В борьбе и нетерпении (1/2)
И все же прошла не одна неделя, прежде чем окружающие Александра смогли вздохнуть спокойно. Не более пяти минут хватило, чтобы крепкий молодой человек оказался недвижим... А дорога обратно была долгой и непростой, и каждый шаг занимал порою несколько суток, а то и больше.
Первые дня три после кризиса прошли в бесконечном полусне, когда сил хватало лишь на короткие фразы и глотание питья, в коем угадывались вода, и ещё какие-то отвары, призванные исцелить после воспаления и кровопотери.
Но чем дольше держалось сознание, тем сильнее чувствовалась боль, будто обе раны слились воедино. "О, если бы не её встревоженные глаза, повидавшие столько лишнего! Можно было бы хоть вскрикнуть для облегчения. А если бы не ласковые руки и речи... Наверное, было бы гораздо хуже..."
Но, как бы ни было тяжело физически, довольно скоро Саша начал обдумывать свое бытие.До сих пор последствия травм проходили весьма быстро, а хвори как таковые, с детства забылись. Но сейчас его никак не отпускало в привычный мир, зовущий делами... А их было предостаточно, неотложных и срочных...
Отовсюду звучало, что его состояние — "все ещё тяжелое". Но сам пациент никак не представлял, каково ему провести долгие дни в постели. Почему-то казалось, что в борьбе за жизнь уже потеряно полгода, если не больше.Невесть когда он приступит к службе в новом, почётном чине, о котором даже думать не смел. И Бестужев велел явиться за каким-то поручением... Но главное, что подгоняло и терзало — это венчание! Которое могло быть вполне законным, яви он свою любимую пред царские очи немедля.
"Пока тебя тут суженая кормит с ложечки, ей, быть может, очередного жениха готовят..." — эта мысль просто угнетала!
А сама же она, узнав, наконец, о велении Императрицы, просто поразила своей беспечностью:
— Не бери себе в голову дурного, Сашенька! Обождет нас дворец... Лучше я тебе почитаю... — услышал Белов и аж подскочил на ложе.
— Но, милая, пойми! Это же... серьёзно... — успел он взволнованно воскликнуть, и тут же нечто дурное в голове тут же свалило его обратно.
И что было обидно — прекратить все эти помехи одной силой воли не получалось. Как бы он ни боролся, полагая, что залог бодрости в движении, поначалу выходило наоборот.Первая самовольная попытка пройтись по спальне спустя неделю после операции закончилась для молодого человека поражением. Случайно споткнувшись, он упал на пол. И был обнаружен лежа, с надорваным швом... Да не кем-нибудь, а пришедшим доктором в сопровождении Анастасии.
— Знаете, Александру не терпится поскорее встать... Может,и вправду так лучше будет? Если осторожно...
— Я должен осмотреть швы и... — ответил тот, заходя в спальню.Неудачная выходка стоила вместо позволения строгого запрета.А еще и женских слез с упрёками.
— Прости, я нечаянно споткнулся. Ну и что за беда... — бормотал очнувшийся нарушитель.
— Что за беда? Да у тебя рана открылась, Саша! Скажи, ты все умереть желаешь, да? — вопрошала Анастасия сквозь слезы, догадываясь о причине безрассудства.
— Нет, я жить хочу... с тобой. Нам же надо... согласием заручиться, как ты не понимаешь? — на неё невинно посмотрели ласковые, но немного мутные глаза.
— Заклинаю тебя, не спеши так, и не волнуйся... Государыня к тебе милостива...В действительности девушка сомневалась в последнем ещё сильнее, чем Саша. Но и напугать её сильнее, чем угроза его гибели, уже ничего не могло. Вера в то, что теперь они перешагнут любое препятствие, не покидала её с той минуты, как он очнулся.
Только на сей раз её настойчиво отослали за дверь, попросив обождать в гостиной, и все мысли крутились лишь об одном. У пришедшего будто через вечность доктора на лице было явное недовольство.
— Господи, ну отчего ж вы так долго? Опять воспалится, да??
Паульсен закатил глаза.— Надеюсь, кровотечением обойдётся. Но я вам скажу, дорогая... При всех его достоинствах, ваш господин Белов — просто невыносим в излечении! Я уж не знаю куда деваться от его самонадеянности! После сего полёта можно было полагать, что он присмирел... Какое там! Знаете, что мне заявляет человек с открытой раной?
"Вы сами говорите, что я очень слаб, но при том не велите двигаться! И как же я окрепну, коль бревном лежу в постели? А мне, представьте, поскорее надобно!“Анастасия с облегчёнием вздохнула, и зашагала по комнате. В её голове ещё накануне родилась смелая мысль — как положить конец не только Сашиному нетерпению, но и нелепости, по которой его до сих пор называют как угодно, только не "ваш супруг"
— Я поясню... Александр действительно обеспокоен, что прикован к постели, это связано... с нашим будущим. Он переживает, что мы никак не можем получить царское согласие и спокойно обвенчаться...
И она кратко рассказала про угрозу навязанного брака, свой побег и тайное возвращение. А затем пересказала обещание Императрицы.
— ...Я узнала об этом вскоре, как он очнулся. Но теперь мы не можем явиться к его Величеству, так скоро, как было велено. Мне одной там появляться негоже — надо бы с ним, рядом...
— Но, простите, почему это беспокоит только его? Разве вы сами не боитесь перемены царственного настроения? Скажу по секрету, сие вполне обычное дело... Их величество — женщина...
Она загадочно улыбнулась, поправив завиток из вечно распадавшейся причёски.
— Я просто уверена... в чем, наверняка, ещё сомневается мой суженый. Насильного брака не будет! Не дамся я живой под чужой венец, пускай не пытаются даже! — глаза её торжествующе вспыхнули.
— Вы никак, тоже спешите расстаться с жизнью? Не слишком ли?