Часть 7 (1/1)

Ярен в голос рассмеялась, едва успев плотно зажать рот руками. Обворожительная улыбка Харуна, обращённая в пустоту, была весьма комичным зрелищем.—?Ярен-ханым? —?снова раздался голос Сибель, застывшей в шаге от двери?— Ярен могла видеть ее тень, отражавшуюся на стене в коридоре. —?Она должна прийти? Нет, Хандан-ханым, она ещё не приходила. Ай, я совсем забыла, что закрыла дверь изнутри. Сейчас я открою, только возьму ключ. Тень в коридоре опасно запрыгала, предвещая скорую встречу Сибель и Ярен-ханым, умеющей ходить сквозь стены. Ярен, недолго думая, схватила Харуна за локоть и рывком втащила в маленькую подсобку, служившую фонду своеобразным архивом. Здесь хранились все данные об их подопечных. Большинство тётушек не признавали современные технологии и предпочитали коллекционировать разноцветные папочки с печатными фотографиями. Примостившись между стеллажами, Ярен внутренне похвалила себя за сноровку. Теперь из приоткрытой двери они с Харуном наблюдали, как Сибель роется в ящике стола в поиске ключа.—?Ай, куда же я его дела? —?причитала Сибель, вороша бумаги на столе. —?Может, я сунула его в пальто? Ярен ощутимо занервничала. Вешалка по роковому стечению обстоятельств находилась в их временном убежище. Она спиной чувствовала, что и Харун, по ее милости втиснутый в самый угол, думал о том же. Его тело словно окаменело, выдавая напряжение своего владельца. Сбежать не было никакой возможности, оставалось только поглубже вжаться в стеллажи и ничем не выдать себя. Каблуки Сибель стучали все громче, а бормотание секретарши становилось все отчётливее. Когда ее рука уже легла на ручку полуоткрытой двери архива, Ярен чуть не вскрикнула от нервного возбуждения, и только рука Харуна, зажавшая ей рот, спасла их от преждевременного провала. Второй рукой он крепко обхватил ее за талию, с силой прижимая к себе и не давая ей высунуться из их укрытия. Ярен чувствовала себя колбасой в бутерброде. Придавленная со всех сторон, она не могла даже пошевелиться. В голову закралась шальная мысль укусить его за палец, но Харун, уже успевший узнать её темпераментную натуру, еле слышно прошептал ей в макушку:—?Тише, ты все испортишь. Ярен находила унизительным такое положение дел, но в данный момент она действительно ничего не могла ему противопоставить?— над ними дамокловым мечом висела Сибель. Дверь противно заскрипела, раскрываясь на полный оборот, и вдруг остановилась на полпути.—?Ах ты, Господи, опять я все перепутала. Я была уверена, что открывала окно на проветривание,?— Сибель круто развернулась и засеменила к окну. У Ярен тут же созрел новый план. Ещё одна сумасшедшая идея. Свободной рукой она указала Харуну на дверь, двумя пальцами показывая быстрый бег.—?Я тоже подумал об этом,?— отозвался он, отнимая руку от ее губ. Ярен с жадностью вдохнула пыльный воздух и чуть не закашлялась. И все из-за бесячего таксиста. Зря она не укусила его. —?У нас есть одна минута. Ярен в который раз за этот день мысленно поаплодировала себе за удачный выбор наряда. В платье и на каблуках их приключения закончились бы ещё на стадии перелезания через сидения в машине. Что и говорить, в кроссовках играть в шпионские игры куда проще. Пока Сибель возилась с тугой ручкой окна, которую Харун намертво закрутил, спасаясь от пронырливых журналюг, у них был реальный шанс прошмыгнуть в коридор. Ярен на мгновение остановилась у вешалки, лихорадочно обшаривая карманы. Наконец ее пальцы наткнулись на что-то острое?— и Ярен вытащила заветный ключ. Не теряя ни секунды, она на цыпочках и со спасительной находкой в кулаке выскользнула из подсобки вслед за Харуном и пулей выскочила в коридор. Их счастье, что у Сибель было зрение минус шесть и привычка вечно бормотать себе под нос. Страшно представить, что бы было, если бы она обернулась.—?Пойдем скорее, пока она не вернулась,?— в полголоса сказала Ярен, ведя Харуна к выходу.—?Как скажешь, босс,?— отозвался Харун, то и дело оглядываясь. Очевидно, он всегда контролировал ситуацию. Не водитель, а спецназовец какой-то. К счастью, было время обеда и кроме чокнутой Сибель в офисе никого не было. Они без труда добрались до парадного входа. Осталось только повернуть ключ в замочной скважине?— и свобода пахнет им в лицо по ту сторону двери. Ярен в спешке никак не могла попасть в паз, рука все время соскальзывала. Харун, видя ее волнение, перехватил инициативу, обхватывая ее дрожащие пальцы, и с первого раза попал в нужное отверстие. Ярен была полна решимости разобраться с его вопиющим нахальством, переходящим всякие границы. Только они выберутся отсюда, и она ему покажет.—?Вот и все,?— он уже успел открыть дверь и теперь галантно пропускал ее вперед. —?Оставим ключ в замочной скважине, пусть думает, что забыла его вытащить. Вырвавшись в просторный холл, Ярен рванула к лифтам, несясь прочь от их недавней тюрьмы. Ей нужно было хоть полчаса, чтобы прийти в себя, а затем вновь вернуться в фонд с милой улыбкой на губах. Харун молча следовал за ней, не выказывая никаких возражений. Войдя в лифт, Ярен снова воздала хвалу обеденному часу?— лифт был пустой. Что ж, самое время поговорить.—?Во-первых, застегнись,?— небрежно бросила она, едва за ними закрылись створки лифта. —?Если тебя увидят рядом со мной в таком виде, могут подумать бог знает что. Харун, усмехнувшись, нарочито медленно принялся расправлять рукава рубашки и застёгивать пуговицы. После внеплановой физкультуры, к занятиям которой парадная белая рубашка не располагала, выглядел он и впрямь потрепанно. Рубашка вся измялась, воротник поднялся, волосы растрепались, галстук съехал набок. Как же бедная принцесса могла вынести рядом с собой такое безобразие?—?Ну как? —?спросил он спустя несколько минут, почти закончив с пуговицами. —?Мой вид уже не оскорбляет ваш чувствительный взор?—?Оскорбляет,?— холодно отчеканила Ярен, походя к нему впритык. Его язвительный тон выводил ее, начиная с самого утра. Она сбилась со счета, сколько раз за сегодня он самым нахальным образом трогал ее, не говоря уже о его бесконечных шуточках. Ни один водитель прежде не позволял себе такого. —?И не только взор.—?Просветишь? —?он насмешливо склонил голову, словно она была учительницей, а он отпетым школьным задирой, которого поймали с поличным, а он не собирался признавать своей вины. Его ребячество на каждом шагу просто выводило Ярен из себя. На вид ему было около двадцати пяти, может, больше. А он ведёт себя как пятнадцатилетний мальчишка, готовый в любую минуту совершить какую-нибудь пакость.—?В штатном дресс-коде четко прописано, что пуговицы должны быть застегнуты до самого воротничка,?— процедила Ярен, со злостью дёргая его пуговицу и вдевая ее в петельку. —?И галстук должен лежать ровно посередине, а не валяться на плече,?— она так сильно стянула узел, что он закашлялся. Затем она расправила складки на плечах, слегка похлопывая его по груди, с таким пылом, как будто выбивала пыль из ковра. Она находилась в крайней степени раздражения и не собиралась это скрывать.—?А теперь о главном,?— сказала Ярен, закончив с его воротником и отходя в сторону. Удовлетворившись внешним видом таксиста,?— теперь с ним можно было появиться на людях,?— она наконец дала волю своему гневу. —?Объясни мне, таксист, по какому праву ты весь день ведёшь себя как тебе вздумается, дерзишь и прикасаешься ко мне без моего разрешения?—?И это вместо благодарности? —?Харун подозревал, что его ждёт подобный разговор, и даже ожидал его. Но все же он весь день спасал ее от неприятностей, в прямом смысле таскал эту принцессу на своем горбу и взамен не получил даже простое ?спасибо?. —?Тебя в детстве не учили, что существуют такие волшебные слова как ?спасибо? и ?пожалуйста?? Их иногда полезно говорить, особенно людям, которые помогают тебе, хотя совершенно не обязаны это делать? Ярен несколько опешила от таких высказываний в свой адрес. Никто ещё не отчитывал ее, кроме отца и деда. И она не собиралась выслушивать нотации от простого водилы.—?Как бы там ни было, это не даёт тебе никакого права нахально лапать меня и постоянно затыкать рот,?— она почти кричала, даже не замечая, как опасно потемнели его радужки, почти сливаясь со значком. Видимо, он тоже был на взводе. —?Ты просто жалкий таксист!—?А ты у нас, значит, принцесса? —?Харун тяжело дышал, обжигаясь о холод голубых глаз разъяренной Ярен Шадоглу. Эта капризная девчонка привыкла помыкать всеми. Но с ним этот номер не пройдет.—?Да, принцесса, а ты…—?А я?— жалкий таксист, я помню,?— последние слова Харун произнес, подойдя к ней вплотную, так что Ярен снова ощутила запах крепкого турецкого кофе. —?И я покажу тебе, как таксисты умеют затыкать рот принцесскам, вроде тебя. Ярен не успела опомниться, как он уже прижал ее к стене, с силой врываясь в ее приоткрытый от удивления рот. Почувствовав горечь кофейных зёрен у себя на языке, она отчаянно заколотила по его стальной груди в беспомощных попытках отпихнуть этого хама. Харун не обращал никакого внимания на трепыхания Ярен, крепко перехватив ее запястья и блокируя возможность новых ударов с ее стороны. Он был настолько зол, что ничто не могло заставить его отказаться от желания проучить эту избалованную выскочку. Они целовались с открытыми глазами, и Харун мог ясно видеть в ее распахнутых глазах застывшие льдинки, говорящие о том, что за этот поцелуй ему придется дорого заплатить. Такие, как Ярен Шадоглу, не прощают подобные выходки. Но сейчас ему было плевать. Он усилил напор, ощущая, как с каждой секундой ее сопротивление медленно ослабевает. Губы горели,?— его или ее,?— невозможно было сказать точно, в лёгких кончался воздух, Харун даже почувствовал лёгкое жжение в груди, а он все никак не мог остановиться. Вся злость на нее, весь адреналин, накопившийся за день, вылились в этом поцелуе. Харун не замечал, отвечала ли она, ему это было не важно. Сладкий вкус мести таял на языке. Пусть знает, что таксисты тоже могут быть грубыми.