Признания (1/2)
В храме было нелюдно, и прихожане хорошо могли разглядеть друг друга. Её внимание привлекла девушка, закрытая платком, кажется, слишком ярким для ее благочинного поведения. Она неистово молилась, и как видно, она пришла сюда с покаянием. Завидев Анастасию, повинившаяся грешница будто вздрогнула и стала внимательно ее разглядывать.
Поставив свечу Николаю Угоднику, и попросив за раба божьего Александра, она отправилась к выходу, а девушка, вдруг прервав свои поклоны, двинулась за нею следом.
— Сударыня! Простите ради бога!Ведь вы - жена гвардейца Александра Белова, ведь так? - догнав на ступеньках, странная прихожанка тронула за руку, все ещё внимательно всматриваясь в лицо.
Удивленно подняв брови, Анастасия развернулась к ней и кивнула.
- Мы встречались с вами лишь однажды. Меня зовут Лукерья. Лукерья Измайлова.
Умоляю, послушайте до конца. Я ожидала исповеди и вдруг неожиданно увидела вас и узнала! Это судьба, что мы встретились прямо здесь, в церкви, когда я решила начать новую жизнь. Выслушайте, меня, прошу! — горячо воскликнула девушка, и продолжила, видя покорное согласие:— Я родом из обедневших купцов, мой отец вложил остатки сбережения в торговую экспедицию и там умер. Я осталась с больной сестрой и вынуждена была вести... не очень честную жизнь. Не буду рассказывать всех мерзостей, с которыми столкнулась. Разговор мой к вам не об этом...
Она глубоко вздохнула, сделав паузу, и видя надменно поднятые брови дворянки, отрывисто и быстро заговорила, будто боясь что её не дослушают:— Однажды... три месяца тому... мне пришлось помочь одному мерзавцу опорочить другого человека. Знатный иностранец добивался чужой жены, но ему нужно было избавиться от мужа. Я должна была сыграть роль любовницы. Это был ВАШ... муж. Вот. — выдохнула девушка и добавила виновато:
— Тот господин очень щедро платил, вот и уступила...
Анастасия слушала, затаив дыхание.— Сыграть роль любовницы? - настороженно спросила она, зачем-то добавив, хотя её голову уже стискивало от страшной догадки:
— Но ведь вы и стали ею. Впрочем, не корите себя, это был вопрос случая. Не вы, так кто еще...
— Вы не поняли. — вздохнула Лукерья. — Я вначале действительно попыталась соблазнить вашего супруга! Простите, я не хочу вас оскорбить, но... В моем порочном ремесле, хоть иногда видеть рядом с собою красивого и статного мужчину — это, право... не лишено приятности... Я загорелась им... немного... — она покраснела.
— Но... Господин Белов даже флиртовать не желал, отмахнулся, как от мошки.
В голосе Лукерьи вдруг прозвучала обида, но она тут же принялась пояснять виноватым тоном:— Его заманили туда обманом, под предлогом помощи другу... Мне пришлось.... прибегнуть кпорции снотворного... О да, мне выдали и это также, я улучила момент и... подкинула в поданную еду. Он надолго лишился чувств, иначе бы вы не застали эту срамную сцену.
Анастасия сама в этот момент готова была лишиться чувств. Она схватилась за церковную ограду. Оплот её обиды рушился, как карточный домик, оставляя за собою лишь понимание своей глухоты. Безнадёжной глухоты к самому близкому, да и к себе самой. Не зря теперь так шумит у неё в ушах...
Собеседница поддержала ее под руку и повлекла к лавке, дабы она могла присесть и дослушать подробности.
...— Ко мне был приставлен человек, он все организовал, помог раздеть и сдвинуть тело на кровать. И ушел встречать вас и проводить в комнату... — объяснила собеседница и после паузы добавила:
— Знаете, я ведь тогда изрядно снотворного дала, дабы поскорее усыпить — ему, должно быть, сильно нездоровилось после... Мне право, и за это... так стыдно...
"Тебе ли понимать, что есть стыд!" — в памяти Анастасии сразу же всплыли свои фразы: “Что голова болит - ты просто пьян, очевидно. Что же с девками не отрезвел?“Неужели эти жестокие слова сказала я, заботливая жена?"Сделав паузу, расказчица опять вздохнула: