Глава двадцать восьмая " ретроспектива, или дела дней, давно минувших часть 2" (1/2)

Уложить ребёнка спать было не сложным, а вот решить, что и как теперь делать, куда как сложнее. Принося с собой голокроны, Энакин и представить себе не мог, что их содержимое может оказаться доступно детям, уж больно недетское они имели содержание. И вот теперь, когда факт был, как говорится налицо, мужчина стоял перед непростым выбором. Можно, конечно же, оставить всё так, как оно и есть, вот только совсем не факт, что уже сейчас говорящий о мести малыш в один не самый для него прекрасный момент не скатится до состояния полуразумного животного. Ведь месть — это, конечно, хорошо, но исключительно тогда, когда ты чётко и ясно понимаешь, что, куда, как и каким способом. Ожидать же подобного от ребёнка…

Неимоверно задумчивая магистр Ню появилась только к ужину, тогда как лорд Тор предпочёл праздному изучению дней минувших уделить своё время тому, что происходит здесь и сейчас. Именно поэтому вот уже что-то около часа он и Энакин обсуждали сложившуюся ситуацию, а также пути её решения. И как это обычно бывает, оное предложил кто-то третий. Этим третьим оказался не иначе как чудом незамеченный никем, кроме едва заметно кивнувшего ему лорда Тора, падаван, по совместительству подрабатывающий галактическим экспрессом. Парень выслушал доводы обеих сторон, а затем задумчиво произнёс, что он вот почти также потерял собственных родителей и нашлись причины, из-за которых эти его, прямо скажем, не самые счастливые воспоминания оказались, так сказать, на поверхности.

— Мне помогло то, что я научился вызывать защитника, для его вызова необходимо вспомнить что-то по-настоящему светлое, радостное. В ордене такое вряд ли найдётся, но ведь есть я и Еримантес. На двоих мы вполне в состоянии организовать ему экскурсию в тот период, когда рядом с ним были его папа и мама. А судя по тому, как они его защищали, мальчика они любили. Параллельно с этим Вы, мой лорд, вспомните, что от матушки у вас не только астронавигация. Как итог, плохое будет затёрто хорошим. И если преднамеренно никто не будет ему напоминать, то в итоге останется лишь светлая грусть по ушедшим.

— Как говорится, устами ребёнка… — с лукавой улыбкой произнёс лорд Тор и с явным интересом воззрился на сидящего рядом Энакина.

— Идея в принципе неплохая, но я такого никогда в жизни не делал.

— А Вы, мой лорд, очень много чего в жизни не делали, но это же вовсе не значит, что вы этого не умеете.

— Наглец, — беззлобно припечатал падавана Энакин, а после принялся за детальное уточнение плана. Вскоре к ним присоединилась в раз постаревшая лет на десять магистр Ню. Тихо подошла и принесла извинения.

— Ну вот, очередное доказательство: прочитал библию, стал атеистом. По крайней мере, мой брат говорит именно так.

— Гарри!! — с изумление воскликнула только что заметившая его архивариус. — Но ты ведь, как же, неужели и тебя?

— Что-то вроде того. Я не думаю, что мастер Кеноби сделал это специально, он просто вообще об этом не думал, а в итоге я пролетел три километра по камням.

— О сила, как же ты выжил-то?

— Сила и верность учителю, для меня его светлость что отец родной, так что ни я ни мой брат никогда и не помыслим быть где-то там, где нет его. Сама моя жизнь дарована мне только и исключительно потому, что я ему нужен.

— Интересные у тебя, молодой человек, суждения, но после сегодняшнего я, пожалуй, воздержусь от каких бы то ни было комментариев. Слишком много вещей, что были не одно столетие скрыты, выплывают наружу. Боюсь, что ещё и твою историю я точно не выдержу.

— Хорошо, значит не потратим лишнее время. Учитель, как будете готовы, скажите, устроим маленькому Эйни небольшую экскурсию.

— А… — начала было магистр Ню и следующие десять минут просвещалась относительно того, что успела пропустить. План она в целом одобрила, ведь на деле ребёнка не лишали памяти, просто смещали акценты.

— Если бы он воспитывался в привычном мне обществе, то такие меры были бы преступны. Мой народ не боится смерти, ибо мы прекрасно знаем, что будет за ней. Именно поэтому мы никогда не оплакиваем ушедших и всегда мстим за безвременно павших. Посему я искренне надеюсь, что нам удастся наставить мальчика на путь истины.

Следующие три часа готовили кристалл в лазарете, затем перемещали всё так же крепко спящего наведённым сном Эйнакса. Затем посредством манипуляций с кристаллами и силой мягко подводили его к нужному состоянию и, наконец, Энакин, целиком уйдя в себя, принялся за аккуратное корректирование ассоциативных связей. Сие было вдвойне сложным, ведь ребёнку один раз уже пришлось пережить весьма и весьма грубое вмешательство некоторых альтернативно одарённых. Итогом же стало то, что проснувшийся через три часа мальчик выглядел слегка потерянным и, осоловело моргая, спросил, а чего это все тут собрались. Именно в этот момент за дело принялся Гарри. Парень очень ласково и спокойно подвёл малыша к тому, что если он, Эйнакс, хочет, то, несмотря на то, что его родителей уже давно нет на этом свете, он всё равно сможет с ними познакомиться. И, конечно же, ребёнок захотел, да и как иначе, если его на это буквально запрограммировали.

Следующие три часа магистр Ню в полнейшей шоке смотрела на то, как именно ученик избранного работает с силой. Началось всё с того, что Эйнакс и Гарри уселись прямо на пол в центре одного из полностью на первый взгляд пустых залов, а затем вновь возникло оно. Но на этот раз это был не взгляд насквозь. Вокруг сидящих зажглось зелёное, словно световой клинок, сияние, а затем тело молодого падавана засияло и словно бы выпустило из себя яркие зелёные искры. Несколько мимолётных мгновений, и искры обратились в полноценное энергетическое пламя, а затем из него появилось оно.* Огромное, зелёное, очень странное. Оно буквально соткалось из объявшего парня света, а затем, издав ни на что не похожий звук, раскинуло руки, и всё в зале на миг утонуло во вспышке зелёного света.

— Что? Что это… — в неверии пополам с изумлением пробормотала магистр Ню.

— Это? Это Еримантес, и если так можно сказать, то это и есть истинная форма моего ученика. Вы ведь, вероятно, знаете, что Гарри просто нашли на ступенях храма, и никто и никогда так и не нашёл ни его родителей, ни каких-либо иных данных. Можете мне поверить, они искали, но в итоге за версию приняли то, что он ребёнок кого-то с самых низов Корусканта, и, скорее всего, его мать просто пожелала ему чего-то лучшего, чем жизнь на помойке. Вот только правда в том, что в отличии от собственного брата, у Гарри родителей и вовсе нет. Точнее, как нет, есть, но, если так можно сказать, вот это и есть его папа. Мама у нас тоже имеется, и поверьте, на слово она папане не уступает. Рогатая такая дама, с бивнями и шипами.

— Я… я просто не понимаю, как?

— Ну, всё одновременно просто и сложно. Этот ребёнок по сути своей клон, его создали, спасая жизнь другого. А параллельно совместили приятное с полезным и пристроили ко мне самую надёжную из возможных охран. Гарри хранит в себе того, что время, и он не раз и не два вытаскивал и меня, и весь 501-ый из такой глубокой дыры, что мне и спрашивать-то боязно, сколько же раз он на деле изменял само время лишь бы только ни я, ни его близкие не пострадали.

— Изменял время? Я не понимаю. Разве это возможно?!

— Для Еримантеса да, так, к примеру, он спас меня на Мустафаре. Я ведь не глухой и прекрасно знаю о том, какие слухи обо мне распускает Кеноби. Вот только тот, кого он покалечил на Мустафаре, был уже не я. Точнее я, но созданный по воле и желанию Гарри и Еримантеса. Как итог, все стороны разошлись исключительно довольными собой, а император уверен, что я едва способный на самостоятельное дыхание искалеченный полутруп. Ровно то, что надо, чтобы подсидеть оного и таки озаботиться тем, чтобы не дать сгинуть доброй половине всех обитателей известной нам части галактики.

Дальше честное собрание совершенно безмятежно пояснило изумлённому архивариусу то, что бывают вот и такие уникальные и в некотором роде даже всемогущие формы жизни. А также тот простой в своём безобразии факт, что в отличие от будущего, а в некоторых моментах ещё и грядущего, прошлое изменить вот никак нельзя. Ведь по сути каждое из этих слов это аббревиатура, суть которой в том, чтобы сократить до читаемого и понимаемого образа такое понятие, как ?где буду я?. Так прошлое, по мнению лорда Тора и согласного с каждым его словом Энакина, это буквально сокращение от ?то что уже прошёл я?. И так как пройдённый путь невозможно обратить вспять, то и изменению он, в общем и целом, не подлежит. О том же факте, что Еримантеса это вообще не колышет, и он попросту изменит реальность на ту, которая ему и его хранителю потребна, оба мужчины умолчали и продолжили разъяснения, уводя разговор в сторону разницы таких понятий как будущее и грядущее.

А в это время Гарри и Эйнакс смотрели красочный фильм-подборку о том, какими были первые годы жизни последнего. Мальчик с искренним восторгом внимал тому, как его молодые и, по мнению мальчика, очень красивые папа и мама радуются тому, что он скоро родится. А затем его первой улыбке, шагам, словам. В процессе мальчик понял, что оба его родителя одарённые, а также то, что в орден его забрали не так чтобы легко, но вот о том, как именно его забирали, он, естественно, так и не узнал. Специально для него Гарри и Еримантес сочинили для ребёнка сказку-нарезку о том, как его маленького, спасая от огня, выкинули из дома силой. Из смазанных картинок у мальчика создалось мнение о том, что родители пожертвовал собой ради него. А Гарри старательно закрепил и добавил, что ни Алан, ни Мария Ринел вот точно не желали того, чтобы их малыш искал тех уродов, из-за которых выгорело ажно три этажа в одном из небоскрёбов где-то на Корелии.

Именно так и была отведена угроза того, что обиженный на весь белый свет ребёнок затаит злобу и будет потерян для этого несомненно такого живого и интересного мира. Немного погрустивший малыш по совету лорда Тора провёл прощание с предками и с тех пор более о случившемся не вспоминал и, гордо подняв голову, заявлял, что он как папа, потому что папа у него герой, а раз герой, то и сын тоже будет. Надо только подрасти, выучиться и… На то, что после, у ребёнка пока не хватало фантазии, точнее не фантазии, а способности выбрать, ведь хотелось-то всё и сразу, но и ёжику же понятно, что выбрать придётся что-то одно.