?молчать о тебе? Елена/Стефан (1/1)

Медового цвета алкоголь обжигающим потоком растекается по жилам, в то время как серо-зелёные глаза застыли в неподвижности, пристально всматриваясь куда-то в пространство и с безразличием наблюдая за тем, как спокойно покачиваются деревья от лёгкого весеннего ветерка. Но несмотря на задумчивый и отрешенный вид молодого человека, он по-прежнему остаётся предельно рассудительным.Лишь одна мысль проносится у него в голове... То, что он наконец решился покончить со всем тем, что терзает его бессмертную душу уже на протяжении долгого времени, отзываясь нестерпимой болью в груди, которая даже с течением бесконечных дней не утихала, всё так же оставаясь мучительной и невыносимой пыткой. Но именно сегодня это очередное утро показалось ему иным, которое было способно принести долгожданное облечение и освобождение от собственных же чувств. — Стефан, — внезапно, словно из ниоткуда, отозвался за его спиной до боли знакомый голос девушки, которая до сих пор и несмотря ни на что остаётся в его сердце. Но она выбрала его брата... Тем самым как будто лишив его смысла самой жизни. Она же и являлась этим самым смыслом, без которого окружающий мир уже не имел прежнего значения, в одно мгновение потеряв яркие краски, превратившись в холодное, чужое и со всеми оттенками серости подобие среды его обитания.Ощущать её присутствие по-прежнему кажется ему непосильной ношей, от которой отчаянно хочется избавиться. Ведь как можно находиться поблизости и наблюдать за её нежной улыбкой, которая уже была адресована не ему, и взглядом тех самых карих глаз, что когда-то в одно мгновение пленили его и пылали самоотверженной любовью к нему. Но сейчас, он застыл в тихом молчании, словно не желая оборачиваться к ней, всё так же неторопливо глотая бурбон и уже немного рассеянно вглядываясь вдаль, будто её голос показался ему лишь призрачным наваждением или отдалённым отголоском обрывков памяти. Вдох. Тягостный, но еле заметный, тем самым освобождаясь от прошлых воспоминаний, что безжалостно раздирают его со дня в день. То, как она со всей нежностью смотрела на него, в поисках того единственного убежища, что было так необходимо ей когда-то. И он любил её... Любил так, как никого другого до этого. Любил до боли в груди и до хриплого крика, который застывал на губах, не находя отклика в непробиваемых четырёх стенах. Любил всем сердцем, отдавая ей всего себя без остатка. Но она просто ушла... Оставила по себе только пустоту и медленно съедающую безысходность, словно он потерял часть собственной души, которая была ему дороже всего. А сейчас её не стало, ведь последние остатки чувств она собственноручно и со всей жестокостью вырвала с корнями, глядя прямо в его глаза. И в тот момент его неживое сердце как будто остановилось, уже навсегда. Всё вокруг потеряло своё прежнее значение, превращаясь в сплошную и однообразную мешанину дней его чёртовой вечности. Мучительной и в последнее время столь невыносимой... В мыслях и душе уже давно образовалась неумолимая чёрная бездна, которая с каждым днём поглощает его всё сильнее и больше, не оставляя другого выбора. Но возможно ли убежать от себя и тех чувств, что стали самым главным в жизни и неотъемлемой частью его самого? И в силах ли он вот так легко отказаться от них, забыть и жить дальше? Сам не знает этого... Также как и того, зачем Судьба свела их. Возможно, непреодолимое решение вернуться в родной городок и узнать её — было поистине ошибочным и он не должен был влюбляться в неё. Но уже ничего не изменить. Один за другим вопросы молнией проносятся в сознании, не давая покоя. Как ему заглушить неутихающую боль, если раны по-прежнему кровоточат? Вновь нет ответа. Больше ничего не осталось, кроме полного опустошения и безразличия. Ведь им уже не вернуть те чувства и не спасти любовь, которая делала их сильнее, вынуждая неустанно бороться друг за друга. А теперь, без неё он превратился в подобие человека, который уже не видит прежнего смысла в своём дальнейшем существовании, потеряв самое дорогое, что было в его, как порой казалось, пустой жизни. — Стефан, — вновь повторила девушка, пытаясь достучаться до него, но он всё так же неподвижно и пристально всматривается в окно, как будто не замечая её и не желая поворачиваться к ней, — Ты уезжаешь? Но куда? — при этом переводя свой немного растерянный взгляд на уже собранную сумку, которая стоит неподалёку. — Скажи хоть что-нибудь... Казалось, для неё невыносимо и столь мучительно чувствовать эту холодность и сдержанность, которая исходит от него и заключается в беспрерывной тишине и молчании, при этом ощутив, как что-то внутри словно сжимают стальной хваткой, не давая возможности свободно и глубоко вдохнуть. Она знает его лучше всех, и сейчас догадывается, о чём он думает. И эта мысль постепенно пробуждает в ней неподдельный страх. Ведь он всегда и несмотря ни на что был рядом, где-то поблизости, в любой момент будучи готовым прийти ей на помощь, стоит только позвать. Но в этот момент кажется таким далёким и чужим, отчего невольно сжимается сердце и немеют пальцы от того, с каким усердием и упрямством она сцепила их. На мгновение прикрыв глаза и набрав полные лёгкие воздуха, Елена направляется прямо к нему, преодолевая, казалось, бесконечное расстояние... Вперёд, уверенными и энергичными шагами, мысленно убеждая себя в том, что сможет остановить его, при этом словно слыша каждый его еле заметный, но протяжный вздох, который отзывается непосильной тяжестью уже в её груди, заставляя затаить дыхание и застыть в нерешительности, которая была непозволительной для неё в этот момент. Только не сейчас, когда она может навсегда потерять его. Да, она выбрала Деймона. Выбрала из неизвестных ей самой причин. Но влюблённость, похоть, со временем проходят, а по-настоящему любить можно только одного человека. И в это мгновение, глядя на него со спины, она с горечью и сожалением осознала то, насколько ошибочным был её выбор. Как будто его сделал совершенно другой человек, но только не она. Нет... Ведь она не могла так поступить ним, со дня в день причиняя ему всё больше боли и тем самым принося болезненные страдания смотря прямо в те самые зелёные глаза, которые всегда с прежней нежностью и трепетом всматривались в её лицо, отчаянно пытаясь найти хоть какой-нибудь отклик и увидеть в ней ту самую девушку, которая была самоотверженной, заботливой и любящей. Но взамен получал лишь пустоту и безразличный взгляд. И даже не могла представить, что он чувствовал в те моменты, когда она в очередной раз, по новой разбивала его сердце, со всем желанием целуя уже не его губы. Но ничего не изменить и не исправить... И ей уже, наверное, не удастся излечить их обоих, вычеркнуть из памяти долгие дни разлуки. Ведь они навсегда останутся глубоким шрамом на сердце, который времени уже не под силу затянуть. Ею овладели угрызения и глухие порывы совести, не дающие покоя и терзающие без умолку. Невольная дрожь пробежала по коже, пока она мысленно молила его наконец повернуться к ней. Но внезапно в сознании пронеслось то самое далёкое воспоминание, когда она просила его не прятаться от неё и посмотреть в глаза. А теперь, он просто не желает даже видеть её... Они лишь молчат. Молчат о тех чувствах, которые на самом деле испытывают к друг другу. О тех мыслях, которые неустанно преследуют их повсюду, каждый раз напоминая обо всём пережитом. Но она собственными же руками всё поломала, уничтожила ту единственную надежду на совместное будущее, которое могло бы тянуться вечность, как она и обещала ему тогда на крыше, променяв их мечтания и любовь на его брата, тем самым уничтожив его самого и превратившись в совершенно иного человека. Ведь Елена и вправду уже не узнавала себя... Каждый день глядя на своё отражение в зеркале, она видела кого-то другого, но только не ту девушку, которая не была столь эгоистичной и жестокой.В такие моменты была готова возненавидеть себя, точно так же, как и сейчас. — Стефан, — повторила она совсем тихо, нерешительными шагами подходя к нему чуть ближе, а он, в свою очередь, хотел только одного, чтобы она просто замолчала и ушла, а не терзала его ещё больше. — Ты слышишь меня? Не молчи. — А что я должен ответить тебе? Мм? — отозвался он, резко повернувшись к ней и бросив эти слова прямо ей в лицо, которые были полны нескрываемого раздражения и горечи, при этом до невозможности сжав стакан с алкоголем, рискуя просто раздавить его. — Что да, я хочу поскорее уехать из этого города и больше никогда не вспоминать о нём, также как и о тебе?! О той, которую я любил больше своей чёртовой жизни и которая просто растоптала меня, изменив мне с моим же братом...Ну, так как? Тебя устроит такой ответ? Он со всей внимательностью смотрит на неё и уже не видит во взгляде карих глаз ту девушку, которую когда-то полюбил. А она лишь с горьким сожалением разглядывает его побледневшее лицо, каждая черта которого сквозит холодностью и отчуждённостью, ледяной колкостью вонзаясь в её сердце, которое просто замерло в один короткий миг. — Мне очень жаль, что всё так вышло... Слышишь? — судорожно проговорила она, чувствуя, как предательски перехватывает дыхание, вынуждая её глотать слова, которые вырываются из горла хриплым звучанием. — Тебе ?жаль?? Правда? — с долей презрительной насмешки в голосе, произнёс Стефан, прожигая её лихорадочно блестящим взглядом зелёных глаз, которые вдруг вспыхнули странными огоньками. — А что мне прикажешь делать с этим твоим сожалением, Елена? Мм?По-твоему, от него мне должно стать легче? Вдруг возникло то чувство, когда внутри словно что-то оборвалось, оставляя по себе только опустошение и бессилие. Когда просто хочется уйти и больше никогда не возвращаться назад... Именно этого он сейчас и желал, а не стоять вот здесь, в этой самой комнате, которая сохраняет в себе множество воспоминаний, что всё так же важны, но уже не имеют прежнего значения, превратившись в смутные обрывки памяти, которые хранятся где-то в подсознании. А она... Она была его единственной и всепоглощающей любовью, также как и невыносимой болью, которой пора положить конец. — Я... Теперь я знаю, что чувствую, — с трудом сдерживая ком подступивших эмоций, выдохнула она, при этом неотрывно и с полной уверенностью посмотрев в его стеклянные глаза. Если бы он только мог простить её... Простить и вернуть. Ведь это всё, чего она хочет. Только он придавал ей сил для дальнейшей борьбы и никогда не позволял сдаваться, в то же время будучи её слабостью. Сколько всего сейчас она должна сказать ему... Как молча засыпала, повернувшись спиной к тому человеку, который был рядом с ней. Засыпала, думая о том, как сильно она ошибалась, сделав неверный выбор. Как каждое утро, просыпаясь, она по- прежнему молчала о нём и о тех чувствах, которые вновь вернулись к ней, став ещё сильнее и в то же мгновение мучительнее. Как постоянно задавалась лишь одним вопросом — нужна ли она теперь ему. — Я устал от твоих бесконечных метаний, Елена... — с заметной тяжестью, выдохнул он, упрямо поджав губы и опустив голову, словно не желая больше смотреть в её глаза. — Или, быть может, ты считаешь, что я — игрушка в твоих руках, чувствами которой в любое время можно поиграть, а потом, когда надоест, просто выбросить? Тогда ты очень ошибаешься. И с меня уже хватит этого всего. — Но... — было начала она, старательно пытаясь вздохнуть как можно глубже, но он резко прервал её, не дав возможности договорить. — Да. Я всё ещё люблю тебя... И всегда буду любить. Это единственное, что никогда не изменится. Но я больше не могу так... Просто не могу, — продолжил младший Сальваторе, неторопливым движением руки поставив пустой стакан на небольшой столик и сдвинувшись с места. — Я очень устал... Устал делать вид, что всё в порядке и что я смирился с тем, что ты теперь с моим братом. Поэтому, прощай. — Стефан, подожди, — срывающимся голосом, произнесла она, не зная, как ещё удержать его и не дать вот так просто уйти. — Поздно, Елена... Слишком поздно, — смог только сказать он, даже не обернувшись к ней, и решительным шагом направился к выходу, при этом стальной хваткой вцепившись в ручку своей сумки, желая поскорее убраться из этого города, и в этот раз уже навсегда. — Будь счастлива. Его мерные, но уверенные шаги. Глухой стук двери, который эхом отозвался в ушах, тут же теряясь где-то в отдалённых участках сознания. — Я всё равно дождусь тебя... Вечность — это не так уж и долго, — совсем тихо прошептала она ему вслед, с одной лишь надеждой на то, что он всё же услышал её и когда-нибудь снова вернётся к ней. В мгновение ока.