Глава 1 "Проклятие Ояширо-сама" часть 29 (1/1)

Pov Эйприл—... сначала я хотел бы вас предупредить о кое-каких вещах, — сказал Джек Куртцман, прежде чем начать рассказывать.—Слушаю, — сказала я, навострив уши.—Попрошу вас, ни перед кем не обмолвится ни одним словом, — строго предупредил мужчина и сказал следующее:—Известно то, что я собираюсь поведать частью - домыслы... правдой может оказаться не всё... вас это, правда, устраивает?—Правдой может оказаться не всё?..— в недоумении переспросила я.— Я не поняла, если честно...—Централизованного расследования по серии загадочных смертей в Хинамидзаве не ведётся, — начал объяснять Джек Куртцман.— С каждым из ежегодных происшествий разбирались отдельно. Поэтому Микеланджело Ёсикава ни разу не показался в ходе расследования... короче говоря...—Полиция Майком не занималась, и всё это сделали вы на частной основе - вот как вы хотите сказать?— спросила я, стараясь сдержать возмущение.—... рад, что вы понимаете, — сказал мужчина, и по его тону я поняла, что попала в цель.— Почти всё - услышанное в телефонном разговоре или с глазу на глаз. Поэтому подтверждением оно служить не может. Чего я хочу вам сказать? Не принимайте всю историю близко к сердцу. Вы понимаете, так ведь?—... всё - молва?*— иронично спросила я, при этом закатив глаза.—Да, и я дико за это извиняюсь. Чего ж ещё можно ждать от частного расследования, — ответил Джек Куртцман. Я могла поклясться, что слышала, как он отхлебнул что-то, наверное, чай или кофе.—Но постойте-ка... разве вы не говорили раньше, что видели медицинскую карту Майка?— вспомнив, спросила я. Мужчина замолк на секунду.—... я на самом деле такое сказал?— спросил мистер Куртцман, а затем рассмеялся. Что тут смешного? Но затем, отсмеявшись, сказал:—Просьба думать, что вам приснилось.Я не знаю, почему полицейский детектив этого захотел, но я всё равно не буду делать вид, что той темы про медицинскую карту Микеланджело не было."Лично мне никаких доказательств не нужно. Пусть даже у него одни сплетни - дыма без огня не бывает", - подумала я.—... прошу, расскажите мне, — попросила я, надеясь, что эта просьба будет последней за сегодня.—Хорошо... Мистер Куртцман всё же наконец-то начал свой рассказ:—Как я и говорил, Микеланджело жил в Хинамидзаве до тринадцати лет. После его дня рождения, он со своими тётей и дядей по маминой линии переехал в Ибараки. И затем... после их развода в этот же день переехал обратно в Хинамидзаву... он перебил в школе все окна. А затем признался врачу: "Это всё Ояширо-сама". Вот и всё, что я знаю."Стоп... но ведь он мне это рассказывал в ресторане!"- в мыслях сказала я, возмущённо.—... доступное мне особо не отличается от того, что есть у вас, Эйприл О'Нил, — сказал мне черноглазый.—Тогда к чему вы подробно присмотрелись?— спросила я, поняв, что это ещё не всё. Хотя я могла и не задавать этот вопрос. Ясное дело, что мистер Куртцман расследовал то происшествие перед самым возвращением весельчака.—Вы приглядывались к сделанному Майком в его школе... инцидентом... и его последующей исповеди доктору, так?— спросила я, будто стараясь угадать.—... да, — недолго думая, ответил черноглазый.—Из-за обнаруженного вы подозреваете Майки со всеми остальными?— продолжила я спрашивать очевидное, которое, наверное, и ежу понятно.—... верно. Подозреваю, — ответил мистер Куртцман, снова по ту сторону отхлебнув, неизвестный, но предполагаемый напиток.—Так они - подозреваемые?— спросила я для уточнения. Не знаю почему, но в моей голове всплыли воспоминания о стихах Донателло, что были спрятаны в его шкафчике... особенно предпоследний...***(Без названия)Свежая кровь сочится через рану на голове, окрашивая её волосы и кожу в красный. Моё непреодолимое желание ударить ещё раз нарастает, дыхание учащается. Образы ранее испуганного её лица не исчезают.Даже жизнь потеряв, она побуждает меня замахнуться ещё раз, сделав её окончательно всмятку.По мере того, как мысли возвращаются, разум покидает меня. От мыслей мой мозг пронзает острая боль.Это отвратительно, она отвратительна, её муж отвратителен, мои действия отвратительны, абсолютно всё отвратительно.Как я мог позволить помыслить о таком?Но ошибки быть не может. Страсть, радость и облегчение струятся в моих венах.Д*н*****о***"Тот стих... он определённо указывает на то, что Донни - убийца, а не подозреваемый!"- вспомнив содержание строк, сделала я вывод.- " Как я могла забыть о чём-то столь важном?! Если я расскажу мистеру Куртцману про стих, то он отведёт Донни на допрос и... и, таким образом, мы выясним, кто стоит за чередой загадочных убийств и исчезновений! Как же я сразу до этого не додумалась?!"—О, нет... я не то имел в виду под подозрением, — ответил черноглазый не так уверенно, как раньше."Э?"- впала я в ступор. Обычно, речь мистера Куртцмана относительно полна уверенности, но вот сейчас его тон показался мне довольно-таки нетвёрдым.—Ладно, тогда... что вы подозреваете?— спросила я, решив оставить тему со стихом под самый конец.—...ну... Ояширо-сама, — неуверенно ответил черноглазый.—... чего?— в растерянности спросила я. Мне кажется, или я уже начинаю чувствовать себя овощем?—... что-то я вот склоняюсь к такой мысли: проклятие Ояширо-сама, может, оно и настоящее... как-то так... хе-хе-хе!— сказал Джек Куртцман, неуверенно изложив свою мысль.

Сухой смех детектива-полицейского не располагал к ответным раскатам хохота. Но он понемногу продолжил рассказывать о своих сомнениях после исчезновения Моны Лизы, и как те привели его к расследованию прошлого в жизни Микеланджело. Внезапно пророкотал гром, на землю посыпался ливень. Весьма нежданный такой дождь, очень сильный, зашлёпал по крыше.Оттуда, где я оставила окно открытым, чтоб не запариться, влетел одичалый ветер, бешено захлопавший занавесками.—Что-то случилось?— обеспокоенно спросил Джек Куртцман.—Ничего, просто снаружи ливень полил...— ответила я, посмотрев в окно, в котором были чётко видны капли дождя.— Продолжайте.Не отрывая трубки от уха, я встала и ладонью надавила на окно.—Сначала хотели открыть уголовное дело, но, так как ни школа, ни жертвы жалоб не подавали, всё в итоге спустили на тормозах, — продолжил черноглазый.— В общем, никто из так или иначе затронутых не захотел ту тему поднимать... а ведь один из пострадавших глаза из-за него лишился. Возможно, что кто-то со связями в школьном совете договорился не выводить это дело на широкую воду. А обследовавший его психиатр известен за своё неукоснительное следование строгому кодексу врачебной этики... алло? Мисс Эйприл? Вы меня слышите?Я уже не так хорошо понимала слова Джека Куртцмана, так как отвлеклась на то, что происходило снаружи... На улице у ворот, под фонарём, что рядом с почтовым ящиком, стояла некая личность - стояла долго.Под проливным дождём, зонтика не видать. Одежда, само собой, промокшая насквозь... дождь потоками струился с причёски... обе руки вяло повисли; тут идеально подошло бы выражение "стоял столбом". В одной руке завёрнутая в тряпицу большая коробка, а в голубых глазах... отражение моей комнаты и меня, рывком раскрывшей шторы и намеревающейся закрыть окно. Его рот... размеренно двигался, словно жуя что-то твёрдое. Эта мужская фигура, стоящая под дождём... МИКЕЛАНДЖЕЛО?!?!

"Он там стоял и что-то ел... под дождём... с того момента, как я закрыла дверь?.."- шокировано подумала я в мыслях.- "Какой человек вообще в здравом уме будет столько стоять и есть, да ещё и под дождём?!"Чёрт, если бы не дождь, к окну бы я не подошла... и никогда бы не заметила ни весельчака, ни того, что тот делал... Рот Микеланджело продолжал двигаться всё теми же движениями. Он не что-то жевал... он повторял что-то... он повторял какие-то слова."Но какие? Он разговаривает? Он пытается поговорить со мной? Что же он произносит?"- призадумалась я, прижавшись лицом к стеклу, при этом напрягая зрение в попытках разглядеть по шевелению губ слова.—Алло? Эйприл О'Нил? Вы меня слышите?— повторил вопрос полицейский-детектив.— Алло-о-о-о...Проигнорировав мистера Куртцмана, я внимательно вгляделась в губы Майкла, пытаясь понять, что он говорит.—Прости.Именно это слово, я прочитала по губам голубоглазого. И мне кажется, он проговаривал не только это слово.—Прости меня, прости меня, прости меня, прости меня, прости меня... Майкл всё ещё там, всё ещё извиняется... под льющимся с неба потоком дождя...—Алло? Эйприл О'Нил?! В чём дело?!— уже тревожно спросил меня детектив-полицейский.Внутренняя я схватилась за штору и дёрнула её, закрывая обзор на улицу с... Майклом. Но его повторяющиеся мольбы простить продолжали звенеть у меня в ушах, хоть я их и не слышала, но имела чёткое представление того, как он проговаривал их.Прости меня, прости меня, прости меня, прости меня... Я болезненно схватилась за голову одной не занятой рукой.""Почему я вообще должна тебя прощать?! Я не прощу, не прощу, не прощу, не!.."—Эйприл О'Нил? Если вы меня слышите, пожалуйста, ответьте, — уже чуть ли не умоляя, попросил мистер Куртцман.Прос...—УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!!!— уже вслух крикнула я на весь дом.—Эйприл О'Нил? Что с вами?— обеспокоенно спросил мистер Куртцман, уже не на шутку перепугавшись. Наверняка он чуть не оглох и чуть не подхватил инфаркт от такого резкого и громкого крика прямо в ухо.—А?..— спросила я, очнувшись.

—С вами всё хорошо?.. вы долго не отвечали, да ещё и... внезапно крикнули под конец...— переспросил детектив-полицейский, всё ещё беспокоясь. Очевидно, что он больше переживает за меня из-за того, что только я могу поведать больше полезной информации о своих "друзьях" и деревенских, чем кто-либо другой. И если со мной что-нибудь случится, то ему придётся закрыть дело с пустыми руками, не найдя никакой зацепки.—А... эм... да, просто... Майки наблюдал за мной с улицы, — скомкано ответила я, стараясь натравить на голубоглазого больше подозрений.—..."Похоже, ситуация стала неловкой..."- подумала я.—Мисс Эйприл... будьте осторожны и никого, кроме отца не впускайте в дом... нет, лучше вообще не отзывайтесь на дверные звонки, пожалуйста, — попросил Джек Куртцман слегка ошеломлённым голосом.—Хорошо. Закончив на этом разговор, я спустилась и положила телефонную трубку обратно."Хм... почему у меня такое чувство, будто я забыла о чём-то важном?.."- задалась я вопросом в мыслях, чувствуя, что забыла сказать черноглазому что-то важное. Но я почему-то не могла вспомнить, что именно забыла.- " Ладно, попытаюсь вспомнить завтра, а сейчас - спать".Войдя в свою комнату, я переоделась в жёлтую пижаму и легла спать.***На следующее утро.*** Севенс Март - универсам в городе, отличающийся низкими ценами. Мой любимый универсам... даже несмотря на то, что в другие я не ходила.—Эйприл, я надеюсь, что ты не покупаешь слишком много еды и тратишь деньги с умом, — сказал мне отец строгим голосом, и, наверное, прислушиваясь, чтобы подсчитать, сколько продуктов я беру.—Конечно, пап, я не беру слишком много, — убедительным голосом сказала я, стараясь развеять папины опасения.— Я беру только то, что необходимо.С этими словами я положила одну кружку рамэна в тележку.—Ну, что нового?— спросил отец, переключившись на другую тему, поверив моим словам.—Знаешь, нынче столько разных любопытных вкусов лапши завезли, — начала отвечать я, стараясь при этом быть весёлой и не вспоминать события прошлой ночи, но, как назло, эти воспоминания всё равно лезли в мою голову. Так, не хватало мне только случайно проговориться... рамэн, рамэн, рамэн.— Тут было только три вкуса лапши, а сейчас тут их так много! Мне уже не терпится распробовать тут всё!—Так, бери только одну кружку, а то у тебя живот заболит!— строгим голосом сказал папа, думая, что я прямо сейчас собираюсь скупить много рамэна с различными вкусами.—Пап, я же всерьёз не собираюсь сию же секунду всё скупить! Я только одну взяла!— возмущённым голосом воскликнула я, при этом надув щёки.—Прости... я просто переживаю за тебя, ведь тебе придётся жить одной три недели, — извинился отец, изменив строгий голос на добрый и приятный.—Ничего страшного, пап, — сказала я, прощая папу.—Ладно, так... какой рамэн ты на этот раз берёшь?— спросил отец. Надеюсь, он позабудет спросить меня о том, как у меня дела в школе, и как поживают... мои "друзья"...—Порося с имбирём, — ответила я весёлым голосом, улыбнувшись.

—Та самая кружка? Эйприл, а чего-нибудь пообычнее? Ты ведь покупала эту большую кружку два раза... или три, — спросил отец, пытаясь вспомнить, сколько раз я покупала этот рамэн. Ему вообще нравится совсем унылая лапша - с одной солью или соевым соусом.—Но я обожаю вкус поросятины!— воскликнула я, мысленно не одобряя папины предпочтения.Я вспомнила, как в первый поход в этот магазин защищала свой выбор. Тогда я вообще вцепилась в ту большую кружку как в самую любимую игрушку, которую хотели выбросить. Мысленно посмеявшись над своими воспоминаниями о том дне, я, немного поболтав с папой, выключила телефон.Вспомнив о словах Майка, что он тут тоже бывал, я напрягла зрение со слухом и стала его выискивать. Оглядев своё поле зрения, я не нашла никаких следов рыжика. Я проверила ещё раз, по времени и... ясен пень, всё так же не нашла."Может быть... он смотрел откуда-то извне моего поля зрения?.."- подумала я, при этом ужаснувшись от этой мысли.Я снова начала слушать звуки, прислушиваясь к ощущениям. Ощущалось присутствие других покупателей. У всех свои дела. За мной никто не смотрел, я не чувствовала, чтобы кто-то за мной следил."Никого. Никакого шпиона, Майка, Лео... нет здесь", - подумала я, облегчённо вздохнув. Насколько бы я беспечной ни была... я должна была ощутить присутствие, даже если бы Майк держался у меня за спиной. Вдруг я остановилась, вздрагивая... а ведь тень-то я за собой точно чувствовала, когда разговаривала с отцом по телефону.Ужас... какой нельзя описать словами. Если бы я двумя минутами назад придала бы этому большое значение, я могла бы не боясь повернуться и поглядеть благодаря спокойному голосу папы. Однако, сейчас, я повернуться не могла..."В самом деле, меня преследовала такая наводящая страх тень... пока я разговаривала с отцом и выбирала лапшу или мне показалось?"- задумалась я. Тогда я мельком поглядывала по сторонам и только краем глаза заприметила какую-то тень, но быстро отвернулась. Я со всех ног помчалась к кассе, наплевав на половину не купленных продуктов из списка. И всё время точь-в-точь за спиной что-то чувствовалось - шло по следам тенью.Мчась по направлению к кассе, шумя подошвами кроссовок, я услышала сквозь шум моих шагов... шаги позади себя...*Топ-топ-топ**Шл?п-шл?п-шл?п**Топ-топ**Шл?п-шл?п**Топ-топ-топ**Шл?п-шл?п-шл?п* Пока я бежала, те шаги, шлёпая словно босыми ногами по плиткам, следовали прямо за мной.—Эй, осторожнее!— крикнул мне чей-то мужской голос, но я не обернулась, чтобы узнать, кому этот голос принадлежал, вместо этого я продолжила бежать вперёд, не оглядываясь."Быстрее, быстрее, быстрее!"- мысленно подгоняла я себя. Вот, уже видна касса с кассиршей.Так как очереди не было, я быстро подбежала и так же быстро опустошила тележку. Кассирша, же практически не успевала всё пробить. Стоило пробить две вещи, как тут появились целых три, а потом ещё пять...—Господи! Да куда это ты так спешишь?— удивлённо спросила щекастая черноволосая кассирша, волосы которой были завязаны в маленький хвостик.—Мне надо всё приготовить до прихода родственников, — быстро ответила я, заплатив и уже собирая пробитые продукты в пакет. Я быстро побежала домой, чуть ли не роняя обувь. Но вдруг, пробежав половину пути до дома... я остановилась.

Я попыталась сделать хоть один шаг, но тело совсем не двигалось... будто бы застряло в зыбучих песках.*Шл?п* Мои волосы встали дыбом."Какого?!.."- удивлённо сказала я в мыслях.*Шл?п*"Эй, не нарушай правила! Я не шагаю! Так не шагай и ты!"- крикнула я в мыслях. Знаю, что меня не услышат, но, а что делать, если хочется кричать, но не можешь?- "Я не могу двигаться! Значит, и тебе нельзя двигаться! Правилам следуй!" Однако шаг вновь отзвучал по твёрдой земле.*Шл?п**Шелест**Л?гкий грохот**Шелест* Волосы на затылке зашевелились от страха. Что это за звуки сейчас были?!"Почему я не могу двигаться, если нечто позади меня может?!"- задалась я этим вопросом, при этом пытаясь сдвинуться с места.Затем я поняла: моё желание не поворачиваться в сторону этого нечто - возможно, вызвало гнев у этого существа и оно не даёт мне пошевелить ничем, кроме головы."Оказывается, сейчас я могу повернуть голову",- начала размышлять я.- "И если я поверну её и посмотрю, то оно меня отпустит!" Все клетки в теле начали жаловаться на колющие их булавки с иголками, словно пытаясь отговорить меня от запретного действия..."Ну, уж нет! Я повернусь!"- решительно сказала я в мыслях.- "Я не испугана! Я сейчас обернусь! Я сейчас обернусь! Я не боюсь вовсе!"В груди раздался беззвучный боевой клич: "ыо-о-о-о-о!!!" Я повернула голову и посмотрела за спину.—...... сначала... я не поняла, что я там наблюдала.—... э... э?"Что... это?"- задалась я этим вопросом в мыслях.Я начала обрабатывать увиденное - ровно как ты кусаешь яблоко, всасывая сок, и по тому понимаешь, что перед тобой яблоко... так же мой мозг начал поедать яблоко. Отхватил кусочек и стал пережёвывать... всосал сок... и теперь я знаю - ем яблоко. Короче... здесь, перед моими глазами... повёрнутым ко мне спиной, стоял Майк, который был согнут так, будто он споткнулся и уже собирался упасть, только ему это не давали сделать руки Донателло, что держали за талию. Кареглазый же стоял к нему лицом, сгорбившись, и у него лицо было очень удивлённым и... покрасневшим, только его глаза не моргали, будто бы он был заморожен. Рыжик, что слегка держался за плечи, тоже не подавал признаков жизни...Наконец, обретя способность полностью двигаться, я обошла Майка и встала в середину, чтобы выяснить причину такого застоя и...—А...Увидев полную картину мне... захотелось блевануть радугой. ЭТИ ДВОЕ СЛУЧАЙНО ПОЦЕЛОВАЛИСЬ В ГУБЫ!!!Земля и небо на заднем плане будто бы содрогнулись перед моими глазами, и меня тоже стало потряхивать. Единственное, что я могла выдавить из себя в этот момент - это бессвязный лепет.—Ч... Wha... х-хта... ffffu...

Будто бы вспомнив о моём существовании, "братья" ожили и отпрянули друг от друга, всё ещё с удивлёнными и смущёнными лицами.—Э-Э-Эйприл, эт-т-то не т-то, о ч-ч?м т-ты п-под-думала!— запинаясь, начал быстро оправдываться Донателло и размахивать руками, словно пропеллер.— Я-я-я ув-вид-дел, к-как т-ты и М-Майки к-кудат-то ид-д?те, и я х-хотел в-вас ок-кликнуть, н-но...—Я повернулся в тот момент, когда Донни подошёл, случайно споткнулся о свои ноги и чуть не упал, но Донни меня поймал, и я схватился за него, поднял голову и... ну... вот так...— отведя смущённый взгляд, договорил за старшего младший. Он был настолько смущён этой ситуацией, насколько и кареглазый.

—Эм... я... я п-пожалуй лучше п-пойду...— сказала я, но это решение было вызвано, отчасти, не этим странным происшествием, а вчерашним поведением конопатого и фактами того, что Дон причастен к одному убийству...—Эйприл, стой!— окликнул меня шатен, прежде чем он и Майки стали цветными точками вдалеке.