?яд измен? Она/Он (1/1)

Босоногая, в одном лишь лёгком платье, девушка бродила по улицам родного городка. Ветер трепал её волосы, в то время как она сама всеми силами старалась не смотреть на редких прохожих и не встречаться с ними взглядом. Ведь скорее всего напоминала им сумасшедшую. Но это уже вовсе не заботило её. Лишь изредка, из-под опущенных ресниц, затуманенным взором осматривалась вокруг, находясь на грани безумия и захлёбываясь своими же страданиями. Утопая в полумраке ночи, безлюдный пирс казался ей бесконечным, когда она направлялась к самому краю, будто её собственный мир заканчивался именно там. Ушла первой, не в силах больше смотреть на лицо близкого ей человека, понимая, что слишком много боли между ними теперь. Просто сбежала, вырвавшись из тёплых и крепких объятий, оставив его сидеть на холодной постели, которую они всегда делили на двоих. Несмотря ни на что... Но обвинение во взгляде каждого — стало просто невыносимым мучением, которое день за днём раздирало душу на лоскутки, уничтожая остатки чувств. Им самим не понять и не вспомнить — кто из них первым позволил чужим губам оставить след на коже, нарушая обещание принадлежать только друг другу до конца дней. Яд измен растекался по жилам вместе с вязкой кровью, разжигая пожар внутри. Их когда-то цветущая весна сменилась осенью. Холодной, одинокой. Им обоим больше не согреться теплом друг друга. По вечерам они кричали от отчаяния и проклятых противоречий, безжалостно срывая голос и не в силах поставить точку. Каждый раз лишь многоточие в конце, остатки стула на полу, который он разнёс в щепки, когда снова заметил очередное багровое пятно на её нежной шее, оставленное не им. И осколки бокала с красным вином, что она разбила вдребезги о стену, улавливая запах женских духов, не её, которыми были насквозь пропитаны нити его рубашки. — Что произошло с нами? — сипло выдохнул парень прямо в её искусанные губы, соприкасаясь с ней лбами и судорожно прижимая её спиной к стене. — Когда мы стали чужими? Скажи мне. Девушка промолчала, жадно глотая слёзы, не в состоянии остановить этот поток горечи. Они были болезненно близко, на расстоянии выдоха, стоило только дотянуться. Но оба чувствовали, словно между ними огромная пропасть, которую не преодолеть, рискуя сорваться вниз и разбиться об острые камни. Цепляясь пальцами за воротник его рубашки, она сжимала в ком мягкую ткань и испытывала жгучее желание наброситься на его искусно вылепленные губы жадным поцелуем или же из последних сил оттолкнуть, осознавая, что медленно умирает в его руках, которыми он ласкал другую. Ей хотелось убежать, скрыться в самом дальнем углу, но она по-прежнему неотрывно смотрела на него, набирая полные лёгкие воздуха и решимости. Чувствовала себя измученной, и сердце в этот момент как будто притаилось в груди, превращаясь в жалкий комок. А он душил в себе страстный, непреодолимый порыв сделать ей как можно больнее, наказать за все те мучения, причиной которых всегда явлалась именно она. И в то же мгновение нестерпимо было любить её до хруста в кулаках, сходя с ума от одного лишь прикосновения к её бархатной коже и слыша тихие, томные стоны в ответ на свои ласки. Вместо этого теперь в ушах звенели отголоски его же клятв, которые всё же нарушил первым. Раз за разом, он внушал себе чувство презрения и ненависти к ней, когда она порой возвращалась на рассвете от другого мужчины, который посмел любить её прошедшей ночью. Но тотчас становилось душно, его охватывал смертельный страх от одной только мысли, что однажды она может не вернуться... Поэтому ждал, находясь на грани сумасшествия от нетерпения. Метался по комнате, словно загнанный зверь, измеряя пространство нервными шагами и упрямо достигая дна очередной бутылки виски. Он старался сохранять самообладание и всё же терял власть над собой, достаточно только было посмотреть на неё, встретиться с ней взглядом, в котором иногда сквозила невыносимая холодность и отчуждение, давая понять, что она уже не его. Из-за чего приходил в бешенство, хотел яростно встряхнуть её за плечи и сказать, что это совсем не так. Чтобы не смела допускать подобную мысль. Что всегда будет принадлежать лишь ему, даже если не рядом. — Так не может продолжаться дальше, — срывающимся шёпотом проговорила девушка, находя в его глазах свою погибель и в тот же миг единственное спасение. — Эта любовь убивает нас... Разве ты не видишь?Мы мстим друг другу за что-то, хотя по правде — сами не знаем за что. Пора прекратить всё это. Мы должны расстаться. — Я не могу отпустить тебя... И ты это знаешь, — со всей нежностью заправляя прядь её волос за ухо, приглушенным тоном отзывался парень, в то время как в его взгляде бушевал ураган эмоций, который мог с лёгкостью уничтожить их обоих. — А если я скажу, что больше не люблю тебя? — прошипела она, словно пытаясь спровоцировать его, и почувствовала, как внутри зародился протест. — Я отвечу, что не верю ни единому твоему слову, — тихо, но предельно отчётливо произнёс он, при этом так же ласково коснувшись её губ фалангами пальцев, впитывая их жар. Его взор теперь был прикован исключительно к ним, изучая каждую трещинку, каждый дюйм... И он ощутил, что пульсация в его висках стала сильнее, заглушая голос разума. Он вправду был одержимым ею, напоминая безумца. — Любовь не может быть вечной, — прошептала девушка в ответ, судорожно обхватывая руками его лицо и вынуждая посмотреть в её глаза. — Она гаснет, погибает вместе с нами. День за днём. И мы с тобой тому свидетели... А я больше не хочу сгорать в этой агонии. Пойми. — Я понимаю. Понимаю, чёрт возьми! — выдохнул парень, стискивая зубы от безысходности и стараясь не давать волю этим разрушительным эмоциям. — Но сегодня... Сегодня ты всё ещё моя. Позволь мне почувствовать тебя своей. Во рту был привкус горечи, что сжимала горло, не давая ей возможности сказать хотя бы ещё слово, в то время как он осторожно зарывался пальцами в её волосы, перебирая их и пытаясь запомнить цвет, запах. После коснулся уха, опустился к шее, желая вобрать в себя её всю, без остатка. И она уступала, скользя дрожащими руками по его плечам, груди, срывая пуговицы одна за другой. Закрывая глаза и будто задыхаясь, она улыбнулась, позволяя ему обладать ею, и почувствовала, как по щекам скатились солёные капли. Но его это не остановило. Он прижимал её к стене всё сильнее, настойчиво проникая под платье и сжимая ягодицы. После прикоснулся к её подбородку и приподнял голову, несколько мгновений просто глядя на неё. Его взгляд был затуманенным желанием, казался диким, отчасти пугающим. Не в силах устоять, он до боли целовал её, яростно сминая и покусывая воспалённые губы, не позволяя опомниться и перевести дух. Слышал её хриплый, жалобный стон, который отзывался вибрацией уже у него внутри, лишая рассудка. Они дальше продолжали мучить друг друга. Жестоко, бессмысленно, отзываясь прерывистыми вздохами.В голове не было ни одной чёткой мысли, только обрывки воспоминаний, что хлынули потоком, не давая забыть, насколько сильно и болезненно они нуждались в этой душевной и физической близости. Его горячие ладони обжигали, вновь вызывая дрожь по коже, на которой он оставлял отметины, одну за другой. Он подхватил её и направился в спальню, небрежно толкая дверь. В этот момент, он жил лишь инстинктами, только к ней одной ощущая эту невообразимую тягу, от которой не мог избавиться всеми стараниями. Бессильную, измученную им самим, он усадил её к себе на колени и цепко обхватил бёдра, оставляя на них покрасневшие полосы. Опуская лямки платья и с натиском касаясь предплечий, терзал её грудь плотоядными поцелуями. А она, разгорячённая и такая соблазнительная, в порыве сжимала руку на затылке и слегка тянула его за волосы, тем самым вынуждая взглянуть на неё. Теперь её взгляд был полон огня, завораживая. — Я люблю тебя, — выдохнул парень, блуждая руками по её талии. Девушка вдруг замерла, неотрывно глядя на него. Его слова послужили толчком к пробуждению, словно её окатили ледяной водой. Нахмурившись, она отстранилась от него. Её глаза, что сейчас пронизывали его укором, вновь заволокла пелена слёз, которые теперь она сдерживала с трудом. Вырвавшись из его объятий и судорожно мотая головой, она пыталась привести себя в порядок, ощущая, что ещё не остыла, охваченная жаром возбуждения от макушки до пят. — Что с тобой? — растерянно спросил он, поднимаясь следом за ней. — Не говори мне этого. Не нужно, — срывающимся голосом прошептала девушка, обнимая себя за плечи и вновь содрогаясь от немых рыданий. — Так только больнее. — Просто позволь мне хотя бы попытаться всё исправить, — в отчаянии произнёс парень и сделал несколько шагов к ней, желая снова прижать к себе, обнять. Но она намеренно отступала, не позволяя ему подойти ближе, держа на расстоянии вытянутой руки. — Мы любили настолько сильно, что в конечном итоге — разрушили друг друга, — тихо, безучастно сорвалось с её губ в ответ. Протяжно выдыхая и не отводя от него взгляд, девушка пятится назад, желая оказаться на свободе. Она чувствовала, как окружающие её стены давили на неё своей тяжестью, пробуждая необъяснимый приступ паники. Ещё немного и она рисковала задохнуться. — Не уходи... Он устало прикрыл глаза, а за ней в это время закрылась дверь.*** Подойдя к самому краю, она равнодушно наблюдала за тем, как тёмные волны разбивались о берег. Видела вдалеке свет маяка, который указывал путь, но только вот сама находилась на распутье, потеряв ориентир. В её глазах мелькали отблески сияния луны на воде, а руки были прижаты к груди, цепляясь в ткань платья в тихой мольбе, из-за чего едва ли улавливала треск рвущихся нитей, прислушиваясь к ударам своего сердца. Она совсем не думала, что делала, снимая с пальца золотое колечко и слегка царапая похолодевшую кожу. Такой же пронизывающий холод исходил от драгоценного металла, что вынуждал вздрогнуть. Оно скользнуло по раскрытой ладони, тут же исчезая в непроглядной, чёрной глубине, словно забирая с собой все её страдания, очищая израненную душу. Вскидывая голову к ночному небу, она хотела закричать, что есть силы, но голос предательски охрип. Она ощущала, как дрожали её колени, а ноги подкашивались, выдавая слабость. Может, это и было то самое долгожданное облегчение... Даже несмотря на то, что в этот момент — замёрзшая и изнемождённая — она застыла в оцепенении. Жадно хватая прохладный воздух, она услышала за спиной тяжёлое дыхание и торопливые шаги, что становились всё отчётливее, гулким эхом отзываясь в ушах. Мягкое мужское пальто накрыло её плечи, а крепкие руки настойчиво притягивали, не ослабляя хватку. Он резко развернул её к себе и так же отчаянно прижал к груди, позволяя ощутить, как бешено колотилось его сердце. — Глупая, что же ты делаешь? Убежала, — шептал парень. Надрывно, с невыносимой болью, тревогой и неизменным страхом потерять её. — Я искал тебя, метался по улицам как ненормальный... Больше никогда так не делай. Слышишь? Для меня нет жизни без тебя, и я ненавижу себя за то, что слишком поздно это понял. Прости... Хочешь — накричи на меня, ударь, но только останься со мной. Даже если нам суждено сгореть в этом огне, то только вместе. Она чувствовала тепло его губ на своём лице, но не в силах была даже рта раскрыть. Молчала, глядя на него застывшими глазами. — Любить тебя — чертовски больно, — бессильная, на выдохе произнесла она, цепляясь взглядом за его приоткрытые, бледные губы. — Но тогда почему горло сжимает стальной хваткой от одной только мысли, что я могу больше никогда тебя не увидеть? В ответ, он до болезненного хрипа принялся целовать её, словно испытывая сумасшедшую жажду. Эгоистично, неправильно... Но он уже не сможет отказаться от её, даже если она сама захочет этого. Ведь они привязаны к друг другу прочными канатами, которые никому из них не под силу разорвать.