Глава 3. Тяжкий груз на плечах. (1/1)

Я сидела в небольшой белой комнате, всё ещё со стекающими слезами, которые норовили выйти наружу и непрерывно течь, не останавливаясь. Голова уже гудела от перенапряжения, губы дрожали, как и всё тело. Несколько синяков красовались на моей руке, только вот не знаю откуда, но сейчас это не играло роли. Уже третий час,—а может и четвёртый,—подряд я сижу на одном месте и захлёбываюсь, иногда выслушивая в свой адрес успокоительные слова от врача, который обеспокоено смотрел на меня, но, понимая, что сейчас не самое подходящее время, продолжал заполнять бумаги. Полиция продолжала пребывать на том самом месте, где обнаружили холодный труп Алекса Миллера, лежащий лицом к верху и смотрящий в бездонную пустоту. Засохшая кровь ранее текла из его лёгких, а глаза перестали гореть тем пламенным огнём, в который я частенько заглядывала и снова влюблялась в этого человека. Но уже поздно. Стейси и Адам не были оповещены такой новостью, поэтому приходилось справляться с этим одной. Да и они бы не отнеслись к этому равнодушно, так как считали парня чуть ли не родным братом.

Мужчина в белом халате внимательно на меня посмотрел, вздохнул и подошёл с какой-то таблеткой, а в другой руке — стакан с водой, налитой больше половины. Его взгляд не говорил о чём-то плохом, наоборот очень спокойно. Посмотрев на него, я забрала всё из его рук себе, продолжая захлёбываться слезами. Сейчас мне было хуже, чем от известия от его пропажи. Само собой, смерть куда страшнее. Я так не хотела в это верить, но... боже. Даже не хотелось думать. И предполагать. Самый ужасный кошмар теперь наяву. И что мне делать? Рассказать друзьям? Скрыть? А какова будет реакция родителей? Согнувшись ещё больше от неизвестной боли, я внезапно перестала плакать. Выпив таблетку, о которой я ничего не знаю, стало более менее спокойно, словно весь этот груз перешёл к другому человеку на плечи. Лёгкий транс накрыл меня, тело находилось в неподвижном состоянии.

—Мисс Уотсон, вы в порядке?—мужчина вопросительно посмотрел на меня, убирая от себя бумаги на другой край деревянного письменного стола. Пальцы переплелись, а деловитый взгляд покорно лежал на моём лице, но не было взаимности. Морщины выступили на брови, придавая ему ещё больше лет, чем казалось на первый взгляд. Мистер Скотт,—как гласил бейджик на врачебном халате,—озадаченно перевёл глаза на настенные часы, которые отбивали один и тот же звон на протяжении всего моего пребывания здесь.—Вы здесь уже какой час, вам не нужно отправится домой? За этот день вы многое пережили, думаю, что чашка ромашкового чая должна вас успокоить.

—Не надо, спасибо, всё уже в порядке,—он кивнул, снова возвращаясь к документам. Дверь жалобно заскрипела. Моя голова тут же повернулась влево, где уже стояла высокая фигура под метр семьдесят восемь. Офицер полиции, с которым мы ехали к тому самому месту, выглядел вялым и уставшим. Его можно понять. Столько проблем сейчас из-за одного человека, а ведь нельзя никак объяснить: кто это сделал, когда и ради какой цели. Это напрямую связано с теми случаями летом и весной, я точно знаю это. Только, боюсь, что мои друзья навряд ли поддержат идею разузнать об этом побольше.

—Мистер Скотт, я не побеспокою?—О, нет, мистер Смит, заходите и присаживайтесь. Что-то хотели сказать насчёт найденного трупа?—тот еле заметно кивнул, явно намекая, что этот разговор не для потусторонних ушей. Они оба своеобразно посмотрели на меня, в надежде, что не нужно ничего говорить, а я додумаюсь сама. Пару секунд подумав, я всё же покинула помещение, но тут же прижалась телом к стене возле приоткрытой двери, собираясь прослушать весь их разговор и тем самым не попасться. Коридор был пуст, в других отделениях кипела жизнь. У каждого здесь была своя причина находиться здесь. Болезнь, травма, а может и хуже. Но меня сейчас волновало лишь то, что скрывает полиция, а если быть точнее, то не рассказывает публично, чтобы все знали от корки до корки ситуацию.

—И что же произошло с этим мальчиком?—врач изменил свой тон на более серьёзный, не такой слабый, как при общении со мной. Мог подстроиться под любой разговор, что говорило уже о многом. Думаю, что это не первый случай, когда ему приходилось скрывать половину информации от общества, рассказывая процентов так тридцать из ста. Но, кто ж его знает. Может просто хотят обезопасить нас, не вдаваясь в подробности? Возможно, ничего не могу ответить на это.

—Я думал, что это ваши эксперты определили, что с ним в итоге-то произошло. Или вы хотите сказать, мистер Скотт, что не выделили своим сотрудникам такое дело, а сами сидели здесь с этой девочкой и вовсе забыли про работу?—процедив сквозь зубы, произнёс офицер, присаживаясь на то место, где до недавнего времени сидела я. Разговор был настроен очень негативно, раз оба чуть ли ненавидели друг друга. Даже по обычному тону можно было выяснить их отношения, что я, в принципе, и сделала.

—Нет. Я просил нескольких людей, чтобы они осмотрели, а потом дали мне точные показания, чтобы вы с успехом записали это в его дело, или как это у вас там называется. Но я предполагал, что вы всё же сами посмотрите, хотя бы немного, и сделаете свои выводы, а потом сообщите мне. Ну или же вы изучили его одежду и пытались найти какие-то улики, иначе чем вы занимались эти три часа?—что-то сильное стукнулось с поверхностью стола. Я не смогла краем глаза увидеть что именно, но из предположений могу сказать, что была рука, так как звук походил на именно такой, когда сильно бьёшь ладонью по дереву.

—Мы обнаружили в его кармане телефон. Последнее сообщение, которое парень успел отослать было адресовано другу, Адаму, и то оно гласило то, о чём нам не особо понятно и известно, скорее всего личное. Сообщение было отослано в девять часов вечера, затем, когда поступил ответ, приблизительно к половине полдесятого, Алекс уже не отвечал, значит, приблизительно он умер в начале девятого часа. Также в его карманах было тридцать долларов, пачка сигарет и фотография. Вот, смотрите,—мужчина достал из кармана куртки изображение и передал врачу в руки, чтобы тот внимательно осмотрел.—Эта девушка похожу на ту, что сидела здесь.—Думаете, что это Алекс Миллер и Карли Уотсон?—тяжкий ком застрял посреди горла, отдаваясь непереносимой болью. На глаза снова подступали солёные слёзы, уже вытекающие за пределы. Нужно контролировать себя, но это было очень тяжело, ведь все воспоминания с этим человеком стали проноситься мимо глаз, иногда останавливаясь и давя на больное. Воздух стал проблематично поступать в организм, ограничиваясь маленькими порциями, которых через пару секунд уже не хватало. Попытавшись глубоко вздохнуть, я полностью онемела, от кончиков пальцев на ногах до самой макушки.—Это действительно она,—после недолгого молчания добавил врач, откладывая от себя фотографию и снова переводя взгляд на мистера Смита.—Мне поступила информация, что было нанесено три ножевых и одно огнестрельное ранения. На Трэвисе было два ножевых и два огнестрельных, а на Милане отпечатки пальцев в области шеи, значит было удушение. Думаешь, что за этим стоит какой-то маньяк?—Или группа людей, которые очень умело проворачивают подобное. В позапрошлом году такое же было, только мы покрывали это, лишь бы не наводить на людей панику. Не хватало ещё этого,—он недовольно фыркнул, раскрывая папку с делом Алекса, где уже покоились несколько бумаг. Его взгляд в очередной раз пробежался по листам, но, не найдя для себя чего-то нового и полезного, закрыл и положил на стол врачу.В отделении наступила полноценная тишина. Белые стены и вправду начинали давить своим светлым оттенком на глаза, ещё и неприятный свет сочился из ламп на потолке. Иногда проходили врачи и медсёстры, реже — пациенты. У каждого были свои мысли в этот момент, впрочем, как и у меня. Только внутри была неразборчивая каша, которая оттолкнула всё самое нужное сейчас куда-то в сторону и заняло главное место. Хотелось написать или позвонить друзьям, но, уверена, что сейчас эта новость не будет для них полезной, учёба всё же. Директор шёл ко мне в своём деловом тёмно-сером костюме, на ногах — наполированные ботинки, блестящие на свету. Лицо не выражало ничего, даже усталости. Стеклянные глаза пустовали в холодном мраке, покрытый инеем и глыбами льда, высотой в несколько тысяч метров. Он присел рядом, иногда посматривая на меня, но не вставляя своих фраз, так как, наверное, боялся это обсуждать именно со мной. Как-никак, больная тема. Через несколько минут Смит вышел к нам, протягивая мне фотографию. Мою фотографию с Алексом.

—Пусть это останется у тебя, на память. Он был хорошим человеком, мы были немного знакомы. Не расстраивайся, уверен, что он и до сих пор тебя любит, даже там,—его спокойная улыбка легла на лицо, но после испарилась. Директор и офицер переглянулись. Шмыгнув носом, я встала с места и подошла к полицейскому, который что-то печатал в своём телефоне. Рация немного шуршала, кто-то докладывал о чём-то другим, но никого из нас это не волновало.

—Каким образом он умер? В плане... сбила машина? Убили? Ранили?—мне хотелось знать: скажет правду или нет. Его осторожный взгляд сначала лёг на человека позади, сидящего на стуле, затем на меня. Образумился страх. Нарастающий. Но отчего? От обычного молчания в ответ? Не думаю. Он какое-то время неподвижно стоял на месте, но затем немного зашевелился; провёл пальцами по волосам. Рация ещё больше зашумела. Мы смотрели друг на друга, крепко и не отрываясь. Немного кашлянув, директор старался прервать это молчание, посматривая на руку с часами. Видимо торопился, раз ступня нервно постукивала по линолеуму.

—Ну-у... э-э-э...—мужчина замялся, бегая глазами по всему помещению, которое составлял около десяти-пятнадцати метров.—Просто ранили, а он умер от потери крови, так как, судя по всему, никто не замечал его тела. Примерно несколько дней прошло с его смерти, врач больше не дал никакой информации. Ты не волнуйся, эти случаи рано или поздно прекратятся, мы обязательно поймаем этого человека, который так беспощадно обходиться с детьми нашего города, доверяй нам,—эта нервная улыбка не внушала никакого доверия. Скрасив это время своей фальшивой улыбкой, я уже собиралась уходить, как он схватил за предплечье, не давая проходу крепкой рукой, на которой уже успели выступить синие ветви вен.—Твои родственники и друзья не пострадают, Карли, только если ты,—на секунду его тёмные глаза вспыхнули горячим огнём, из-за которого я и отдернула своё тело влево. На лице выступил шок, да и не только у меня. Двое мужчин, которые уже никогда не войдут в список, кому я могу доверять, выпятились на меня, у обоих глаза полезли чуть ли не на лоб.

—Что вы сказали?!—Мисс, я ничего не говорил,—офицер странно покосился, подходя медленными шагами ко мне; я начала пятиться.—Мисс Уотсон, вам стоило бы пойти домой и отдохнуть. Вы пережили многое за сегодня, так вот пора бы расслабиться и поспать. Сожалею ещё раз, могу проводить.—Не стоит.Я развернулась и пошла в сторону двух больших дверей, ведущие к небольшому холлу, в котором расположился главный лифт. Спустившись с третьего этажа на первый, мои ноги ускорили шаг, уже зная, что я пойду в школу. Это дело нужно обсудить с Стейси и Адамом. Немедленно.***—Вот сюда мы приехали и в том месте лежало его тело. Прямо там, где мы гуляли тридцать первого! Господи, это не может быть совпадением. Я чувствую, что в этом замешана какая-то банда. Да даже полицейский скрыл от меня всю информацию! Господи-господи-господи. Нам нужно найти их или его и разобраться,—друзья смотрели на меня, как на обезумевшую. Я ходила взад-вперед, размахивая руками и разрезая потоки знойного воздуха, который норовил укутать в холодные покои осени. Жёлтые листья плыли по волнам ветра, сталкиваясь с нашими тремя телами, уже успевшие после школы добраться до той самой аллеи, где я уже успела побывать три раза. Розовые волосы подруги то и дело попадались в глаза своим ярким оттенком, а хмурые брови парня никак не могли принять обычный им вид.

—А если с нами случится то же самое, что и с Трэвисом, Алексом, Миланой и остальными? Ты же не думаешь, что это так просто — найти убийцу?—Стейси аккуратно осмотрела переулок, внутри которого царила тишина и гармония, но в то же время там таился гладкий страх, как зеркало, смотрящее само на себя.

—О боже, тебя только это волнует? Ты понимаешь, что от этого зависят многие жизни детей, которых тут не так много, как в городах-миллионниках? Я не хочу, чтобы с нашими сверстниками произошло такое же. Я потеряла дорогого мне человека, и хватит. Да и что, Алекс вам не друг? Он именно так бы и поступил, я знаю это! Если вы не хотите, то идите. Просто мне жалко видеть все эти лица на листках с пропавшими. Наши одноклассники, из параллельного класса, из соседнего дома,—закончив кричать на всю улицу, я поникла взглядом, рассматривая свои кеды. Две фигуры напротив молчали.

—Прости, я не могу так рисковать, даже из-за Алекса. Если мы и найдём что-то, то не будет сулить хорошим. Лучше будем оберегать себя, чем подливать в огонь масло,—девушка и парень ещё раз посмотрели на меня и удалились вдоль зданий дальше, рассматривая шумные магазины с толпой покупателей. Я оставалась стоять на месте. Что делать? Без понятия. Ждать очередной пропажи? Или смерти? Посмотрим. Я тоже начала удаляться от того места.

Кто-то спрыгнул с пожарной лестницы, провожая меня взглядом. Какие-то коварные глаза, уже ранее встречавшиеся со мной. Такие глубокие и необъяснимо странные. Которые я, на собственное удивление, запомнила.