Глава 2 (1/1)

POV. ВладимирРазбитая бровь немного саднит, но это дело привычное, особенно, если тебя постоянно делают подставным, то есть тем, на кого полиция поведется, гонясь за тобой во время кражи, упуская при этом главаря. А мне, что? Я уже привык. Во-первых, меня поначалу поймают, во-вторых, отведут в участок, а затем – Лёнька отдаст за меня залог и я уже свободен. Все проверено временем. Но сегодня какой-то странный день – Лёнька не торопится меня спасать, а мне это очень не нравится, да и к тому же старший лейтенант Николай Живцов смотрит на меня как-то странно, отчего становится и вовсе не по себе. Задумавшись об этом, не сразу расслышал его вопрос – насмешку:- Ну что, Мир? Решил опять попасться нам, при этом, не выдавая своего соучастника?Меня прошиб холодный пот. Ведь никогда за все мои «посиделки» у этого следователя в его кабинете, он меня не спрашивал об этом. А зачем? Когда его «подкармливали» мои с Ленькой, так называемые братки. Черт! Или он цену набивает или все-таки решил начать вести праведный образ жизни?! Самому смешно, о чем подумал, но все же ничего остального в голову не лезет.Но тут я слышу заливистый смех Живцова.- Видел бы ты сейчас свое лицо, Мир, я умру сейчас от смеха!Идиот, я чуть коньки от страха не отбросил, а ему, видите ли, пошутить вздумалось. Я ведь и вправду подумал, что он решил начать вести следствие. Но представив свое лицо в этот момент, тоже не выдержал и рассмеялся, тут же поморщившись от саднящего синяка на скуле, да и к тому же боль во всем теле никто не отменял.- Ну, и шутки у вас, я чуть ли не поверил в ваш вопрос.- Решил приколоться, вроде бы получилось, - усмехнулся Живцов, но в ту же секунду совершенно серьезно добавил, - скажи Лёньке, чтобы ждал на том же месте, в тоже время, сегодня.

- Ок, начальник, - усмехнулся я, поднимаясь со своего места, - я свободен?Последовал кивок и я уже стал подходить к двери. Но Николай меня остановил вопросом, который озадачил меня и слегка осадил.

- Все было бы ничего, но я не могу понять, Мир, почему ты занимаешься этим? Ладно, Лёнька, он всегда был таким, сколько его я знаю, но ты…, ты не похож ни на кого из тех, кого он приводил сюда.

Я молчал. А что я могу ему ответить? Правду? Она никому не нужна, да и не зачем знать кому-либо обо мне вообще что-нибудь, так как это все равно ничего дельного не даст.- Молчишь? Ну, и ладно, иди.

Я кивнул и вышел из его кабинета. Как ни странно, но это я поначалу боялся, что меня остановят, но как говорится, у нас в стране, что хотят то и творят, раз спокойно отпускают бандитов, пойманных на месте преступления. А что поделать, если деньги стали играть большую важность в любом деле?! Это, скорее всего риторический вопрос, чем что-то значимое, да и к тому же, в моей жизни, я скоро совершенно ничему не буду удивляться. Поэтому, к таким вещам я давно уже привык, так что иду себе спокойно по длинному коридору на свободу.

Хочется поскорее увидеться с Васькой. Как она там? Столько времени провела в одиночестве. Нужно с ней поговорить о чем-нибудь или же просто расскажу ей истории, сказки. Хотя, рассказчик из меня тот еще. Но все-таки попытаться стоит. А когда уже Василиса будет спать, то и Лёнька придет к этому времени, тогда ему все и расскажу о планах Живцова.Хорошее дело мы сегодня провернули, как сказал мне Лёнька, когда меня почти что словили, так что неделю другую, сможем более-менее хорошо питаться. Хотя, я отдаю большую часть своей провизии Василисе. Она и так слишком бледная и худенькая, от того, что постоянно почти что находится в нашем «убежище», но Лёнька всегда сердится, когда мы хоть иногда выходим на улицу, в парк. Но когда такое бывает, я с ней отрываюсь по полной. Счастливее и радостнее ребенка в такие моменты, я, пожалуй, в жизни никогда не видел. Ее любимое время года - зима. Васька любит кататься с горки или просто гулять по заснеженной тропинке в парке, да и я, к слову говоря, тоже люблю смотреть на падающий снег, а когда деревья в инее, это меня и вовсе завораживает. Холодно, конечно, но мы как-то справляемся. Наши дела с Лёнькой в эти морозные месяцы проходят в два раза больше обычного. Отчего я должен ненавидеть это время года, но не могу.

И вообще, я понял одну вещь, что как-то в моей жизни все неправильно и не так, как должно быть. А еще, иногда бывает, что меня, будто переклинивает и думаю, что если бы я тогда не отверг Борькины чувства, то моя жизнь была бы совершенно другой. Но разве это может быть так? Не может! Я в этом уверен, но когда я просыпаюсь от тех воспоминаний, то сразу же начинаю считать себя ущербным, что ли. Почему? Не могу понять себя и свои ощущения по этому поводу….- Куда прешь!В меня почти что влетает какой-то мужчина, а я лишь отстраняюсь, так как с моим-то телосложением, а как говорил какой-то юморист точнее с «теловычитанием», вообще лучше не попадаться и не влезать в какие-нибудь разборки, иначе, отбивная из меня будет, как раз к месту. Усмехаюсь своим странным мыслям и не замечаю, как дохожу до «дома». Дом…, иногда вспоминается та махина, в которой я жил с отцом, отчего хочется посильнее потрясти головой, чтобы наконец-то вытрясти это, но увы, ничего не выходит. Да и в последнее время, совсем я от рук отбился. Думаю, думаю, а спрашивается, кому это вообще нужно? Только моему уязвленному самолюбию….

- Вова! – подпрыгиваю на месте, так как Василису на улице увидеть уж точно не собирался.Она подлетает ко мне счастливая и радостная. Я подхватываю ее на руки, но когда она видит меня во всей «красе», то тут же гневно смотрит на своего братца, который подходит к нам, и эта девчушка у меня на руках объявляет безапелляционно.

- Чтобы это было последний раз, иначе я убегу из дома!Я чуть ли не роняю Ваську на землю.

- Ты что? – произношу я растерянным и по правде ошарашенным голосом.А вот Лёнька в своих эмоциях не сдерживается, говоря громко и тоже с такой твердостью, что я даже вздрогнул.

- Живо к себе! Будет она еще нас, взрослых, учить! Мир, отпусти ее!Я все также растеряно и ошарашено перевожу взгляд то на сестру, то на брата, но делаю, как велят, а вот Василиса стоит упрямо и явно не собирается делать того, что ей говорят. Она просто взяла меня за руку и крепко держалась за нее. Я обхватил ее ладошку, сжимая пальцы, давая понять, что я с ней и всегда поддержу.

- Это, что бунт? – сузил глаза Лёнька от злости.А я-то знаю, что его лучше не злить, в гневе он просто невыносим и жесток.- Иди к себе, я сказал! И если ты сейчас же не сделаешь, как я сказал, то….Он не договорил, так как мы стояли оба, не шелохнувшись. И тут мою щеку обжигает звонкая пощечина.

- Лёня! Зачем? – кричит Василиса, прижимаясь ко мне со слезами на глазах, - не надо! Не надо!- В третий раз я повторять не собираюсь, - процедил он сквозь зубы.Я погладил ее по волосам и подмигнул с улыбкой на губах. Она в ответ улыбнулась, но в глазах стояли слезы. Девочка кивнула и убежала в подвал. Слава богу, никто не видел и не слышал этого представления со стороны Лёньки. Он вздохнул и, посмотрев куда-то в сторону, проговорил еле-еле слышно.- Прости! Но иногда она меня бесит!- Лё…, - не успеваю вновь договорить, он смотрит на меня так, будто прожигает насквозь. Я замолкаю и, покачав головой, просто ухожу. Иду к Василисе, чтобы успокоить и объяснить, что это было не со зла, да и к тому же, ее брат передо мной извинился. Я не успел ему ничего сказать про Живцова, но как ни странно, то я совершенно уверен в том, что он прекрасно знает, что и как нужно делать в любой ситуации. Так что, зайдя в подвал, первым делом иду к Ваське, успокаивать, а затем мы мирно с ней засыпаем, согревшись.