10 (1/1)

Проснувшись от того, что хлопнула входная дверь, Глеб лишь раздражённо простонал. Для пущей убедительности, всё же провёл рукой по кровати, вот только от самой Иваны не осталось даже запаха. Обещая себе в следующий раз напомнить ей, чтобы не уходила вот так вот, он развернулся к окну. Скривил лицо от яркого света и обратно зарылся в подушку, думая, как бы быстрее уснуть обратно.***Чувствуя приближение грозы, которая вскоре должна была разразиться льющейся с небес кровью вместо воды, Ивана приказывала себе успокоиться. Для этого пришлось прокрутить в голове момент, когда она разбила ему машину. Вновь и вновь представляла себя держащей в руке ключ и наносила удары, но только в этот раз сильнее, чтобы весь гнев и обида наконец испарились и перестали выжигать её изнутри. Поджимая колени вместе, она старалась отвлечься на дорогу, рассматривая через стекло сменяющиеся друг за другом здания, которые совсем не отвлекали. Скорее, они лишь лишний раз напоминали о темпераменте самого Глеба, который вспыльчивость и заботу сменял будто перчатки.Расстояние между ними спасало её от обморока, ведь знала же, что если он сейчас прикоснётся к ней, то мрак ей совершенно точно обеспечен. Падение с высоты собственной добродетели оказалось слишком болезненным, и она, правда, старалась сейчас думать о том, какой же жалкой стала в собственных глазах, но в сознании появлялась невидимая преграда, отбрасывающая её мысли обратно к Глебу. Ей даже не нужно было смотреть на него, чтобы понять, как же сильно он раздражён, и дело было вовсе не в машине?— этим Ивана даже и не думала забивать себе голову?— вот только понять настоящую причину подобного поведения она всё же не могла.Медленно продвигая руку по сидению ближе к нему, Вишнёвская невольно задержала дыхание. Украдкой поглядывая на него, своё поведение она оправдывала тем, что ей просто нужно успокоить его, пока всё не вышло из-под контроля окончательно. Говорить о случившемся в клубе пока что было нельзя, но хоть как-то разбавить это густое болото, в котором они оба оказались, было крайне необходимо. Надеясь, что ему будет приятно её прикосновение, Ивана осторожно сдвинула мизинец к его ладони. Замерла на несколько секунд, выдыхая, а после вновь продолжила атаковать его личное пространство. Продвигалась медленно-медленно, действуя аккуратно, будто она вдруг стала опытным хирургом, вот только дрожащая рука доставляла немало проблем, но в целом всё было отлично. Вцепившись наконец в его ладонь всеми пятью пальцами, она немного сжала, будто пыталась напомнить ему о их игре, и ведь они в машине, так что атмосфера почти что та же.Потеряв стыд окончательно, Ивана опустила его руку себе на коленку. Закусив губу, опустила голову вниз, наблюдая за тем, как он выпрямил пальцы и, сместив их чуть вниз, стал ощупывать её коленную чашечку, будто в поисках того самого успокоения, которого им обоим так не хватало. Порой сжимая чуть ли не до боли, но затем тут же невесомо поглаживая подушечками, Глеб пытался понять, если она была настоящей в этот самый момент. Он всё ждал от неё криков и упрёков, да хотя бы просьбы оставить её одну и не ехать с ней в одном такси, но вместо этого же она наложила на него неведомые чары, уводя за собой в чужую страну. Подчиняться ей не хотелось ни за что на свете, но только она никогда и не спрашивала у него, а просто же брала и делала то, что вздумается, нарушая все возможные границы дозволенного.Заговорить с ним в открытую Ивана пока что ещё была не готова, хоть сердце и перестало стучать в груди столь сильно. Достав телефон из сумки, она набрала короткое сообщение, но только отправлять его пока не решалась. Разглядывая каждую букву напечатанных слов, она пыталась найти в них изъян, хотя бы одну неровную чёрточку, из-за которой можно было бы смело убрать телефон обратно. Скажи она что-то вслух, то голос точно бы дрогнул, но буквы же нет, выстроенные в ряд, стояли ровно, как на подбор, чем и радовали её. Хотелось предстать перед ним сильной даже в момент, когда он откроет в ней новую слабость, которой можно будет воспользоваться в любой момент.Тяжело сглатывая, Ивана протянула ему телефон и успела отсчитать ровно семь секунд прежде, чем он коснулся её руки. Не думала, что рука дрогнет, но быстро найдясь, она лишь шёпотом выдала одно слово, за которым пыталась укрыть свою впечатлительность:—?Холодная.По спине пробежали мурашки от столь измученного голоса, но телефон Глеб всё равно взял, прочитав те самые слова, в которые она обличила свой страх.?Почему ты сказал мне уйти домой? Тебе было стыдно за меня перед друзьями??Повернув голову в её сторону, Глеб заметил, как Ивана лишь сильнее наклонилась вниз, так что кудри тут же скрыли от него её лицо, а после и вовсе поправила подол сорочки. Отложив телефон, блондин сам натянул края её белья, как можно сильнее прикрывая её бёдра, будто водитель такси мог видеть затылком, да к тому же ещё и через подголовник сидения. Вскоре Вишнёвская получила свой телефон обратно, вот только не сразу решилась взглянуть на ответ, боясь прочесть там очередную гадость, которая из его рта вылетала в последнее время слишком уж часто.Сердце пропустило несколько ударов, когда она наконец прочла ответ.?Устал захлёбываться тобой и твоим превосходством.?Через силу выдавила из себя улыбку, после чего убрала телефон обратно в сумку. Продолжая наслаждаться его прикосновениями у себя на коленке, Ивана наконец позволила себе немного расслабиться и сбавить обороты нараставшей тревоги. Вид за окном больше не интересовал её, теперь всё внимание было сосредоточено на его руке и словах. Внимательно следя за тем, как под бледной кожей проступали сухожилия, она представляла его за игрой на фортепьяно, где в роли музыкального инструмента выступала она сама, точнее её правая коленка. Ждала, когда же он возьмёт новую ноту, новое звучание и сожмёт кожу чуть ощутимее, чтобы доказать ей, что он рядом и никуда не денется от неё в эту забытую всеми богами и проклятую её сердцем ночь.У тебя довольно аккуратные руки. Мне нравится татуировка: луна, месяц и морда волка. Тебе подходит Глеб, потому что ты такой же кровожадный, ловкий, сильный и… ты однолюб, верно? Я знаю, до встречи со мной ты тоже любил, но та любовь отличается от нашей, я права? Скажи, что я права, что ?эта? любовь намного сильнее, поэтому ты всё бегаешь от меня, тебя пугает столь всепоглощающее чувство, пугает, что кто-то может быть для тебя важнее тебя самого. Поэтому ты прячешь свой страх за желанием сохранить свою свободу? Неужели настолько боишься моего первенства? Оно мне не нужно, я доверяю тебе и знаю, что ты не поставишь мою жизнь под угрозу. Я не пытаюсь убить в тебе твой нрав, я всего лишь хочу твоего признания и открытой взаимности, поэтому прекрати показывать мне свои клыки и когти.Сдвинувшись ближе к парню, Ивана опустила свою руку поверх его и совсем немного надавила ногтями. Нарушая его личное пространство ещё сильнее, заставляя выйти из привычной зоны комфорта, она коснулась своим плечом его плеча. Нет, всё же этого было мало, так мало!.. когда он столь близко, что можно было коснуться рукой, наплевав на ранние унижения и собственное самоуважение. Проводя носом по шее, выдыхая горячий воздух, от которого у него вновь пробежали мурашки, Ивана храбро спросила у него, чуть ли не касаясь губами уха:—?Ты ревновал меня?Она не просто спросила, но забила ему под кожу сотню осколков, заставляя мучиться от кровопотери. И снова темнота забурлила вместо крови, требуя возмездия за столь откровенное нарушение границ, за то, что ей вновь удалось увидеть через сотню тысяч вуалей его слабость, казалось, она, даже будучи слепой, могла разглядеть правду там, где он сам тонул в своей собственной лжи, натягивая хитро-сплетённые нити, чтобы наконец заманить можно было в ловушку её, а не попасться самому. Должно быть, она очень довольна собой, раз до сих продолжала прижиматься к нему плечом и дышать ровно, нет, постойте же, её дыхание всё же сбилось. Видимо, почувствовала что-то неладное, напряглась даже, хоть и пыталась скрыть это. Если эта душераздирающая вера в существовании любви между ними не погубит её, то и сама смерть окажется слаба перед такой страстью, укротить которую удалось этой рыжей ведьме.Всё же от неожиданности она низко выдохнула на весь салон такси, когда Глеб, убрав руку с её коленки, заставил её резко наклониться вниз. Крепко держа её за шею и продолжая давить, так что она уже подбородком касалась кожи бедра, он старался держать себя в руках и не придушить Ивану прямо на месте. Водитель же что-то тихо напевал себе под нос, пребывая в собственном мире грёз и не обращая внимания на происходящее на заднем сидении. Свободной рукой убрав её волосы в сторону, открывая наконец себе вид на её лицо, блондин понял, что её твёрдость могла поспорить даже с алмазом и запросто уничтожить его самого одним лишь этим затравленным взглядом.Ивана и вправду почувствовала себя под прицелом опасности, напряглась всем телом и сделала попытку выпрямиться, за что в ответ он наконец окончательно вжал её лицом в колени. На спине проступили позвонки, в ямку между которыми Глеб поспешил уткнуться подбородком, ещё больше добавляя веса и откидывая её возможность занять исходное положение чуть ли не в самый багажник машины. Сжимая челюсти до хруста и по осколкам собирая терпение, парень всё же нашёл в себе силы предупредить её:—?Прекрати испытывать меня,?— подобно змее, прошипел он, вдыхая запах её тела.Какая же ты вкусная! Манящая! Ты так соблазнительна, Ваня, что мне противно было до жути, когда они все роняли слюни по тебе, когда даже мои друзья прикасались к тебе. Выводило из себя, что ты уделяла им внимание, а ещё мне было стыдно за самого себя, что я не сказал им, что ты со мной. Ты всякий раз ставишь меня на колени, и я уже не знаю, как ещё мне объяснить тебе, чтобы ты прекратила быть такой любящей. Такое ощущение, что ты из другой Вселенной, сделана из другой материи, понять природу которой мне никогда не суждено. Рядом с тобой во мне просыпаются падаль и нечисть, которым противна твоя любовь, и от того ты действуешь на меня словно яд. Ты хоть немного пытаешься понять меня, хоть немного жалеешь меня? Я уже на пределе, чувствую, как из меня выходит вся мерзость, но ты же всё не унимаешься. Порой мне становится страшно, что я вообще перестаю быть человеком, превращаясь в зверя. Из-за тебя у меня некое обострение, я хочу всё и сразу, желаю тебя и одновременно ненавижу, я жажду тебя, как самый большой приз в своей жизни, но чёрт возьми, как же мне не хочется открываться тебе. Не лезь ко мне в душу! Уймись. Дай мне вздохнуть спокойно.Глеб и сам не понял причину своего участившегося дыхания. Рядом с ней вообще было сложно себя контролировать и хоть как-то держать эмоции на цепях, чтобы они не так больно разрывали на куски ввиду собственной ничтожности перед той, что оказалась преданной женщиной с потрясающе любящим до кровавых ошмётков сердцем. Ивана виделась ему войной, и хоть он выигрывал сражения, то вот саму же войну проигрывал, не смея устоять перед её чистотой и тем, как же, мать его, от неё всё же вкусно пахло тыквой с ванилью.Губы дрожали, разрываясь между желанием прикоснуться к её коже и проигнорировать призыв. Если же поцелует, то его точно понесёт прямо в машине, рассудок окончательно покинет его в этой лихорадке. Стараясь дышать через нос, чтобы успокоиться, блондин наконец осознал, что Ивана же и вовсе не шевелилась, будто боялась спугнуть его, или же испугалась его самого. Не желая искать ответ на этот вопрос, Глеб прикрыл глаза, прячась в темноте и отказываясь видеть её. Если бы только можно было забиться в самый дальний угол Вселенной, он бы обязательно так и сделал бы, отрезав все пути для возвращения, чтобы только не пересекаться с Иваной. Вот только она была рядом, тоже пыталась утихомирить свой эмоциональный шторм, дыша как можно тише, а затем и вовсе внаглую потянувшись к нему рукой и сжимая пальцами джинсы.—?Мы со всем справимся,?— в попытке дотянуться в нём до самого светлого, просипела Ивана своё обещание.Глеб тут же отпустил её, будто её слова обожгли его, и стал лихорадочно искать пачку сигарет и зажигалку. Сама же Вишнёвская выпрямляться не решалась, и даже недовольство водителя, что в салоне курить нельзя не подействовало на неё, как и на блондина, который уже выдыхал дым через опустившееся наполовину стекло. Продолжая зажимать пальцами его джинсы, Ивана приводила мысли в порядок, требуя поддержки, вот только давать её ей он не торопился. Своими словами она вновь загнала его в угол, заставив потеряться, так что разбираться пришлось всё же самой.И с чем же таким интересным они собрались справляться? Да ещё и вместе.Поджимая губы, она всё намеревалась сказать, что ответом на всё всегда будет любовь, вот только сам Глеб пока эту самую любовь слал далеко и надолго, так что обходиться пока приходилось красотой, медленно переходящей из неприязни в нечто большее и доброе. Когда же Ивана наконец выпрямила спину, он уже скурил сигарету, а после даже вернул руку обратно ей на коленку. От этого жеста, определённо, легче стало обоим, казалось, даже силы вернулись к ним и по возвращению домой они вновь готовы будут устроить битву. По крайней мере, об этом думала рыжая, потому что сам Глеб ещё не ответил в полной мере за то, что натворил.Оставшийся путь до его дома они провели в тишине. Даже водитель перестал напевать, будто кто-то шепнул ему на ухо, что этим двоим катастрофически необходим сейчас покой, нарушить который мог позволить себе только мотор машины. Поджимая пальцы ног, Ивана пыталась настроить себя на ?разговор?, придумывая, с чего вообще можно будет его начать, да и вообще если у неё будет такая возможность. Вот только в голову всё лезли дурные мысли, что он даже не стал отрицать, что всё же ревновал её, а это значило лишь то, что она попала в самую цель.Твои руки вновь на моём теле. Как же приятно, когда ты рядом, пусть мы и молчим. Ты даже не представляешь, как много ответов на мои вопросы даёт твоё тело. И хватит прятать свою заботу за напускной грубостью и сжимать так сильно моё колено!Расплатившись с таксистом, Глеб первым покинул машину, а после протянул руки к девушке, когда она уже сдвинулась ближе к открытой двери. С подозрением поглядывая на него в попытке отыскать подвох, Ивана медлила, пока он не кивнул на её босые ступни. Смущённо поджимая губы, что у неё совсем вылетел из головы свой внешний вид, она с розовыми щеками обвила руками его шею и позволила взять себя на руки. Подобная забота была ей приятна, а предположение, что сам Глеб может быть очень даже внимательным к своей партнёрше, подтвердилось лишь очередной раз. Только вот самой Иване хотелось быть не партнёршей, а женщиной, его женщиной, к которой он будет проявлять заботу.Всё тот же девятый этаж, она у него на руках и призрачное молчание в лифте, ведь его глаза сказали ей всё, что она хотела знать на тот момент. До сих пор зол и раздражён. Оказавшись уже у входной двери, Глеб бросил ей достать ключ из переднего кармана и открыть самой. И как же ладно можно было скрыть своё желание, чтобы дверь открыла именно она тем, что у самого руки были заняты! Опустив уже Ивану в коридоре и включив свет, блондин принялся снимать обувь, и стоило ему только выпрямиться, как левую щеку тут же обожгло горячей ладонью.—?Лучшая защита?— это нападение,?— дрогнувшим голосом объяснила своё поведение Вишнёвская.Глеб в ответ лишь скривил губы, а сама рыжая, будто вспомнив, что родилась далеко не в рубашке, стала отступать назад. Поглядывая то назад, то на парня, она старалась не встречаться с ним взглядом, боясь, что он мог испепелить её в одну секунду, столь живым был огонь злобы.—?Ты подослал ко мне того парня в клубе,?— стала тараторить она, то выставляя вперёд дрожащие руки, то прижимая их к груди, будто ещё сама не решила, что же делать: оттолкнуть его или же нет. —?Это было унизительно, потому что тебе вновь не хватило храбрости объяснить мне, почему я должна была уйти. Вместо этого ты придумал всю эту схему, которая только усугубила всё,?— на последнем слове Ивана наконец прислонилась спиной к стене, к которой вскоре поспешила прижать и ладони.Глеб же подошёл настолько близко, что чуть не касался носом её собственного. Пришлось сжать губы в максимально тонкую линию, чтобы не закричать, когда его рука сжала её бедро. Всё так же не желая смотреть ему в глаза, Ивана пыталась сосредоточиться на татуировке на его шее, вот только глаза всё бегали то вверх, то вниз: хотелось проследить за тем, как же он мучительно медленно ввёл рукой от бедра до талии. Прощупывая рёбра, намеренно надавливая пальцами между костями, Глеб внимательно следил за её попытками скрыть своё взвинченное состояние. Смелости-то то малышка набралась, а вот с последствиями вышла неувязочка.—?Я знаю! —?вдруг вскрикнула Вишнёвская, поднимая взгляд на его губы и тяжело сглатывая. В фантазиях обведя пальцем контур его губ, чтобы хоть как-то отвлечься и отстрочить момент, когда ей вновь нужно будет открыть свой рот, ведь его выжидающий взгляд невозможно было не почувствовать. Стараясь не расклеиться окончательно и не упасть к самым ногам блондина, когда он уже пальцами очерчивал контур её груди, она наконец продолжила. —?Ты ревновал меня,?— грубое сжатие груди лишь подтвердило её правоту,?— но если бы ты сказал, что я твоя, то никому бы и в голову даже не пришло лезть ко мне. Никто не стал бы знакомиться с занятой девушкой,?— подобной наивности можно было бы восхищаться, как и глупости, ведь когда это останавливало наглецов. —?Если боялся, что мной могут воспользоваться каким-то грязным способом, то нужно было просто быть рядом, а не...?— воздуха не хватило, и она лишь облизала сухие губы. Восстанавливала дыхание Ивана несколько секунд, за которые окончательно растеряла смелость высказать идею до конца. К тому же, Глеб и сам понял, что же она имела ввиду. —?Больше так не делай,?— переведя взгляд на ворот его футболки, наконец выдавила из себя Ивана.—?А ты умна! —?чуть ли не с гордостью проговорил парень, наклонив лицо набок, чтобы заглянуть в блестящие от готовых пролиться слёз глаза. Ей пришлось отвернуться в сторону, вот только тихий всхлип выдал её с потрохами. —?Сообразила, зачем я это сделал, но это всё равно не меняет того факта, что иногда твой котелок способен варить только кашу,?— и вот теперь сиди и думай: всегда ли он действует методом кнута и пряника, лавируя между похвалой и упрёками.От нахального щипка за грудь Вишнёвская вздрогнула, но руки всё равно удержала при себе, сжав ладони в кулаки. Глеб же, будто желая больше посмеяться над ней, вновь сжал её грудь, но только на этот раз аккуратно, примеряя под свою ладонь и оценивая. Тело Иваны он уже давно считал умопомрачительным, но порой всё равно не верилось, что она действительно была настолько шикарна. Ведя рукой выше и сжимая пальцы под самым подбородком, он наконец заставил её поднять глаза.—?Если будешь много кричать, повредишь связки,?— предупредил её заботливо блондин, свободной рукой убирая прядь волос за ухо.—?Только попробуй ударить меня,?— сквозь зубы процедила она в ответ на сжатие его пальцев у себя на шее.Глеб только недоумённо свёл брови вместе, поражаясь, что она действительно подумала о подобном. Конечно, у него уже давно руки чесались придушить её, но только это вряд ли когда-нибудь покинет пределы его мечтаний. Сместив руку с шеи обратно на её грудь, он вновь осторожно сжал ту, отмечая, с каким облегчением она всё же прикрыла глаза. Забавно! Её реакцию всегда так сложно предугадать, что игра всякий раз обещала быть невероятно занятной.—??Бьёт?— значит любит?,?— хватая за подбородок и вновь заставляя смотреть глаза в глаза,?— так ты будешь оправдывать моё поведение в таком случае? —?с неподдельным интересом спросил Глеб.—?Только попробуй ударить меня,?— вновь повторила она, добавив голосу твёрдости. Разжимая кулаки и хватая больше воздуха в лёгкие, Ивана дёрнула головой, вырываясь из хватки его пальцев, вот только в глаза всё равно продолжила смотреть. —?Почему тебе так сложно признать наши чувства? У меня есть к тебе чувства, у тебя есть ко мне чувства, так почему мы не можем быть парой? —?допытывалась она, осторожно ступая по льду его выдержки и рискуя в любой момент провалиться в воду. Вот только плавать она умела, и пусть вода холодной может оказаться, она всё же раскроет свои карты окончательно. —?Я постоянно думаю о тебе с тех самых пор, как мы встретились. Никак не могу избавиться от тебя, и чтобы бы я не делала, ты повсюду со мной. Ты хоть представляешь, как это больно, когда я вижу тебя, чувствую твои прикосновения и слышу твой голос, хотя ты даже не рядом? Хоть понимаешь, как сильно сжимается моё сердце, когда ты...?— задохнувшись собственными словами, она прервалась.—?Замолчи немедленно! —?утирая слёзы ей тыльной стороной ладони, потребовал парень низким голосом.Не желая слушать его и на этот раз осознавая, чем же может кончиться для неё это признание, Ивана всё равно продолжила. Несмотря на грозящийся сорваться голос и дрожь во всём теле, она старалась держаться, сильнее вжимаясь в стену, чтобы только не упасть. От ногтей на ладонях уже остались красные следы, от самого парня исходил лютый холод, но ей же во что бы то ни стало нужно было сохранить свою любовь живой, а сделать это можно было только через признание.—?Ты снова пытаешься заткнуть меня,?— раздражённо бросила она, чуть повышая тон. —?Почему ты всё время меня отталкиваешь? Я не понимаю, почему ты видишь любовь только с отрицательной стороны, или… —?она смолкла, прикрыв глаза, будто увидела вдруг перед глазами обличие ужаса. Всё же набравшись сил и ухватившись руками за его плечи, Ивана закончила своё предположение. —?Или тебя пугает настолько сильно только моя любовь? Просто ответь мне, Глеб! Умоляю тебя,?— в голосе столько мольбы, что заплакать готова была сама природа. —?Тебе противно быть рядом со мной, да? Противна моя любовь и мои чувства?—?Закрой свой рот,?— чуть ли не по слогам прорычал Глеб, встряхивая Ивану за плечи. —?Просто заткнись,?— просьба на грани обессиленного хрипа.И снова она не послушалась, хватаясь руками за ворот футболки и притягивая его ближе к себе. Утыкаясь носом ему в щёку и всхлипывая прямо на ухо, она навзрыд произнесла лишь пару слов, от которых сердце забилось ещё чаще:—?Из-за тебя я вся в кровь!Её жаркие слова заставили Глеба вымученно вздохнуть и сжать челюсти до хруста. Ничтожность перед её силой действовала на него подобно тому, как действует отрава на колорадского жука. И знал же ведь с самого начала, что она крайне непокорная, но не до такой же степени, чтобы сбросить его в самую могилу, засыпав сверху рыхлой землёй. До чего же она ужасна и до чего же страшны её слова! В груди кололо чуть ли не до слёз, а тело и собственная душа казались ему отвратительными, что хоть сейчас идти и вновь вставлять пальцы в рот, чтобы вызвать рвотный рефлекс.—?Кто я для тебя? —?пятая попытка узнать ответ на этот вопрос.—?Женщина, оказавшаяся сильнее меня самого и всего на свете,?— до крови закусывая губу, чтобы хоть как-то сравнять счёт и доставить себе хотя бы мизерную порцию той боли, что испытывала сама Вишнёвская.Отстранившись от парня, Ивана постаралась удержать зрительный контакт, но только выходило из рук вон плохо. Всё тело била мелкая дрожь, ноги отказывались держать, а спину она так и вовсе не могла выпрямить, будто к рукам привязали каменных глыбы, что тянули её прямо в пропасть. Воздух на вкус казался солёным, но если бы она дышала через нос, то всё было бы в норме, но вместо это же воровать кислород приходилось через рот урывками между всхлипами. Медленно приходя в себя и понимая, что она по-прежнему осталась собой, Ивана усердно прогоняла успевший закрасться от его попыток закрыть ей рот холод.—?Ты повсюду во мне,?— тихо произнесла она с такой живостью, что позавидовать могло само солнце той яркости и тому огню, которыми она оберегала свои чувства,?— повсюду во мне,?— повторила она обречённо, сминая губы и робко поднимая на него заплаканные глаза. —?Ты поглощаешь меня без остатка, и я ничего не могу с этим поделать, потому что… —?и в этот самый момент надеть маску безразличия ему не удалось, как и не удалось усмирить бешено бьющееся сердце в груди. И будто пользуясь его слабостью, Ивана взяла и опустила руку прямо ему на сердце, чувствуя не только ритм, но и его самого. —?Я люблю тебя,?— и как бы тихо она не произнесла эти три слова, для него они всё равно были оглушающими, непозволительными и такими жгучими, что…А дальше только грубость и жестокость. Дальше только попытка склеить себя, собраться по кусочкам и доказать самому себе, что она ошиблась, и такого, как он, нельзя любить так чисто и беззаветно. Эти её влюблённые глаза травили его хуже живокости, и лучше бы ему и вправду умереть от паралича дыхания, чем делать ей больно.Уложить Ивану грудью на ближайший стол не составило труда хотя бы потому, что сама она ещё даже не поняла, что вообще произошло. Осознание смены позиции пришло к ней уже в тот момент, когда Глеб грубо завёл ей руки за спину и перехватил запястья одной рукой. Свободной рукой он тут же принялся расстёгивать пуговицу и ширинку на джинсах, коленями сжимая её ноги по сторонам и не давая вырваться.—?Ты этого не сделаешь,?— уверенность всё же подвела Ивану, заставив дёрнуться всем телом, будто слов было недостаточно.Их и вправду было недостаточно, потому что слушать её он не стал, приспустив вместо этого штаны вместе с бельём. Отбросив подол её сорочки на самую поясницу, Глеб, поджимая в предвкушении губы, огладил ладонью её бёдра, а после сжал до покраснения на коже ягодицу. Как всегда сочная, как всегда пленительная и как всегда сладкая, так что во рту уже тянет от вязкой слюны.?— Я всего лишь превращу твои слова в реальность, действительно везде побывав в тебе,?— потянув резинку трусов, блондин стащил их ей до самых колен, а от того, что она переминалась с одной ноги на другую, они и вовсе сползли до самых щиколоток.Отпустив её руки, Глеб уже оглаживал её бёдра, сжимая пальцами до предупредительного шипения с её стороны, то просто надавливал подушечками, особое внимание уделяя её пояснице. Прогнулась Ивана всё же знатно, чувствуя, как тазобедренные кости упирались в твёрдую поверхность стола. Согнув руки в локтях, она сделала попытку выпрямиться, за что тут же ощутила на себе вес мужского тела, которое лишь сильнее впечатало её в стол. Хоть и чувствовала его горячий член на ягодицах, паниковать себе пока ещё запрещала, сдерживая новый поток слёз от обиды. Дыша ей прямо в шею, Глеб убрал её волосы в сторону и пальцами прошёлся по предплечьям рыжей, заключая наконец запястья в цепкой хватке.—?До другого конца стола ты не дотянешься,?— выпрямляясь, он вновь завёл ей руки за спину,?— поэтому будет лучше, если я буду держать их,?— перехватывая запястья одной рукой и надавливая ими ей на поясницу.Смочив пальцы во рту, Глеб надавил сразу двумя, проталкивая их до конца ногтевых пластин. Напряжённость девушки сковывала движения, а мышцы зажали указательный и средний пальцы так, что они оказались в капкане. Покалывающие ощущения разрастались по всему телу всё сильнее и сильнее, грозясь перейти в спазмы, а панический страх заставил вгрызться зубами в нижнюю губу, чтобы только не начать заикаться. Сжимая зубы и медленно проталкивая пальцы глубже, Глеб почувствовал, как по виску скатилась капля пота. Весь контроль сгорел к чертям, так теперь ещё и тело, казалось, было всё объято жаром от пугающей тесноты её заднего прохода.—?Только не говори, что я сейчас лишаю твою задницу девственности,?— прокручивая пальцы. Ивана же лишь дёрнула руками и вжалась в стол сильнее в попытке отстраниться, но только ничего не вышло. Жжение никуда не делось, наоборот, только усиливалось с каждым разом, как он прокручивал пальцы или пытался протиснуть их глубже. —?Ну и чего ты затихла?—?Ты сказал не говорить,?— с трудом глотая слюну и впиваясь ногтями в мягкую ткань ладоней,?— если…Вставив пальцы до упора достаточно резким движением, Глеб попытался раздвинуть их в стороны, отчего Ивана вскрикнула, так и не закончив предложения. Этого следовало ожидать, учитывая тесноту её влагалища, что муж не особо растягивал её, если вообще прикасался после того, как лишил девственности. Ему почему-то казалось, что она вообще переспала с ним лишь только после свадьбы, да и вообще до торжественного события, когда она надела на себя белое платье, даже не позволяла прикоснуться к себе. А ему же вот позволяла очень даже многое, хоть отношения у них были даже неофициальными. Скорее всего, дело было в любви, ведь бывшему мужу она так и не сказала этих слов.Вытащить из неё пальцы оказалось не так уж легко, особенно учитывая тот факт, что в попытке уменьшить жжение, Ивана ещё и вильнула пятой точкой. Понимая, что она была пустынной, Глебу пришлось натянуть пальцами кожу у уже раздражённого заднего прохода и, наклонившись ниже, смачно плюнуть. Неприятные ощущения от сползающей вниз слюны заставили Ивану недовольно хмыкнуть и дёрнуться. От тугого проникновения во второй раз не спасла даже уловка смочить проход, и несмотря на её протест в виде мотания головы из стороны в сторону, блондин всё равно вставил ей два пальца до самого упора, только на этот раз грубее и быстрее.—?Ты делаешь мне больно. Хватит,?— просьба так и повисла в сумраках, которым Ивана была очень рада: хотя бы не так сильно было видно её заплаканного лица.Свет исходил лишь из коридора, отчего нависшая фигура парня лишь отбрасывала большую тень, накрывая ею женское тело. Вырвав правую руку из его хватки, Ивана тут же поднесла её ко рту и впилась зубами в мягкую ткань, чтобы не мычать на всю квартиру. Ощущения от того, как он поворачивал свои пальцы, она могла сравнить лишь с тем, будто побыв на морозе около часа, возвращаешься в тепло и начинаешь медленно отходить, а в тело же словно иглы вогнали сразу во всех болезненных местах, ?запар? зайшли? одним словом, но только не ?в пальц??, а прямо в сердце.Купаясь всей душой в обиде и боли, Ивана, правда, старалась не зажиматься столь сильно, но только тело всё никак не желало расслабляться и идти на поводу у мозга. Вместо этого же, она с каждым новым движением лишь сильнее начинала сотрясаться, а от того, как он стал вытаскивать пальцы чуть ли не до самого конца, а затем резко вгонять их обратно, она и вовсе прикусила до крови себе язык. Разбитой и жалкой чувствовать себя не желала, а потому розовую слюну сплюнула на стол, чтобы только показать, насколько же ей всё это противно.Глеб же на это лишь покачал головой и громко цокнул языком, вытаскивая пальцы. Пытаясь отдышаться от пытки, Вишнёвская убрала руку и стала жадно глотать воздух ртом, чуть ли не в самой глотке чувствуя стучащее сердце. Мысли вразброс, подобно крысам с тонущего корабля, мышцы заднего прохода неистово продолжали сжиматься и разжиматься, и стоило ему мазнуть головкой по коже ягодиц, как Ивана дёрнулась выпрямиться. Приложив её грудью обратно на поверхность стола, Глеб отпустил её запястье, сместив свою руку к шее, больно надавливая у самого затылка.—?Не делай этого,?— молила рыжая, чувствуя, как парень всё же приставил головку к сфинктеру. Помогая себе пальцами, натягивая покрасневшую кожу, он двинул бёдрами вперёд, едва лишь проникая, как из Иваны посыпались слова. —?Прошу тебя, хватит. Ты делаешь мне больно, прекрати. П-пожалуйста,?— и вновь только серая дымка впитала в себя её слезливый, ломкий голос. Шумно выдыхая от того, как рьяно она зажимала в себе крайнюю плоть, блондин всерьёз задумался над тем, что мог бы кончить уже от этого. У неё внутри всегда было так жарко? А столь тесно? Скорее всего, да, ведь это же Ивана. Сжимая челюсти и губы до белой полосы, он толкнулся бёдрами, полностью погружаясь внутрь, отчего Вишнёвская закричала на всю квартиру, не боясь надорвать себе связки. —?ГЛЕБ!Внутрь будто залили кислоту, что разъедала всё на своём пути. Перед глазами пронеслась огненная вспышка ненависти, а зубы же впились в его руку, которую он подставил ей ко рту. Насильно протолкнув палец между нижним и верхним рядом зубов, Глеб совершил поступательное движение назад, убирая руку с шеи. Не покидая полностью её припухшего анального прохода, блондин толкнулся назад, наклонившись при этом корпусом. Его быстро бьющееся сердце Ивана ощущала где-то в районе лопаток, горячее дыхание обожгло плечо, а его шёпот на ухо заставив наконец запаниковать в открытую:—?Терпи, моя родная.После этого Глеб сорвался на быстрый темп, нещадно вколачиваясь в женское тело. От столь быстрых толчков она всякий раз вбивалась тазом в край стола, но даже вытянув руки вперёд, всё равно не могла ухватиться за другой конец, лишь скребя ногтями по поверхности в жалких сантиметрах от края. Вскоре пришлось самой завести руки за спину, которые Глеб тут же грубо перехватил пальцами. Стало получше, и даже болезненное давление на поясницу не смущало её. Следующим пунктом по добыче капли комфорта стало лицо. От стекающих вниз слюней было щекотно, а не стонать от боли она не могла. Вздёрнув подбородок повыше и выталкивая языком его палец изо рта, Ивана попыталась совершить глоток воздуха, но только рука парня быстро заткнула ей рот, предварительно стерев влагу. Теперь она уже мычала, не оставляя попыток укусить его, за что он только сильнее надавливал пальцами ей на скуловую кость. Бёдрами же она вообще старалась не двигать, боясь лишним движением принести себе новую порцию боли.Продолжая разрабатывать ей проход грубыми движениями, Глеб всё никак не мог взять один темп, часто срываясь с быстрых и ритмичных толчков на совсем уж рваные. Футболка неприятно липла к спине, но только избавить от одежды окончательно хотелось саму Вишнёвскую, у которой уже на пояснице выступили капли пота, ровно как и на висках. Прекращать своих действий он всё же не спешил, как бы не было велико желание раздеть её, к тому же внутри у неё было настолько жарко, что весь член уже пекло, будто она способна была нанести ему солнечный ожог. В ушах стучало от бешеного ритма собственного сердца, воздух казался слишком густым, а сама же девушка настоящим совершенством.Кончать в одиночку он не желал, хоть соблазн и был слишком велик. Рядом с рыжей порой спустить можно было вообще лишь от одного её голоса, особенно когда она низко произносила его имя, будто знала, что от этого он терял голову. Покинув её тело, Глеб навалился на неё сверху и, убрав руку с её рта, попытался подстроить своё дыхание под её. Ивана же что-то пыталась произнести, но губы же едва шевелились, онемев за эти несколько минут. Чтобы хоть как-то успокоить её, блондин поглаживал её бёдра, действуя очень осторожно и нежно, порой и вовсе целуя её плечо.—?Т-ты тяжёлый,?— сипло выдавила она из себя.Коротко чмокнув Ивану в висок, блондин поспешил подняться, увлекая вместе с собой и девушку. Придерживая её за талию, он развернул её к себе лицом и ещё раз чмокнул в лоб, отчего Вишнёвская тут же прикрыла глаза. Будто находясь в тумане, не чувствуя себя, она даже не сопротивлялась, когда парень стянул с неё сорочку. Лишь послушно подняла руки вверх, когда это требовалось, и так же послушно вела себя, когда он расстегнул лифчик. Оставшись полностью обнажённой, Ивана даже не пыталась прикрыться руками, всё ещё пребывая в своих мыслях и позволяя Глебу рассмотреть её тело.Ты снова втоптал меня в самую грязь, и я снова послала всё своё уважение куда-то к чёрту на кулички, раз вообще открыла свой рот и призналась тебе в любви. Мог бы хотя бы сказать, что я тебе нравлюсь, раз не хватило мужества сказать мне в ответ те заветные слова. Ты даже не представляешь, как трудно они мне дались. И чего же стоило это признание? Ты вновь разозлился и грубо взял меня, подобно животному. Может быть я вообще сошла с ума, раз влюбилась в такого подонка, как ты? Мне страшно. Глеб, мне страшно от того, какой я становлюсь. Я не хочу всё время страдать, хочу уже наконец любви. Твоей любви, именно твоей, потому что я знаю, что она взаимна. Хочу броситься в твои объятия и услышать эти слова, хочу поцелуй в самые губы, а ещё я хочу пить. Ну когда же ты уже опустишь этот ?занавес? и позволишь чувствам взять верх? Я так устала! Помню, что тернист путь к звёздам, но вот путь к твоей же любви кажется мне настоящим адом.Постепенно возвращая контроль над своим телом, Ивана выталкивала себя в реальность, вот только желание кинуться в его объятия так никуда и не делось. Взглянув на его лицо, она отметила чуть нахмуренные брови и прикусывание губы. Нагло рассматривая её, Глеб позволял себе порой ещё и цокать языком, а весь его вид говорил: ?Можете все выкусить, ведь мне досталась лучшая!?. Довольства ему было не занимать, но всю эту спесь рыжей удалось сбить с него одним лишь словом и движением рук:—?Глеб? —?потянув к нему руки, она посмотрела ему прямо в глаза и сделала крошечный шаг вперёд.—?Да, Ваня,?— разводя руки в стороны и сокращая расстояние окончательно в два шага,?— иди ко мне,?— крепко прижимая к себе и целуя в макушку.Взяв её на руки, блондин направился в спальню, где и уложил её осторожно на кровать. Ивана тут же развернулась на бок и сделала попытку подтянуть ноги к животу, вот только Глеб вовремя остановил её, опустив руку на её колено. Устроившись позади девушки, он поцеловал её в шею и медленно повёл пальцами вверх по бедру. Подобная ласка была почти что щекотной, но Вишнёвская старалась не подавать виду, лишь сильнее поджимая губы. Расслабляясь с каждым движением всё больше и больше, она покидала пределы тёмного леса, в который завёл её Глеб минутами ранее своей грубостью. Боясь потеряться, остаться одной, сбившись с пути, она решила положиться на парня, веря, что он сможет вывести её из любой дыры.Стоило ей только выпрямить ноги окончательно и сдвинуться чуть назад, прижимаясь ближе к его груди спиной, как Глеб перешёл на более откровенные и ощутимые ласки. Не забывая целовать её плечи, порой доходя чуть ли не до самой лопатки, он опустил ладонь ей на самый низ живота. Опускаясь ниже и надавливая пальцами на лобную кость, он прикусил кожу на затылке, заставив чуть прогнуться в пояснице.—?Не хочу больше,?— перехватывая его руку, попросила Ивана. —?До сих пор печёт.—?На этот раз будет приятнее,?— всё же скользя пальцами ей между ног и тут же надавливая на клитор подушечкой.Сглатывая настороженность, Ивана всё же убрала руку, убеждая себя довериться ему ещё один раз. Согнув руку в локте и опустив её себе на талию, она подставилаладонь под грудь, ощущая, как быстро уже стало биться сердце. ?Только бы не от страха, только бы не от страха. Я ведь не боюсь его. Не боюсь. Я ведь даже не заикалась.??— пытаясь разобраться в себе, размышляла рыжая, упустив тот момент, когда его ласки стали настойчивее. Помимо круговых движений вокруг чувствительного бугорка, Глеб, расставив пальцы в стороны, скользил по половым губам от верхней спайки до нижней, мягко надавливая порой на задний проход.Уловив её прерывистое дыхание, блондин принялся вновь целовать её плечи, сильнее возбуждая её тело. Прикусывая губу, Ивана старалась быть тише и не реагировать столь бурно, ведь и сама ощущала, как липко становилось между ног. Особенно сильно это чувствовалось, когда он осторожно надавливал пальцами на преддверие влагалища, собирая влагу, а после размазывал её по всей вульве. Пальцы скользили легко и свободно, будто скатывались с горки. Подстраиваясь под его ласки, Ивана порой сжимала бёдра, напрягая мышцы и зажимая его ладонь в тот самый момент, когда наслаждение становилось особо острым.Его прикосновения были ей приятны. Она отказывалась думать, что таким образом он просто пытался загладить свою вину за случившееся. Больше походило на то, что он действительно хотел сделать ей приятно. Устроив удобнее голову у него на плече, Ивана потянулась выше, но только до лица так и не достала, поцеловав влажную кожу шеи. Проследила за тем, как тяжело он сглотнул, понимая, что действовала на него ни чуть не хуже, чем он на неё. От её близости действительно можно было свихнуться, особенно в моменты, когда она сама тянулась к нему, выступая инициатором.—?Мне приятно,?— пряча стыд в каменный мешок, но всё же чуть краснея, заговорила девушка,?— когда ты рядом. Мне нравится, что я могу,?— пришлось низко выдохнуть, прервавшись. Намеренно ускоряя ритм дразнящих движений вверх-вниз по клитору, Глеб думал, что это заставит её замолчать. Вот только набрав воздуха, Вишнёвская всё равно продолжила топить его. —?Нравится, что я могу целовать тебя.Чтобы хоть как-то отвлечь её от очередного признания, пришлось прикусить плечо, а потом ещё и всосать кожу на шее. Ставить засос он не планировал, но вряд ли Вишнёвская будет против маленького пятнышка бордового цвета. Вновь зажимая его руку бёдрами, она прогнулась в спине, отчего сильнее вжалась ягодицами ему в пах. Чувствовал, что такими темпами она вскоре натянется, как струна, вот только Ивана всё равно опередила его в этом, заставив его самого напрячься, задав невинный вопрос:—?Тебе хорошо со мной? —?смотря снизу прямо на его лицо, не отрывая взгляда от его глаз.Развернув её на спину, Глеб перекинул ногу через её таз и удобнее устроил руки по обе стороны от её головы. Под его прожигающим взглядом Ивана даже и не думала зажиматься или отводить глаза, наоборот, смотрела уверено и выжидающе.—?Мне с тобой намного лучше, чем просто ?хорошо?,?— сдаваясь под её напором, ответил парень.Всё же Ивана растянула губы в улыбке, когда он принялся целовать её грудь. Кончики волос приятно щекотали кожу, но настоящую причину своей радости она знала слишком хорошо, чтобы списать это на приятную ласку. Опустившись ниже, он аккуратно, но уверенно развёл её коленки в стороны, придавив их к самому матрасу. Расцеловывая кожу на животе, порой втягивая слишком сильно, он умудрялся ещё и бросать на неё двусмысленные взгляды, следя за реакцией на её лице.Ты у меня самая настоящая сказка, Ваня. Как бы мне хотелось быть достойным тебя!—?Можешь, пожалуйста, снять её? —?спрашивала осторожно, натягивая края его футболки. —?Хочу больше тебя.Хотела сравнять счёт и тоже увидеть его хотя бы без верха, а ещё там было просто любопытство и желание прикоснуться к его коже без всяких преград. Усмехнувшись, Глеб всё же выпрямился и стянул с себя футболку, отбросив её куда-то на пол, а вот Ивана же в ответ замерла на несколько мгновений, откровенно таращась на грудь парня. Пару раз дёрнула руками, отрывая их от покрывала, но прикоснуться всё равно сама не решилась. Прикусывая губу, она с восхищением рассматривала его татуировки и пыталась запомнить рельеф мышц.Слишком беспокойная! Такая требовательная! Ваня, твою мать, прекрати уже быть моим вдохновением.—?Какой же ты красивый… —?на выдохе произнесла она тихо, всё же решившись прикоснуться к нему руками. Скользнув пальцами от самого края пояса джинсов вверх, она обвила руками его за шею и притянула ближе к себе. —?Будь только со мной,?— зашептала она ему на ухо,?— пожалуйста, будь только моим, Глеб,?— сжимая руки сильнее и потираясь носом о его щеку.—?Обещаю,?— целуя её в висок, хрипло выдавил он из последних сил.Избавившись от своей одежды окончательно, блондин скользнул руками от самых колен до внутренней поверхности её бёдер. Входя в неё, он блаженно прикрыл глаза, тая от того, какой же могущественной оказалась её любовь, какой горько-сладкой она была на вкус и какими желанными были не только её прикосновения, но и слова. Ивана же в ответ прижимала его сильнее к себе, зарывшись пальцами в его волосы и на особо глубоких толчках зажимая пряди в кулаки. Внутри у неё как всегда царила магия, от которой взорваться в силу было за считанные минуты.Пока что лишь мерцая от разрастающегося внутри наслаждения, Вишнёвская прогоняла из головы все лишние мысли, которые не были связаны с Глебом. Всё же стоило потерпеть то насилие, чтобы хоть немного вывести его на признание. С самого начала было понятно, что он ей дорогого будет стоить, но ещё ни с одним мужчиной ей не было так хорошо, как с ним, хоть в плане секса сравнивать приходилось только с мужем. Но даже обычное общение было наполнено жизнью, которую она никогда не испытывала в присутствии другого.Перейдя на более быстрые и глубокие толчки, погружаясь со шлепком до самого упора, Глеб уже выбивал из Иваны даже мысли о самом себе. Подступая всё ближе к грани, когда сознание и тело готовы будут рассыпаться в пыль, она всё же находила в себе силы изредка подмахивать ему бёдрами. Ладонями скользила ему по плечам, впиваясь ногтями, прижимала настолько близко, что самой тяжело дышать было, а потом целовала его лицо, но только всё никак не попадая в самые губы.Чувствовала себя не просто разгорячённой, но желанной в его руках. Каждая его ласка на животе или же на груди, когда он, не рассчитывая силы, сжимал всё же сильнее, доказывала ей это, раскрывая его страсть. Желанным чувствовал себя и сам Глеб, с некой жадностью ликуя, что Ивана трепетала в его руках.Несмотря на протесты бурной крови и безумному желанию кончить, блондин всё же покинул тело девушки. Хватая воздух ртом, Вишнёвская пока была не в силах что-либо спросить, поэтому лишь вопросительно подняла брови. Разворачивая на живот и целуя в макушку, Глеб заставил её выпрямить руки, и, придерживая за таз, выпятить ягодицы. Скользнув ей между ног пальцами и собирая обильную смазку, он стал размазывать её у заднего прохода, слегка надавливая подушечками. Ивана тут же напряглась и, повернув голову назад, стала просить его прекратить:—?Только не снова, прошу тебя,?— сбивчиво просила она. —?Будет снова очень больно. Я не хочу! Не хочу снова кричать.—?Лучше постарайся расслабиться,?— ласково попросил её парень, всё же проникая внутрь пальцем. —?Я всё равно отымею тебя в твою прелестную попку,?— свободной рукой оглаживая бедро.Кусая губы, Ивана и вправду старалась избавиться от нарастающего воя в груди. Окутывая себя недавним вожделением, она пыталась обмануть своё тело и разум, обещая себе, что на этот раз будет лучше. Глеб же пока медленно растягивал её изнутри, вводя уже второй палец, предварительно измазав его в соках. Сжимая покрывало в кулаках, Вишнёвская собирала ткань волнами вокруг себе, готовясь в любой момент заткнуть себе рот, чтобы вновь не прикусить язык. Чтобы утереть подступившие слёзы, ей пришлось согнуть руки, опираясь уже на локти, отчего прогиб в спине стал только сильнее.Приобняв её рукой за живот, Глеб пару раз скользнул пальцами по члену прежде, чем приставлять его к напряжённому кольцу мышц. Медленно качнув бёдрами, погрузился внутрь лишь наполовину. Наклонился ниже и поцеловал её между лопатками, чтобы хоть немного унять дрожь в её теле. Ласка же сработала немного иначе, потому что Ивана решила действовать, призвав на помощь нежность. Осторожно выпрямляясь, она завела руки назад и обхватила одной рукой его за шею. Притираясь бёдрами, окончательно натянула себя на член и замерла, привыкая к дискомфорту.—?В этот раз должно быть лучше,?— чередуя слова с поцелуями на её шее, проговорил парень. —?Я уже разработал тебя немного.—?Скажи, что всё будет хорошо,?— больно вцепившись в волосы у него на затылке и прижимая сильнее к себе, потребовала Вишнёвская. —?Скажи, что будешь аккуратнее. Пожалуйста, Глеб, скажи.—?Всё будет хорошо, любимая,?— целуя её быстро в щёку. —?Я постараюсь аккуратнее.Шумно выдыхая и прикрывая глаза, Ивана всё же позволила слезам покатиться вниз. Его слова, его голос, обращение, от которого она чуть не умерла, попали в самое сердце, доплыв до самых глубин и успокоив. Сдвигая её немного вперёд, Глеб взял её за руки и опустил те на спинку кровати, чтобы ей было удобнее. Её прогиба в спине ему уже хватило вдоволь, к тому же от подобного вида у него голова шла кругом?— слишком соблазнительно.Сдерживая своё обещание, Глеб действительно старался действовать аккуратно. Совершая медленные толчки, он поглаживал её бёдра и целовал спину при любом удобном случае. Полностью Ивана всё же ещё не расслабилась, хоть на этот раз и отметила сдержанность парня и его неторопливость. Сжимая спинку пальцами сильнее на чуть более резких толчках, она уже шумно дышала, вновь ощущая, как тянуло внизу живота. Расставив ноги ещё чуть шире, Ивана прижалась коленом к его колену и, опустив глаза вниз, слабо улыбнулась.Как бы мне хотелось, чтобы ты всегда был со мной таким нежным!Держа рыжую за бёдра, Глеб стал двигаться быстрее, не отрывая глаз от покрытого неясными тенями и бликами женского тела. Несмотря на до сих пор задержавшийся дискомфорт, Ивана всё равно чувствовала приятное тепло и усиливающееся с каждым движением удовольствие. Теперь же она прикусывала губы, чтобы не мычать от пульсирующего возбуждения, пресекая любые попытки вырваться наружу стону из самой груди. На пояснице уже выступили капельки пота, которые бросались парню в глаза всякий раз, когда она выгибалась, а выгибалась Ивана довольно часто.—?Иногда мне интересно, если ты любишь себя хоть немного,?— неожиданно произнёс Глеб, прижимаясь грудью сильнее к её спине. —?Я сделал тебе столько всего плохого, но ты до сих пор тянешься ко мне.Чтобы прийти в себя от его слов, ей потребовалось несколько секунд. Облизывая губы, Ивана завела правую руку назад и обвила его шею. Набирая в лёгкие больше воздуха, она готовилась к очередному признанию, которое уже давно рвалось выплеснуться наружу потоком слов.—?Помимо всего плохого, было кое-что и хорошее. Ты просто не замечаешь, как в твоей грубости проскальзывает забота, но я всё равно научилась,?— прервавшись, она сильнее впилась ногтями ему в затылок и потянула за волосы. —?Научилась собирать тебя по деталям. Даже в наш первый раз ты думал не только о себе, иначе бы не позволил мне тогда сместиться ниже, чтобы удобнее было именно мне, а не тебе.—?Вот, значит, как ты смягчаешь то изнасилование? —?вопрос на самое ухо, даже не требующий ответа.—?Ты беспокоился обо мне, поэтому тебе было важно проводить меня до дома,?— намекая на случай под мостом, продолжила Ивана. —?Я знаю, почему ты всунул свой палец мне в рот, когда брал на столе. Боялся, что я вновь укушу себя за язык. Даже сейчас ты всё время целовал меня, чтобы мне было приятно, а теперь и вовсе перешёл на медленный ритм. Тебе было интересно, что же я скажу, хотелось послушать меня. Ты умеешь заботиться, Глеб, не только о себе, а значит, ты умеешь и любить. Я верю в тебя, верю в твою любовь и надеюсь, что в один день ты всё же скажешь мне те самые слова.—?Что станешь делать, если это так и не произойдёт?—?Произойдёт,?— твёрдо ответила Ивана со всей уверенностью в голосе. —?Потому что тебе хочется быть человеком рядом со мной, а не зверем,?— повернувшись лицом, она потёрлась носом о его скулу и шёпотом повторила,?— потому что тебе хочется быть человеком.Шумно выдыхая и впитывая каждое её слово, Глеб понимал, что она была права. В последнее время он и сам стал всё чаще задумываться над тем, что действительно придёт день и он скажет ей те самые три слова. И будто в подтверждении слов Иваны, он потянулся рукой к её лону, чтобы кончить смогла и она тоже. Принимаясь ласкать её между ног, он ускорил темп, удивляясь тому, что действительно замедлил движения до этого в попытке вслушаться в каждое её слово.Она как всегда раскрыла его, подметив важные детали.Ты как всегда превосходна, Ваня.От дополнительной стимуляции клитора, Вишнёвская с каждой секундой была всё ближе и ближе к финалу. Глеб же лишь с удвоенной силой принялся ласкать её, не забывая при этом смачно целовать её шею. Ивана же сильнее выгибалась в его руках, не стесняясь тихо постанывать. Подставляя плечо под очередную влажную дорожку от его языка, она уже сама вильнула бёдрами, насаживаясь глубже. Чувствовала, как по внутренней стороне бёдер текло что-то липкое и горячее, а от ускорившегося темпа уже било током нервы.Не отдавая себе отчёта, она стала спазмически сжиматься на его члене. Хотелось кончить уже как можно скорее, ухватить наконец за хвост эту чудо-птицу, что столь нещадно дразнила их обоих счастьем. Нарастающую дрожь Иваны пришлось унять, обняв её за талию и сильнее прижав к груди.—?Глеб,?— чуть растянув гласную, простонала она в преддверии полёта до самых облаков.Кончая вместе с девушкой, Глеб и сам ощутил ту самую свободу полёта, что и она. Рухнув на постель, сил ему хватило лишь на то, чтобы кое-как достать салфетки из тумбочки и вытереть ими ей бёдра. Пока же Ивана скидывала верхнее покрывало, блондин привёл и себя кое-как в порядок, бросая использованные салфетки прямо на пол. Забравшись под тонкое одеяло, он тут же придвинул ближе к себе уставшее женское тело. Закинув на него ногу и обняв руками, Вишнёвская удобнее устроила голову на мужском плече и тихо пожелала ему доброй ночи, засыпая с крошками улыбки на лице.***Проснувшись во второй раз из-за входной двери, Глеб протёр глаза и приподнялся на локтях к изголовью кровати. Осмотревшись, отметил смятые в хлам простыни, что точно было делом рук Иваны. Ещё в ночи он понял, что спит она довольно ?беспорядочно?, часто ворочаясь, пару раз она даже заехала ему локтем в бок. Сама же Вишнёвская тем временем скользнула с пакетами в дверном проёме, явно направляясь на кухню. Кажется, даже на сердце отлегло. Вспоминая, где остался телефон, Глеб оглядел пол, вот только вещи были прибраны, даже салфеток не было, а вот сам телефон нашёлся на тумбочке.Просматривая сообщения от друзей, которые первым делом интересовались Иваной, блондин прочитал весьма милый текст от Артёма.?Если она пожалуется на тебя, точно будешь ходить с разбитым ебалом.?Разобрав пакеты, Ивана направилась в спальню с намерением разбудить парня. Заметив через приоткрытую дверь, что он уже не спал, она распахнула ту настежь и, прислонившись к косяку, смущённо улыбнулась:—?Привет.Глеб, увидев её в своей одежде, чуть тормозил, не сразу ответив на приветствие. Пока он спал, Ивана уже успела сходить в душ, убрать вещи в спальне и сходить за продуктами, потому что в животе урчало, а в холодильнике у него мышь повесилась.—?Тебе идёт,?— кивая на свои спортивные штаны и футболку, блондин прикусил губу и стал в открытую рассматривать её.—?Я в магазин ходила, поэтому взяла твои вещи. Ещё я душ принимала, там висело полотенце, так что воспользовалась им. Не хотела тебя будить, чтобы… —?не в силах уловить его настроение, Ивана замолчала. Она, правда, не хотела будить его, спрашивая разрешение, а теперь же не понимала, злился он или нет.—?Если тебе что-то нужно, можешь брать без разрешения,?— выделяя последние слова, успокоил её парень.Бросив ему, что пока он будет приводить себя в порядок, она приготовит что-нибудь поесть, Ивана ушла на кухню. Привести себя в порядок и вправду стоило, потому что от одного её вида он до сих пор зависал, рассматривая косяк двери. Хоть и ушла уже как минуту назад, Глеб продолжал видеть её, рисуя линии одежды на её теле.На кухню он пришёл как раз вовремя, потому что Ивана уже расставляла тарелки на барной стойке. Пока она искала вилки и возилась с чаем, Глеб уже подбирал слюни от одного лишь запаха блинчиков. Ели они молча, хоть он и прервался на минуту, чтобы сказать, что всё вкусно. Ивана на это лишь кивнула, так как рот был забит, а попытка что-то сказать грозила окончиться потёкшей по подбородку сгущёнкой.—?Ты всегда так много ешь сладкое? —?складывая посуду в раковину, поинтересовался парень. —?Детства не хватило?—?У меня была очень строгая мама,?— убирая пакет со сгущённым молоком в холодильник, ответила Ивана, даже не обернувшись. —?Она заставляла меня ходить на танцы, поэтому нужно было следить за питанием и фигурой. Стройностью я не блистала, поэтому сладкое ела лишь по праздникам, а теперь же пытаюсь наверстать упущенное.Теперь понятно, почему ты так соблазнительно и уверено двигалась тогда в клубе.Засветившийся экран телефона привлёк к себе внимание. Перейдя по ссылке, которую скинул ему друг, Глеб открыл видео, снятое в том самом клубе, где были и они. Сначала на экране мелькали танцующие парочки, кто-то крикнул держать телефон ровнее, на что снимавший парень грубо ответил: ?Да завали ты уже!?. По тому, как мелькали люди, было понятно, что снимавший всё на телефон парень не стоял на месте. Глеб уже думал выключить, как в кадр попали рыжие волосы. Присмотревшись, он отметил стоявшую на коленях Ивану, и хоть её волосы всё прикрывали, и так было понятно, что же именно она делала парню.—?Мне нужно домой,?— над самым ухом низко произнесла девушка.Ей было интересно, что там такое увлекательное смотрел Глеб, и, уловив знакомую музыку, она подошла к нему со спины и заглянула в телефон. Сам блондин же настолько выпал из реальности, что даже не ощутил её присутствия рядом, полностью сосредоточившись на видео. Ивана же тем временем бросилась в коридор и, натянув его обувь, в которой выходила в магазин, схватила сумку и хлопнула дверью с другой стороны.