Ночь полная наслаждений и перемен...(NC-17) (1/2)
Занимаясь подготовкой к предстоящей встрече с Кадгаром, которого леди Праудмур уговорила встретиться с представителем Орды, Тралл ощутил, как приятное тепло медальона начало болезненно жечь, а в голове жрец услышал Его голос:
?Немедля приди к сокрытому Трону Стихий. И огра Чо*Галла прихвати!?
Что это было? Гнев? Ярость? Нетерпение? Быть может безумие? Было не совсем понятно и неизвестность заставляла нервничать.
Поставив блестящий от работы его рук Атиеш в угол, Тралл вышел из своей комнаты и направился на поиски огра, который, на данный момент, мог быть только в одном из двух мест. Так, найдя громадную двуглавую тушу рядом с его учеником, за занятием чернокнижничества, шаман велел Чо*Галлу следовать за собой.
На вопросы огра он ответить не мог, и сам желая хотя бы примерно знать, что происходит. Медальон, казалось, вскоре раскалится до такой степени, что начнет светиться – он уже оставил ожог на теле, но Тралл не спешил снимать его до тех пор, пока они не оказались в зале Трона Стихий. К этому моменту на его груди была уже полноценная рана, из которой сочилась закипающая кровь. И только скатывающийся крупными каплями пот выдавал боль жреца, который стойко, без единого стона и крика терпел всё…
?Брось медальон в воду и жди моего явления! Твоей крови уже достаточно? - прозвучало в голове у жреца, такого голоса от божества Тралл никогда еще не слышал.
Сглотнув, шаман за цепь снял раскалённое украшение и точным движением закинул его в середину водяного бассейна.
Едва вещица преодолела половину пути до дна, как по пещере, повторяясь многократным эхом, раздался треск, сходный звуком который издает раскалываемый твердый орех. Не успело это эхо затихнуть, как в пещере разнесся уже другой звук, приятный любому орку: звон металла, вместе с которым вода, переливавшаяся всеми цветами стихий: огня, ветра, земли и воды, стала окрашиваться в кроваво-алый цвет, заполняя собой всю водную гладь.
Вскоре в центре сияющего алым светом бассейна сформировались очертания гуманоидного существа, а когда оно показалось из воды по пояс, вся кровь в воде начала отделятся и притягиваться к багровой фигуре. И пока кровь медленно собиралась, под сводами пещеры раздавались прерывистые реплики неизвестного орку наречия, от звуков которого у присутствующих возникло ощущение необъяснимой жути. Между тем, безликая оболочка наливалась силой и узнаваемыми чертами, формируя хорошо известного человека-дракона. Самыми последними на совершенном божественном теле появились украшения из осколков медальона.
Воплотившееся божество с голодным взглядом смотрело на зеленокожего орка, и его ничем не скованное могущество пьянило разум, заставив забыть Тралла о пульсирующей болью ране на груди.
-Я устал ждать! Иди ко мне, мой жрец! - тон божества, его разлившиеся вокруг сила, не оставляли времени на размышления.
Сорвав с себя прилипшую к телу от пота одежду, жрец поспешил на зов своего Бога. Но плыть по воде, переполненной мощью всех стихий и Его могуществом было той ещё сладостной пыткой для разума и тела, однако, благодаря переполненной силой воде, рана на груди исцелилась, оставив лишь неровный шрам повторяющий форму и глубину медальона.Подплыв к Богу Крови и в нерешительности, не поднимая головы и взгляда, Тралл ждал указаний. В этот момент он отринул все личностное. Сила Его Бога сорвала все маски, обнажив единственно верную суть: Тралл был рожден для того, чтобы быть Его жрецом, быть ведомым, проводником Его воли! В этом было его предназначение, и Тралл отказывался даже представлять другие возможные варианты своей жизни, потому, как иначе просто и быть не могло!
По взмаху длани Бога Крови, исчезли ленты, что удерживали волосы шамана в плотных косах. Ла-Магра помог своему жрецу устроиться на поверхности воды, так что его волосы, намокнув, ореолом расплылись по воде, а сам, поднявшись над водой, навис над орком, опираясь на руки и колени, стоя на воде, будто та была твердой землей, отчего сердце орочьего шамана затрепетало, а дыхание сбилось от волнения.
Обвив одну ногу Тралла своим гибким, шипастым с внешнего края хвостом, Бог Крови накрыл своим телом тело возлюбленного жреца: грудь к груди, пах к паху, а его волосы удлинились и переплелись с шевелюрой орка. Уста божества то касались мощной шеи, невесомыми поцелуями спускаясь к плечу, то исследовали ключичную впадину. Языком Бог Крови повторял линии жизни орка – места, где вены и артерии близко подходили к коже. Ласка Бога тесно переплеталась с болью от укусов – Ла-Магра мелкими глотками смаковал кровь жреца. Наигравшись, Бог перешел к губам орка, болезненно прокусив его нижнюю губу, он вовлек его в глубокий поцелуй – долгий и властный, поглощая редкий стон боли и экстатического удовольствия шамана. Поцелуй был настолько жаден, а язык так глубоко приникал в рот, что Траллу только и оставалось, что, принимать и желать большего, но не для себя, а для Него.
Такой плотный контакт, во плоти не поддерживаемой его собственными силами, а мощью Трона Стихий и Его собственным желанием…это превосходило слияние с Рагнаросом десятикратно, если не больше. Вся сущность жреца трепетала, каждое мгновение перед божеством, которому в горячей клятве отдал свою душу с такой любовью, какую Он хочет видеть.
Бог Крови прервал поцелуй, но лишь затем, чтобы заглянуть в затуманенные от экстаза небесно-синие глаза Тралла. Определёно, сейчас тому не просто воспринимать такой контакт, как нечто нормальное, и разум орка уже подходит к своему пределу.
-Мой сладкий жрец, утоли мой голод, - Бог Крови позволил себе необычайную нежность в голосе и интонациях, ибо каким бы тоном он не произносил эти слова, всё сущее, что сотворено им, сочтёт это за приказ и будет стремиться к повиновению незамедлительно.Ла-Магра присел около шамана, и вода для него была как мягкая перина: не тонешь, но и жёсткой твёрдости тоже нет. А вот Траллу пришлось приложить некоторые усилия, чтобы принять вертикальное положение в воде и устроиться поудобнее между ног своего сюзерена. К тому же он понятия не имел, можно ли ему касаться бёдер, чтобы удержаться и не погрузиться под воду по мере потери воздуха.
Ла-Магра сам разрешил его сомнения: хвостом под водой коснулся его правой руки и подтолкнул к верху. Подняв робкий взгляд, Тралл с облегчением заметил одобрение. Поддерживая себя на нужном уровне над водой, шаман со спокойным сердцем принялся за свой первый в жизни минет.
Действуя аккуратно, боясь задеть плоть божества своими клыками, Тралл больше действовал по наитию, будто что-то ему подсказывало, что и как сделать. Труднее всего было впервые пропустить божественную плоть до самого горла, уткнувшись носом в лобок. Периодически он нервничал от мысли, что может случайно поранить или причинить неудобство божеству, из-за чего Тралл дрожал, и эту дрожь ощущал Ла-Магра через огромные руки орка, лежащие на его бедрах.
Однако вскоре шаман освоился и чуть осмелел, и тогда Бог Крови положил руку на его голову, контролируя темп так, как Ему того хотелось. Периодически он ошеломлял жреца какой-нибудь выходкой, вроде того, чтобы обвить хвостом шею и слегка сжать, когда Тралл в очередной раз касался его лобка, или уже рукой попытаться нащупать собственный член в горле жреца, наслаждаясь спазмами в судорожно сжатой гортани. Однако, чаще всего, божество дразнило своего раба, лаская хвостом пенис в ответ ровно с той же скоростью и амплитудой, как рот Тралл работал с божественной плотью…
Но, вскоре, игра начала утомлять Бога Крови. Отстранив увлекшегося Тралла, и развернув того спиной к себе, он полностью погрузился в воду, руками обхватив грудь орка, а хвостом стреножил ноги, чтобы, на мгновение прижаться к ягодицам своим членом, давая почувствовать всю мощь его желания, и беспрепятственно, без прелюдий и подготовки, одним движением ворваться в тело жреца. От столь резкого действа Тралл выгнулся, сдерживаемый своим Богом, однако,боли он не ощутил – его разум не воспринимал её, опьяненный силой Трона Стихий и Бога Крови,хотя вода, на недолгое время и окрасилась в красный. Ла-Магра не мог позволить этой крови просто растворится в воде, а потому впитал её. Бог Крови, прижался губами к шее орка, замирая на мгновение:?Твоя кровь прекрасна, мой сладкий раб. С этого момента и до конца времён, ты только МОЙ? - и только сейчас, когда пальцы руки Бога, легко касались свежего шрама на груди, до конца наполненный божественной плотью, Тралл полностью почувствовал себя заклейменным, принадлежащим Богу Крови, не просто рабом, а собственностью, ведомой и покорной частью воли Кровавого Бога. Жаждущий призыв Бога оставил клеймо на его груди, а наполненные силой слова - глубоко в душе.Тралл, под собственным весом, до конца опустился на твердую плоть Бога, ощущая своим нутром его жар. Не давая привыкнуть, божество сразу перешло на быстрый темп, желая как можно быстрее научить откликаться на каждую фрикцию. Он вбивался в полностью покорное тело, чувствуя как плотно его обхватывает расслабленный, но от того не менее тугой проход. Контраст между прохладной водой и разгоряченным, постоянно раздираемым нутром орка был восхитителен и от того еще более желанным. Бог Крови чувствовал, как постепенно все сильнее напрягается тело орка, по мере того, как в его легких заканчивался воздух, но там, где соединялись их тела он был по прежнему расслаблен, показывая, что несмотря на все неудобства, это тело будет покорно и открыто господину. Поощряя своего раба, Бог Крови на мгновение вышел, развернув жреца, и вновь ворвался в истерзанный зад, захватывая губы жреца в плен, даруя возможность дышать. Не скованный больше мыслью о столь необходимом его телу воздухе, Тралл потерялся в ощущениях, даримых ему Богом Крови, теперь не столько принимая, сколько отдаваясь.Однако, волосы божества, выросшие еще сильнее, в этот момент опутали руки и ноги орка, полностью лишая возможности хоть какой-то инициативы, полностью сковывая тело жреца. Мало того, Траллу начало казаться, будто эти тонкие волоски не только сковывают его тело, а проникают во внутрь, через кожу. Будто там, призрачными нитями силы тесно переплетаются с его сутью, через боль, огненными вспышками, становясь его частью, а его самого делают еще более полной частью Бога Крови. Казалось, что еще немного, и Бог Крови полностью поглотит его, вознеся на вершину блаженства, а потом скинув в безликое ничто, оставив себе покорную марионетку. И Тралл страстно стремился к этой вершине, отринув всяческий инстинкт самосохранения, теряясь в даруемом наслаждении, покорно вручая свою душу, самого себя, все свои мысли и помыслы в когтистые руки чудовища, называющего себя Богом Крови. Он полностью раскрылся, был готов принять любую, даже самую яростную страсть божества. Тело его будто само реагировало на все творимые с ним действия. Откликалось на скупые ласковые движения рук господина, подавалось навстречу таранящему нутро члену, насколько это вообще позволяли путы. А внутренние мышцы активно сокращались и сжимались вокруг члена, словно желали доставить удовольствие. И когда казалось, что пик уже вскоре будет достигнут, Бог Крови резко замедлил свои движения в горячее, пульсирующее нутро, заменив резкие короткие толчки на медленные и глубокие, сжав гибкими кольцами хвоста сам член, и концом обернувшись вокруг поджавшейся мошонки.?Произнеси моё имя. Промолви его. Ты из прошлого знаешь меня, ты знаешь, кто я!? - потребовал Бог Крови, вгоняя свою плоть особенно глубоко, так, что казалосьона достаёт до самого желудка, и даже, увеличилась в размере.Приказ окончательно сломал преграду между прошлой жизнью и настоящей, подточенной отринувшим собственные желания жрецом. Память, столь долго скрытая в глубинах разума, запертая там опытом новой жизни и нового самосознания, ярким лучом ослепила разум. В следующий миг к Траллу пришло осознание, доставшееся от новой-старой памяти: внутренности распирало замком, какой есть у волков.Более того, член внутри яростно пульсировал, наполняя его божественном семенем. И знание, что так вяжут свою пару, ту, кто принадлежит лишь одному самцу, таки отправило Тралла на самую вершину блаженства. Кончал он долго, содрогаясь на члене своего божества, наполненный запертым внутри семенем, крепко прижатый к груди Бога Крови.В тот момент, когда сознание шамана вернулось к реальности, Бог Крови отпустил уста шамана, даровав ему возможность дышать под водой. И если бы тот мог, он бы опустился на колени, припав к ногам своего Повелителя. Вместо этого он был вынужден лишь страстно взмолиться, обращаясь к своему Богу:
?Вы Повелитель моей души, мой вечный Господин и Хозяин, Кровавый Бог, Ла-Магра! Я, Тралл Мортэм, сын Багрокуса, твой верный и вечный раб, телом, разумом и душой!?Слова молитвы, шли от самого сердца, из глубины души орка, и они окончательно завершили слияние двух разумов нового и возрожденного Тралла. И прошлая личность, как более развитая и сильная, возобладала над молодой и горячей личностью Тралла рожденного в Азероте.
Многое теперь изменилось в его мыслях и мировоззрении. Воспринимая новую жизнь на Азероте, как продолжение старой,при мыслях о Тарете более не возникало чувства вины. Теперь эта женщина отошла на второй план и теплые чувства к ней остыли. В прошлом было много подобных личностей, не обязательно дев, с которыми у него были тёплые отношения. Однако, всё это меркло перед Его волей, которая всегда превыше всего! А потому мысли о необходимости принести Фокстон в жертву не приносили более ни боли, ни огорчения, как раньше, ибо сейчас Тарета не более чем обычный житель Орды, с которым у него были тёплые отношения. Она была небольшой отдушиной в его жизни, пока он не обрел полностью своё божество, и теперь надобность в ней отпала.
Ла-Магра с довольной улыбкой наблюдал за своим жрецом. Он чувствовал все изменения, происходящие с его разумом, видел как его образ занимает главенствующее место в его мировоззрении, и был рад от того, что все становится так, как должно. Он огладил руками широкие плечи орка, спустился ниже, положив ладони на ягодицы орка. Распаленный, жаждущий орк, с фанатичной преданностью в глазах, невероятно возбуждал Ла-Магру, что хотелось продолжить. Но еще не все дела были завершены, а потому, позволив собственной плоти выскользнуть из орка, он втолкнул на освободившееся место два пальца, разводя их, и позволяя напитанной силой воде проникнуть внутрь, чтобы залечить мелкие повреждения.
Затем вместе с орком всплыл на поверхность, дабы его голос, звучащий в живую, а не в разуме орка, имел большее действие:-Моё сердце радуется возвращению любимого жреца. Прими же мой дар, как знак моей страсти к тебе, - промолвил Ла-Магра, и подал Траллу своё запястье, как бы намекая, что позволит укусить и отпить.
Немного опешив, ведь подобное позволялось только расе вампиров, Тралл с почтением припал к запястью и завёл клыки нижней челюсти за руку и тут же погрузил верхние клыки в плоть, собирая стекающую кровь языком. Услышав экстатический вздох, и ощутив дрожь в руке божества, Тралл понял, что Он наслаждается. И когда Ла-Магра положил руку на его голову, жрец тут же прекратил кровавое поглощение и теперь ощущал, как Его кровь с привычной по прошлой жизни резкой болью что-то меняет внутри. Тяжело дыша, стараясь не кричать и не стонать от боли, краем сознания орк почувствовал, как руки божества впились в плечи когтями, помогая удержаться на месте, а затем Бог Крови и вовсе обнял, крепко прижимая к себе сведенное судорогой боли тело.