Часть 6 (1/1)

Кузя сначала молчал, пытаясь переварить информацию. Диму поставили перед выбором, и Красавченко этот выбор сделал. Не пожалеет ли он об этом?—?Я не жалею,?— сказал Дима, словно прочитав мысли друга. —?Как бы я ни любил ее, манипулировать собой я не дам. С ребенком помогать буду, алименты платить?— тоже, но шантажа я не потерплю.—?Дим, ты извини меня за ту выходку. Не знаю, что тогда на меня нашло. Мне просто было так плохо и больно… Я не контролировал себя.Дима придвинулся ближе к Кузе, а тот слегка привстал, позволяя Красавченко обнять себя и зарываясь носом в его плечо. Словно и не было этих двух недель, которые они не разговаривали.—?Ты надолго? —?спросил Кузя, когда отстранился от друга.—?Ну, хочешь, я сегодня останусь? —?Красавченко улыбнулся, глядя, как растерялся Кузя.—?Ты знаешь, где постельное белье. —?Кузя указал на шкаф. —?Раскладушка в кладовке.Пока Дима возился с раскладушкой, Кузя успел заснуть. Красавченко осторожно убрал книгу на тумбочку, поправил одеяло и осторожно провел рукой по начавшему отрастать ежику волос.—?Ты не уходи… —?тихо сказал Кузя.—?Конечно. Спи.В комнату зашла Нора Леонидовна?— видимо, беспокоилась за Володю. Но, как ей показалось, ребята помирились.—?Дим, Володя спит? —?спросила женщина совсем тихо.Дима кивнул, вставая с кровати и садясь на раскладушку.—?Может, я тогда поеду до утра домой? Ты ведь здесь будешь?—?Да, конечно. Я о нем позабочусь.—?Уже позаботился,?— съязвила Нора Леонидовна, снимая с вешалки пальто. —?Учти, Дима, еще раз обидишь Володю?— я тебе такое устрою! Мало не покажется.Дима согласно кивнул. Нора Леонидовна имела право на него злиться.***Когда утром Кузя проснулся, Димы в спальне уже не было, однако его рабочий костюм висел на вешалке, а это значит, что квартиру Красавченко не покидал. Вова приподнялся на кровати, сбросил одеяло, затем попробовал перелезть в коляску, но пока с этим было сложно, хотя доктор и говорил, что через какое-то время он будет это делать с легкостью. Когда Кузьмин наконец-то пересел в коляску, в комнату зашел Дима. В руках у него были тарелка овсянки и большая кружка чая.—?Уже встал? А я тебе как раз завтрак принес.—?Овсянка? —?улыбнулся Кузя, принюхиваясь.—?Знаю, что ты ее любишь. Поешь, а я буду на работу собираться. —?Красавченко поставил еду на стол рядом с компьютером и помог Кузе до него добраться. Аппетита у парня особого не было, поэтому, съев буквально две ложки, он отложил ложку в сторону.—?Кузь, ну ты чего? —?Дима сел напротив.—?Аппетита нет,?— отмахнулся Кузьмин.—?Давай прекращай. Или мне тебя, как маленького, уговаривать? Может, покормить тебя с ложечки? Так я могу. —?Дима и вправду взял ложку, зачерпнул немного овсянки и поводил перед носом Кузи. —?Ешь давай.Кузя забрал у него ложку, опасаясь, что в любой момент придет Нора Леонидовна и увидит этот цирк. Неохотно, но все-таки он съел овсянку и выпил чай. Дима удовлетворенно кивнул и, убрав посуду, вернулся к Кузе.—?Дим, ты ведь меня больше не бросишь? —?тихо спросил Кузя.Красавченко сел на корточки возле него, взяв за руки.—?Кузь, я совершил глупость. Это я сейчас понимаю, что выбирать не нужно было. С Дашей нас связывает только ребенок, который не виноват в наших проблемах. С тобой меня связывает гораздо большее. Ты мой друг, лучший друг, и если бы я сейчас потерял тебя, я бы себе этого не простил. —?Дима прижал к себе Кузю, поглаживая его по спине. —?Ты будешь ходить. Я все для этого сделаю. Обещаю.—?Я верю…Идиллию прервал дверной звонок.—?Ты ждешь кого-то? —?поинтересовался Дима.—?Только Нору Леонидовну, но она только в районе обеда должна подойти. —?Кузя развернул коляску и направился к двери. Открыв дверь, Кузьмин обомлел: на пороге стоял его отец. Тот явно был нетрезв.—?Что уставился? Не рад видеть своего папу? —?Он попытался обнять его, но Вова отстранился.—?Ты ведь обещал… обещал, что бросишь, если я выживу…—?Ты будешь еще мне указывать? —?Максим Викторович ударил сына с такой силой, что тот упал с коляски, а из его носа хлынула кровь. —?Не дорос еще, щенок со мной спорить!На шум вышел Дима. Увидев, что Кузя лежит на полу, а у него из носа идет кровь, Красавченко схватил Максима за шиворот и выволок из квартиры, после чего сел рядом с Кузьминым на полу и принялся вытирать кровь с его лица найденными на комоде салфетками.—?Володя, открой! —?Громкий стук в дверь заставил ребят вздрогнуть. Дима поднялся с пола, но Кузя схватил друга за руку, словно опасаясь, что он откроет дверь.—?Кузь, как хочешь, но я вызываю полицию. —?Дмитрий достал телефон и, набрав нужный номер, объяснил ситуацию дежурному, после чего поднял Кузю на руки и отнес в спальню, потом быстро сбегал на кухню, принес завернутый в полотенце лед и приложил компресс ему на переносицу, стараясь игнорировать крики по ту сторону двери.—?Он не всегда был таким,?— тихо сказал Кузя. —?Раньше он был хорошим отцом. Мы на рыбалку ездили, он меня плавать учил?— правда, неудачно. Еще сказки на ночь читал. А потом… маму убили. И он не смог справиться с горем, стал пить. А в шестнадцать лет, когда он продал компьютер, который мне бабушка подарила, я ушел из дома. Навсегда. Автостопом добрался до Питера, подрабатывал как мог. Мог неделями не есть, но домой возвращаться я не собирался.Дима неожиданно вспомнил, как они познакомились. История их знакомства была не слишком веселой, и он едва не задержал тогда еще подростка, когда тот хотел продать Диме свою гитару.Восемь лет назадМолодой лейтенант вышел из подъезда своего дома, размышляя, как лучше добраться до дома своей девушки. Такси брать слишком дорого, до метро идти долго, а он и так опаздывал. К тому же на улице стояла ужасная жара и идти пешком не очень-то хотелось.Неожиданно его сбил с ног худой темноволосый подросток. Его шатало так, словно он был пьяный, под глазами залегли черные тени, но при этом алкоголем от парня не пахло. По лицу градом струился пот.—?Мужик,?— подросток посмотрел на молодого человека несколько расфокусированным взглядом,?— купи гитару. Недорого…—?На дозу не хватает? —?спросил молодой полицейский с явным пренебрежением.—?Да какую дозу? —?Из глаз юноши потекли слезы. —?Жрать нечего. Мужик, возьми, пожалуйста. Тебе пустяк, а я неделю смогу на эти бабки питаться.Дмитрий внимательно посмотрел на нового знакомого. Тот не выглядел пьяницей или беспризорником: одежда на нем была чистая, хоть и старая, сам парень тоже выглядел опрятно. Видимо, и правда просто голодный и продает инструмент от отчаяния.—?Присядь, расскажи, что произошло. —?Дима рассмотрел гитару. Даже подумал ее купить. Ему-то что: деньги есть, да и музыкой он интересуется. А парнишке будет на что купить еды на несколько дней.—?Я от отца-бухарика сбежал. Автостопом до Питера добрался, снял хату, а хозяин потом взял и выгнал, деньги не вернул, хотя я не прожил месяц, за который заплатил. Два дня ночую на вокзале, пытаюсь подработать, но сами понимаете, никуда не берут. Мне ведь только через неделю восемнадцать исполнится. Гитару продавать совсем не хочется, это ведь мамина. Единственная память о ней. Представьте, столько лет защищал ее от своего папаши, продавать не давал, а сейчас сам продаю.—?Ну продашь ты, а дальше? Деньги закончатся.Подросток пожал плечами. Он и вправду не знал, что делать. Больше продавать нечего.—?Мне нехорошо,?— тихо сказал он и закрыл глаза, опустив голову на плечо нового знакомого.—?Эй, может, врача? —?Молодой человек не на шутку перепугался. Состояние собеседника было близко к обмороку.—?Нет, не стоит. Они разыщут моего папашу, вернут меня назад и второй раз я не сбегу.Диме такой аргумент показался вполне весомым. Поняв, что на свидание он безнадежно опоздал, он набрал девушке смс-ку?— извинился, что не сможет приехать,?— и пригласил нового знакомого к себе в квартиру, решив, что если ему не станет лучше, то он отвезет подростка в больницу. Оставить его Красавченко просто не смог?— не позволила совесть. Оказавшись в тепле, новый знакомый заговорил о себе:—?Меня Вова зовут. Приехал из Тюмени. —?Парень порылся в рюкзаке и достал свой паспорт. —?Не подумай ничего плохого. Я не хочу жить, как отец. Я все экзамены в школе сдал, в институт хочу поступить, даже документы подал. Только жить теперь негде, а до оглашения результатов еще недели две, не меньше. А там стипендия, общага… Выкручусь.—?Куда хоть поступаешь, студент? —?с неподдельным интересом спросил Дмитрий, поставив на плиту кастрюлю борща, чтобы разогреть.—?В юридический. В милицию хочу пойти работать.Дмитрий одобрительно кивнул и спустя мгновение поставил перед парнем тарелку горячего супа. Вова жадно набросился на еду.—?Да не спеши ты, парень. Никто не отнимет. Если добавки захочешь, возьми, хорошо? Я тебе пока постелю в гостиной на диване.—?Стоп. —?Подросток оторвался от еды. —?Я не говорил, что останусь у тебя.—?А я тебя и не спрашивал. Родители мои на гастролях, так что поживешь у меня до объявления результатов.Вова несколько растерялся. Дима?— малознакомый человек, и он так просто оставляет его у себя? Невообразимо.—?Поешь и ложись. А утром решим, как быть,?— сказал Дима и отправился переодеваться. Он слышал возню в соседней комнате, а потом все стихло. Видимо, гость лег спать.Однако, проснувшись утром, Красавченко не обнаружил нового знакомого в квартире. Не обнаружил он и никаких его вещей?— только записку с одним-единственным словом: ?Спасибо?. Посуда, из которой парень ел была вымыта, а диван аккуратно застелен.***Уехать на работу Дима смог только через два часа. Оставить Кузю одного после визита отца он не решился. Также пришлось дать показания прибывшим по вызову полицейским. К этому времени как раз приехала Нора Леонидовна, и, оставив Вову на ее попечение, Дима смог уехать.—?Дим, опаздываешь,?— сказал Шапошников. —?Но я сказал Борисычу, что ты у Кузи. Как он?—?Немного апатичен, но в целом неплохо,?— ответил Красавченко. —?Папашка его объявился. Сейчас в обезьяннике сидит. Будет знать, как распускать руки.—?Он что, ударил Володю? —?спросил Шапошников.Дима лишь кивнул.—?Где он сидит? Надо бы к нему на свидание съездить, пообщаться с ним так-то.—?Не стоит, Паш. К нему уже Борисыч поехал, и он уж явно не погладит его по головке.Павел согласно кивнул, хотя злость на отца Кузьмина захлестнула его в полную силу. Младший коллега тяжело болен, и, казалось бы, отец должен бросить все силы на то, чтобы помочь сыну, но вместо этого он заявился к нему нетрезвый, поднял руку. Со своим сыном Шапошников никогда бы так не поступил.***—?Ну здравствуйте, товарищ Кузьмин. —?Голованов прошел в камеру и сел напротив.—?Как Володя? —?поинтересовался мужчина.—?Вам это интересно?Максим молча кивнул. Он уже успел раскаяться в том, что сделал. Он ведь обещал, что если Вова выкарабкается, то он бросит пить, но известие о том, что сын теперь передвигается в коляске, просто добило его, и случился срыв?— Максим снова напился.—?Значит так, отсидишь ты пятнадцать суток как положено,?— начал Голованов. —?Потом ты ложишься в клинику, в которой лечат таких, как ты. В противном случае я сделаю все, чтобы ты больше никогда не появился в жизни Володи.—?Вы не посмеете… —?тихо сказал Кузьмин.—?Еще как посмею! Он мне не чужой человек и сейчас я сделаю все, чтобы ему помочь. Поэтому, если у тебя нет желания лечиться, езжай к себе обратно, но к Вове ты больше не подойдешь и даже не позвонишь ему. Я об этом позабочусь.—?А если я соглашусь лечиться?—?Тогда будем надеяться, что Володя тебя простит.—?Тогда я согласен,?— тихо пробормотал Кузьмин-старший. Он не знал, что сейчас думает Голованов, но понимал, что тот искренне переживал за его сына. Настолько, насколько не переживал сам Максим Викторович долгие годы.—?Я все исправлю, Андрей Борисович.