25.05.1926. Вечер. Парк. Демоны демона и Амур (1/1)

Сумерки сильнее сгущались с каждой минутой. Звезды вспыхнули одна за другой. Наступило свежее после дневного зноя время ночи.

Кроули сидел в своём ?Бентли? где-то в окрестностях Гайд-парка и не мог понять, что на него нашло. Чувства схожие с помешательством, для него необычно яркие и одновременно приглушенно постоянные в последнее время, сейчас переполняли чашу его терпения. Демон мог ощущать уколы ревности к своему, хотя такое было наверное только в его собственных нездоровых мечтах, ангелу к случайным людям, которым удавалось заполучить его расположение. Он не знал их всех, и это было к лучшему, так как от столь острых переживаний за ангела, его самого давно бы разорвало копившееся внутри раздражение.

Люди смертны, и когда их время подходит к концу, на Азирафаэля накатывает грусть. С годами чувство потери притупилось, заменяясь на знание, что в этом мире они будут друг у друга вечной константой. Кроули не всегда мог быть рядом, хоть и старался; как и ангел мог закрыться в своем магазине, увлеченный очередной книгой на время отгородившись от всякого общества.

Ангелы должны любить всех одинаково, не выделяя бренных запутавшихся в себе демонов, если вообще какой либо ангел может проникнуться к демону положительным чувством, а это хваленое всепрощение не весьма расово избирательная фикция. Демоны должны любить себя,

ровно настолько, чтобы продолжать влачить свое существование и ненавидеть все вокруг настолько, чтобы в порывах собственного саморазрушения уничтожать и извращать все хорошее в окружающем мире, погружая за собой в бездну все ниже и ниже. Поэтому-то им лучше было бы никогда не встречаться. Не становиться друзьями, даже если Азирафаэль отрицал это, а Кроули ненавидел его в такие моменты, чуть сильнее, чем ощущал к нему нежность.

Внутренние порывы все еще были для падшего ангела за гранью восприятия и рационального понимания. Эта ?клетка? подействовала на Кроули, как красная тряпка на быка. Просто этот Ангел был невозможным. Очаровательным. Особенно в шотландке. А руку к этому очарованию приложил не он, Кроули, а кто-то совершенно посторонний. Не в состоянии с этим смириться, он неуместно вспылил, о чем жалел последние предзакатные часы. От этого хотелось отгрызть собственные конечности и ползти в Сохо с извинениями. Но он не мог так поступить. Поступить так – значило наконец признать, что он неправильный, совершенно неправильный демон.

Проклятый двадцатый век. Зачем он только проснулся, будь неладен метаболизм?! Настроение больше обычного располагало ненавидеть все и всех вокруг. Хотелось гнать куда-то вперёд не разбирая дороги, кидаясь проклятьями, но против этого он сидел насупившись за рулём своего ?Бентли? и ничего не предпринимал, погруженный в мысли. Сложно бороться с внутренними демонами, если ты по-существу им и являешься. Себя же не изгонишь…

Хлопнула дверь, на пассажирское сидение сгрудилось нечто, что Кроули не видел и видеть не хотел. ?Бентли? – это вам далеко не кэб, но людишки, оказывается, нынче пошли совсем никакие. Ночью. Да ещё и слегка навеселе.

– Ох, прекрасная ночь. К мадам Жулли, будьте добры! – звонкий голосок прорезал тишину.

– Это вам не такси, а я не извозчик, будьте добры, выметайтесь, – как можно более ядовито попытался процедить Кроули, все-таки поднимая взгляд на зеркало заднего вида. Преуменьшением будет сказать, что от увиденного его передернуло. Зрачки скрытых за тёмным стеклом очков глаз сузились до предела. Стараясь не выказывать особенного удивления, на грани с шёпотом он обратился к нарушителю спокойствия, – Ангел?– Но-но, сеньор! Амур, дарующий людям любовь.

И правда. Белый изначально лаконичный костюм был изувечен белым же пухом от боа тут и там, а голову парня венчал аккуратный котелок, покрытый белым пером и опоясанный ярко жёлтой лентой на манер нимба. Из под котелка спадала густая прядь тёмной кудрявой чёлки.

Внутри обертки скрывалось худое, подтянутое тело, с лицом как две капли воды похожим на одного единственного на всей земле ангела. Глаза большие, прозрачно синие, с лукавыми огоньками где-то на дне, которые демон видел впервые. Глаза с ярко чёрной тушью, тенями и подводкой.

– Можете подумать, я в смятении, потерял по дороге свой лук, даже не знаю что и сказать по приезду, зато моя стрела несущая любовь всегда со мной, - он заговорщицки подмигнул, что не понравилось Кроули ещё больше, заставив скривится как от лимона.– Если это такая шутка, Ангел, то она в крайней степени плоха. Чего ты добиваешься? Как ты меня вообще нашёл? С чего взял, что я соглашусь тебя куда-то везти?– Я должен был встретиться со своими друзьями, пошёл прогуляться, и вот я уже здесь, с вами, – видимо сознание уже было порядком не здесь, а где-то совершенно в другой плоскости бытия. Вторженец ненадолго задумался, после чего его лицо осветила немного плутоватая улыбка.

– Боже мой, нет, так нет, – он поднял свои наманикюренные ручки с тонкими запястьями вверх, – Но может быть вы выручите меня в знак нового хорошего знакомства, – одна из рук потянулась вперёд, – Для вас, Майлз, в последнее время титулы убивают все веселье.

Демон не мог отделаться от ощущения, что что-то глобально не так, он совершенно не представлял, что за создание сидит на заднем сидении его авто. Бесследно рассеялась куда-то ангельская аура, которая обычно окутывала его и согревала, в замен лёгкой колкости первые тысячелетия общения. Это был своего рода вызов, загадка, которую ему неожиданно захотелось разгадать. Если это Ангел затеял игру, то как Демон мог не ответить ему.

– Кроули, – он пожал протянутую ладонь, – Показывай дорогу.