10th (1/1)
Оказывается, ОЧЕНЬ тяжело вести машину, когда на соседнем кресле развалилось человеческое воплощение всех соблазнов и очень многозначительно на тебя таращится. Сууну не нужно даже к нему прикасаться, чтоб у Сону потели ладони и дорога перед глазами немного расплывалась.Сону паркуется, дёргает ручник и выдыхает - руки по-прежнему впиваются в руль и в ручной тормоз:- Приехали.Суун щёлкает замком ремня и сдвигается к Сону, прижимается к его боку и целует в уголок губ:- Передумал?- Ни за что, - выдыхает Сону.Суун ждёт. Сону медленно разжимает пальцы.Суун прижимается губами к его шее.- Не... - Сону захлебывается вдохом. - Погоди.Он рывком выдергивает ключ зажигания.- Пойдём.В лифте Суун вжимается в стену и многозначительно молчит, Сону дает слабину первым - прижимает Сууна к этой самой стене и коротко целует. Лифт издает мелодичный "дзинь", и Суун отпихивает его, жарко выдыхая в губы:- Тихо ты, увидят.Сону бы ответил, что на площадке только две квартиры и его соседи вряд ли выйдут из дома после девяти вечера, но не считает нужным тратить на этот треп время. Он за руку вытаскивает Сууна из лифта и, почти не глядя, набирает код на замке.- Дай мне разуться, - пыхтит Суун, отталкивая руки Сону, но, вопреки собственным словам и здравому смыслу, прижимаясь ближе. Сону старается не улыбаться слишком уж широко и счастливо. Господи, в какой из своих реинкарнаций он сорвал такой крупный джек-пот добродетели, что ему перепало это восхитительное создание?- Дам, конечно. И вообще, надо руки вымыть, - Сону это говорит, похоже, больше для себя, чтоб убедить самого себя в необходимости отпустить Сууна. Отпускает, конечно. Даже почти сразу - минуты через три. Не может же он трогать Сууна под одеждой грязными руками, да ни за что.
Они разуваются, тяжело дыша и пытаясь не смотреть друг на друга, - как-то это всё неловко -моют руки одновременно, сталкиваясь ладонями под струей воды, и хихикают. Суун плещет холодной водой на пылающее лицо, отводит влажными ладонями челку со лба. Старший старается не зацепить взглядом даже его отражение и молча передает полотенце для рук.Но чётко за порогом ванной комнаты Сону снова его ухватывает и притискивает к стене.
Он целует Сууна в шею и за ухом, для этого приходится согнуться в три погибели, но это Сону не останавливает. Суун так восхитительно жмурится и хватается за него, что хочется сделать ему ещё приятней. Сону легонько засасывает мягкую кожу - под самым воротником рубашки, чуть сдвинув ткань в сторону. Оставить метку, даже бледную, на видном месте ему просто не позволяет совесть.- Пожалуйста, давай ляжем, - Суун дёргает его за лацканы. - Неудобно... Хён... Сону хён...
Сону всегда слушает, когда его просят по-хорошему. Он наклоняется ещё ниже, подхватывает Сууна под бёдра, приподнимает, тащит в спальню и опрокидывает свою драгоценную повизгивающую от неожиданности ношу на постель.Сону вечно лень заправлять кровать, и сейчас это приходится как нельзя кстати. Он просто опускает Сууна на смятую простынь и отпихивает в сторону одеяло. Суун отказывается выпускать его плечи, и Сону со смехом валится на него сверху, успевая только опереться на локти, чтоб совсем не раздавить. Суун довольно пищит и ерзает под ним.В комнате темно и Сону тянется к тумбочке, щёлкает выключателем настольной лампы. Комнату заливает мягкий желтоватый свет. Суун прикрывает глаза рукой - свет совершенно не резкий, он просто прикидывается, чтоб ненадолго спрятать лицо. Он сам не понимает, чего смущается, но почему-то ему неловко, особенно если учесть, как Сону смотрит на него,будто он не человек, а огромная тарелка самых любимых сладостей.Суун прикусывает губу и приподнимается на локтях. Выпутывается из пиджака, отбрасывает его в сторону и торопливо дёргает петлю галстука, но Сону ловит его руки. Он сам расслабляет узел, гладит, массирует шею Сууна и только потом избавляет его от удушливой петли.- Извращенец, - бормочет Суун, - я знаю, о чём ты думаешь.Но одно дело знать, а совсем другое -ощущать на собственной шкуре. И когда Сону расстегивает его рубашку, покрывая поцелуями каждый сантиметр обнажающейся кожи, у Сууна кружится голова, и он только и может, что сдавленно шипеть и сильней сжимать пальцами простынь.Сону приспускает рубашку с плеч Сууна, затем, спохватившись, ухватывает его за запястье, расстегивает тяжелые металлические часы с крупным циферблатом, стаскивает их и аккуратно откладывает на тумбочку. Потом беспрепятственно избавляет Сууна от кипельно-белой тканевой оболочки. Сону проводит ладонями по груди Сууна, оглаживает ключицы большими пальцами, восхищенно оглядывая полуобнаженного парня под собой, а потом как-то по-хулигански улыбается, наклоняется и проводит языком по боку Сууна, под рёбрами. Тот изо всех сил сжимает зубы, чтоб не завизжать и только шипит и изворачивается.Чтоб хоть как-то отвлечь Сону от понимания, насколько он боится щекотки, Суун тянет его к себе за галстук:- А ну раздевайся.Тот усмехается, но покорно избавляется от галстука, скидывает пиджак и расстегивает рубашку. Суун помогает- начинает с нижних пуговиц и где-то в середине их руки сталкиваются, когда они пытаются ухватиться за одну и ту же пуговицу. Суун нетерпеливо дёргает, пуговица к чертям отрывается, но оба тут же про неё забывают.- Ты такой бледный, - шепчет Суун, ведя ладонью по груди Сону. - Так красиво...- Разве?- искренне удивляется тот, выпутываясь из рукавов.
Рука Сууна и правда смотрится темней на его коже. Сону ловит его ладонь и легонько целует костяшки и кончики пальцев. Суун снова зажмуривается и не знает, куда себя деть от смущения. Он выдёргивает руку, зарывается обеими ладонями в волосы Сону и тянет его к себе в поцелуй, проталкивает язык ему в рот, кусается, жадничает.
Сону расстегивает ремень на его брюках и зацеловывает шею, Суун снова немного смущается своего бездействия, что он как девчонка лежит и ждёт, чтоб ему сделали хорошо, но с Сону почему-то по-другому не получается.
Может, потому что Сону действительно хочет сделать ему приятно. Он гладит Сууна везде, просовывает ладони под пояс брюк, прихватывает за ягодицы - Суун шипит сквозь сжатые зубы и запрокидывает голову.Сону стаскивает с Сууна брюки, ухватывает за лодыжки и тянет на себя. Суун ойкает, разводит ноги шире и чуть присгибает колени, чтоб Сону было удобно устроиться между ними. Кажется, ему больше не стыдно, потому думать о стыде и о чём угодно ещё он больше не в состоянии. Он подается навстречу Сону, хватается за его плечи, за запястья (он надеется, что Сону поймёт, что Суун так делает, потому что ему нравится, а не потому что хочет, чтоб Сону остановился, и тот, кажется, действительно понимает). Cуун жалобно стонет и выгибается, одной рукой гладит Сону сквозь брюки, другой дёргает его ремень.- Хён, сними уже! Всё сними!Он пытается помочь Сону избавиться от оставшихся элементов гардероба, но больше мешается, и тому приходится отодвинуться, чтоб без помех раздеться до конца, а Суун пользуется моментом, чтоб избавиться от белья.
Оба не представляют, что делать в постели с парнем, но обоим не до размышлений, потому что хочется всё и сразу - и трогать, и целовать, и прижиматься...Суун хватает воздух раскрытыми губами, когда Cону обхватывает их обоих рукой и доводит до разрядки. Слишком горячо, слишком остро. Он впивается ногтями в бёдра Сону и слышит, как тот сдавленно стонет ему в шею.Суун похож на обложку какого-то безумно дорогого порножурнала - он взмокший, разгоряченный, у него совершенно красные губы - искусанные и зацелованные; Сону подозревает, что сам примерно так же выглядит сейчас, и улыбается этой мысли.Он прижимается губами к шее Сууна и чувствует, как его лениво гладят по волосам.- Забыл сказать, - бормочет Суун, не открывая глаз, - ты классно смотришься за баранкой. Не хочешь подрабатывать моим шофёром? Где-то была у меня такая сексуальная фантазия... Сону набрасывается на него с щекоткой и Суун визжит, забыв, что секунду назад еле мог говорить.