Часть 73. Испытания на прочность. (1/1)

Султанша сверлила недовольным взглядом мужа и Дашери. Кеманкеш от неожиданности замер, держа в руках запястья любви своей юности. По повисшему напряженному молчанию он понял, что творилось в душе его Кесем. Если и было чувство, которое ранило её сильнее всего в жизни, то это ревность.—?Прошу прощения, что прервала вашу милую беседу, но я хотела узнать о произошедшем на базаре. —?собрала всю силу и волю в кулак и произнесла максимально безразлично.—?Кесем Султан, не стоило беспокоиться. Со мной все хорошо, если вас это волнует. Хасан поправится.—?Мне нет дела до тебя, Кеманкеш, но я хочу знать, кто хотел затеять смуту в тот момент, когда мой сын только-только взошел на престол.—?Не имею представления. Лучник скрылся. Мои люди обыскали весь район, но никого не обнаружили.—?Может быть, это месть на личной почве? Какая-нибудь женщина решила свести счеты за обиду? Кеманкеш ведь очень видный мужчина, к тому же с положением в обществе. Правда, дорогой? —?встряла Дашери, пытаясь вызвать реакцию соперницы. Глаза Кесем вспыхнули холодным огнём.—?Смею спросить, вы кто такая, что строите такие предположения?—?Я мать его сына Хасана, который лежит здесь раненый.—?Меня не касаются любовные похождения Визиря. Если это не заговор против моего сына-Повелителя, пусть разбирается сам со своими женщинами и детьми. —?Кесем была на пределе. —?Если узнаешь что-то важное, сообщи. —?С этими словами она развернулась и вышла.—?Гюнеш, почему ты заперла нас с Нефес?—?Ягмур, у твоего отца гости, которые не должны вас видеть. Помнишь, что говорили твои родители по поводу того, что это большая тайна, что они любят друг друга и что у них есть две маленькие дочки?—?Помню. И долго нам еще тут сидеть? Кажется, я слышала мамин голос. Я хочу к ней!—?Тебе показалось. Но даже если это так, ты знаешь, что при посторонних нельзя ничего говорить и проявлять свои чувства к маме?—?Да. Но я её так люблю и скучаю.В дверь покоев постучали, и Гюнеш поспешила узнать, кто там.—?Султанша!—?Пусти меня к детям.—?Мамочка. —?Ягмур обняла ноги Кесем.—?Доченька, как ты? Как твои успехи?—?К нам с Эбру теперь приходит учитель. Мы учимся каллиграфии и иностранным языкам. Это все так сложно, но я стараюсь изо всех сил.—?Ты умница. Нужно обязательно учиться, дорогая. Кто-то ведь хотел стать лекарем, не так ли? А лекари очень много знают.—?Эх, значит придется. —?тяжело вздохнула.Нефес заплакала и Кесем поспешила расстегнуть платье.—?Этот корсет, в нем невозможно. Гюнеш, помоги!Выходя из комнаты, где лежал Хасан, Дашери услышала детский плач за одной из дверей. ?Странно. Ведь дочке Кеманкеша уже шесть лет. А если это ребенок прислуги, что он делает наверху, в покоях хозяев?? Она прислушалась, но больше ничего не расслышала, плач стих.Хасан пришел в себя через три часа.—?Как ты себя чувствуешь? —?спросил Кеманкеш.—?Лучше. Рад, что, жив. Того человека нашли?—?Нет, скрылся. Хочу поблагодарить тебя, что ты спас мне жизнь. Честно сказать, я очень испугался за тебя, сынок. —?Кеманкеш сел рядом на кровать.—?Вы никогда меня так не называли. Я не привык…—?Теперь буду. И ты зови меня на ?ты?, когда мы не на службе во дворце. Знаешь, сегодня я понял, что мог потерять сына, так и не обретя его. Это очень страшное чувство. Я хочу все исправить. Хочу, чтобы мы стали ближе, чтобы лучше узнали друг друга. Может, тебе нужна моя помощь, только скажи! Я все сделаю для тебя.—?Отец…- Хасан сжал руку Кеманкеша, от чего у обоих на глаза накатились слезы.—?Когда ты встанешь на ноги, я обязательно обниму тебя, а пока отдыхай, поправляйся. Если что нужно, говори Али, он будет заглядывать к тебе. И я тоже.—?Мама знает?—?Да. Она приходила, но ты спал, и она ушла. Вернется завтра.—?Я хочу, чтобы она держалась подальше от тебя, отец. У тебя будут большие проблемы из-за неё.—?Вижу, вы не очень-то ладите.—?Она моя мать и с этим ничего нельзя поделать. Но, тем не менее, она плохой человек, остерегайся её.—?Что она может сделать мне? Я уже не тот мальчишка, как когда-то.—?Это она довела отца…то есть того человека, которого я всю жизнь считал отцом, до могилы. Дела на судоверфи шли не очень хорошо, а она никак не могла остановиться, тратя деньги на наряды и дорогие украшения. Отец не знал, что у матери был молодой любовник, которого она много лет содержала за его деньги. Потом заложил все имущество, чтобы расплатиться с долгами. А когда правда о любовнике случайно раскрылась, случился инфаркт. За последние десять лет мать была замужем еще дважды за состоятельными мужчинами. Оба они умерли при странных обстоятельствах. Боюсь, что ты её следующая цель и она не перед чем не остановится.—?Спасибо, что предупредил. Со мной этот номер не пройдет.—?Она может вынудить тебя применить силу. Но я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось, понимаешь? Все-таки эта женщина меня родила.—?Я все понял. Обещаю, что до этого не дойдет.Кеманкеш нашел Гюнеш с детьми в покоях Ягмур.—?Где Кесем Султан?—?Покормила Нефес и ушла, хозяин.—?Хорошо, поговорю с ней позже.—?Султанша сказала, что не вернется вечером. Может быть из-за того раненого мужчины, не знаю. Она была чем-то очень расстроена. Попросила принести девочку в тайную комнату и оставить там с ней до утра.—?Понятно. Соберешь потом дочку, я сам её отнесу. Вернусь утром. И скажи Али, чтобы не впускал в дом никого постороннего, особенно Дашери.—?А тот раненный мужчина? Он не опасен?—?Нет. Это мой сын Хасан. Он не причинит зла, но пока я не хочу, чтобы он знал о моих отношениях с Кесем и о том, что у нас общие дети, особенно о Нефес. Хасана могут использовать против его воли, и тогда нам всем будет угрожать опасность.—?Валиде, что случилось, как Кеманкеш?—?С ним все хорошо. Хасан-бей ранен, но думаю, что обойдется.—?Слава Аллаху!—?Что происходит, Гевхерхан? Почему ты так переживаешь? Это ведь не из-за Кеманкеша. Что тебя связывает с Хасаном?—?Ничего, Валиде. Просто он хороший человек, я переживаю. Хасан дал несколько уроков верховой езды Баязиду. Моему сыну очень понравилось, он каждый день ждет занятия, а сегодня вот не получилось.—?Дочка, я хочу тебе верить. Но прошу тебя, не запутывай все еще сильнее. Ты пока не свободна и мы ничего не знаем толком про этого мужчину. Не переживу, если ты опять будешь страдать. Мои нервы и так уже на пределе.—?Надя, как думаешь, мы понравимся Султану Ибрагиму? —?спросила светловолосая девушка на русском языке.—?Не могу отвечать за всех, но у меня большие планы на этот счет. У Повелителя пока нет шехзаде и я буду первой, у кого появится наследник. Я точно знаю. Но не зови меня больше Надей. Теперь я Хатидже, а ты Салиха. Мы должны забыть всю нашу жизнь до того дня, как прибыли в Стамбул.—?В Бахчисарае ты говорила тоже самое.—?Там нам не повезло. Нас готовили для хана Бахадыра, а он сначала уехал, а потом внезапно умер. Но так даже лучше. Здесь нас ждет лучшая доля, я уверена. Это столица всего исламского мира! Самая могущественная Империя и мы можем вписать наши имена в её историю.—?Ну у тебя и фантазии! Я пошла в хамам, а ты как знаешь.Салиха ушла, а Хатидже осталась сидеть одна в небольшом дворике дворца Атике Султан. Вдруг кто-то вошел уверенным шагом. Девушка обернулась и увидела мужчину сорока с небольшим лет, который двигался прямо к ней.Кесем, готовая ко сну, сидела в тайной комнате и ждала, когда Гюнеш или Али принесут ребенка. Как же она устала! Как хотелось спать! Она прилегла на краешек кровати и задремала. Казалось, не прошло и минуты столь драгоценного сна, когда дверной замок лязгнул и вошел Кеманкеш с плетеной корзиной, в которой лежала Нефес.—?Что ты здесь делаешь? Я тебя не ждала.—?Если ты не идешь ко мне, ничего не остается, как мне прийти к тебе.—?Оставь дочь и можешь возвращаться.—?Кесем, ты опять ревнуешь?—?Ревную? Да, я ревную! И еще я очень устала, нет больше сил! Дела гарема, Ибрагим, который зовет меня к себе несколько раз на день, Нефес, которую нужно кормить по времени… Я забыла, когда спала в последний раз ночью, когда спокойно обедала, не глядя на часы, когда ходила в хамам без спешки. И еще ты. Я бегу к тебе со всех ног, переживая, а там эта женщина!—?Что я мог сделать? Она мать Хасана. Неужели ты думаешь, что я могу что-то испытывать к Дашери после того, как она поступила со мной много лет назад? Её нет в моей жизни, в моем сердце. Там только ты и наши дочери. Мы все очень устали, но ты больше всех. Я понимаю, но нужно набраться терпения.—?Терпения? Убери эту женщину с моих глаз! Я не хочу, чтобы она приближалась к тебе, к дому, где живут наши дети. Сделай так, чтобы она уехала, исчезла, испарилась…- Кесем начала накрывать истерика.—?Любимая, успокойся! Я что-нибудь придумаю. —?Кеманкеш пытался обнять жену, но она сопротивлялась.—?Я больше не могу! Весь мир обрушился на мои плечи. Может мы ошиблись, решив родить второго ребенка в таком возрасте и в таких сложных для нас обстоятельствах?!—?Не говори так! —?взял её лицо в свои руки, а потом развернул его в сторону корзинки с дочерью. —?Посмотри на неё! Посмотри на нашу Нефес! Разве она не достойна жизни? Наши дети это все, что останется после нас. В них будет продолжаться наша любовь, даже когда нас не станет.Кесем еще сильнее заплакала оттого, что допустила такие страшные мысли. Она обессилено уткнулась в плечо Кеманкеша и, наконец, позволила себя обнять.Хасан проснулся от ощущения, что кто-то вошел в комнату. Сверху на него изучающе смотрели большие аквамариновые глаза, при отблеске свечи отливающие то зеленым, то голубым.—?Если ты ангел, то где твои крылья?—?Ангел? Еще чего. Я Ягмур! А вот вы кто такой?