Глава 2 (1/1)

На самом деле у Америки было двоякое мнение относительно длительного нахождения дома. С одной стороны, ему нравилось дни напролёт сидеть за телевизором, прогоняя очередной марафон ужастиков, или же рубиться в очередную игрушку на приставке, при этом поглощая тоннами вредные для здоровья продукты и напитки, в частности гамбургеры, пиццу, колу и кофе. И даже не важно, что такое времяпровождение проходило в одиночестве. Хотя изредка он звал в гости того же Канаду, которого за уши не вытащишь из дому, иногда силой тащил Японию, которого уговаривал поделиться очередными новинками игровой индустрии, ну а в крайнем случае к нему сами наведывались Англия или Франция, иногда по-отдельности, иногда вместе, при том оба утверждали, что это чистая случайность загадочной Вселенной, во что Джонс, естественно, не верил. С другой стороны, Америка ненавидел надолго засиживаться дома. Лучше уж сгонять в парк аттракционов, чтобы словить адреналина на ?русских горках? и наесться сахарной ваты, погонять по Манхеттену на новеньком байке и покрасоваться перед публикой, или посетить спортзал, чтобы хоть немного держать себя в форме и не давать поводов называть себя ?жиртрестом?, а ещё ради забавы пофлиртовать с девушками, которые в удивительно большом количестве западали на него, даже не подозревая, что перед ними находится их же страна. Альфреда такое внимание забавляло, ведь на самом деле ему совершенно не были интересны отношения в любом проявлении, но при этом льстило. Всё потому, что там в нём видели обычного обаятельного и весёлого парня и не считали его глупым подростком, чего не скажешь об остальных странах. Ну ладно-ладно, сам виноват, не отрицает. Но ведь это весело, вводить окружающих в заблуждение! Вот они думают, что видят тебя насквозь, а ты им такой ?бац!? и выдаёшь номер, от которого глаза на лоб лезут. Это же здорово! Иначе было бы скучно. Однако сейчас у Америки не было настроения совершенно. Он и веселье сейчас находились не то, что на разных материках, пребывая в процессе развода, а даже скорее на разных планетах. Нынешнее положение не доставляло никакого удовольствия и радости, особенно осознание того, что ему придётся какое-то время провести дома. Пока что он решил не сообщать президенту о своём маленьком несчастье, вполне заслуженно подозревая, что глава государства его просто засмеёт. Радовало то, что после возвращения на родную территорию стране давался выходной, чтобы она могла немного прийти в себя после перелёта или переезда, а также могла подготовить документы. Именно поэтому на данный момент Джонс находился у себя дома в поганейшем настроении, сидя на диване и закутавшись в тёплое ватное одеяло, ощущая зябкость. Со стороны если посмотреть, он был похож на нахохлившегося воробья, обиженного жизнью: недовольный, с растрёпанными волосами и надутыми от обиды губами. Несмотря на настроение и состояние, Америка пытался сам себя отвлечь с помощью игры в приставку. Однако даже это занятие его начинало постепенно бесить, ведь как правило он своё собственное прохождение сопровождал громкими комментариями и неподдельными эмоциями, радостными или же наоборот, но всё такими же громкими. Вот только теперь ему молча приходилось переваривать происходящее на экране. Он даже понемногу стал вникать в сюжет игры, отвлёкшись от экшена. Всё то время, что Альфред пытался играть, его настойчиво отвлекали мысли о произошедших событиях. Несмотря на то, что Америка жил один в своей квартире, он выработал привычку громко и выразительно разговаривать сам с собой, всё равно ведь иного собеседника нет, и никто его за это не осудит. Поэтому рассуждал мысленно он ничуть не тише, чем говорил, перебирая в мыслях все возможные варианты собственных действий. М-да… Англия – тот ещё шутник. И каким же образом он должен найти человека, который виноват в его нынешнем состоянии? Не будет же он в интернете соцопрос проводить, чтобы выявить виновника. Хмыкнув из-за собственных мыслей, Джонс ненадолго вынырнул из ватного плена одеяла, чтобы сцапать с дивана упаковку с гамбургером, после чего вернулся в своё убежище, теперь походя не на воробья, а на полевую мышь в своём гнезде, набившую щёки зерном. Надо было срочно что-то делать, ведь нельзя же всё время вот так сидеть и переваривать случившееся. Может, в СМИ объявить? От этой мысли Америка натурально побледнел и вздрогнул. Не, бред! Он же считай сам себя выставит слабаком перед всем миром. Если все узнают, что ведущая страна мира неожиданно замолчала… это подорвёт не только его авторитет как мировой державы, но и сделает его уязвимым и не способным к обороне, нарушит безопасность его народа. А это было недопустимо. Нельзя рисковать народом даже ради собственного благополучия. Надо придумать что-то другое. Поставив игру на паузу, Альфред снова выскользнул из своего импровизированного шалашика и взял с журнального столика перед диваном стаканчик с колой, принявшись тянуть напиток через трубочку. Ну а с другой стороны, что ещё он может сделать? Ему даже ЦРУ тут не поможет. Оно может найти человека, если о нём хоть что-то известно. А тут единственная достопримечательность – это то, что он/она ?ненавидит Америку?. От осознания всей абсурдности этой ситуации Джонс усмехнулся, но усмешка была вымученная и грустная. Артур был прав. Его многие ненавидят, поэтому многие, не только страны, но и люди в отдельности хотят, чтобы он исчез. Если не навсегда, то хотя бы с политической арены. А для этого достаточно, чтобы он не имел права голоса… Тут, к удивлению Америки, раздался звонок в дверь. От непонимания Альфред так и завис с трубочкой во рту, покосившись в сторону прихожей. Однако почти сразу нахмурился. Ведь первая мысль о визитёре, посетившая его, услужливо рисовала образ Англии, который не смог удержаться и притащился к нему, чтобы исключительно поглумиться над его нелепым состоянием. Поэтому Америка, разозлившись от собственных предположений, принял твёрдое решение не открывать дверь, плотнее закутавшись в одеяло и весьма натуралистично сделав вид, что он ничего не слышал, и ему плевать на окружение так же, как и окружению на него. Не тут-то было. Окружение явно было с ним несогласно. Снова раздался более настойчивый и уверенный звонок, и Джонс, раздражённо проскрежетав зубами, попутно пожевав трубочку, всё-таки решается открыть дверь. Однако, он настолько плотно укутался в одеяло, что умудрился в нём запутаться, пока пытался выбраться, что чуть не свалился с дивана мордой в пол. ?Да чтоб тебя!? – вполне удачно приземлившись на руки в позу для отжимания, таким образом спася собственный нос от перелома, ещё больше разозлился Америка. – ?Похоже весь мир против меня! Даже собственное одеяло!? Зацепившись ногой за складку одеяла, Альфред мысленно матюгнулся, протащив его за собой аж до прихожей, но потом кое-как скинул ни в чём неповинную тряпочку с себя, отпихнув в сторону, и раздражённой походкой потопал к входной двери, от которой вновь раздалась очередная трель звонка. ?Кому там неймётся?! Если это Англия, даже на порог не пущу!? – схватившись за дверную ручку, попутно с этим снимая цепочку, решительно подумал Америка. Распахнув дверь, Джонс был готов встретить посетителя гневным взглядом, однако почти сразу заготовленное заранее выражение лица слезло с него, а сам он ошарашенно замер. Несколько раз моргнув, думая, что у него ещё и на зрение кто-то порчу наложил, Америка сперва не поверил увиденному, но потом резко нахмурился. А ведь причина была весомая. Потому что на пороге его дома оказался довольно улыбающийся Россия. — Привет, Америка, – с привычной дружелюбной улыбкой сказал Брагинский. Альфред внимательно его осмотрел, всё ещё надеясь, что ему увиденное мерещится. Россия. Здесь. Стоит у него на пороге и лыбится этой раздражающей фальшивой улыбкой, одетый вполне по сентябрьской погоде в осеннее пальто, брюки и ботинки, словно бы он собрался на деловую встречу. Однако улыбка Ивана немного потускнела, и он слегка склонил голову на бок, словно бы задавая мысленный вопрос. ?А тебя кой чёрт принёс?? – хмуро сдвинув брови и смирившись с действительностью происходящего, мысленно поинтересовался Америка. — Э? – Россия удивлённо уставился на злобно щурящегося хозяина дома, заметив в его взгляде явное требование объяснений. – Почему я здесь? ?Признавайся, у меня на лице всё так отчётливо написано, или ты телепат?? – недовольно фыркнул Джонс, взглядом соглашаясь с озвученным вопросом. — Америка, не корчи такое лицо, – хихикнул Брагинский, снова вернувшись к привычному беззаботному образу и довольно прищурившись. – Я здесь потому, что просто обожаю смотреть на то, как ты страдаешь, поэтому не смог упустить такой возможности, когда от Англии услышал о твоём состоянии. ?Ну, ты!? – тут же психанул Америка. Ну кто бы сомневался?! Уж кто, а Россия просто не мог приехать по иной причине. Чего ещё он мог от него ждать? Поэтому, не желая удовлетворять нездоровые желания своего незваного и нежеланного посетителя, Альфред попытался со злости захлопнуть дверь, но Иван в последний момент остановил его, подставив ногу под дверь, не дав ей закрыться, и перестал улыбаться. — Это была шутка, – приняв серьёзный вид, со всей искренностью оправдался Россия. – На самом деле, я приехал проведать тебя. Америка потрясённо вытаращился на него, в мыслях даже не предполагая таковую причину возможной. Да ладно! Это какой-то розыгрыш! Где съёмочная группа, которая должна была запечатлеть этот момент на камеру и ради забавы разослать всему миру на потеху? Нет? Нету? Значит Брагинский просто стебётся над ним. — Пропустишь? – устав ждать, наблюдая за странной реакцией Джонса, Россия кивнул на дверь. Всё ещё не веря в услышанное ранее, Америка пару раз моргнул, чтобы прийти в себя, и нахмурился, ясно давая понять, что он не собирается верить в искренность данного субъекта. Вот только у Ивана ни один мускул лица не дрогнул, пока он ждал хоть какой-то стоящей реакции от Альфреда, а взгляд был чересчур серьёзен, что увидеть в обычной обстановке было практически невозможно, ведь Россия очень редко выходил из своего образа добродушного и наивного простачка. Но всё-таки, осознавая серьёзность намерений своего гостя, Америка снисходительно вздохнул и отпустил дверь, разрешая посетителю войти, а сам вернулся вглубь дома. С абсолютной решительностью в выражении лица Брагинский прошёл за ним следом, закрыв за собой дверь. Россия перевёл взгляд на Джонса и увидел, что он стоит напротив, скрестив руки на груди и топая одной ногой в нервном ожидании. — Ты мне не веришь? – вопросом явно намекая на ранее произнесённое признание, уточнил Иван. ?Конечно, не верю. Чтобы ты и пришёл просто проведать меня? Скорее Арктика покроется джунглями, чем это окажется правдой?, – Америка в ответ хмуро согласно кивнул. Россия расстроено вздохнул. — Я серьёзно. Просто… – слегка отведя взгляд, Брагинский хмыкнул. – Англия всем растрындел о том, что с тобой случилось, но никто и бровью не повёл. Кому-то было плевать, кто-то почувствовал облегчение, а кто-то этому был только рад. ?Ты по любому входишь в число третьих?, – без капли сомнения с раздражением подумал Альфред, пообещав себе в дальнейшем Кёркленда придушить за длинный язык и перешедшее все границы ехидство. — Но никто не подошёл к тебе и не высказал хотя бы слов соболезнования, не предложил помощи. Честно говоря, меня это немного удивило, – Россия сам себе усмехнулся, поразившись собственной честности. – Всё-таки ты ведущая держава мира, ставшая авторитетом для многих. И… – всё также не глядя на Америку, Иван неловко поправил шарф. – Я знаю, каково это, когда все от тебя отвернулись в тот момент, когда тебе нужна чья-то поддержка От всего услышанного Джонс был в конкретном ступоре, уставившись откровенно непонимающим взглядом на Россию, до сих пор не веря, что тот действительно сказал то, что сейчас прозвучало. — Даже Англия, – Брагинский усмехнулся, переведя взгляд на тут же снова нахмурившегося Америку. – Я видел, с каким выражением лица он рассказывал о случившемся Франции. Он только рад произошедшему, – ненадолго прервавшись, Россия решительно вздохнул, прикрыв глаза. – Можешь мне не верить, но я действительно хотел всего лишь оказать тебе хотя бы моральную поддержку. Если ты сам мне это позволишь. Несмотря на некоторые аспекты, Альфред по-прежнему пребывал в застопоренном состоянии, будто его замкнуло, даже не моргал всё это время. Иван терпеливо ждал от него хоть какой-то реакции, хотя бы мизерного телодвижения, однако ничего подобного не происходило, а неловкая тишина уже просто начала давить морально. Не дождавшись никаких изменений в поведении Америки, Россия только вздохнул, как-то безнадёжно и устало, и, обернувшись назад, взялся за дверную ручку. — Вижу, моему обществу ты будешь рад в последнюю очередь, – пожав самому себе плечами, хмыкнул Брагинский и приоткрыл входную дверь, собираясь уходить. – На что я вообще рассчитывал, приехав сюда?.. Глупо было. Ладно. Не буду мешать. Россия уже было сделал шаг через порог квартиры, чтобы оказаться на улице и уйти, как неожиданно остановился и замер, почувствовав, что его взяли за запястье. Удивлённо обернувшись, он увидел весьма серьёзного Джонса, который кивком головы намекнул пройти в дом. Ещё больше удивившись такому внезапному повороту событий, Иван проводил взглядом ушедшего куда-то в недра квартиры Америку, искренне не понимая его действий, но в итоге решил не противиться странной милости хозяина дома и вновь закрыл за собой дверь, принявшись снимать с себя пальто. Избавившись от обуви, оставив её в прихожей, Россия решил рискнуть пройти чуть глубже в дом с намерением найти куда-то слинявшего Альфреда, но, не успев уйти далеко, обнаружил на полу в дверном проёме, ведущем в гостиную, валяющееся одеяло, скомканное до такой степени, что опознал в куске ткани одеяло Брагинский с трудом. — Америка, ты тот ещё неряха, – с усмешкой сказал Россия в ту сторону, куда ушёл Америка, до сих пор не вернувшись. К его удивлению ответа не последовало абсолютно никакого, из-за чего Иван нахмурился. ?Даже на такое замечание не отреагировал?? – с подозрением подумал Россия. Подняв с пола одеяло, Брагинский аккуратно сложил его и осмотрел комнату в поисках места, куда его можно положить. — Хуже ребёнка, – Россия прошёл в гостиную и положил одеяло на диван, со вздохом осмотрев валяющиеся на нём обёртки от фаст-фуда. – Тебя ещё и воспитывать надо до сих пор, свинушка. Резко развернувшись в сторону выхода, чтобы отправиться на поиски хозяина квартиры, Иван чуть не столкнулся нос к носу с Джонсом, который раздражённо прищурился, держа в руках блокнот. Очевидно, уходил он в поисках этого самого блокнота. Долго что-то он его искал. Достав ручку из корешка блокнота, Америка принялся строчить, при этом выглядя крайне возмущённым.?Я не знаю, что значит "sweenyshka", но если будешь продолжать обзываться, я тебя выпровожу? Прочитав предоставленную записку, Россия засмеялся — Хорошо, – всё ещё хихикая, Брагинский поднял руки в защитном жесте. – Твой дом – твои правила. Альфред в ответ только удивлённо приподнял бровь, не совсем поняв суть изречения. ?Зачем ты всё-таки пришёл?? – с задумчивым видом подумал Америка. – ?Ну явно не на чашечку кофе заглянул, аж океан пересёк? — Так что же, Америка? – слишком уж контрастно изменилось весёлое настроение России на полную серьёзность, что Джонс даже не смог скрыть своего подозрения. – Ты действительно не можешь говорить? Или это была очередная шутка, чтобы народ развлечь? Сперва Америка хотел вполне справедливо возмутиться. За кого он его принимает? За клоуна что ли?! Да, порой он отчебучивал такое, что потом месяцами другие страны забыть не могли, но он никогда не стал бы выставлять в качестве шутки себя немощным и ущемлённым на радость тому же Англии. В конечном счёте Альфред захотел уже наигранно засмеяться, вот только вместо смеха получился жутковатый беззвучный хрип. Иван искренне удивился, увидев это, а Америка с безразличным видом развёл руки, как бы намекая, что на большее он не способен. И да, он действительно не может ни говорить, ни даже засмеяться, чтобы это выглядело адекватно. Понимая, что Джонс не шутит, Россия вздохнул и потёр пальцами переносицу, а потом упёр руки в пояс и покачал головой. — Да, невесело тебе, наверное. ?Ещё бы мне было весело. Весело сейчас разве что Англии?, – фыркнул в ответ Америка. — Даже не знаю, как такое могло произойти. Жаль, ничего не могу посоветовать, – с натуральным чувством вины в глазах, с сожалением сказал Брагинский и опустил голову. Альфред задумчиво уставился на Россию исподлобья, всё ещё размышляя о странности всей ситуации, происходящей с ним. Мало того, что его грубо заткнули, лишив голоса, Артур даже не смог ничего с этим сделать, а ещё и решил посмеяться над ним, а визит к нему в гости Ивана и его странное желание оказать помощь так вообще чуть не стало последней каплей, чтобы окончательно добить и без того подорванную нервную систему Америки. Однако всё случившееся и происходящее до сих пор является правдой, которую либо нужно принять и двигаться дальше, либо продолжать отрицать и в итоге тронуться умом. Джонс предпочёл первый вариант, попытавшись отыскать что-нибудь положительное даже в том же визите России. Внезапно он кое-что осознал, принявшись это стремительно записывать в блокнот. Брагинский, заметив столь резкую перемену в поведении Америки, заинтересованно проследил за его писаниной, как вдруг ему продемонстрировали запись:?Мне нужно обсудить с тобой пару рабочих моментов. Раз уж ты хочешь помочь, я, как настоящий герой, не откажусь от помощи того, кто хочет помочь. Даже если это ты? — Ладно, герой, – усмехнулся Россия, согласно кивнув. – Что ты хочешь обсудить? Альфред кивнул в сторону выхода из комнаты и сам туда отправился, а Иван последовал за ним. В итоге они оказались на кухне, и Америка, прежде, чем сесть за стол, включил кофеварку. Усевшись, он вновь принялся писать, тщательно думая над тем, как правильнее выразить собственные мысли. Россия мельком осмотрел помещение, оценивая его, но всё же решил сесть за стол на стул без спинки напротив Америки, не рискуя сесть ближе, чтобы не нарушить личное пространство. Закончив писать, Джонс передал блокнот Брагинскому и стал наблюдать за тем, как он читает.?Я в ближайшее время не смогу принимать участие в собраниях. В своём-то состоянии. От меня нет толку. Я хотел попросить об одолжении Канаду, но это всё равно, что самому быть на собрании, ведь его никто не замечает. Поэтому я прошу тебя во время зачтения докладов зачитывать и мой. Если тебя это не затруднит? Россия поднял удивлённый взгляд, увидев, что Америка вполне себе серьёзен. Если подумать, в этой просьбе нет ничего удивительного. Ведь всё равно те самые доклады они предоставляют на общем совещании, предавая огласке, поэтому Альфреду нечего было опасаться, что Иван может узнать что-то лишнее о нём, как о стране, хотя у него промелькивала мысль, что Россия мог бы и воспользоваться ситуацией в корыстных целях. Но зачем? Им и так обоим достаточно того, что они имеют. Злоупотребить – значит подать новый повод для обострения отношений, а этого им обоим не нужно было. Да и Америка считал, что таким добровольным жестом сможет хоть немного сгладить углы в их и так заострённых отношениях хотя бы между ними лично, не беря в счёт правительства и народы. Но Брагинского всё равно поражало, что подобная просьба была адресована именно ему, чего он не смог скрыть от изучающего взгляда Джонса. Но своего замешательства он решил не показывать, рискнув обыграть ситуацию в свою пользу. — Надо же, – с нескрываемой иронией усмехнулся Россия. – Великий Америка просит меня об одолжении? Не верю своим глазам. Америка раздражённо фыркнул, явно оставшись недовольным подобным ответом, и, выхватив из рук Ивана блокнот, снова стал писать.?Если это так унизительно для тебя, можешь не соглашаться. Я никого не заставляю? — Америка, ты действительно как ребёнок, – не удержался Россия и рассмеялся, но не издевательски, а как-то по-доброму. – Чуть что, сразу обижаешься. А ещё ты стал каким-то покладистым. Я это имел ввиду, а не то, что мне сложно, унизительно или нет желания помочь тебе. Ведь согласись, в обычной ситуации ты бы никогда не попросил меня о помощи. С этим пришлось согласиться даже строптивому и своенравному Альфреду. ?Противно признавать это самому себе, но это действительно так?, – недовольно скривился Америка, скрежетнув зубами. – ?Чтобы я и попросил помощи у России? Для этого должно случиться что-то, что случилось. Хотя странно, что он единственный, кто захотел помочь?, – Джонс сам не заметил, как от этих мыслей помрачнел. – ?Даже Канада не подошёл ко мне. Хотя может быть ему просто не сказали… А может быть он таким образом мстит мне за то, что я его частенько не замечал, как и другие…? — Америка… – едва подавляя смех, чтобы не задеть чувств и без того тревожного Америки, тихо окликнул его Брагинский. – Если продолжишь так же усердно размышлять, у тебя котелок вскипит. Хотя нет, продолжай. Это лучше, чем наблюдать за твоей кислой физиономией. Удивившись услышанному, тем самым прервав процесс переваривания не самых приятных мыслей, Альфред усмехнулся этому замечанию. Это было в первый раз после обнаружения отсутствия голоса, чтобы Америка предпринял попытку хоть как-то улыбнуться, что в своём роде можно было считать за прогресс. Удивительно, благодаря кому произошли эти сдвиги к лучшему. Встав из-за стола, Джонс залез в верхний шкаф кухонного гарнитура и достал пару кружек, а после обернулся к России, показал на одну из них. — Ты мне чай что ли предлагаешь? – удивлённо моргнул Иван. Америка отрицательно покачал головой и указал на кофеварку. — Я не пью кофе, – беззаботно ответил Россия. Альфред с каким-то безразличием пожал плечами и собрался уже убрать кружку на место. — Но, если у тебя есть молоко, так и быть, я не откажусь, – с удивлением услышал продолжение фразы за спиной Америка. Вновь обернувшись и увидев абсолютно невинную улыбку Брагинского, который, похоже, для разнообразия решил поиграть на нервишках, Джонс раздражённо закатил глаза и, поставив кружки на стол, полез в холодильник. Достав коробку молока, он направился обратно к столу, увидев, что Россия сам принялся разливать кофе по кружкам. Не став возражать, Америка поставил тетра пак с молоком перед гостем. — Америка, скажи, а ты не будешь возражать, если я к тебе ещё несколько раз наведаюсь? – непринуждённо наливая молоко в кружку, спросил Иван. – Так, чтобы убедиться, что ты тут не помер от хандры и депрессии. Россия не удержался и усмехнулся, когда Альфред подавился кофе от возмущения, принявшись откашливаться. ?Любишь ты испортить момент, долбанный комми!? – кинув на Брагинского недовольный взгляд, Америка со стуком поставил кружку на стол и взял полотенце, принявшись им вытираться, так как поперхнулся он крайне неудачно. Россия попытался сдержать смех, наблюдая за нервными движениями Джонса, и отпил кофе из кружки. Осознав, что его пострадавшую футболку спасёт теперь только стиральная машинка и отбеливатель, Америка вздохнул, кинув полотенце на соседний стул, и отрицательно покачал головой, таким образом отвечая на ранее заданный вопрос. ?Дожили. Я и не возражаю компании России?, – тоскливо подумал Альфред, покосившись на вполне себе дружелюбную улыбку Ивана. – ?Хотя компания мне не повредит. Всё-таки я зависим от общения, пусть и сам сейчас не могу говорить? Россия довольно улыбнулся, осознавая, что его предложение было принято, и, быстро допив кофе, встал из-за стола. Совершенно не понимая причину такой спешки, Америка удивлённо воззрился на него. — Извини. Я здесь не только из-за тебя, – пожав плечами, оправдался Брагинский. – У меня есть некоторые государственные вопросы в твоей стране, и я, кажется, немного опаздываю на встречу, – глянул на наручные часы и невинно улыбнулся. – Но тебя проведать надо было. Ты ведь из тех, кто может натворить глупостей в безвыходной ситуации, – заметив, что Альфред готов вспылить, не так поняв фразу, Россия поднял одну ладонь в примирительном жесте. – Я ни на что не намекаю. Просто ты очень эмоционален. Даже если говорить не можешь. Немного задержавшись у стола, не решаясь оторвать от него вторую ладонь, Иван посмотрел на кружку, из которой он пил напиток. — Спасибо за кофе. И вообще, что поверил и впустил. Одарив Америку в действительности искренней улыбкой, Россия развернулся и направился в сторону прихожей, намереваясь уйти, как и планировал. Джонс в самом деле не понял, что его так поразило. То, что он впервые увидел, чтобы Брагинский адресовал ему именно такую улыбку, которой максимум удостаивался Франция и только тогда, когда они вдвоём вспоминали имперские времена, или то, что Россия по непонятной причине куда-то резко заспешил. Словно получил, что ему нужно, и решил быстро ретироваться, пока его не раскусили. Америка ошарашено посмотрел на дверной проём, но потом вскочил из-за стола, попутно подхватив с него блокнот, и поспешил за Иваном. Тот уже надевал пальто и обувался, однако был совершенно спокоен и делал всё размеренно без спешки, будто действительно просто следует расписанию, из которого случайно выбился из-за своего визита к Альфреду. Попытавшись отогнать от себя безосновательные подозрения, Америка привалился бочком к стене и стал наблюдать. Одевшись, Россия обернулся к Джонсу и улыбнулся, в этот раз, правда, своей дежурной улыбкой, которая редко сходила с его лица и раздражала практически всех своей фальшивостью. — Сильно не хандри. Наверняка есть способ вернуть всё назад, – посоветовал Брагинский, махнув рукой на прощание и открыв входную дверь. – До встречи, Америка. И не переживай насчёт собраний. Я со всем разберусь. Как только Россия вышел на улицу и закрыл за собой дверь, Альфред почувствовал, будто воздух вокруг стал сдавливающим и плотным от образовавшейся гулкой тишины и поглощающего одиночества. Противная липкая смесь, которую можно было физически ощутить на коже как какой-то неприятный осадок. Оставшись один, Америка так и смотрел на закрытую дверь, сильно задумавшись ?А он в чём-то прав. Я слишком эмоционален. Настолько, что решил ему довериться. Действительно ли он сдержит слово?? – Джонс опустил взгляд в пол и в жесте задумчивости поводил ногой по паркету. – ?Хотя… не помню, чтобы Россия хоть раз нарушил данное слово. Он всегда был честен. Даже со мной?, – устало проведя ладонью по лицу, Америка направился в комнату к приставке, не испытывая никакой радости от осознания грядущего ?развлечения?. – ?Он сказал "до встречи"?, – добравшись до дивана и кинув блокнот на журнальный столик, Альфред плюхнулся на диван и откинул голову назад на его спинку, посмотрев в потолок. – ?Значит, и тут он не нарушит слово. Он ещё вернётся?, – Америка слабо улыбнулся и закрыл глаза, отдавшись собственным ощущениям. – ?Как странно. Но сейчас он далеко не первый в списке, кого я не хотел бы видеть?