*** (1/1)

Уже совсем стемнело. В воздухе стоял мягкий запах влажных деревьев и трав. Лунный свет озарял весь лес, отражаясь от мелких луж, которые Дровосеку приходилось обходить. Вероятно, он уже далеко забрел, ведь скоро опять должно было начаться болото.— Где же она? — прошептал про себя Ник. Увы, но ответом на его вопрос был лишь прохладный ветерок.В глубине леса клубился серебристый туман, а под ногами приминалась темно-зеленая трава. Каждый листик вокруг стал словно хрустальным, а каждая капелька – алмазной. Луна наполнила светом темное небо, затмевая собой звёзды. Так ярко, что можно было даже читать. Правда такую картину видел лишь Дровосек и Страшила. Живые люди и многие звери ночью почти слепы.Через несколько шагов он услышал знакомый голос.— Ай, больно! Что это?— Извините меня, Мисс. Один орешек просто выпал из моего дома, — тут же пропищал кто-то в ветвях.Это была белка. Ее черные бусинки-глазки смотрели на новую знакомую. Пушистый зверёк, ловко карабкаясь вниз по стволу ели, спустился к Мари.Ник подошел ближе и встал за деревом, где сидела девушка.— Ничего страшного. Держите, — подав пропажу, Мари смахнула слезы. Послышался всхлип.— А почему вы плачете? — спросила белка, с любопытством рассматривая странного человека. Ведь действительно странно видеть ведьму, ревущую ночью посередине леса.— Да, так. Наверное, я слишком слабая, от того и плачу! — Марика опрокинула голову на дерево и как-то серьезно подняла взгляд вверх. Море звёзд окутало разум. И перед глазами начали мелькать недавние сцены. — До чего же я докатилась? Пытаюсь уже самоубийство устроить... Голоса в голове...— Ой, если бы все плакали от своих слабостей, мир давно был бы похож на это болото, — ответила белка, пропустив мимо ушей последние фразы.— Хах. Возможно, вы правы.— Эх люди, ваша жизнь проще чем у зверей. Работай себе да живи. У вас оружие, ум и сила. Не нужно думать, что завтра тобой кто-то пообедает. Увы, закон природы. Так что иди-ка ты спать, дорогуша. Утро вечера мудренее. Завтра решишь свою проблему, а сегодня лишь нервы зря себе трепать.— Да, но... Не выходит. Мне больно.— Мари, — прервал разговор Ник.От неожиданности белочка прыгнула на ветку и скрылась в корне деревьев. Марика тоже вздрогнула, удивлённо уставившись на Дровосека. Ее заплаканные глаза прищурились. Наверное, она тоже плохо видела в темноте.— Ник? Ух, напугал. Что ты тут делаешь?— Тебя ищу. Мы волновались, что с тобой...что-то может случиться.— Вы все меня искали что-ли? — девушка отвернулась. Мари не хотела, чтобы кто-то снова видел её такой. Слишком глупой, слишком уязвимой. Она быстро вытерла навернувшиеся слезы. Железный Дровосек сел рядом.— На поиски пошел лишь я. Остальным нужно выспаться, а Страшила сторожит лагерь.Ник старался подобрать слова для сложного разговора. Его пальцы теребили рукоять топора, в попытках найти ответ. Он хотел хоть чем-то помочь. Только как начать? Ситуация походила больше на минное поле. Как бы не ступить на зловещий провод.— Что случилось тогда? Если хочешь, ты можешь рассказать мне. Я выслушаю. Тебя это действительно тревожит.Мари грустно кивнула. Ей тяжело удавалось сдерживать нахлынувшие эмоции. Она ещё не выплакалась и была на грани.?Не хочу, чтобы он видел меня такой. Чтобы хоть кто-то видел.?— Прости, что подслушал ваш разговор, — Дровосек кивнул наверх. — Я не хотел перебивать.— Ничего страшного.Снова пауза. Неловкое молчание зазвенело где-то в горле, выталкивая наружу застывший ранее ком. Эти чувства словно пытались уместиться там, где места даже для воздуха сейчас нет. Девушка прикусила губу, надеясь, что не заревет прямо как у костра. Говорить она не хотела, да и не знала о чем. О новых планах на жизнь? Про голоса в голове и о последствиях их стычек? Все же сказалось двухсотлетнее пребывание в заклятие. Остаётся верить, что это лишь воображение и просто подкошенные нервы. И сейчас Мари хотелось только молчать. Почему-то рядом с Железным Дровосеком было комфортно и просто молчать. Так спокойно, так хорошо...В вышине был слышен шелест листьев. Прохладный ветерок нежно сдувал медные волосы. Взгляд Ника скользил по изгибам лица девушки, по заплаканным глазам, что опять наполнились слезами.— Если нужно, то поплачь. Не сдерживай эмоций. Тебе не станет легче, если будешь терпеть. — Дровосек вынул носовой платочек и нежно вытер ее слезы. Мари выхватила его и поблагодарила. Щеки слегка налились краской.?Вот зачем он это делает? Так нежно и ласково... Как давно ко мне так обращались? Люди всегда меж собой так общаются и дружат? Непривычно... Мари, он просто старается быть вежливым! Перестань вести себя так глупо.?— Ну я и разревелась. Сколько уже времени прошло? Пора успокаиваться. Ты... долго меня искал?И снова этот взгляд. Попытка перевести тему не вышла.— Долго.Опять тишина. На этот раз не глушащая слух. Дровосек ждал, и Марика понимала это, как и то, что он очень сильно за нее переживает. Скорее даже больше, чем за недавние трудности с дорогой в Розовую страну. Но по какой-то неведомой причине ведьма не спешила все ему выложить.— Простите, что убежала, мне нужно было подумать. После того, как в голове ругались кхм... голоса? Ох... Даже звучит ужасно.— А о чем они говорили?Девушка колебалась. Стоит ли ей рассказывать об этом??Мне лучше все ему рассказать. Кто-то должен знать о той истории. Ник мне верит. И потому я тоже ему верю. Сколько можно тащиться одной с этими мыслями?? — Марика глубоко вздохнула. Она рада была поговорить по душам. Жаль что Мари слишком порой эмоциональна.Один ....пытался удержать меня от смерти, — девушка мельком взглянула на Дровосека. Больше всего на свете она боялась реакции людей. Незнакомых людей. А Ник, хоть и был уже знакомым, но его реакции все же страшилась.— А второй? — Он сидел неподвижно, внимательно наблюдая за каждым движением девушки. Его взгляд был таким нежным, что страх Мари почти отступил.— Прости, что так тяну с ответом. Просто до заклинания никто, кроме самой близкой подруги и моей бабушки не говорил со мной по душам. Так сказать, вообще не говорил. Это немного непривычно, — вздохнула она. — А второй голос пытался заставить мои руки убить меня. В этот момент я словно не могла контролировать свое тело, и во мне было три живых сущности. Одна из которых показала мне все самые теплые воспоминания, вторая тянулась к горлу, а последняя – я, пыталась понять, что происходит. Наверно, звучит ужасно. Но я думаю, что это просто нервы. Так что не стоит волноваться за меня... Теперь.Ник помолчал немного. В его голове не умещалось услышанное.— А что думала ты? Почему один из них хотел твоей смерти?— ... Ты уверен, что мне нужно это уточнять?— Если не хочешь, то не заставляй себя.— Я хочу рассказать, но думаю, что ты и так понял, когда увидела меня после заклинания. Слишком слабую, бестолковую, — Мари снова заплакала, закрывая руками лицо.Что-то кольнуло в плюшевом сердце Ника. Или это было глубже, чем сердце? Почему-то он вспомнил себя в том лесу, стоящим целый год с поднятыми руками возле надрубленного дерева. Что-то заныло в груди. А ведь он тоже тогда думал, что был слаб. Осуждал себя за все беды, хотя причина его несчастья отнюдь была не в нем. И ведь он пережил этот ужас и с поднятой головой отправился дальше. Но после тоже частенько уходил в тихие места и плакал, вытирая слезы, как только они появлялись, ведь он же железный и не терпит воды.— Может быть и понял. Но хотел бы услышать все от тебя самой, не путаясь в догадках.— Я отчаялась. Мне не хотелось больше жить. Я не понимала зачем. Избавиться от слабости и боли стало мой целью. В той битве я потеряла все. Мой мир перевернулся, и даже тогда меня не оставили в покое. Колдовство Стеллы настигло мое тело. Мое тело, но не разум! В той тьме... Всепоглощающей тьме я жила долгие годы. Невыносимо тяжело глотая последние шансы на надежду, продолжала ждать в том ужасном месте. Не видя света, не слыша людских речей, не зная о судьбе родных.Ник молчал и внимательно слушал. И сейчас ведьма больше не страшилась выговориться. Ей больше не будет страшно. Никогда. Она обещала самой себе.— Когда я вас встретила, то сразу решилась на этот поступок. Но произошла ошибка. Грубая ошибка! Да, я хотела своей смерти, но не сейчас. Перед Стеллой... Так я доказала бы, что она, всемогущая правительница, не может меня поймать, и что только я могу решать такие вещи. Я бы дала прямой намек на мое к ней неуважение. Но случайно, — Мари опять остановилась. Громкий, кряхтящий вздох вырвался из ее горла. Навалилась такая тоска, ей стало дурно. Уже надрываясь, стараясь сдержать эти эмоции, она продолжала. — Хоть я и запуталась в споре меж голосами, как только очнулась, то поняла. Все поняла! Я хочу жить и бороться. До последней капли крови, до последнего вздоха. Найти свою цель и день за днём идти к ней. Ведь жизнь такая... словно нить, что так легко порвать. А там, в пустоте, будет лишь большая черная тьма! Она поглотит все, что ты помнишь и любишь. И ты сам потеряешься в небытие, уходя в ее глубины. Смерть не вернёт мою бабушку, подругу, прошлое. Она заберёт меня и даже Стеллу однажды. Но если я так поступлю, то Стелла победит в неофициальной битве. Я капитулирую перед ней! Паду ещё ниже.Мари закончила, взглянув на собеседника, что молча смотрел на серебристый туман.?О чем он думает? Не понимаю.?— Прости, если напугала. Просто после стольких лет проведенных в статуе, возможно, я повернулась головой.— Мысли будут путаться ещё некоторое время. Это нормально. Хоть я и стоял лишь год у того проклятого дерева, но понимаю тебя. Я также как и ты винил себя за слабость. И у меня тоже появлялись подобные мысли. Какое-то время будет трудно, но скоро голоса исчезнут, а ты взглянешь на свою жизнь иначе. Я верю, что ты справишься. — Ник опять взглянул на заплаканное лицо Марики, мягко улыбнувшись. В душе девушки что-то затрепетало и заныло. Как долго она не слышала этих слов? Если бы он жил тогда, говорил бы он иначе?— Я хочу рассказать, ту историю, которую обязан хоть кто-то услышать.