Колибри (1/1)
Ночной Округ Калифорнии - очень странное место. Везде снуют прохожие в банданах-масках. Иногда спешат люди без отличительных знаков, но они обычно не проходят и сотни метров – с пулей в затылке далеко не уйдешь.
По улицам ездят редкие машины – цепные псы ориентируются только по номерам. И не дай бог, если они примут твой номер за «эмблему» другой группировки... С этой улицы ты больше не уйдешь.Но сейчас на одном из переулков очень тихо, никого нет: ни бандитов, ни вымогателей, ни южан, ни северян, ни ВВ. Ну а должны ли они быть в заброшенном квартале, в самом злачном месте городка?По тротуару шагает высокий парень, который прячет свое лицо за капюшоном. Он знает каждую трещину в асфальте, каждый камень в стенах родных домов, но упрямо шагает вперед даже тогда, когда чувствует, что за ним наблюдают.
В его руках большой букет алых цветов.Именно этот цвет помогает ему выжить, потому что это - Калифорния, и за ним следят его же люди, не узнавая вожака.Он обходит последнее здание и идет к полузакрытой местности, которая огорожена высоким забором, увенчанным пиками – к кладбищу.Подойдя к одной из могил, парень стягивает капюшон и смотрит нанадгробие мамы, которая улыбается ему с черно-белой фотографии. Он медленно встает на колени и кладет букет на могилу.- Я слишком много убивал, мам, и я благодарен Богу за то, что ты не видишь, в кого я превращаюсь. Я становлюсь тем, кого бы ты никогда не захотела знать. Я прошу прощения только за то, что когда-то… 27 лет назад... Ты родила меня. Такого монстра не стоило оставлять в живых. Ты подарила мне жизнь два раза. А я не смог защитить тебя в самый сложный момент. Наверное, я…- парень опускает голову и садится на колени. – Как же сложно без тебя... Сложно жить и понимать, что ты больше не поддержишь и не позвонишь в два ночи, чтобы сказать, что мне пора на встречу с вожаками. Господи, ты принимала меня таким, какой я был… - глядя в темное небо, он вытирает с щек слезы. – Я тебя люблю... Надеюсь, ты это помнишь. Конечно, помнишь, кому как не тебе это помнить. Я обязательно скоро приду еще раз, и… - парень замолкает, видя свежие темно-синие ирисы, которые при лунном свете кажутся черными. – Он ведь не приходит сюда, правда?
Хотя, почему нет? Он пытался тебя спасти. Пытался помочь. Если бы у тебя был такой сын, как он, ты бы гордилась им. Обязательно гордилась. Не думаю, что, если бы на твоем месте была его мать… Мам, я бы не ринулсяк ней, как это сделал он… Видимо, он лучше меня. Я даже фамилию его сказать не могу, меня просто трясет от осознания того, что именно этот парень спасал твою жизнь. Рвался к тебе на помощь, а я ничего не смог сделать…Парень пару минут смотрит на буквы, выгравированные на гранитной плите и встает с колен, кладя черные цветы рядом со своими – алыми.- Она бы гордилась тобой, - неожиданно голос, доносящийся из темноты, пугает вожака, но он успокаивается, когда рядом с ним на корточки опускается блондин.- С чего бы это?- С того, что тебя окружили, и ты это знал, но ты пришел на могилу матери в её день рождения, и тебе плевать на то, что я могу убить тебя.- Почему ты тут? – обреченно спрашивает брюнет, поднимая глаза на блондина.- Я не успел уйти, как услышал твой голос. Ты дурак, Ким ХимЧан. Настоящий дурак. Она принимала тебя вожаком алых. Принимала и понимала. Не смей сомневаться в памятиэтой женщины, иначе я лично прострелю твою дурную башку, - блондин поднимается и, развернувшись, направляется к центральным воротам - его люди уже отступили.Никто и никогда не нападет на городское кладбище.Ни один вожак не осмелится.Почему?Потому что половину народа, который лежит в сырых промозглых могилах… Они убили сами.***Сидя в своем кабинете за длинным лакированным столом и медленно глуша виски, ХимЧан смотрит в окно, за которым льет дождь. В помещении абсолютная темнота - его освещают только природные вспышки за окном. Рядом появляется верный цепной пес.- Я хочу знать все о вожаке черных. Совершенно все.
Подчиненный кивает и выходит из кабинета. За окном гремит гром и сверкают молнии. ХимЧан поднимает бокал с виски и, чокнувшись с темнотой, тихо шепчет:- С днем рождения, мама.