16. ?Возвращение домой? (1/1)

Сонни старался верить, что когда-нибудь любимая им мама поймёт его решение, но надежда на это таяла, как мороженое на солнце. Да, Селина не всегда делала правильные вещи и понятные на взгляд вещи, вот только объявлять об её опасности... глупо по меньшей мере. Ей всего восемь лет. На этой мысли он запнулся и призадумался. В жизни всякое бывает, он много чего видел и потому понимает, что случай с Селиной не является единичным. Да, каждый случай индивидуален, но источники до банальности одинаковы. Враньё и недоверие разъедает счастье в семье быстрее, чем время пожирает железо. Если же думать о собственной семье... С какого момента семейная идиллия пошла под откос? Прямо с того момента, когда он принял её в семью? Или при том выбросе негатива и раскрытии её душевной боли? Может, именно тогда, когда ему показали ту треклятую фотографию? Сонни не знал, что и думать при анализе прошедшей недели и вчерашнего дня. Прошло всего ничего, а столько событий, немудрено, что Селина до сих пор является зажатой девочкой. Хотя кто за неделю станет увереннее?

— Ромал, думаю, стоит отправить её к себе домой. Ну ты понимаешь, её душевное состояние... да и общение с теми детьми на пользу не идёт от слова совсем. И это мягко сказано! Он всё вглядывался в её спящее лицо, на дрожащие ресницы, на которых можно было заметить капельки слёз, и руки всё дёргали край одеяла, словно она даже во сне не верила, что всё будет хорошо, кажется, только несколько секунд спокойствия и что-то снова произойдёт. И ему не хотелось, чтобы её нервозность дошла до его уровня, может, даже выше, чем позволено ребёнку. Её нужно отправить домой, там по-любому тихо и мирно. Сказать по правде, Сонни не особенно долго раздумывал над принятием за секунду придуманного решения проблемы. Если подумать, то именно в местах большого скопления динозавров Селина, что называется, срывается и чувствует себя неуютно. Конечно, рано или поздно ей придётся привыкать к обществу динозавров, не принимающих простой отказ от общения, а пока что можно дать ей шанс остаться наедине с собой. Иначе говоря, он решил устроить конец кругосветки лично для неё. Сам-то он должен продолжать работать, иначе горячо любимая мамочка решит опять провести с ним воспитательную беседу, а ему это никак не нужно. Да и не хочется снова и снова говорить о невиновности девочки, которую жестоко потрепала жизнь. И из-за чего? Только потому что она отличилась от своих родителей одной только внешностью? Дикость лично для него. Ромал энергично похлопал его по плечу, крепко обнял, потом с умилением посмотрел на умиротворённую Селину, быстренько чмокнул её в щёку, размышляя над её незавидными нервами, и снова захватил его в плен объятий, тихонько смеясь.— Так и думал, что ей нужно было привыкать к новой жизни именно рядом с тобой, а не в компании вечно любопытных детей. Я чувствовал это, как будто бы я это почувствовал! Ты же всё понимаешь... И так каждую минуту, всё повторяет и повторяет...*** Селина понимала только то, что вообще ничего не понимала. Едва она только встала, ощутив при этом лёгкое покалывание в голове (не только напоминание о вчерашнем срыве, но и признак одной большой, лично для неё, проблемы), так её сразу же подхватил на руки самый добрый троодон, которого она когда-либо встречала. Он смотрит на неё с понимающей улыбкой, всё гладит по голове и шепчет милые слова. Она ничего не понимает. Этот факт прочно застрял у неё в голове.— Папа... а что же случилось?.. При одном слове ?папа? стало намного теплее внутри. Быть может, ещё рано говорить такие слова, может быть всё это выглядит со стороны очень развязно, может... впервые в жизни ей не хотелось думать о последствиях своих слов.— Сейчас мы с тобой покушаем хоть что-то и пойдем ко мне домой. Будешь там жить и меня ждать, а я буду работать и всё думать, когда же кончится этот долгий день. Перспектива показалась интересной и хорошей.