Часть 1 (1/1)

Надпись ?Не входить. Идет операция? горела уже восемь часов подряд. В коридоре в мучительном ожидании сидело четыре человека. Их серые от усталости лица могли бы запросто слиться с серой кафельной плиткой на стенах. По очереди ребята периодически бегали в буфет на первом этаже, покупая кофе на всех. Только благодаря кофеину они до сих пор не свалились, ожидая, пока выйдет врач и сообщит хоть какие-то новости.Лейтенанта Кузьмина в бессознательном состоянии на лестничной клетке несколько часов назад нашла квартирная хозяйка. Конечно же, женщина сразу вызвала медиков и не трогала пострадавшего, пока они не приехали, однако то, что дело плохо, стало ясно еще в машине. Первичное обследование в больнице это подтвердило. За жизнь лейтенанта Кузьмина уже восемь часов боролись в операционной, а его коллег тщетно пытались выгнать. Они приехали буквально через час после того, как узнали о трагедии, и теперь буквально оккупировали коридор возле реанимации. Настенные часы в коридоре показывали час ночи, когда лампочка вдруг погасла и из операционной вышел уставший хирург. Он с явной жалостью посмотрел на сидящих оперативников. Стало понятно, что новости он принес отнюдь не радостные.—?Мне жаль,?— сказал врач. —?Слишком тяжелая черепно-мозговая травма. Парень в коме и шансов выйти из нее не слишком много. Также вызывает опасения травма позвоночника, но пока операцию мы сделать не смогли. Не перенес бы.—?Но ведь шансы же есть! —?уверенно сказал Красавченко. —?Не бывает так, чтобы совсем ничего нельзя было сделать! Что нужно? Деньги? Лекарства? Врачи? Мы все достанем, принесем. Вы только скажите, что нужно?—?Да,?— подтвердил доктор. —?Шансы действительно есть, но никто не может сказать, каким он выйдет из этого состояния. Кто-то восстанавливается полностью, а кто-то даже мать родную не узнаёт. Насчет лекарств… пока все есть. В чем-то дополнительном больной пока не нуждается. Будем бороться.—?Мы можем его увидеть? —?спросил Бубнов, когда врач закончил свою речь. —?Пожалуйста, это очень важно!—?Сейчас, к сожалению, нет?— состояние слишком тяжелое. Потом?— может быть. Сейчас езжайте домой, отдохните. И еще: мне нужны контакты его родственников.Ребята вопросительно посмотрели на Павла, видимо, думая, что у него как у зама начальника есть хоть какие-то контакты, но майор лишь отрицательно покачал головой. Он как-то давно пытался попросить у коллеги номера родных. Все-таки работа у них такая, приходится однажды сообщать плохие новости. Кузя лишь отшутился и вернулся к своим делам.—?Это что же получается, Кузя с нами работает почти три года, и мы совершенно о нем ничего не знаем? —?спросил Антон.—?Может, он Борисычу хоть что-то о родных говорил? Не может такого быть, чтобы у него совсем не было родственников. Какие-то дяди, тети должны же быть!—?Так-то они есть,?— сказал Павел. —?Но Кузя не очень лестно о них отзывается. Да и их контактов у меня нет. Не думаю, что они будут ему в больницу передачки носить.—?Всё равно. Будет правильно, если они узнают,?— подал голос Дима. Он говорил спокойно, только подрагивающие руки и слезы, которые периодически предательски текли из глаз, выдавали его истинное состояние. Именно ему первому позвонила квартирная хозяйка Кузи, когда обнаружила парня лежащим на лестничной площадке в луже крови. Если бы Дима вчера уговорил друга остаться у себя, может, этого бы и не произошло. Кузя был бы жив и здоров.—?Дим, я знаю, о чем ты сейчас думаешь. —?Тимур положил руку на плечо Красавченко. —?Ты бы ничего не изменил. Если Кузя не захотел у тебя оставаться, значит, на это были веские причины. Но он очнется. Обязательно очнется.—?Я знаю,?— ответил Красавченко, снова вытирая слезы. —?Что тебе помогло очнуться тогда? —?Дима поднял заплаканные глаза на друга.—?Мне? Моя семья, друзья. Они со мной разговаривали. Я очень смутно все помню, но слышал и жену и дочку. Даже тестя с тещей. Еще Кузю запомнил. Вернее, его веселый голос…—?У Кузи нет родных. По крайней мере, тех, кто его любил бы…—?Как это нет? —?подал голос зашедший в помещение Голованов. —?У него есть мы! Парень он крепкий, обязательно выкарабкается. Ребят, а вам я советую разойтись по домам, отдохнуть. Я понимаю, вы переживаете за Володю, но работу никто не отменял. Я переговорю с доктором и, если будут какие-то новости, сообщу.Ребята неохотно поднялись со своих мест и направились к выходу из больницы.—?Дим, может, ко мне пойдешь? —?спросил Павел. —?Жена с сыном на даче, так что места хватит.—?Спасибо, Паш, но нет. Меня Даша ждет.—?Ох и не нравится мне эта Даша,?— сказал Шапошников, открывая дверь машины. —?Ну да ладно. Садись, хотя бы до дома подвезу.Дима молча сел в автомобиль, и опера направились к выезду с территории больницы.***—?Привет, Дашуля. —?Дима поцеловал девушку в щеку и отправился в ванную. Хотелось как можно скорее скинуть с себя костюм, пропахший лекарствами. В ванной он снял с себя костюм, бросил его на пол, после чего залез в душ и очень долго стоял под горячими струями воды, пока кожа не раскраснелась от высокой температуры. Только через час он выключил воду, вытерся полотенцем, убрал костюм в стирку и вышел из ванной переодетый в домашнюю одежду.—?Ты был в больнице у Вовы? Как он? Что говорят врачи? —?В голосе Даши не было ни капли того, что хотя бы отдаленно напоминало бы сочувствие.—?Пока никаких прогнозов,?— ответил Дима. —?Если бы я его только уговорил остаться у меня…—?Слушай, прекрати причитать! —?Девушка села на кровати и раздраженно посмотрела на капитана. —?Он умирает! И ты ничего не изменишь!—?Не смей так говорить! —?рявкнул Дима. —?Он выживет! Он будет жить!—?Не жить, а существовать,?— поправила его Даша. —?Ты хоть понимаешь, насколько поврежден его мозг? Он в лучшем случае всю оставшуюся жизнь проведет в коляске, а в худшем… Не проще ли прекратить его мучения сразу? Отпустить и смириться.—?Заткнись! —?Кажется, капитан крикнул слишком громко, потому что на шум зашла Инна Александровна.—?Дима, что произошло? —?спросила женщина.—?Ничего, мам. Все хорошо.Женщина молча кивнула и удалилась к себе в комнату, решив не мешать сыну выяснять отношения.В глубине души Дима понимал, что Даша права. Невольно вспомнились слова врача о последствиях комы. Оставалось только верить, что все пойдет по лучшему сценарию.—?Вернусь, когда остынешь! —?ответила девушка и покинула квартиру. Но Диме было все равно. Сейчас значение для него имел только друг, который вел неравный бой со смертью.—?Митя,?— в комнату снова вошла взволнованная мать,?— вы с Дашей снова поругались?Дима покачал головой и лег на постель, давая понять, что не настроен на разговор. Хотелось открыть глаза и понять, что это просто дурной сон; что Кузя жив, здоров и завтра придет на работу?— как всегда с опозданием; сядет за свое рабочее место, поворчит, что техника зависает. Капитан закрыл глаза и погрузился в мрачные сновидения. Инна Александровна осталась наблюдать за сыном. В слишком подвешенном состоянии он вернулся сегодня, чтобы оставлять его одного.***Кузя открыл глаза и обнаружил себя в невероятно красивом месте. Кажется, когда-то давно он был здесь. Он был тогда еще совсем маленьким?— ему было лет пять, не больше. Отец пытался научить его плавать в озере, сбросив с лодки. А спустя десять минут он уже сидел на руках мамы, а она кричит нечеловеческим голосом. Видимо, ее сильно напугало то, что муж едва не утопил ребенка. Хорошо хоть он вовремя вытащил его, и малыш не успел нахлебаться воды, только сильно испугался. Даже спустя годы эта травма останется с ним. Вова даже будучи взрослым боялся зайти в воду. Сейчас он сидел возле того самого озера. Непонятно, чего он хотел от этого места.—?Володя!Кузя резко развернулся и увидел перед собой мать. Он перепугался, зная, что она умерла спустя год после того инцидента на озере. Мужчина, ограбивший ее, не оставил шанса молодой женщине. Именно это подстегнуло тогда еще маленького Володю к выбору профессии.—?Мама? —?Парень рассматривал женщину. Она была одета в то самое белое платье, как в тот день, когда он в последний раз видел маму живой. —?Я что, умер?—?Нет, что ты такое говоришь? Ты жив. Пока жив. И только от тебя зависит, в каком мире ты окажешься. —?Она невероятно легко провела по волосам сына. —?Какой же ты взрослый стал.—?Я хочу остаться здесь с тобой, мама. Знаешь, мне так плохо на самом деле. Я старался всем своим видом показывать друзьям, что у меня все хорошо, но, мам, я одинок. Нет никого, кто бы мог мне помочь…—?Так прямо и нет? —?поинтересовалась женщина.—?Я чувствую себя никому ненужным. Папа после того, как ты ушла, начал пить и забыл обо мне. А теперь я вынужден платить ему алименты, которые он, скорее всего, пропьет. А если я выживу, то останусь один, потому что таким меня никто не примет. Даже друзья.—?Сынок, я поддержу любое твое решение, но подумай хорошо. Ведь не может быть, что совсем нет человека, который с тобой просто так. За то, что ты просто есть. Кому-то ты все равно нужен, родной. Прислушайся.В этот момент, словно из тумана, раздался тихий голос, источника которого ни мать, ни сын не нашли.***—?Привет, Кузь. —?Красавченко прошел в глубь палаты. Его впустили всего на десять минут, и он не хотел терять время. Он потратил три ночи, читая медицинские статьи о коме. Где-то говорилось, что человек в таком состоянии все слышит и с ним нужно разговаривать, читать ему любимые книги, включать его любимую музыку. Последнее Дима отмел сразу. Вряд ли медперсоналу понравится играющая из палаты 1001 разновидность хип-хопа, а вот почитать книгу показалось капитану неплохим вариантом.—?Кузь, знаешь, мы с тобой столько времени дружим, но оказывается, я даже не знаю, какие книги ты любишь. Пришлось брать на свой вкус. Мне кажется, что ?Три мушкетера? тебе обязательно понравятся. —?Дима достал книгу и принялся читать вслух. Делал он это медленно, словно переживая, что Кузя не поймет его речи, если он будет читать слишком быстро. Но Вова лежал все так же неподвижно, и только пищащий кардиомонитор свидетельствовал о том, что парень все еще жив. Сколько еще таких дней будет? Один, может, месяц, а может, он всю оставшуюся жизнь пролежит в этом отделении, пока врачи сочтут нецелесообразным дальнейшее поддержание жизни.—?Молодой человек, вынуждена вас прервать,?— в палату зашла пожилая медсестра. —?Время вышло. Приходите завтра в это же время, только постарайтесь не опаздывать.Дима поставил закладку в книге, спрятал ее в тумбочку и, поблагодарив медсестру, покинул палату. Словно в тумане он вышел из больницы, добрел до ближайшей лавочки и рухнул на скамейку, чувствуя, что уже не в силах сдержать слезы. Видеть лучшего друга таким было просто невыносимо. Одна только трубка, благодаря которой сейчас дышал Кузя, наводила ужас. Красавченко понимал, что когда найдут человека, столкнувшего парня с лестницы, он от него мокрого места не оставит. Будет его бить до тех пор, пока лицо того не начнет напоминать кровавое месиво, а потом посадит в камеру к самым агрессивным личностям. Кто-то погладил его по голове.—?Дядя, не плачь. Все будет хорошо.Дмитрий поднял заплаканные глаза. На него смотрела девочка лет пяти. Она была одета в желтое летнее платье, а две белые косички были перевязаны желтыми ленточками в тон платью. Кажется, он ее уже видел где-то. Точно! Когда он заходил в реанимацию, он видел ее с молодой женщиной. Кажется, та плакала.—?Где твоя мама? —?спросил капитан. Его напугало, что такой маленький ребёнок ходит один по такой огромной территории. А если бы она не его решила пожалеть, а кого-то другого?—?Папу забрали ангелы, и она сейчас разговаривает с доктором,?— ответила девчушка. —?Почему вы плачете? У вас тоже кого-то ангелы забрали?—?Нет, пока нет. Тебе этого не понять, малышка. Мой друг… он очень крепко спит. Настолько, что никто не может его разбудить… —?Красавченко не понимал, зачем ему нужно разговаривать с ребёнком, но все-таки было в ней что-то успокаивающее. Видимо, потому что ребёнку было так же больно, как и ему.—?Он проснется,?— уверенно сказала девочка. —?Ангелы за ним пока не придут.—?Хотелось бы верить…—?Алиса, вот ты где! Сколько раз говорила, не подходи к незнакомым людям!—?Мам, он просто был таким грустным, и мне захотелось его пожалеть,?— ответила девочка маме.—?Она вас не утомила? —?спросила женщина. В ее глазах было столько боли, что казалось, будто она больше никогда не сможет испытать счастья.—?Нет. Она?очень милый ребёнок. —?Красавченко нашел в себе силы улыбнуться.—?Алис, пойдем домой. —?Женщина взяла дочку за руку, и, прежде чем удалиться, девочка напоследок пожала руку новому знакомому. Затем они с матерью удалились прочь, снова оставив капитана в полном одиночестве. Но ему показалось, что эта встреча была не последней.