Глава 9. Почему ты здесь? (1/1)
Литва знал, что они ушли. Он остановился за углом и смотрел, как Эстония и Латвия удаляются от дома. Они ушли. Теперь его друзья были свободны, а он – нет. Лёгкое сожаление кольнуло его в сердце, но литовец чувствовал, что поступает правильно. Через мгновение он повернулся и медленно пошел вверх по лестнице.Ему не составило труда выяснить, в какую комнату пошёл Россия. Капли крови покрывали ступени и деревянные доски пола. Литва следовал по этим следам вплоть до спальни России. Его дверь была закрыта, и изнутри не доносилось ни звука. Был ли он там? Прибалтиец глубоко вздохнул и нервно постучал в дверь спальни.– М-Мистер Россия? — Литва говорил дрожащим голосом, не зная, что его ожидает за дверью, отделяющая его от возможной угрозы. — Могу я ... войти?.. — ответа не последовало. Ни звука. Ответом ему было молчание. Вот тогда-то он и решил рискнуть. Трясущимися руками Литва взялся за холодную дверную ручку и осторожно толкнул её.Литва закрыл глаза, когда сделал шаг в комнату, ожидая, что его ударят или шлепнут за то, что он вошёл без разрешения. Но того, чего он ожидал, не случилось. Его не встретила ни боль, ни что-либо другое. Открыв глаза, Литва перевёл взгляд на крупного мужчину, обнимавшего колени в углу комнаты. Большая нация склонила голову, плечи слегка подрагивали от тихих рыданий. Рядом с русским на полу виднелась небольшая лужица красной жидкости – очевидный источник алых капель в коридоре. Россия не замечал присутствия Литвы.Литовец закусил губу, медленно приближаясь к разбитому русскому. Он опустился на колени рядом с ним, чувствуя, как растёт страх.– М-Мистер Россия... – сказал Литва, глядя на макушку российской головы. Россия фыркнул и медленно поднял глаза, чтобы встретиться с пристальным взглядом брюнета. Глаза его снова наполнились слезами, всё лицо было бледнее обычного. – Литва ... — голос России был хриплым и мягким, к большому удивлению Литвы. Никогда ещё он не слышал такого тона и голоса от мистера России. Сегодняшний день был полон сюрпризов, не так ли? Литва поначалу ничего не сказал, но бросил на Россию жалостливый взгляд. Россия смотрел в ответ, его глаза часто опускались вниз, избегая взгляда собеседника. Не выдержав неловкого молчания, Россия заговорил:— Ч-что ты здесь делаешь?.. Я думал, ты уехал...– Я хотел посмотреть, всё ли с тобой в порядке. — ответил Литва, бросив взгляд на пропитанную кровью коричневую куртку, которую носил русский. Кровь продолжала литься, но Россия не обращал на это никакого внимания.– Я... я в порядке... – Россия вдруг хрипло заскулил, схватившись за бок. Его рука в перчатке, теперь покрытая теплой липкой жидкостью, слегка дрожала, когда она соприкоснулась с раной. Боль в боку была ничто, по сравнению с болью в сердце. Его сердце словно сдавили и раздавили, давление росло с каждой секундой.Литва протянул руку к России, желая утешить его.
–Россия... ваша...– Но почему? — вмешался Россия слабым и тихим голосом. — П-почему вы все меня бросаете? Почему все меня бросают? Почему я всегда один? — он умоляюще посмотрел на Литву, губы его дрожали, и он снова был на грани слёз. — Почему, Литва? Я ничего не понимаю... Это больно...Он замолчал. Хватка на его боку напряглась, морщась от пульсирующей боли. Литва наблюдал за ним, чувствуя себя виноватым перед большей нацией.
— Россия... — начал он спокойно и мягко. — Ты плохо обращаешься с другими. Ты причиняешь людям боль и заставляешь их делать то, что они не хотят делать. Ты лишаешь их права и свободы.– Я... я не понимаю! — воскликнул Россия, вскрикнув почти сразу же после этих слов. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Я делаю только то, что правильно.– Но это неправильно, Россия, — вмешался Литва. — Причинять людям боль – это всегда неправильно. Ты... ты не умеешь любить.
Шмыганье носом России смолкло при последнем слове. Любовь.Л... Любовь? Что это за слово? Я никогда не слышал его раньше.Россия на мгновение замолчал, его хныканье исчезло.
– Почему ты здесь? — спросил он тихим, почти детским, голосом. — Почему ты не ушёл с ними?
Брюнет не сразу ответил. Лёгкая улыбка появилась на его губах, когда он протянул руку в сторону России.– Ты ранен. — ответил Литва, неуверенно улыбаясь. Когда Россия не взял его за руку, он медленно взял руку большей нации в свою. — Я хочу тебе помочь. Я не хочу, чтобы тебе было больно... Я хочу вылечить тебя.
Россия широко раскрытыми глазами смотрел на молодую нацию. Помочь? Зачем ему помогать ему? Никто никогда этого не делал.– Т-ты, — пробормотал Россия, чувствуя, как на глаза наворачиваются новые слёзы. — Ах, — русский поморщился, рука, державшая Литву, напряглась, когда острая боль пронзила его бок. Его зрение внезапно начало расплываться, а тело начало раскачиваться. Казалось, всё вокруг него закружилось. Все звуки были приглушены.– Мистер Россия? — голос Литвы эхом отдавался в голове России. Он моргнул, пытаясь сфокусировать зрение, но все попытки оказались безуспешными. — Россия?Не успел он опомниться, как уже лежал на земле, и кто-то тряс его. Последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание, было то, что кто-то отчаянно пытался удержать его, умоляющий голос едва достигал его ушей.