовольное лицо Джан, а затем вновь обернулась к наложнице. —?Иншалла, ты подаришь повелителю Шехзаде, станешь Султаншей. Грех такой красоте пропадать! —?темноволосая вновь окинула презрительным взглядом служанку своей соперницы, и та без лишних слов покинула комнату, оставляя их наедине. Когда двери закрылись, Шесмишах вздохнула и села на тахту, а Эдже расположилась на подушке рядом. Девушка с неким интересом смотрела на сидящую напротив женщину. Она была красивой и величественной.—?Вы не Кёсем Султан! —?внимательно всматриваясь в черты лица незнакомки, произнесла Эдже. —?Кто вы? Я вас видела в гареме? Вы тоже рабыня?Шесмишах бросает резкий взгляд в сторону неопытной и, как ей казалось, глупой девки, та, ощутив на себе её острый и ползающий взгляд, сразу поникла.—Я Хасеки Шесмишах Султан?— главная женщина в этом гареме и мать единственного наследника османского трона, его высокости Шехзаде Омера.—?Вы главная? —?неверяще переспросила белокурая, нахмурившись. —?А кто тогда Кёсем Султан? Я лишь о ней знаю, она тоже супруга султана??— Это правда,?— ответила Шесмишах, ехидно усмехнувшись. —?Кёсем законная супруга нашего Властелина, его возлюбленная, но это ничего не значит, у неё кроме как любви самого султана ничего нет. Нет никакой власти.—?Нет власти? А почему? Она же управляет гаремом.—?Это благодаря повелителю. Власть в гареме пренебрежит только той, у кого есть наследник. Нет шехзаде?— нет власти!—?У Кёсем нет детей?—?Нет. И никогда не было. И не будет. Она бесплодна. Это все прекрасно знают. Но государь не разлюбил её. Наоборот, его привязанность к ней стала ещё сильнее. Но это пока. Кому нужна в гареме женщина, которая не может дать потомства? Будь умна, хатун, и тебе улыбнётся удача. Родишь сына?— весь мир будет у твоих ног!—?У меня… с повелителем ничего не было. Он не коснулся меня. —?растерянно опустила глаза Эдже. Шесмишах отвела взгляд в сторону и широко распахнула глаза.—?Ты так не переживай,?— с наигранной грустью в глазах ответила Шесмишах,?— ты молодая и здоровая, если будешь верна мне, я устрою тебе ещё одну встречу с государем, и ты проведешь с ним ночь. Я сделаю всё, что от меня зависит, лишь бы тебе удалось осчастливить государя. Эдже лишь согласно покивала головой, а Шесмишах ещё шире улыбнулась.***Кёсем Султан не спала всю ночь. Её состояние было ужасным. Она чувствовала себя как никогда ранее разбитой и сломленной. Её любимый и как думала она, верный супруг, который всегда улестил ей и говорил о горячей любви, спал с первой лучшей наложницей. От одной лишь мысли об этом Кёсем темнело в глазах. Она умело скрывала это под маской сильной и волевой женщины, которая никогда и не перед кем не склоняет голову.Слуги кружились вокруг баш-кадины султана, доведя её новый образ до конца. Кёсем смотрела на своё отображение в зеркале, окунувшись в свои воспоминания, как они с Кеманкеш уже пять лет жили и горя не знали, как сильно любили друг друга, как проводили вместе ночи напролёт, страстно и безотказно занимались любовью в его спальне. Одна из слуг больно зацепила Кёсем за шею и та выдернулась от воспоминаний, махнула рукой, и слуги тут же удалились. Махпейкер переместилась к дивану, её ноги, как ватные, едва держались. Она села на краешек дивана, направляя свой опустевший взгляд вниз. Так и хотелось разрыдаться на весь мир. Но не сейчас. Она прикрыла ладонями лицо и растерла дорожки горьких слез по щекам.—?Внимание! Его высочество Султан Кеманкеш Мустафа Хан! —?прокричал стражник. Кёсем быстро поднялась на ноги и присела в поклоне. Открылась дверь, и Кеманкеш робкими и уверенными шагами рассекал расстояние между ними.—?Моя Кёсем,?— он целует её в лоб, так же нежно и трепетно, как всегда, да этот поцелуй был для Кёсем ядом, ведь возможно, он этими же губами прикасался к телу той наложницы. Он отпрянул от неё и, увидев возлюбленную в негодовании, сразу посер?зничал и посмотрел в её грустные и покрасневшие глаза. —?Кёсем? Ты плакала?—?Нет, —?отвечает тихо она и смотрит ему в глаза, выпрямив осанку. —?С чего ты это взял?Он предложил ей сесть. Они вместе присели на диван. Его тёплые руки сжали её холодные и изящные, слегка дрожащие ручки. Кеманкеш дотронулся пальцами к её подбородку и легко потянул вверх, заставив её посмотреть ему в глаза. Кёсем уверено свысока, как и всегда, смотрит на него, да долго её взгляд на нём не задерживается. Она отводит взгляд в сторону.—?Всё из-за этой наложницы? —?как бы невзначай спросил он и выдохнул.—?Да что ты! —?вспыхнула Кёсем, смотря на Кеманкеша. —?Хатун здесь не причём. Это моё решение. Ты был доволен ей? Она тебе понравилась? Дай Аллах, она забеременеет и родит Шехзаде…—?Кёсем,?— обрывает он её речь, смотря в её опустевшие глаза и чувствует, с каким трудом ей удаются эти слова,?— у меня с ней ничего не было, —?договорил Мустафа. —?Я и пальцем её не коснулся.Кёсем оторопела от услышанного. Она и не сомневалась в верности супруга. Внутри, как камень с души упал от этих слов, мгновенно стало легче дышать, как будто открылось второе дыхание. Но… Кёсем отлично знала, что в гареме все девушки ядовитые змеи и все знают о её положении, и все могли этим воспользоваться и ублажать Кеманкеша. Но нет. Он не подвластен никому, кроме нее. В этот момент её прекрасное лицо озарила улыбка, наполнена любовью.—?Кёсем, моя Кёсем,?— как будто в бреду шептал он и приобнял любимую за плечи, за тем целует её в лоб, щеки и напоследок в губы,?— зачем мне те наложницы, когда у меня есть ты,?— смотря в бездонные глаза возлюбленной вновь шепчет он,?— мне и жизни не хватит, чтобы любить тебя. Ты покорила моё сердце навеки, я не смогу коснуться другой женщины, зная, как сильно это ранит тебя. Я никогда не предам тебя, Кёсем. Никогда.Кёсем расплывается в улыбке, ухмыляется. На душе становится так спокойно и так легко, как прежде. Кеманкеш прислоняется лбом к её лбу, а затем страстно целует её в уста.—?Кеманкеш,?— её нежный голос мгновенно посер?зничал,?— мне надо с тобой поговорить. Это очень важно.—?Говори, слушаю, —?ответил он и отпрянул от неё.

—?Дело в том, что… —?она растерянно смотрит вниз и, набрав побольше воздуха в легкие, продолжила:?— Шесмишах начала меня шантажировать. Она поставила меня перед выбором: или я отправляю к тебе наложницу, и она молчит или же всё тебе расскажет. Это касается Шехзаде Мурада.—?А причем здесь Мурад? —?непонимающе смотрит в глаза супруге Кеманкеш, нахмурив брови. —?Чего хочет Шесмишах? Что она задумала?—?Она знает, что я вместо лекарств приказала давать Шехзаде Мураду наркотические вещества, из-за чего он потерял здравый смысл. Поверь, Кеманкеш, я всё делала ради тебя! Я понимала, что закрыть Шехзаде Мурада в клетке это не выход, и даже находясь там, он несет опасность. Тому я решила медленно избавиться от него, чтобы он раньше времени не навредил нам с тобой. Если ты зол на меня, что я скрывала это от тебя долгие годы, я понесу наказание! Всё, что исходит от тебя, я принимаю. Будь это милость или же гнев. Я готова нести наказание за злодеяное. Можешь отправить меня в Старый Дворец, хочешь в Бурсу, Трабзон или даже в Египет.—?Ты же действовала в моих интересах, не так ли? —?вопростельно скидывает бровь Кеманкеш, смотря в заплаканные глаза любимой.—?А как же по другому! —?вскрикнула Кёсем. —?Эти гиены готовы съесть тебя! Готовы на всё, чтобы уничтожить тебя! Я не позволю им этого! Сафие Султан не сможет тебе никак навредить! Да пока я жива никто не сможет замахнуться на твою жизнь, сперва им пройдётся иметь дело со мной. Я умею платить по долгам.Кеманкеш улыбнулся, и на удивление не ощущал никакой злобы на супругу. Он даже был рад, что его возлюбленная искренно призналась ему в своих действиях. Его любовь к ней была сильнее гнева! Не смотря ни на что, Кёсем всегда для него останется примером для подражания. Именно такую женщину, сильную духом, готовую в любой момент броситься ради него в огонь и сгореть, он хотел видеть рядом с собой.***Вечер.Солнце плавно опустилось за горизонтом османской столицы, озаря небосвод в горячие оттенки оранжевого и красного цветом. В секунде, все померкло и укрылось под пледом чарующий ночи. Кеманкеш находился на балконе и смотрел на сияющие звезды, он был удивительн, что ночной Стамбул может вызывать у него такое восхищение! Мужчина одушевлённо смотрит в даль, на тёмные воды Босфора, гавани, на большие холмы, и маленькие домики, плотно постоен друг к другу.—?Папа! —?послышался до боли знакомый детский голосок. Кеманкеш оборачивается и видит на пороге террасы свою фаворитку Шесмишах Султан. Повелитель мягко улыбается, видя бежавшего к нему Омера. Он подхватывает мальчика на руки и целует со всей отцовской любовью в лоб, затем смотрит на зашедшую Шесмишах. —?Папа, скажи, пожалуйста, что-то Борану Эфенди! Он заставляет меня много читать и писать! —?мальчик недовольство надул губки и застенчиво опускаяет взгляд вниз игрался с брошью на кафтане отца.—?О, Аллах! —?засмеялся Кеманкеш и потрепал сына по волосам. —?Шехзаде должен усердно учиться. Боран Эфенди доволен тобой, у тебя большие успехи в учёбе! Ты меня радуешь, сынок!—?Он вырастит таким же храбрым воином и справедливым, как и вы, Повелитель. —?плавно произнесла Шесмишах, их с государем взгляды встретились. На лице албанки мелькнула милая и невесомая улыбка, в то время, Кеманкеш смотрел на неё тяжелым и угрюмым взглядом. Повернувшись к сыну, на лице темноволосого вновь заиграла улыбка. Они вместе с сыном сели на тахту. Мальчик рассказывал отцу о своих приключениях во дворце, о своей любви к нему, о том, как он хочет быстрее вырости, взять в руки не деревянную, а уже настоящую саблю и вместе с отцом соревноваться на мечах в саду. Эти добрые и совсем невинные словечки с уст Омера вызывали в Кеманкеша множество приятным и трепетных эмоций. Каждый раз заглядывая в эти невинные и большие глазки он благодарил Всевышнего за возможность держать на руках своего маленького ангелочка, прижимать его к себе и вдыхать его аромат.—?Шехзаде, тебе пора ложиться спать,?— произнесла Шесмишах и потянула к сыну руку.—?Я не хочу спать! —?капризничал Омер, скрестив руки. Мустафа засмеялся и поцеловал сына в лоб.—?Шехзаде, мама права, тебе пора спать. Завтра у тебя вновь учёба, тебе надо набраться сил.—?Хорошо, повелитель,?— мальчик недовольно вздохнул и сполз с колен отца. Он поклонился и скрылся за углом террасы вместе со своей няней. Шесмишах не собиралась идти, а лишь ждала когда все уйдут. Оборачиваясь назад, и удостоверившись, что никого нет, женщина шагнула к повелителю. Кеманкеш и не заметил её присутствуя, поднялся с тахты и подошел поближе к перилам.—?Я хочу с вами серьёзно поговорить. —?начала Шесмишах. Кеманкеш обернулся к ней лицом, и посмотрел в её испуганные глаза.—?Слушаю тебя. —?выдохнул он и заложил руки за спину.—?Это касается Кёсем Султан. Она скрывает от вас что-то очень важное.—?И что такого важного может скрывать Кёсем? —?Кеманкеш угрюмо смотрит на неё, выгибая выжидающе бровь.—?Это касается Шехзаде Мурада. Она много лет травила его, чтобы тот стал сумасшедшим.— Я все знаю. —?усмыльнулся Кеманкеш и посмотрел на пораженное лицо Шесмишах. Её глаза заметно и удивительно округлились, а сердце бешено стучало в груди. —?Мне Кёсем обо всем рассказала и о твоём шантаже тоже.—?Повелитель,?— с нотками горьких слез на губах вопит албанка,?— это не правда, Кёсем Султан оклеветала меня.—?Шесмишах! —?закричал Кеманкеш. Девушка, ощутив, весь его гнев на себе, поникла, а с глаз уже лились слёзы. —?Как ты смеешь поливать грязью мою законную жену?! Кто ты така, чтобы так говорить о ней?! Что это с тобой, Шесмишах, я тебя не узнаю! Раньше ты была тихой и покорной, а сейчас плетёшь интриги за моей спиной?! Разве это подобающе для матери Шехзаде? А?—?Простите меня,?— всхлыпая шепчет темноволосая.—?Собирай свои вещи! Утром ты отправишься в Старый Дворец!