Глава 17: Обычный день. (1/1)
Девке целоваться лучше и приятней, чем мне трубку курить, а поцелуешь её – и умерла воля в твоём сердце. Привяжет она тебя к себе чем-то, чего не видно, а порвать нельзя, и отдашь ты ей всю душу.М. Горький «Макар Чудра»
Рождество наступило незаметно, словно всё последнее время нарочно тихо подкрадывалось, чтобы потом неожиданно обрушиться лавиной мишуры, блеском разноцветных огней и многочисленной вездесущей омелой.
В Хогвартсе царило праздничное настроение. Казалось, все совершенно забыли о нависшей над школой угрозе, о том, что их директор мёртв, а по Хогвартсу разгуливают полувампирша и оборотень. Правда, о присутствии последнего знали далеко не все.
Несмотря на общее настроение беспечной весёлости и всеобъемлющей любви, были и те, кого праздничная эйфория не коснулась. Одной из этих немногих была Арабелла Бэтвуд. Она не ненавидела Рождество, как, например, Снейп. Для неё его просто не существовало. В последний раз Арабелла праздновала Рождество в десять лет, за несколько недель до того, как её волосы стали седыми. Потом у неё не было возможности его праздновать, а потом пропала и необходимость. Для Арабеллы Бэтвуд это был обычный день.И как в любой обычный день, она пыталась найти способ остановить Тайного Хозяина Азкабана. На сей раз она хотела выяснить что-нибудь о самом Вольфганге. Она смутно припоминала, что он учился в Хогвартсе, на первом курсе, когда она его уже заканчивала. Сейчас она хотела в этом удостовериться, и найти какую-либо информацию о его жизни до и после Хогвартса, надеясь, что это поможет с ним справиться. Для этого Арабелла взялась за изучение архивов школы.Бэтвуд сидела в своей комнате на диване, обложившись многочисленными пергаментами, газетными подшивками и школьными фотоальбомами, когда в дверь постучали. - Белл, это я. Можно войти? – послышался из коридора знакомый голос. - Да, Рем, входи, - ответила Арабелла, не отрывая взгляд от очередного пергамента. - Почему ты не на праздничном ужине? – спросил Люпин, заходя в комнату. - Дела, - ответила Арабелла, взглянув, наконец, на гостя. – Да и не хочется… - Ты вообще в курсе, что сегодня Рождество? – улыбнувшись, спросил оборотень. - Да, - ответила девушка. – Поздравляю. Кстати, ты знаешь, что наш великий злодей учился на Гриффиндоре? - Серьёзно? – сказать, что Ремус был удивлён, значит, не сказать ничего. - Да, - кивнула Арабелла. – Он был одним из лучших учеников. - Невероятно… - Как говориться, в семье не без урода, - пожала плечами Арабелла. - Я думал, все представляющие угрозу волшебники, окончившие Хогвартс, учились на Слизерине, - проговорил Люпин, внимательно глядя на снова погрузившуюся в изучение школьных архивов Арабеллу. – Послушай, Белл, у тебя ведь не всегда были такие волосы? Расскажи, как ты поседела? - Мне уже надоело тебе напоминать, что меня раздражает, когда меня называют «Белл», поэтомуна сей раз я этого делать не стану, - сказала Бэтвуд, не отрывая взгляда от изучаемых документов. – Мне тогда было десять лет. На мою мать, вампиршу, напали какие-то «защитники человечества».Последние слова Арабелла произнесла с сарказмом, но Люпин понял, что за ним прячется гнев и обида, вызванные неприятным воспоминанием. - Её ранили, - продолжила девушка. – В тот вечер я осталась с ней дома одна. Мама подозвала меня к себе, я подошла. Очевидно, рана была настолько серьёзной, что боль затуманила моей матери разум, такое бывает с вампирами. - Я знаю, - ответил бывший преподаватель Защиты от Тёмных Искусств. - Она попыталась выпить мою кровь. Я была ещё маленькой, и не смогла защититься. Меня спас вернувшийся с работы отец, он оттащил мать от меня, и, кажется, оглушил заклинанием. Тогда мои волосы и начали седеть. Я была очень напугана тем, что родная мать хотела убить меня, я тогда не понимала многого из того, что понимаю сейчас. В тот вечер я сбежала из дома.Люпин сочувственно кивнул. - А вот это действительно интересно! – неожиданно азартно сказала Арабелла. - Что? - Смотри, - девушка протянула Люпину один из пергаментов – досье ученика. – Похоже, наш злокозненный друг позорил честь Гриффиндора аж два раза! - Что это значит? - Смотри, - Арабелла указала на заголовок пергамента: Виктор Вольфганг. Год поступления: 1671.Год выпуска: 1678. Факультет: Гриффиндор.Родители: Леонард Вольфганг (1638 - 1676)Хелена Вольфганг (1641-1676)
Убиты маглами, обвинившими семейство Вольфгангов в колдовстве. - Значит, он хочет активировать Рубин Последней Надежды, чтобы отомстить за родителей? – уточнил Люпин. - Да, я тоже так думаю, - кивнула Арабелла. – Видимо, здесь говориться о Вольфганге до того, как он стал Тайным Хозяином Азкабана. Второй раз он поступал в Хогвартс, скорее всего, чтобы найти Рубин, уже будучи им, первый раз покидая Азкабан. Должно быть он решил, что о его предыдущем здесь обучении никто не вспомнит, и не стал менять имя, лишь приняв облик ребёнка… Час от часу не легче!Девушка устало откинулась на спинку дивана, опустив закрывавший лицо шарф (сейчас не было необходимости в конспирации) и немного запрокинув голову. Белые пряди, свисавшие на лицо, слетели с привычного места, обнажив бледный, рассеченный шрамом лоб. - Этого уже не исправить? – спросил Люпин, легонько коснувшись пальцами шрама. - Нет, - пожала плечами Арабелла, видимо, не имевшая ничего против этого прикосновения. – Не волнуйся, шрам меня не беспокоит.Это прикосновение было лишь ничтожной долей того, чего сейчас хотел Ремус. Он смотрел на её губы, подобные лепесткам алой розы, брошенной на снег. Хотя самой Арабелле бы такое сравнение не понравилось, она бы сказала, что это слишком поэтично и неправдоподобно, но Люпин думал иначе.Её губы сейчас казались ему именно такими – болезненно прекрасными и притягательными, их хотелось коснуться…На мгновение поддавшись порыву,он впился в них своими губами целуя Арабеллу нежно, страстно, самозабвенно. Вопреки ожиданиям оборотня, трезвый разум к нему после этого не вернулся, и он смог лишь на секунду оторваться от губ полувампирши, чтобы шепнуть: - Я люблю тебя. - Я заметила, - улыбнулась она, взмахом палочки запирая дверь.В следующее мгновение Ремус сделал опасный шаг, с явной претензией на нечто большее, чем страстный поцелуй: он окончательно ликвидировал шарф, размотав его и отбросив на спинку дивана. Арабелла, если можно так выразиться, была привязана к этому шарфу, с ним она чувствовала себя защищенной от внешнего враждебного мира. Ремус был почти полностью уверен, что теперь она прогонитего, и ведь будет права – он чуть не убил её, из-за него ей пришлось пить кровь, а теперь он имеет наглость требовать доверия и ответа на свои безрассудные чувства и желания. - Теперь ты прогонишь меня? – шепнул он, касаясь горячими губами бледной кожи на её шее. - Нет, - шепнула она в ответ, слегка запрокидывая голову и запуская пальцы ему в волосы. – Только не здесь, - сказала она через пару секунд, освобождаясь из его объятий и поднимаясь с дивана, - не хочу потом документы по полу собирать. ***В комнате царил полумрак. Золотистое сияние свечей едва проникало под полог кровати, на которой лежала Арабелла. Она не спала, в отличие от находившегося рядом с ней мужчины. Полувампирша лежала к Ремусу спиной и могла видеть лишь его руку, которой он её обнимал. Бэтвуд гадала, разглядывая его пальцы, какое выражение сейчас было на его лице? Принесло ли то, что произошло между ними, Ремусу покой и, пусть и временное, счастье? Или же напротив, стало причиной новых тревог или переживаний? Или же оборотень настолько глубоко ушёл в чувство вины и страха перед самим собой, что сегодняшний вечер уже ничего не изменит?Из размышлений Арабеллу вывел громкий и настойчивый стук в дверь. Бэтвуд попыталась выскользнуть из объятий оборотня так, чтобы это осталось незамеченным, и поднялась с кровати.- Белл?
Всё-таки разбудила. Оборотни спят чутко, и как она могла забыть? - Стучат, я пойду, открою, - сказала Арабелла, быстро одеваясь.- Да, конечно, - вздохнул мужчина.Вопреки ожиданиям полувампирши, тот, кто стоял за дверью и не думал сдаваться. Он продолжал настойчиво стучать, пока девушка одевалась, пока она довольно долго искала свой шарф, оставленный где-то в районе дивана, и пока она шла к двери. - Что тебе? – вздохнула Арабелла, увидев на пороге первокурсника со Слизерина, которому, очевидно, весьма надоело стоять под дверью.- Меня, конечно, предупредили, что Вы будете долго добираться до двери, но я не думал, что до такой степени! - Свой сарказм оставь для своего декана, а мне говори, зачем пришёл, пока не начала баллы за непочтительность снимать! Мальчик скривился. - Профессор Снейп просил передать, что ждёт преподавателей и мракоборцев у себя в кабинете, и что он откапал что-то важное.Арабелла вздохнула. - Ладно, я сегодня добрая – десять баллов Слизерину, за терпение. А теперь иди в свою гостиную, или ещё куда-нибудь, сказала Арабелла, закрывая за мальчиком дверь. - Что там? – послышался из-за перегородки, отделяющей кровать от остальной комнаты, голос Ремуса. - Поднимайся, друг мой, нас ждут великие дела! – сказала Арабелла, кидая Люпину его рубашку, которую прихватила, проходя мимо дивана.***В подземелье Арабелла и Люпин спустились вместе. Минуя холодный полумрак, они оказались в не более уютном кабинете Снейпа. Как стало понятно по выражениям лиц присутствующих, они были последними, из тех, кто должен был явиться на «педсовет» и даже опоздавшими. - А мы уж думали, вы не почтите нас сегодня своим присутствием, - послышался из глубины кабинета голос Снейпа. Кроме Арабеллы, Люпина и Снейпа, в кабинете присутствовали Сириус Блэк и профессор МакГоннагал. Больше, очевидно, не требовалось. Снейп начал: - Как бы это ни было банально, но у меня две новости… - Плохая и оченьплохая? – осведомилась полувампирша. - Нет, Бэтвуд, плохая и хорошая.Девушка слегка удивлённо приподняла бровь: уж слишком холодно звучал голос профессора Зельеварения. Слишком холодно даже для Снейпа - Что ж, начинай с плохой, потом успокоишь нас хорошей, - бодро сказал Сириус.Смерив Блэка презрительным взглядом, Снейп начал: - К сожалению, у нас осталось очень мало времени для того, чтобы остановить Вольфганга. - Почему-то я так и думала, - хмыкнула Арабелла. - Не перебивай, Бэтвуд. - Извини, продолжай, - если времени действительно мало, ни к чему тратить его на упражнения в острословии, да и тон Северуса не располагал к продолжению «дискуссии». - Радует то, что и у Вольфганга на активацию Рубина времени мало. Ровно столько же, сколько у нас. До Нового Года. - Почему так? – немного удивлённо спросила Арабелла, - То есть, я всегда думала, что Новый год – лишь время смены календаря и не более того… - Изначально – да, но люди сами наделили момент начала нового года определённой силой. Колоссальный выплеск энергии, который произойдёт в полночь первого января, будет питать Рубин и Усилитель. – Снейп усмехнулся, - Поэтому времени у нас только до Нового года. - Меньше недели? – недоумённо спросила МакГоннагал.Снейп кивнул. - И как же нам за пять дней обыскать весь Хогвартс, даже не зная, что мы ищем? – осведомился Сириус. – Радует то, что у Виктора, наверняка, та же проблема. - Ты в очередной раз не прав, Блэк, - немного высокомерно заметил Снейп. – Позвольте вам кое-что показать.С этими словами он направился к письменному столу.Воспользовавшись минутным перерывом, Арабелла спросила Сириуса шепотом: - Как дела у Элли? - Замечательно, - улыбнулся Блэк. – Я ей даже подарок на Рождество приготовил. - И что это? – девушка вопросительно подняла бровь. - «Метеор».Ответом на это заявление был вопросительный взгляд Арабеллы.- «Метеор» - это метла, - пояснил Сириус. – Новейшая модель, революционные технологии полётных заклинаний, аэродинамичная конструкция и ещё куча всего. - М-да… Ты никогда не отличался фантазией, - усмехнулась Арабелла.- Я вам не мешаю? – вкрадчиво поинтересовался Снейп, успевший уже взять со стола то, что хотел, а именно внушительных размеров книгу. Дождавшись, пока его слова возымеют нужный эффект, а именно вернут в кабинет абсолютную тишину, Северус продолжил: - Эту книгу я нашёл на столе Дамблдора, сразу после его убийства. Изучая её содержание, я наткнулся на одну деталь.С этими словами он развернул раскрытую книгу так, чтобы присутствующие могли в неё заглянуть. Угол одной из страниц был оторван, но было понятно, что на пропавшем куске страницы, скорее всего, был рисунок, а возле оторванной части красовалась надпись:Двойной Универсальный Магический Усилитель. При соединении двух половин, позволяет невероятноусилить действие любого артефакта. - Он знает, что ищет, - проговорил молчавший до этого Люпин. – Или уже нашёл. - Есть ещё одна деталь, - продолжал Снейп. – Усилитель относится к так называемым «Подаркам Мерлина», артефактам, которые сохраняют свою силу только в случае добровольной передачи новому владельцу. Украденный, или взятый в качестве трофея в бою, пусть и честном, такой артефакт становится бесполезной побрякушкой. Арабелла вздохнула: - Может, всё-таки стоит рассказать, наконец, детям что происходит?Пусть тот, у кого Усилитель, отдаст его нам.Это предложение, пусть и не слишком охотно, было принято, и уже на следующее утро все должны были узнать об Усилителе и Тайном Хозяине Азкабана. - Вольфганга нигде не видно, - сказала МакГоннагал, - должно быть сбежал… - С чего бы? Онне знал, что мы больше не подозреваем Арабеллу, - с сомнением произнёс Сириус. - Догадался? – предположила МакГоннагал. - Всё равно, странно это…После нескольких минут ни к чему не приведших дискуссий, совещание было окончено, иприсутствующие направились к выходу. Все, кроме Арабеллы, которой, как в старые добрые времена, нужно было проконсультироваться со Снейпом по поводу одного зелья. -А ты смелая, Бэтвуд, - иронично заметил Северус, оставшись с полувампиршей наедине. - В смысле? -Мило строишь глазки Блэку в присутствии Люпина… Да, примерно так начинался каждый их диалог, с язвительных замечаний и беззлобных колкостей. Оба они, довольно закрытые люди, находили в подобном общение способ, не открываясь, найти понимание, и, возможно, даже сочувствие, которое так же не будет высказано прямо, но прекрасно понято.Арабелла решила и в этот раз «не нарушать традиций»: - А тебе то что? Ревнуешь? – улыбнулась она.- Ревную? Да ты просто смешна в своих попытках заслужить расположение Блэка!– сказал Снейп, наполняя каждое слово таким злым сарказмом, что Бэтвуд стало не по себе. Это высказывание явно выходило за рамки их обычных перепалок. В нём чувствовалась искренняя неприязнь, причина которой оставалась для девушки загадкой, что ещё больше смутило, а может даже и испугало её. Ей захотелось ответить ему тем же, чем-то столь же обидным: - Кто бы говорил! – хмыкнула она, и комично – взволнованным голосом добавила: «Ах,Лили! Ах, Лили! Ах, прости, что назвал тебя грязкровокой!»
- Да как ты смеешь?! – прошипел Северус, взгляд его горел яростью, казалось, невозможной для этих, обычно холодных, глаз.– Ты, нежить!Нежить… Не живая…. Не имеющая права на жизнь… Так называли Арабеллу те, кто хотел её уничтожить. Слово полоснуло по сердцу ножом воспоминаний: наёмные охотники на нежить; фанатики, проникнувшиеся ложными убеждениями о сущности некоторой нежити; и простые люди, одержимые страхом перед нежитью…Не справившись с захлестнувшими её обидой и яростью, Арабелла наотмашь ударила Снейпа по лицу. Скривившись от боли, он быстро перехватил её руку, не позволив отдёрнуть, и резко притянул девушку к себе. Арабелла не была уверена, понимает ли Снейп сейчас что делает. А онне понимал. По крайней мере до того момента, когда осознал, что отрывает свои губы от губ Арабеллы после страстного и даже яростного поцелуя. Бэтвуд на него, естественно, не отвечала, но и не сопротивлялась, должно быть, была слишком удивлена.Снейп отстранился от неё и, отвернувшись, отошёл к своему столу. - Судя по тому, что мои предыдущие демонстрирования приёмов рукопашного боя такого эффекта не возымели, предположу: это на тебя упоминание имени Лили так действует? – спросила Арабелла, как только к ней вернулся дар речи,стремясь обратить всё произошедшее если не в шутку, то в нечто более менее незначительное. - Не говори о ней, - едва слышно произнёс Снейп. - Северус… - Не говори о Лили! – значительно более резко сказал он, и Арабелла поняла, что лучшее, что она сейчас может сделать – уйти отсюда и не попадаться Снейпу на глаза как можно дольше. Она уже собиралась переступить порог, когда услышала за спиной холодный голос: - Надеюсь, ты понимаешь, что «ничего не было»? - О чём ты? – хмыкнула полувампирша, давая таким образом утвердительный ответ на этот вопрос.