Глава 71. Новости (1/1)

Едва переступая, я взяла себя в руки и пошла к дрогам. Я не замечала ничего и никого вокруг и единственное, чего боялась, было увидеть то тело, которое лежало в этом гробу. —?Госпожа,?— обратилась ко мне Нина. —?Госпожа, успокойтесь. Госпожа, с шехзаде все хорошо! Я резко развернулась и спросила служанку: —?И что именно здесь может быть хорошо? —?Госпожа, возница только что подходил ко мне и сказал, что умер лала Озан, который уезжал, чтобы перед смертью повидать свою семью, и мечтал быть похороненным здесь, в Бурсе,?— ответила Нина. Борясь с искушением потребовать открыть крышку гроба, я бросила руку Нины и побежала в свои покои. В моей голове все настолько смешалось, что я не понимала ничего. Вечер и ночь прошли, будто в тумане. И лишь ближе к обеду, отоспавшись и посмотрев на ситуацию ясной головой, я поняла, что вчера натворила глупостей, которые пусть и были понятны, но могли как-либо скомпрометировать меня. И основная моя глупость заключалась в том, что я вслух говорила, что поеду в Стамбул мстить Сулейману. У меня оставалась одна надежда на то, что вокруг меня были только приличные люди, которые если и слышали что-то не то, то не стали бы это предавать огласке, однако даже сам факт моей вчерашней истерики вполне можно было пустить в качестве сплетни. В лучших традициях Гюльфем я решила пройти через ташлык, чтобы все помнили, кто здесь главный. Сперва все было более чем пристойно: как только объявили, что я иду, все девушки сразу же встали и почтительно выстроились в две линии. Однако не успела я дойти до конца ташлыка, как вдруг раздался тихий шепот: —?Она вчера думала, что шехзаде погиб. Кровь сразу же вскипела в моих жилах. ?Значит, будешь обсуждать меня и не можешь подождать хотя бы пять минут, пока я отойду подальше? —?подумала я. —?Да кто ты такая, чтобы распускать такие сплетни!? Я резко обернулась и, разумеется, не успела понять, кто это говорил. —?И кто же посмел выказать мне неуважение? —?спросила я. —?Сказала минутой ранее?— имей мужество посмотреть мне в глаза. По правде сказать, я даже не надеялась, что кто-то из девушек откликнется, и с трудом представляла, как вести диалог дальше, однако одна из наложниц сказала: —?Я не хотела, госпожа, выказывать вам неуважение. Я всего лишь сказала правду. Я присмотрелась. Передо мной была та самая наложница, которая в мой позапрошлый визит в Бурсу посмела запустить в гареме сплетню про казнокрадок. —?Как тебя зовут, хатун? —?спросила я. —?Келбек, госпожа,?— ответила наложница. ?Точно, она, я не ошиблась?,?— подумала я и обратилась к калфе. —?Ясмин-калфа, в воспитании некоторых наложниц есть пробелы. Вот эта хатун посмела выказать мне неуважение. Я посмотрела на Энгина и сказала: —?Энгин-ага, Келбек-хатун стоит хорошенько наказать палкой, а потом отправить в темницу. Займись этим прямо сейчас. Я специально осталась в ташлыке и с замиранием сердца смотрела на то, как мои слова воплощают в жизнь. Мне совершенно не было жаль Келбек, однако я вспоминала свою пощечину Михримах, чувствовала себя будто на месте Келбек и жалела, что не вышла сразу же в коридор, а осталась здесь. —?Достаточно,?— наконец, сказала я и обратилась уж к Келбек, по лицу которой было видно, что она держится с трудом. —?В гареме должен быть порядок. И мне все равно, кто его нарушает: простая рабыня или фаворитка шехзаде,?— любая будет немедленно наказана! Я вышла из ташлыка и, отойдя чуть в сторону, сказала Энгину: —?Хатун останется в темнице, пока я не посчитаю возможным ее выпустить. Она до сих пор фаворитка шехзаде? —?Госпожа, если называть фаворитками всех девушек, которые были в покоях шехзаде, то да, хатун?— фаворитка. Но говорить, что шехзаде любит ее больше остальных, несправедливо,?— ответил евнух. —?Хоть что-то радует,?— бросила я и добавила. —?Может, посидит в темнице на хлебе да воде и успокоится. Следующей на мои глаза попалась Ясмин-калфа. И пусть я слегка сожалела, что в какой-то мере обругала ее в присутствии наложниц, пройти мимо я не смогла. —?Ясмин-калфа,?— сказала я. —?Воспитывать девушек надо, даже если они могут себя причислить к фавориткам. А то станет матерью шехзаде или госпожи?— совсем забудет о своем месте. Кто-то не слушается?— подвал большой, всем места хватит! —?Госпожа,?— чуть виновато ответила калфа. —?Я стараюсь, как могу. Но буду работать лучше. —?Работай,?— кивнула я. —?Ты ответственна за то, чтобы в покои шехзаде попадали только самые воспитанные и образованные девушки. После скандала в ташлыке я чуть оживилась и более-менее вошла в привычный ритм жизни. Безусловно, мне было очень жаль лалу, который покинул этот мир раньше, чем я это могла ожидать, с другой стороны, он был уже немолод и его смерть не должна была стать неожиданностью. Наверное, я бы мало удивилась кончине лалы Озана, если бы это событие произошло в присутствии Батура. Однако у жизни были другие планы на многие события. Ближе к вечеру я решила развеяться и прогуляться по городу. Взяв с собой Нину на всякий случай, я пошла на базар. Во внутреннем кармане абайи было немного денег, однако мне ничего не хотелось покупать, поэтому я просто ходила, разглядывая ложки да яблоки, а потом решила заглянуть в церковь. Как было нетрудно догадаться, Нина была безумно счастлива подобному походу и я, ни секунды не колеблясь, решила разрешить ей ходить туда хоть каждый день, если Нине это захочется. Я долго молилась о том, чтобы Батур вернулся живым и здоровым в Бурсу, потом решилась исповедоваться, а потом, более-менее успокоенная, вышла в парк. Каково же было мое удивление, когда там я встретила Махидевран. Все мое доброе и светлое настроение в момент пропало и я приготовилась к каким-то насмешкам. Однако Махидевран на удивление вежливо поприветствовала меня, а потом сказала: —?Ну что, Гизем, почувствовала вчера хоть малую долю того, что пришлось пережить мне? Я ничего не ответила. Единственная мысль, которая крутилась в моей голове, была: ?Откуда ты это узнала?? Будто отвечая на этот немой вопрос, Махидевран добавила: —?Не так далеко друг от друга живем, знаю о тебе и твоей жизни многое. Что, Гизем, обещала вчера убить тирана? Не боишься, что твои слова дойдут до адресата? Я ничего не ответила. От мысли, что мои слова о мести стали известны всем, мне стало настолько страшно, что я почувствовала, что лицо начинает гореть, и пожалела, что открыла лицо в этом сквере?— под чадрой мою реакцию заметить было бы гораздо труднее. —?Что так на меня смотришь, я угадала? —?спросила Махидевран. —?Да, Гизем, ты как покойная Михриниса-султан, да пребудет она в раю, смиряться с гибелью сына не стала бы. Да вы и по возрасту похожи, ты даже чуть младше. —?Тебе что от меня надо? —?не выдержала я. —?Поговорить,?— ответила Махидевран. —?С тобой разговаривать интересно, ты отличаешься от многих фавориток падишаха, да гореть ему в аду. Даже от хасеки Гюльфем-хатун отличаешься, какая-то более настойчивая, что ли, яркая? Ты как впервые в покои падишаха попала-то? —?Играла на арфе, он услышал меня и захотел видеть у себя вечером,?— сказала я. —?Сама привлекла его внимание, это рыжую ведьму для танцев выбирали, шпионку Тахмаспа, кстати, тоже,?— произнесла Махидевран. —?Я же говорю, ты какая-то не такая, как все. Этим и интересна. Что тому человеку, из-за которого ты уже сколько времени о сыне переживаешь, что мне сейчас. Разговор продолжился во дворце Махидевран. То ли благодаря деньгам Гюльфем, то ли помощи Батура, но обстановка в той комнате, в которую меня пригласили, значительно улучшилась: стены явно были покрашены не так давно, на полу лежал довольно простой, но новый ковер. —?Если что, мне будет не хватать прежнего санджак-бея,?— сказала Махидевран. —?При нем я хоть зажила хорошо. Ну и благодаря деньгам из столицы. Не боялась еще раз к столбу встать? —?Из-за хасеки Гюльфем-хатун хазретлери я чуть было с жизнью не распрощалась,?— ответила я. —?Рустем, будь он неладен, решил мне отомстить. Повесить на меня грехи хасеки. —?Убивать дочь султана?— не лучшая затея,?— сказала Махидевран. —?Хоть и вполне объяснимая. Ты бы лучше организовала встречу других шехзаде с их братом Селимом. Хотя, наверное, Баязет и без твоей помощи отправится к брату. —?Моя задача?— помочь Батуру, если это будет возможно,?— вздохнула я. —?Вот только как это сделать?— не представляю. —?А ничего ты не сделаешь, если Батура охраняет стража, а ты сослана сюда,?— ответила Махидевран. Я вздохнула. Разговор плавно перешел на другие темы, а потом я вернулась во дворец. Едва я успела переодеться с дороги и немного отдохнуть, ко мне пришел гонец из столицы. —?Вести от падишаха? —?спросила я. —?Нет,?— раздалось в ответ. —?От Гюльфем-султан. Я поблагодарила гонца и дрожащими руками взяла тубус. ?Шехзаде Баязет вступил в сговор с шахом Тахмаспом и находится в Казвине. Шехзаде Батур был помилован ввиду своего возраста, первой ошибки и того, что шехзаде Баязет фактически ввел его в заблуждение, сказав, что война идет против шехзаде Джихангира. Когда шехзаде Батур узнал правду, отступать было уже поздно?. Я не могла читать дальше. Получалось, либо Баязет использовал моего сына, либо Батур, понимая, что судьба Баязета явно предрешена, решил таким образом сохранить свою жизнь. Кое-как успокоившись, я продолжила чтение. ?Решением султана Сулеймана хана шехзаде Батур сполна выпьет чашу военнопленного, после чего сможет вернуться в свой санджак?. Я отложила письмо и спросила: —?Где сейчас шехзаде? —?В зиндане*,?— раздалось в ответ. От волнения я чуть было не потеряла сознание. Я почувствовала, что начинаю валиться на бок. Нина, подбежав ко мне, спросила: —?Госпожа, с вами все хорошо? —?Отойди,?— шепнула я. В моей памяти пронеслись воспоминания из моей прошлой жизни, чтение источников о Второй чеченской войне, воображение сразу же нарисовало моего Батура в тесном погребе с решеткой наверху. ?Сулейман, клянусь, я отомщу тебе за Батура?,?— подумала я. —?Когда шехзаде вернется в Бурсу? —?спросила я. —?Это неизвестно,?— раздалось в ответ. —?В темницу не велено спускаться никому. —?Батур в Топкапы? —?обрадованно спросила я. —?Да, госпожа,?— сказал гонец. С моей души упал камень. Да, я понимала, что темница Топкапы?— далеко не

лучшее место из возможных, но после земляного подвала и слов о чаше военнопленного известие о темнице немало обрадовало меня. Более-менее я успокоилась к вечеру. —?Нина,?— сказала я. —?Больше всего на свете мне хочется вернуться в Топкапы валиде. От всей души поздравить султана Батура и зажить тихо, мирно и спокойно. Вот бы Батур убил своего отца! —?Успокойтесь, госпожа,?— ответила Нина. —?Все будет хорошо. Не надо переживать. ?Да как тут не будешь переживать, с таким султаном… —?подумала я. —?Лишь бы Батур впоследствии не стал таким же, как его отец?.*подземная тюрьма-темница