Часть 10 (1/1)

Молния с характерным визгом тянется наверх плавно и гладко. И идеальный черный костюм, похороненный в недрах матового светлого пластика чехла, теперь едва заметен. Донхён разглаживает несуществующие складки, аккуратно и бережно водружает развязанный галстук на выделенное место. Чехол занимает своё место у платья Ухи, которое тоже завтра придётся вернуть. Теперь в её доме у него свои полки и свои вешалки. И даже место в кровати свое, не то чтобы им обоим это было нужно. После тяжелого эмоционально и физически дня душ кажется обоим панацеей от всех проблем, но Донхён чувствует, что это лишь временное решение. Заткнул ватой все существующие дыры, и, кажется, отчаянные мысли звучат в голове слабее. Звенящая тишина в ушах и слабые звуки музыки откуда-то с кухни вместе с тихим свистком чайника и крутящимися под ногами котом.Он старается отвлечься на что угодно, думать о чем угодно, но не об этом.Он смотрит на Ухи и старательно запрещает себе произносить Джунёново имя даже в голове, даже молча. От мыслей о нем все болит. От его улыбки ломает кости. Но Донхён смотрит на женское лицо, вслушивается в ненавязчивую речь Ухи и позволяет вовлечь себя в разговор, и, кажется, даже дышит свободнее.Ему до тошноты страшно признавать себе, что он позволил самой большой ошибке случиться. И позволил еще тогда, когда оттолкнул его вместо того, чтобы взять лишь малую дистанцию и позволить их отношениям развиваться дальше?— не так спешно, но развиваться. Ему почти восемнадцать, а Донхён всегда был терпеливым.Через пару месяцев он бы сводил его куда-нибудь в честь успешного окончания учебного года и спросил, куда хочет поступать дальше.А в декабре бы долго выбирал идеальный подарок на Рождество.И они бы оба смеялись вечерами, когда Донхён пытался готовить для разнообразия сам, но снова и снова терпел неудачу, и Джун спасал его кухню, руки и гордость, и просто бы целовал вместо того, что бы лишний раз напоминать, что в этом вопросе Донхён безнадежен хронически. А потом бы они заказывали пиццу, смотрели кино и снова целовались, целовались и целовались.Десятки и сотни так и не проведенных вместе вечеров и моментов, которые еще могли бы быть, но уже не будут. И все они исчезают с хлопком, как мыльные пузыри и оставляют вместо себя лишь горький призрачный осадок.И чтоб пережить это, понадобится время.А его у Донхёна теперь в избытке.И начинает он тратить его так, как тысячи молодожёнов до него?— вместе со своей женой подсчитывает подарочные деньги. Спустя полчаса становится ясно?— свадьба окупилась и ещё немного даже остается, что можно будет отложить на совместную поездку в их скорый недельный отпуск. Ухи хочет куда-нибудь на Чеджу или подальше?— в Японию. Донхёну же всё равно, главное?— сделать паузу и отвлечься от всего, имея на это полное моральное право и, в идеале, своё место на шезлонге.—?Донхён, мы вместе едем, не отлынивай от выбора! —?и для большей весомости кидает в него маленькой цветастой подушкой, вызывая тем самым искренний смех мужчины.—?Хорошо, хорошо, я за Японию, там можно до горячих источников доехать.Ухи ставит галочку напротив недельного тура на Окинаву и заваливается на кровать, потянув Донхёна за собой. На ней мягкие пижамные штаны, старая футболка с DBSK и совсем нет макияжа. Уютная, домашняя, такую хочется любить до головокружения, на такой хочется жениться по-настоящему, а не вот так.—?Опять о нём задумался? —?кровать рядом мягко прогибается под весом женского тела, Ухи удобно устраивает ноги поверх Донхёновых и, будто, перекрывает ему пути к отступлению, хотя по факту?— кислород. —?Кстати, ты так и не сказал, как его зовут. Я, конечно, догадливая, но не Шерлок Холмс.Прошло всего пара часов с момента, как они поставили точку. У Донхёна внутри не болит?— немеет. Как будто эмоциональная плотина?— расшатай, и наружу хлынет. Но Ухи ему не желает вреда. Ухи аккуратно его руку своей накрывает и заглядывает в глаза. Говорят, кошки ложатся на больное место. Он мягко приподнимает уголки губ и чуть сжимает женские пальцы.—?Джун. Ли Джунён. Ему ещё семнадцать, и мы с ним решили для общего блага закончить какое-либо общение.Ухи молча сползает ему на плечо и спустя пару мгновений задумчиво выдаёт:—?Ну это вы, конечно, зря. Только не говори мне, что всё из-за свадьбы,?— Донхён кивает, и Ухи тяжело и печально вздыхает. —?Дурачье,?— и щелкает пальцем по лбу. —?Вокруг меня одно дурачье.Донхён не может сдержать улыбки и невольно думает?— без неё бы вообще не выжил, наверное. Сбежал бы куда-нибудь или сгорел под тяжестью серых дней, Донхёну даже думать об этом не хочется, ведь в итоге всё даже более-менее хорошо сложилось?— у него есть Ухи, есть работа, есть дом и семья. И планы на долгожданный отпуск, которого у него не было лет пять точно.Повисает тишина, они вдвоём думают о чём-то своём, слушают звуки вечернего спального района, а потом Ухи уходит и через минуту возвращается с бананово-шоколадным мороженным. Девушка вздыхает, подталкивает Донхёна, чтоб сел, а сама укладывается животом ему на колени и, задумчиво зачерпнув ложкой банановую сторону, произносит.—?Я встретила мужчину,?— и выглядит так серьезно и настороженно, будто ступает по тонкому льду по весне?— один неверный шаг и уйдешь под воду. Но Донхён только чуть приподнимает бровь в удивлении. Ему не неприятно. Он ей желает быть счастливой, в конце концов, и начинает мягко гладить по волосам, будто убеждает?— все нормально, продолжай?— и она продолжает. —?Мы не обменялись номерами, он не позвал меня после на ужин, это вообще была случайная встреча в супермаркете, но я поняла кое-что в тот момент. Что не хочу ставить на себе крест из-за чьего-то мнения. Мне всего лишь двадцать восемь, мне хочется ходить на свидания, хочется флиртовать с мужчинами, хочется реальных отношениях и быть любимой. Я уже начала забывать, каково это, но, знаешь, я не хочу забывать. Я не хочу терять надежду. И ты не должен.А после, отправив в рот эту огромную ложку мороженного, облизывает её и наставляет на Донхёна.—?Так, муженек, поклянись мне, что, если жизнь даст тебе ещё раз шанс, ты его не упустишь. Прям от всей души поклянись, на мизинчиках.Донхён смеётся и кивает несколько раз. А после протягивает мизинец, тем самым скрепляя их клятву.—?А теперь успокой меня и скажи, что вы предохранялись, когда занимались сексом? Эй, ну что ты краснеешь, как школьник! Я, между прочим, твоя жена, и должна обо всем знать. Донхён, ты куда пошёл?*** Рабочий день начинается обыденно. Обеспокоенная мать и двухлетний карапуз с коликами в животике, несколько школьников с простудой, третьеклассник с сыпью на шее.Ухи улыбается, выписывает рецепты и направляет к другим врачам на обследования. Ничего не изменилось?— тот же кабинет, та же атмосфера, тот же халат с вышитой магнолией на кармашке. И та же доброжелательная улыбка для всех. Только кольцо на пальце, о котором она и забыла бы, если бы не любопытные взгляды медсестер.Ухи честно нравится её работа?— ей нравятся дети, нравится общение с ними, нравится помогать им. Общение с родителями, конечно, задается не всегда, да и не со всем коллективом складываются отношения, но это не так уж и важно. Жизнь давно уже научила Ухи тому, что нет ничего идеального?— ни идеальных людей, ни идеальных отношений, ни идеальных планов на день. Безупречен только ее вкус в одежде, ну, и как сказала бы Ухи из далекого две тысячи седьмого?— задница Ким Джунсу.Время близится к концу смены, когда после короткого стука в её дверь входит девочка лет семи в сиреневом джинсовом комбинезоне и белой футболке, следом за которой сразу идет молодой мужчина с детской легкой курткой в руках и розовым портфелем на плече. Никаких сомнений?— та же самая девочка из магазина, правда в этот раз настороженная и даже немного раздраженная.Ей определенно не нравится ходить по больницам, думается девушке.А еще Ухи думается, что в присутствии родителей своих пациентов она еще никогда так не волновалась. Но взгляд так и тянется к чужим губам, а на своих неизбежно расцветает улыбка. И еще шире доктор улыбается, когда, увидев ее, малышка взвизгивает и бежит обнимать. И этой тревоги на детском лице будто и не было.—?Пап, пап, это снова она, ну, давай она станет королевой, ну, пожалуйста, ну, пап!Ухи ласково гладит девочку по волосам и сталкивается с теплым взглядом её отца. Таким же, как тогда, в супермаркете.—?Думаю, пора познакомиться. Я?— Бэ Ухи, а Вы и ваша маленькая принцесса?..—?Меня зовут Кан Инсу, а принцессу?— Кан Сара. Рады Вас снова увидеть, особенно при таких обстоятельствах. Сара опасается врачей, так что мне пришлось пообещать ей большую порцию мороженого в кафе, если она будет хорошо себя вести. Но, кажется, кое-кто очень близок к тому, чтобы его потерять.Инсу садится на стул напротив и строгим взглядом смотрит на девочку. Она в ответ лишь показывает язык и усаживается на свободное место около стола Ухи. Солнечные лучи мягко касаются её волос и отражаются в глазах Инсу.Ухи околдована.—?Итак, что тебя беспокоит, Сара?Девочка протягивает руку и дует губы.—?Оно чешется. Сильно.Ухи берет протянутую маленькую ручку, покрытую покрасневшими пятнышками, которые Саре определенно запретили чесать, и даже сейчас потереть хочет, но под взглядом взрослых терпит, надув губы.—?Итак, принцесса, кажется, поход за мороженным отменяется. Тебя ждёт недельное заточение в башне без постельного режима, но с обработкой всего тела волшебным снадобьем. Но принцесса?— смелая девочка, она же переживет такое?—?Только если её спасёт королева в конце,?— и смотрит большими доверчивыми глазами, которым Ухи солгать не способна.У нее глаза ее папы.—?Спасет, составив компанию принцессе и её папе в Лотте-ворлде.—?Сара,?— одергивает мужчина, но Ухи поднимает на него взгляд и чувствует, что тот с дочкой согласен. Инсу улыбается и смотрит-смотрит-смотрит на Ухи своими невозможными глазами. Жмёт плечами и кивает, мол, если хочешь?— приходи. Это не очень профессионально и вообще неправильно, но Ухи зареклась недавно слушать своё сердце вперед разума, и то сейчас кричит?— соглашайся-соглашайся-соглашайся.—?Ну, тогда договорились.Девочка лезет обниматься, и обнимает долго, всё то время пока Ухи пишет рецепт и поясняет параллельно написанное Инсу?— где и что купить, как использовать, как долго.Перед тем, как выйти за дочкой за дверь, мужчина оставляет свою визитку на столе Ухи и чуть задерживает на докторе взгляд.?Я напишу?,?— одними губами.?Профессор кафедры зарубежной литературы Сеульского Национального Университета Кан Инсу?,?— читает она аккуратные буквы на темно-зеленой карточке визитки, когда дверь за ними закрывается.Ухи поджимает губы в скрываемой улыбке и, вертя визитку в руке, решает, что пора взять всё в свои руки.