Глава 2 (1/1)
Наступило утро. Румати и Карл расположились на тесных диванчиках и тихо похрапывали, а Юджин в объятиях Кадзики даже мурлыкал во сне. Когда Гарри вошел в палату, он был шокирован радостной новостью.Кадзика сидела и приглаживала платиновые белокурые волосы Юджина, и тихо что-то напевала себе под нос. Гарри не мог сказать и слова, и лишь вглядывался в счастливое личико дочери.- Кадзика! Ты очнулась! – подлетел к ней отец, крепко сдавливая в своих объятиях.Все парни от неожиданности подскочили, и лишь Юджин лениво приоткрыл глаза и улыбнулся. - Я знал, что ты проснешься, - находясь в объятиях любимой, промурлыкал француз.Карл протер сонные глаза, чтобы убедиться, что это не сон, и широко улыбнулся, обнажая белоснежные зубы. Румати похлопал его по плечу и посмотрел на девушку, которая перевернула всю его жизнь. Несмотря на последние события, она держалась мужественно и стойко, в её игривых таинственных глазах не было намека на боль и страх, она была счастлива. Может она просто решила, что кораблекрушение было лишь сном, или то, что Ли Рен скоро войдет в палату и все будет как прежде?Сейчас об этом подумали все, кроме нее. Она не понимала, чем незнакомцы были так взволнованны и напуганы, она попыталась не задаваться этими сложными вопросами, а дальше поглаживать своего Мустафу.- Кадзика, когда ты пришла в себя? – спросил Гарри, легонько взяв руку дочери.Но она вела себя отстраненно и с возмущением оглянула старика. Кадзика не понимала, что нужно этому незнакомому мужчине и поспешно выдернула руку. - Вы кто?Все оцепенели, даже Юджин наслаждавшийся лаской Кадзики вопросительно взглянул на нее. - О, Мустафа не смотри на меня так, они мне все чужие, почему я должна принимать странные ухаживания от подозрительного типа?Юджин нахмурился и приблизился к ней ещё ближе, заглядывая в сверкающие серебряные глаза.- Как меня зовут, Кадзика? – поинтересовался он. - Мустафа! - Нет, скажи мое настоящее имя!
Кадзика игриво рассмеялась и погладила его по голове. - Ну, конечно же, Мустафа! Ты решил со мной поиграть сегодня?Она притянула к себе парня и сжала его в объятиях, не обращая внимания на испуганного отца, невозмутимого, но заинтересованного Карла, и потерянного Румати. Все в голове уже переосмыслили всю ситуации и готовились к худшему, неужели у Кадзики амнезия? Но ведь Юджина она помнит… Точнее своего старого друга барса. Видимо её сознание окончательно помутнело, и она видит перед собой не элегантного француза, а большую кошку. Да нет, глупости, подумали все, но не сводили с них глаз.Юджину нравилась, что любимая проявляет столько внимания к нему, но осознавая в глубине души, что сейчас она играет с кошкой, а не с ним, на душе становилось гадко. Неужели она не помнит его – его настоящего? Неужели все его страдания, всю её неоценимую помощь, поддержку, их страстные встречи и побег она забыла?Юджин освободился от её рук и отсел, пытаясь вернуть её на землю. - Мустафа! – вскрикнула расстроено Кадзика. - Ты помнишь, как тебя зовут? – поинтересовался Юджин. - Кадзика! - А кто твой отец? – спросил Карл.Кадзика резко посмотрела на него и нахмурилась. - Кто ты такой, чтобы спрашивать подобное! Лучше в своей жизни для начала разберись! Подходишь ко мне с такими вопросами, не зная даже, кто я! Я не знаю своего отца!Карл прикусил губу, но продолжал оставаться с хладнокровным лицом. Он понимал, что сейчас все, кроме ?Мустафы? для нее чужие. Хотя странно то, что отца она своего не помнит, а глядя на Юджина, не видит сексуального взрослого мужчину.Румати подскочил к Гарри и отдернул его за плечо. - Надо поговорить… - прошептал он ему на ухо.Мрачный Гарри кивнул и последовал за Румати, к ним решил присоединиться и Карл, ведь все равно сейчас он для нее чужой.
Юджин привстал со стула и подошел к распахнутому окну. Его тревожила та мысль, что Кадзика могла потерять память или же сойти с ума. Только не сумасшествие… Он достаточно повидал за свою жизнь, как люди теряли над собой контроль и отдавались чувствам, больше ни разу не прибегнув к здравомыслию.- Мустафа, что не так? Что тебя тревожит?Юджин тяжело вздохнул, набравшись сил, он спросил резко и грубо: - Кого ты видишь перед собой?Кадзика опять игриво улыбнулась и скрестила на груди руки. - Ты мой самый родной Мустафа, я тебя люблю больше жизни, ты мое все!Юджин искривился от злости и кинул на нее холодный взгляд. - Я имею в виду мужчину или кошку!? - Конечно, мужчину…Кадзика нахмурилась, и прошипела. По её блестящим глазам читалась злость и отчаянье. Она совсем не понимала, что от нее хочет Мустафа и почему он так легко выходит из себя. Юджин поначалу успокоился, услышав хоть одну приятную весть, но потом, подойдя к кровати Кадзики, нагнулся и приблизился к ней настолько, что она чувствовала его горячее дыхание.- Кто такой Ли Рен?! - Не знаю я никаких Ли Ренов! – Кадзика хоть и была раздражена от подобных вопросов, но не показала этого, а повисла на шее своего Мустафы. – Ты сегодня очень нервный…Юджин замер, давно он не ощущал столь горячих и нежных объятий Кадзики, что мельком растерялся и застал, вглядываясь в её прекрасные глаза. Хоть она ничего не помнила, она по-прежнему оставалась его любимой.А тем временем, Гарри, Румати и Карл уже успели все доложить врачу. Спустя пару часов недовольная Кадзика влетела в свою палату, держа крепко за руку своего Мустафу. Она прошла обследования, которые показали, что у нее амнезия, но довольно странная, прежде таких результатов не было, вместо того, чтобы потерять всю память о своей жизни или частично, она помнила лишь Мустафу, но представляла его не как кошку, а как взрослого красивого мужчину.
Гарри и Карл долго спорили, как поступить: Карл предложил увести Кадзику на тот остров, где она росла все свое детство, чтобы обезопасить её от возможных убийц, и чтобы к девушки частично приходила память, но Гарри был с этим не согласен, он боялся, что его дочь вспомнит всю историю с Ли Реном, ведь кто знал, чем могут закончиться для нее эти переживания. Сама она ещё очень слаба. Они лишь условились на том, что вечером вместе подберут то уютное безопасное укрытие для девушки, чтобы она ни в чем не нуждалась, но и не подставляла свою жизнь под удар.И только Румати задавался вопросом – что будет дальше?