Теодор Сибли, Меллони Сибли. Дети Мэри Сибли и Дьявола. Salem/Lucifer (1/1)

[Теодор и Меллони?— дети Мэри Сибли и Дьявола (Люцифера Морнингстара)]—?Тео…Имя брата для Меллони?— как самое сильное, самое главное заклинание в ее жизни. Стоит лишь этому имени сорваться с ее губ, как ласковый ветерок взъерошит ей волосы, а невидимая рука властно сомкнется вокруг ее талии. Теодор всегда рядом?— даже когда физически вынужден быть где-то в ином месте. Теодор неделим с Меллони?— еще с тех самых пор, когда они цеплялись друг за друга в утробе матери, с тех самых пор, как увидели свет с разницей в несколько секунд и тут же потянулись друг к другу.Для Теодора и Меллони понятие близости искажено и размыто, их собственный мир?— мир магии, черных оплывших свечей, пентаграмм и жестокого смеха,?— не признает жалких человеческих законов и табу.Для них, для детей Мэри Сибли и самого Дьявола, ограничений нет и быть не может. Они берут то, чего жаждут. Они делают то, что приносит им удовольствие. Они мстят, когда находят для этого повод. Они убивают, когда считают это правильным, и их не тяготит ни кровь на руках, ни муки совести.Ни Тео, ни Мелл не знают иных тревог и забот, кроме как долгая разлука друг с другом.Когда их исключили из ковена за своеволие и нарушение правил, близнецы Сибли лишь рассмеялись. Их не волновали условности и наказания, они просто основали свой собственный ковен, ковен Детей Дьявола, и никто не посмел оспорить их право на власть.К ним жаждали примкнуть многие, но не многим это удавалось.Теодор был проявлял особо изощренную жестокость в продумывании обрядов посвящения: кое-кто просто погибал в процессе. Впрочем, то, что путь к Детям Дьявола был усеян трупами, лишь придавало ковену атмосферности и шарма?— о Теодоре и Меллони ходило множество самых разных слухов, от зловещих до истинно тошнотворных, и поток любопытных никогда не иссякал.Такая ?черная?, недобрая популярность ничуть не заботила их отца?— Люцифер Морнингстар наслаждался жизнью в Лос-Анджелесе и находил забавным, что его дети создали вокруг себя целый культ, пользуясь его именем.—?Это воистину по-дьявольски находчиво,?— рассмеялся он, когда вызвал к себе Теодора и Меллони для небольшого семейного разговора. —?Но ваша мама обеспокоена. Она переживает, что за вами придут охотники на ведьм, или экзорцисты, или кто-то там еще.—?Сейчас ты скажешь, что нам стоит быть осторожнее и поменьше убивать, так ведь? —?невинное личико Мелл было столь же ангельски прекрасным, сколь и обманчивой была ее покорная улыбка.—?Или хотя бы убедить в этом свою мнительную мать,?— отозвался Люцифер лениво. —?Я, признаться, не вижу во всем этом особенной трагедии.Мэри Сибли и сама никогда не была святой, вот только человечности в ней все же оказалось побольше, чем в ее детях и в том, кто звался ее супругом.Мэри никогда не желала принадлежать Дьяволу, другое дело, что изменить этот факт она уже не могла?— продав душу, ее назад уже не выкупить.Ее дети стали семенем истинного зла, и семена эти дали соответствующие всходы.Глядя, как недвусмысленно держаться за руки Тео и Мелл, подмечая их красноречивые и жаркие взгляды друг на друга, узнавая об их жутких деяниях Мэри все четче осознавала: она породила чудовищ, пусть и выглядящих, будто само совершенство.—?Мелли, ты вовсе не обязана выполнять все прихоти своего брата… —?попыталась однажды Мэри завести с дочерью разговор о ее нездоровой близости с братом.—?Поверь мне, мама, прихоти Тео для меня?— это единственно важная вещь на этом свете,?— холодно отрезала тогда Меллони, и Мэри больше никогда не пыталась влезать в эти отношения.Ее дети вытолкнули мать из своего мира, да и отца тоже, и всех прочих?— для Теодора и Меллони имели значение только они сами, вместе и навсегда.Прекрасные и ужасные, Дети Дьявола шагали по земле рука об руку, сея повсюду хаос и наслаждаясь обществом друг друга.