О жрице (1/1)
В санях было тепло и уютно, монотонный пейзаж перед глазами тянулся, уже кажется, целую вечность. Одно тёмное море и снежный берег.- Кыр-гыда, Кыр-гыда, - пел тихий, не самый мелодичный голос рядом. Чёрная, не самая чистая коса то и дело щекотала нос.
Вьются духи над океаном,И плачет СеднаТак грязны её волосыТак запутаныА всё потомуЧто вьются чужие беды и чужие несчастьяВетер подхватываетИ несёт их в океанА в океане СеднаО, как она плачетКак мечтаетИзничтожить народ льдовЧтобы снова чисты были её волосыСнова прекрасныКыр-гыда, Кыр-гыда!Песня не была очень красивой, да и исполнитель явно не старался петь, а скорее зачитывал как колыбельную. Но в голове почему-то очень ясно виделась огромная женщина с грязными илистыми волосами, надвигающаяся из-за кромки океана. Лютый ужас схватил сердце и крик вырвался из глотки. Слёзы заслонили всё лицо.- Что ты творишь, Юлтэк! - где-то впереди был слышен грубый мужской голос. - Тебя попросили успокоить ребёнка, а что ты творишь, негодная дочь! Тебя надо отдать Седне на съедение, бесполезная дочь! - снова услышанное страшное имя, заставило забиться в очередном приступе истерики.- Прости, отец мой! - ответила девушка, сидящая за спиной и которая пела песню.- Я отдам тебя за первого встречного, кто согласиться взять такую обузу себе в чум! Ведь ничем не хороша, ничего делать не умеет, лицом не вышла, да тебя только и топить в океане! Жаль, что Храм запрещает топить преступников и никчёмных дочерей! - остановившиеся сани снова тронулись. А слёзы и крик никак не кончались, потому что силуэт злой женщины всё ещё был виден, даже через пелену слёз. Но постепенно даже он начал сходить на нет и снова началось монотонное движение. Снег и океан. Глаза закрылись всего на мгновение.И снова открылись. Теперь перед глазами был только снег и плясало пламя голубого огня. Несколько человек в ободранной одежде и с грязными лицами странно улыбались и держали костяные ножи. К одному края снежной стены жались девчонка, всего лет десяти, с грязными косами и низенький мужчина, в такой же грязной одежде и с тонкими усами на красном лице.- Мы тут очень проголодались... - Начал первый.- Пока таскались по ледяной пустыне.... - продолжил второй.- Возьмите, возьмите всё, что есть! - жалко заблеял мужчина.- Да, пожалуй, мы так и поступим. - и мужчина начал приближаться.Страх снова заполнил рассудок и хныкающий крик вырвался из горла. Мужчина остановился и зло посмотрел на сани.- А это тоже пойдёт к нам, как еда, да, Хаоким?- Да, говорят, дети вкусные. - это было сказано таким безумным тоном, что сразу становилось понятно, что человек не шутит.Рука мужчины вздёрнула над санями, что-то сильно впились в горло. Было больно, очень больно. Потом синяя вспышка, падение и больной удар по спине. Крик мужчины:- Что ты сделала? Что ты натворила, Юлтэк? - на снегу уже лежали лишь две кучки пепла, а в некогда чёрных косах девчонки пылала яркая голубая прядь.Она стояла и ошарашенно смотрела на свои руки, которые горели голубым пламенем и на потухший костёр. Мужчина бросился с кулаками на свою дочь и та выставила руки перед собой, скорее рефлекторно, нежели действительно желая защититься. Но мужчина взвыл, падая опалённый на снег. И снова в горле этот ужасный крик.