Благодарность (1/1)

Всего два месяца спустя Адам присылает ему подарок.Деревянная изящная шкатулка, оставленная на столе в его офисе. Нет, не совсем шкатулка. Скорее, коробка для кинжала. Можно не сомневаться, что она прямиком из того века, когда они были популярны.

Генри боится к ней прикоснуться. Он дышит-то с трудом.Генри проводит пальцами по защелке: золотой, блестящей, словно коробочке не больше дня, а не сотни лет. С тихим щелчком открывает её.На алой бархатной подложке лежит шприц.*Джо окидывает его подозрительным взглядом, когда он выходит из кабинета. Генри знает, что выглядит испуганно, несмотря на все попытки успокоиться. Коробка огнём горит в кармане пальто.— Куда-то уходишь? — спрашивает Джо, вскидывая бровь. У неё чуть размазалась помада, отпечаток которой остался на одноразовом стаканчике кофе. Она опять не спала ночью, понимает Генри. С тех самых пор, как он ей рассказал, она так и не пришла на работу выспавшейся. Если он расскажет ей про то, что Адам вырвался из своей своеобразной тюрьмы, она совсем перестанет спать и улыбаться.— Лукас сегодня вместо меня, — коротко отвечает Генри, чем вызывает приступ неконтролируемой жестикуляции от Вола и поток его же невнятных благодарностей. Лукаса тогда чудом не вычислили и не уволили, а Генри начал давать ему больше обязанностей. Пусть смотрит в сторону скорого повышения. — У меня есть дела.Он уходит, и Джо идёт с ним до дверей участка, но так и не получает ответа ни на один из сотни своих вопросов. Просто потому, что у Генри вопросов в два раза больше.Уже выйдя на улицу, Генри вспоминает, что трупом его просила заняться лично Риз, но не может себя заставить думать о работе. Всё, что он знает — он должен рассказать Эйбу, уговорить его спрятаться, сбежать, залечь на дно. Что угодно, только бы спасти.Генри заранее знает, что Эйб откажется.*Второй подарок приходит около недели спустя. Генри проводит эти семь дней в нервном ожидании. Звонит в больницу, но по их данным пациента перевезли в другое место. Только вот в другой больнице никогда даже не слышали об Адаме ни под одним из его имён.Генри думает, что ничего о своём враге не знает. Застрял ли он также как и сам Генри в далеком и забытом веке или шел в ногу со временем? Он пользовался современными технологиями, почему бы ему было не научиться их взламывать и подделывать? Или же он обзавелся полезными связями в криминальных кругах?Современные технологии отвратительны, думает Генри. Он вспоминает первый телефон, подаренный Адамом. “Первый”, потому что теперь уже есть и второй. Конверт доставяет курьер лично под его, Генри, подпись. К сожалению, Джо в это время стоит рядом и складывает два плюс два: его испуганный взгляд, побелевшие от напряжения костяшки пальцев, и телефон, вытащенный из конверта.

— Ты должен был сказать мне! — почти кричит она, заставляя Лукаса испуганно откатиться на стуле подальше, а остальных работников подпрыгнуть от неожиданности и укоризненно посмотреть в их сторону.— Не здесь, — почти шипит он в ответ и жестом предлагает пройти в свой кабинет. Там Джо встает, скрестив руки на груди и ждет ответа.— Это Адам? — твёрдо спрашивает она. Почти утверждает, но до конца надеется, что ошиблась.— Да.— Ты же сказал…— Что он заперт? — не дает ей договорить Генри. — Он был. Он смог сбежать. Я не знаю, как. Я не знаю, что с ним делать.Напряжение последних дней прорывается отчаянием в словах. Зато Джо чуть расслабляется и протягивает руку, собираясь похлопать его по плечу, но в последнюю секунду передумывает. Она так и не прикоснулась к нему ни разу с того разговора.

— Что нам делать? — уже спокойнее спрашивает она. — Мы же не можем…“Убить его” — повисает в воздухе. Генри мог бы запереть его вновь, только узнать бы, как Адам сбежал.— Правильный вопрос: “Что мне делать?”, — отвечает он. Джо хмурится. — Адам исключительно моя проблема.— Конечно, — иронично и с обидой в голосе тянет Джо. — Не то чтобы он стоял за несколькими из моих дел.— Ты не сможешь с ним справиться. Никто из вас не сможет, — он понимает, что сделал ошибку, еще до того, как заканчивает фразу. Джо отстраняется.— “Из вас смертных”, ты хотел сказать?Она качает головой и выходит из кабинета. Джо впервые с их разговора упоминает о его бессмертии. Два месяца она делала вид, что всё как прежде, что она не видела никакую фотографию и не слышала никаких полубезумных историй. Генри даже не знает, поверила ли она ему.Генри остается один на один с несчастным телефоном, который выжидает не больше пяти минут, прежде чем начинает гудеть, оповещая о входящем вызове. Он сомневается, стоит ли отвечать, но вспоминает, на что способен Адам, если его игнорировать.— Алло?— Здравствуй, Генри, — раздаётся с той стороны. Голос низкий, медленный, древний.Генри молчит. У него столько вопросов, на которые ответить может только Адам, но ни один из них он не собирается задавать.— Я понял кое-что, — продолжает Адам, словно и не ждал ответа. — Пока лежал в больничной палате. Два месяца заточения, а ведь я так давно перестал следить за временем. Спасибо, что напомнил о нём.Генри не знает, издевается ли Адам. Понять, что у него на уме — невозможно, так что Генри продолжает молчать, отвернувшись к стене, чтобы никто точно не увидел его лица.— Я понял, где ошибся, — продолжает между тем Адам. Его голос всё такой же ровный, словно он написал тест с одной ошибкой, а не убил нескольких человек. — Забыл о том, насколько ты молод и в каком веке родился. Обычная проблема поколений, Генри. Надеюсь, вскоре мы научимся говорить на одном языке.Он кладёт трубку сразу же, но Генри еще несколько секунд держит телефон у уха, вслушиваясь в короткие гудки.*— Поздравляю! — с широкой улыбкой встречает его Лукас спустя пару дней. Генри недоуменно-вопросительно хмурится и притормаживает возле его стола. У Лукаса пальцы в чернилах (сломалась ручка), те же чернила на лице (устало тёр глаза, хочет спать). Но он широко улыбается, хотя явно опять пытается угадать.Генри вспоминает, что было, когда Лукас в прошлый раз внезапно его поздравил, и сердце сковывает холодом.— Что на этот раз? — спрашивает Генри.— Кто-то оставил цветы у вас на столе, — Лукас машет рукой в сторону его кабинета и возвращается к тому, чем занимался: попыткам оттереть чернила.— Цветы? — недоуменно спрашивает Генри скорее у самого себя и с опаской заходит в кабинет: с Адама сталось бы подбросить ему ядовитое растение.Но на столе оказывается букет вполне безобидных Campánula médium, также известных как Колокольчик средний. Несмотря на ожидание худшего, Генри не может не отметить изящество букета, его утонченную красоту. Бледно-сиреневые цветы, белая лента.Почему колокольчик? Язык цветов — давно забытая наука и игра, хотя и Генри в неё когда-то играл. Он воскрешает в памяти значения цветов, и на удивление довольно быстро вспоминает. Благодарность. Они означают благодарность.“Я так давно перестал следить за временем. Спасибо, что напомнил о нём” — сказал ему Адам два дня назад.Генри окончательно перестаёт что-либо понимать.*Эйб неожиданно смеется, когда Генри приносит домой цветы, так и не выкинув их. Даже после рассказа о том, как Генри их получил, Эйб только достаёт небольшую вазу, как раз под размер букета, и наливает в нее воды.— Только не ставь на окно, — ворчит Генри.— Почему нет? — посмеивается Эйб. — Боишься, что он увидит, как ты ценишь его подарки?— Очень смешно, — обиженно отвечает Генри, закатывая глаза. Он не понимает. Еще недавно его сын провел ночь, сидя с ружьем в его лаборатории, потому что боялся Адама. И вот, Адам на свободе, а Эйб смеется.— Ладно-ладно, — он хлопает Генри по плечу и всё же ставит цветы на окно. — Мы уже выяснили, что он не знает, как тебя убить. Может, еще пара разговоров, и вы найдёте общий язык. А уж уговорить его перестать убивать ты сможешь, я уж лучше всех знаю, как ты умеешь давить и на жалость, и на совесть. О, как сейчас помню, когда я разбил…— Эйб, — устало выдыхает Генри.Но он не убирает цветы с окна и исправно подливает им воды каждый день, пока они окончательно не увядают.