ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Я ВСЕ ВИДЕЛ (1/1)

На следующее утро Джон так и не решился выйти к завтраку. Шерлок копошился на кухне, звеня посудой, и доктор, лежа в постели,терпеливо ждал, когда тот, наконец, уйдет. Смотреть в глаза своему соседу сейчас было явно выше его сил.Когда внизу наступила тишина, Джон встал и сварил себе кофе. Есть не хотелось абсолютно. Поставив грязную чашку в раковину, он уставился на нее в унылой задумчивости. Помыть сейчас или потом, когда… все уже случится. И будет ли он потом все тем же Джоном, который сейчас поставил эту чашку в раковину, или это уже будет какой-то совсем другой, не знакомый ему сейчас человек? Доктор Уотсон помотал головой, стряхивая апатичное оцепенение, и отправился в ванную.Немного постояв под горячим душем, он старательно намылился, уделив особое внимание подмышкам и промежности. Ах, как бы было замечательно, если бы он сейчас просто готовился к очередному свиданию с девушкой. Какой-нибудь официанткой или продавщицей из супермаркета. Полненькой симпатичной хохотушкой с упругой попкой и пышной грудью. Доктор прекратил плескаться и удрученно посмотрел вниз. Ну вот, пожалуйста. Впервые мысль о пышной женской груди никак не отозвалась у него в паху.Тщательно протерев голову и тело полотенцем, Джон взглянул на себя в зеркало. Лицо осунулось, глаза потемнели и казались теперь не менее бездонными, чем у чертова криминального консультанта. Проведя рукой по подбородку, Уотсон подумал пару мгновений, а потом взялся за бритву.Вернувшись в свою комнату, он надел чистое белье, рубашку и носки. Натянул джинсы. Снова прошел в ванную. Причесался. Взял в руки флакончик с туалетной водой. Малость поразмышлял, потом, поморщившись, поставил флакон обратно…Когда подготовка к жертвоприношению была полностью закончена, Джон несколько минут постоял, стараясь дышать глубоко и спокойно, потом спустился в гостиную. Дверь в комнату Шерлока была приоткрыта.* * *– Заходи, Джон.Джим сидел на дальней стороне кровати спиной к входу. Джон вошел, прикрыв за собой дверь и с некоторой опаской глянув в сторону окна.– Там никого нет, – любимый враг Шерлока развернулся и теперь смотрел на Джона с томной грустью. – Я решил, что нам не стоит обострять ситуацию. Ты ведь и так будешь послушным мальчиком?Верить Джиму, конечно же, не стоило. Джон сделал еще несколько шагов по комнате и оказался в изножье кровати.Мориарти молчал, глядя Джону в глаза долгим немигающим взглядом, потом его взор медленно заскользил вниз по телу доктора: помедлил на шее, прогулялся по плечам, спустился на грудь, затем на живот, чуть дольше задержался на уровне паха и, наконец, сполз к ногам. И реагируя на это беззастенчивое разглядывание, каждая из означенных частей тела Джона одна за другой начала раздражающе саднить.– Раздевайся…Хоть Джон и пытался морально подготовиться к предстоящему унижению, тем не менее, несколько оторопел от полоснувшего по душе страха и возмущения.– Что? Так сразу?.. – черт подери, как же жалко это прозвучало.Джим прикусил губу, явно сдерживая смех, и доктор Уотсон сердитым жестом схватился за пуговицы на рубашке. Уж, по крайней мере, смеяться над собой он не позволит.– Погоди, – поднявшись, темноглазый мучитель прикоснулся ладонью к слегка дрожавшим рукам Джона. – Если хочешь, я раздену тебя сам...– Обойдусь, – Джон грубо стряхнул его руку.– Жаль. А я уж было решил, что позавчера тебе понравилось...Мориарти снова опустился на кровать. Следующая пара минут прошла в оглушающем молчании. Джон неспешно расстегнул все пуговицы на рубашке и, сняв ее, чуть поежился.– Холодно? – тут же насмешливо среагировал Джим. – Ничего, скоро станет жарко.Доктор Уотсон не удостоил его ответом и, бросив рубашку на край кровати, взялся за ремень набрюках. От неловкости и стыда у него слегка кружилась голова, по коже побежали мурашки, отчего соски съежились и заострились. Сняв джинсы, он отправил их вслед за рубашкой и, оставшись в трусах и носках, замер, чуть вопросительно глядя на по-прежнему полностью и как всегда с иголочки одетого Мориарти.

Тот слегка взмахнул рукой.– Остальные предметы одежды тоже лишние.Поджав губы, чтобы скрыть их дрожь, Джон избавился от носков, затем, помедлив лишь мгновение и вперив убийственный взор в лицо своему истязателю, стянул трусы. Джим коротко глянул на то, что находилось прямо напротив его физиономии, и снова поднял глаза.– Джон, – он слегка пожевал губами, – ты удручающе не взволнован.– Разве? – побледневший чуть ли не до синевы, с пламенеющими ушами, Джон попытался саркастически поднять брови. – Но я бы не назвал свое душевное состояние спокойным.– Душевное, может быть, – Мориарти вновь уставился на член Джона. – Но меня больше волнует физическое.– Ну, извини, – Джон, не выдержав, прикрыл гениталии ладонями и отвернулся.– Может, ты все-таки не будешь вести себя как юная девственница?Минуту доктор Уотсон хмурил брови, переваривая очередное оскорбление, потом резким жестом убрал руки от паха.– Так-то лучше…Джим встал с кровати и, обойдя Джона, остановился позади него. Чувствуя под коленками противную слабость, доктор изо всех сил старался не утратить окончательно чувства собственного достоинства. Ну чего этот придурок там рассматривает?..– У тебя симпатичный зад.Джон нервно дернул подбородком.– И что я должен на это ответить? «Рад, что тебе понравилось»?!– Джон, – Мориарти снова оказался с ним лицом к лицу, – тебе нужно расслабиться. Садись на кровать, я принесу нам что-нибудь выпить.Он вышел из комнаты, и Джон проводил его изумленным взглядом. Черт знает, что такое… Уотсон присел на постель, тщетно пытаясь найти позу, в которой чувствовал бы себя уверенно. В итоге, забравшись на покрывало с ногами, он прислонился спиной к изголовью и выставил согнутую ногу, загораживая коленом пах.Джим вернулся с бутылкой красного вина, штопором и двумя бокалами.– Эй, где ты это взял?– У вас в кухонном шкафчике, – недоуменнопожал плечами криминальный консультант. – Или ты подумал, что я за это время успел сбегать в магазин?– Это наше с Шерлоком вино, – недовольно пробурчал Джон, раздосадованный посягательством на его запасы.Джим любезно осклабился, вкручивая штопор.– Тем более приятно мне будет его попробовать.Мориарти вытащил пробку и разлил темно-бордовую жидкость по бокалам. Сняв пиджак, он избавился от галстука и расстегнул пару верхних пуговиц на светлой рубашке, отчего сразу стал похож на вырвавшегося на волю офисного работника.Подав один бокал Джону, он взял другой и устроился на кровати напротив Уотсона.– Ну, за что пьем? – слегка разлохмаченный Джим выглядел более юным и совсем не страшным, вернее, почти переставшим источать скрытую угрозу.– За… Шерлока, – Джон чуть приподнял бокал.– Метко, – улыбнулся его визави, и улыбка получилась тоже по-мальчишески открытой. – За Шерлока.Джон делал глоток за глотком, наслаждаясь бархатной терпкостью и многогранным ароматом напитка. Все-таки французские вина – лучшие.– Я смотрю, ты все-таки побрился, – лукаво заметил Джим. Чуть колыхнув вино в бокале, он повел носом, принюхиваясь.Из-за того, что Джон так ничего с утра и не поел, даже ничтожная доля алкоголя оказала на него гораздо более благотворное действие, чем можно было ожидать. Доктор смутился, но не слишком.– Ну, я подумал, вдруг ты опять целоваться полезешь. Не хотел, чтобы ты оцарапался.– Спасибо за заботу.– Не за что.Джон немного помолчал, допивая вино, потом попытался разрешить терзавшее его со вчерашнего вечера тяжелое сомнение.– Джим.– А?– Когда ты вчера сказал, что… – Джон очень-очень внимательно разглядывал свой опустевший бокал, – …не только ты… поцеловал меня, что ты имел в виду?– То, что сказал.– Джим, – доктор бросил на собеседника полный тяжелого упрека взгляд, – я сижу тут перед тобой абсолютно голый, тебе так необходимо сейчас издеваться надо мной?– Да я и не издеваюсь, – Мориарти тоже допил вино и облизнул алеющие губы.– Кто еще, кроме тебя, мог меня поцеловать?– Кто еще, кроме нас, был тогда в квартире?Доктор Уотсон нервно глотнул, ощущая, как его опять начинает пробивать мелкая дрожь.– Да брось, Джон, просто поверь в очевидное.– Ты врешь!– Что? – оскорбился Мориарти.Джон сжал зубы так, что заломило в висках, потом с трудом разлепил онемевшие губы:– Ты врешь. Он не мог.– Почему это он не мог?– Потому что…Господи, да потому что поверить в это, значит, перевернуть с ног на голову весь мир, в котором Джон до сих пор жил, разбить полностью все его представления о дружбе, о доверии, обо всем, что позволяло ему чувствовать себя рядом с Шерлоком спокойно и уверенно.– Потому что он вообще не имеет к… сексу никакого отношения.– Я все видел.Горячая волна, зародившись у Джона в голове, затопила жаром его щеки, шею и покатилась ниже, заполоняя все большее пространство его тела.Джим придвинулся ближе и, внимательно следя за Джоном обжигающим взором, очень медленно и с расстановкой произнес:– Я. Видел. Как. Шерлок. Тебя. Поцеловал.Джон открыл рот, но не смог вымолвить ни слова. А Джим внезапно схватил его за колено и резко отвел его в сторону.– О! – язвительно вытянул губы Мориарти. – Вот оно что…Доктор Уотсон был застигнут врасплох. Он еще и сам не успел осознать, в какой момент и почему вдруг ожил его член. Он оторопело глянул вниз, потом поднял растерянные глаза на Джима.– Я не знаю… – он испуганно помотал головой, – я не понимаю. Это не то… И совсем не поэтому. Наверное, все из-за вина… – бормотал Уотсон, окончательно тушуясь под насмешливым взглядом Мориарти. – Просто я так давно… У меня так давно ни с кем не было…– Конечно. Конечно, – воркующим тоном поддержал его Джим. – Все из-за вина…Его ладонь сползла с коленки Джона и переместилась на внутреннюю сторону его бедра, медленно двигаясь в сторону паха. Ладонь была горячей, прикосновение – легким, и доктор с ужасом понял, что происходящее ему совсем не неприятно. Однако он все еще пытался бороться.– Ты ничего не мог видеть. Ты должен был уйти, сбежать, – ладонь замерла, – чтобы Шерлок тебя не заметил.– Как я мог уйти, когда он находился в гостиной? У тебя, что, совсем уже мозги отключились? – ладонь поползла далее, ловкие пальцы добрались до мошонки и слегка пощекотали ее.Джон дернулся, отталкивая нахальную руку и стремясь снова прикрыться коленкой. Но Мориарти вдруг навалился на него, больно придавив ногу Джона к постели своим коленом и с силой прижав его запястья к изголовью кровати. Пахнувшие вином губы почти касались лица Уотсона.

– Прекрати брыкаться, а то я рассержусь.Джим чуть оскалился, потом ухватил зубами нижнюю губу Джона и, слегка прикусив, отпустил.Джон из последних сил старался удержать ускользающее самообладание. Его нервировал запах Джима – смешанный аромат вина, парфюма, ткани и кожи, терпкий, густой, легкий, нежный и чуть сладковатый одновременно. А еще оказавшаяся прямо перед его носом шея криминального консультанта, в которую ужасно хотелось вцепиться зубами. Причем определить наверняка природу этого желания Джон затруднялся.– Отпусти меня, – распятый, словно бабочка в гербарии, Уотсон тяжело дышал. – Отпусти, я не буду сопротивляться.Джим выпустил его руки и, отстранившись, невозмутимо поправил задравшиеся манжеты рубашки.– Так на чем мы остановились?Он по-свойски обхватил яички доктора и довольно сильно сжал. Джон охнул, Мориарти неприятно усмехнулся.– Продолжим диалог?– Продолжим, – Джон собрал всю свою волю в кулак. – Если ты не мог выйти из комнаты, где же ты тогда...?– Мне пришлось спрятаться за дверь, что было весьма унизительно.Рука Мориарти забралась выше, пальцы сомкнулись вокруг члена. И чисто инстинктивно, раньше, чем сумел сообразить, что же он делает, Джон пару раз слегка двинул задом, вжимая член в ладонь Джима.– Тише, тише, – темные глаза консультанта заблестели, – расслабься, я сам.Джон сморщился, чувствуя, что безобразно близок к тому, чтобы глупейшим образом разреветься от отчаяния. Потому что, несмотря на то, что все в его душе восставало против происходившего, ему очень, очень хотелось позволить себе расслабиться, забыть о том, кто с ним здесь и почему, просто отдаться охватившему его нежданно-негаданно возбуждению и ни о чем не думать.Он чуть сполз на подушки, широко раздвинув колени и бесстыдно подставляя под руки Мориарти набухший кровью член, и закрыл глаза.– А ты неплохо выглядишь, – тон Джима был весьма довольный, и Джон решил ни за что не открывать глаз, чтобы не видеть его наверняка не менее довольной физиономии. – Можешь же.– Ты рассказывал мне про Шерлока…– Ах, да, – ладонь заскользила по члену, сдвигая кожу, то увеличивая, то уменьшая нажим. – Ну, он заглянул в спальню, увидел тебя на полу, вскрикнул «Джон!» и бросился к тебе.Джон, наконец, перестал бороться с собой. Прерывисто дыша, он слегка поводил бедрами, поджимая ягодицы в ритм движениям руки Мориарти. К первой руке присоединилась вторая, лаская и поглаживая ему ноги, промежность, живот, ероша волосы на лобке.– Он схватил тебя за руку, ища пульс, нашел, понял, что ты жив, просто без сознания, и кинулся в ванную.Джим говорил монотонным тоном, почти безэмоционально, и лишь легкое напряжение в голосе выдавало его собственное возбуждение.– Я бы мог в этот момент уйти, но почему-то не ушел, и не зря. Вернувшись с нашатырем, он опустился рядом с тобой на колени и почти поднес вату к твоему носу, но вдруг передумал…Вожделение, затопившее жаром низ живота, стало почти невыносимым, Джон обхватил дрочившую ему ладонь Джима, ища немедленной разрядки, но тот сдернул его пальцы со своей руки и ослабил давление. Джон, судорожно выдохнув, прикусил нижнюю губу.– Он положил ладонь тебе на лицо и погладил его, потом наклонился и прижался губами к твоему рту. Он оставался в таком положении довольно долго, потом отстранился и стал водить рукой по твоему телу. По груди, по животу. Он трогал тебя… везде.Джон выгнулся дугой, застонав, всем телом прося, умоляя Джима позволить ему кончить.– Он был так занят тобой, что я смог спокойно уйти совершенно незамеченным…Джим неожиданно выпустил член Джона, встав с кровати, и доктор почти закричал от разочарования.– Повернись, – тон был необъяснимо холоден.Дрожавший от неудовлетворенности Джон, неловко двигаясь, послушно встал на четвереньки, повернувшись к Джиму задом. Мориарти сжал его ягодицы, прогулялся пальцами по ложбинке между ними.– Ну, давай же, – чуть слышно прошептал Джон, скорее себе, чем Джиму.Но криминальный консультант почему-то медлил.Раздался шорох. Подняв голову, Джон с изумлением обнаружил, что Мориарти надевает пиджак.– Что? Что происходит? – Уотсон тревожно облизнул пересохшие губы.– Ничего не будет, Джон, – Джим скомкал в руках галстук и, подойдя к двери, косо глянул на Уотсона. – Ничего не будет. Я передумал.Он вышел, а голый остолбеневший Джон остался стоять на четвереньках на кровати Шерлока, чувствуя, как горячими, гулкими толчками бьется в ушах кровь, а пах буквально взрывается от желания.