Глава 1 "Проклятие Ояширо-сама" часть 24 (1/1)

Pov Эйприл Самообучение пришлось как нельзя кстати тем, что можно было вновь обдумать своё текущее положение.Закрыв глаза, я решила оценить всё трезво. Начнём с того, что нужно подумать - а какая опасность мне грозит?"Скорее всего, парни считают меня той, кто узнала о том, чего не должна знать", - начала думать я.- "И, поскольку, я несколько раз разговаривала с мистером Куртцманом, я, скорее всего, пытаюсь подобраться к самому запретному. Так что вчерашние охаги следует считать предупреждением".... нет... "предупреждение" - вновь слишком слабое слово. Наверное, при помощи охаги парни хотели выиграть для себя немного времени для... окончательного устранения. Они могли так грозиться, ибо теперь я знаю излишне много, и этого не исправить...Холод парты напомнил о Моне Лизе, девушке, сидевшей за ней до бесследного исчезновения в прошлом году."Может быть, её убрали... за излишнюю осведомлённость?"- подумала я. Я никогда не материлась даже в мыслях, и была приличной девушкой, но...Дерьмо!.. я не дам им так легко себя устранить... Ты что, Эйприл О'Нил, тупая коза?! Глаза разуй, это же очевидно!"- крикнул на меня мой злой внутренний голос."Н-но, может, может... иголка попала туда случайно?.."- вставил своё слово мой добрый внутренний голос."Что ты не так поняла?!"- спросил злой внутренний голос, тем самым перебив доброго.- "Ну да, и Майки не подслушивал за дверью целый час", - саркастичным тоном сказал злой голос."О-он, должно быть... просто ждал, пока я закончу звонок..."- продолжил настаивать на своём добрый голос."Мистер Куртцман же рассказывал о Майке, так?! О том, что он сотворил в другой школе?! "- продолжил давить на своё злой голос, ощущая скорую победу."Н-но... в больнице он признался, что виной тому - Ояширо-сама..."- найдя ответ словам злого голоса, ответил добрый голос."НЕ ПОНИМАЕШЬ СВОИМИ МОЗГАМИ, ЧТО ЖИЗНИ ГРОЗИТ ОПАСНОСТЬ?!?!" Очень скоро я поняла, что бессознательно говорила всё это вслух.Удивившись своим собственным словам, я позыркала по сторонам - не услышал ли кто-нибудь? К счастью, никто не смотрел в мою сторону, а значит, мои слова не услышали.Если честно, я не знала, кому мне верить, на кого положиться? На добрый внутренний голос, который любит и доверяет друзьям, даже не смотря на то, что двое из них сделали... или на злой внутренний голос, который опасается смерти и с недоверием относится к окружающим в Хинамидзаве, даже к... друзьям, особенно после вчерашнего. Ощущая смертельную опасность, исходящую от трёх парней... сердцем я всё отрицала. Но когда всё так далеко зашло, подобная нерешительность может обернуться гибелью."Но... я простая старшеклассница, самая обычная девушка из самой обычной, но не полной семьи!"- снова заговорил добрый голос.- "Как я могу верить в то, что друзья, улыбавшиеся вместе со мной до всех тех событий, о которых мне рассказал Куртцман... теперь пытаются меня убить?!. ну?"" Я врезала себе по щеке, выбивая дурь.—Э-Эйп-прил?!— удивлённо воскликнул Донателло, не понимая, что только что произошло."Ай!.. вспомни, как Донни смотрел на тебя секунду назад!.. разве он и впрямь хочет тебя убить?"- спросил добрый голос.- "Кто-нибудь, скажите, что это не правда. Если даже и так, всё равно скажите"."Да насколько же я бестолковая?!"—Т-ты в порядке?!. у тебя голова болит?!— спросил меня шатен, не на шутку разволновавшись.— Ты выглядишь бледной. Сама сможешь дойти до дома?!. п-пойти с тобой?!—Не... извини, сама справлюсь, — ответила я, уже безразлично смотря на покрасневшее лицо Дона, после последних слов.— Дойду как-нибудь. Поиграйте пока без меня. Узнав, что я собираюсь домой, синеглазый слегка поник, а весельчак раздражённо надул губы.—Эйприл, мы даже достали игру, в которую играли в прошлый раз, и ты сама ТАК просила в неё сыграть снова, — быстро скрыв большое разочарование, сказал Леонардо. Он сейчас смотрел на меня с недопониманием, как будто странного пришельца увидел.—Да, Эйприл, разве ты не горишь отыграться?— спросил меня Микеланджело слегка обиженным голосом.— Я надеялся на то, что мы в этот раз победим Лео и Донни.Их подначки больше меня не колеблют. Даже не отвечая, я взяла рюкзак и начала подниматься со стула. Вдруг, что-то мягко коснулось моей головы. То была рука умника.—... ребят, пусть идёт домой, она и вправду выглядит не очень, — вмешался Дон.После этих слов, умник погладил меня по голове. Очень приятное... и тем более горестное чувство.—... простите, ребята, — опустив голову, извинилась я, но потом, резко увернувшись от руки Дона, быстро сказала:—Пока! Я быстро выбежала из класса. Мне казалось, что парни что-то кричали вслед, но я ничего не расслышала.Вскоре, я добралась до входной двери, открыла её и ушла... не оглядываясь."Крепи сердце, Эйприл О'Нил!"- сказала я себе в мыслях, стараясь избавится от угрызений совести.- "Ты не знаешь, зачем, но парни... хотят от тебя избавиться! Они воспользуются любой возможностью, чтобы навредить тебе!" Что бы я не говорила себе, чего бы я только не вспоминала из разговора с полицейским... у меня не получалось их ненавидеть!.. всё-таки... они же мои друзья!Я, жалевшая о собственной глупости; я, жалевшая о том, что жалею; и я, жалевшая о том потерянном, чего никак нельзя было терять…Казалось, внутри всё порвано и раздроблено на кусочки. Даже для чего-то с названием "проклятие Ояширо-сама", разве не слишком мучительно?"Эй, Ояширо-сама... признаю, ошибалась, не веря в твоё проклятие..."- в мыслях я начала говорить богу, в которого я уже начала верить.- "Но теперь я верю. По правде верю. Твоё проклятие существует на самом деле... и поэтому прошу тебя... пожалуйста, прости меня, наконец... взываю к тебе... слышишь ли?.."****** Ужин с какой-то стати на вкус пресен.Честно сказать, вкуса в нём и не слышно, равно как и запаха. Даже выбивающий обычно слюну пар, идущий от плова с ёжиками*, казался мне обыкновеннейшим паром.Я посмотрела на отца и увидела по его лицу, что его настроение не очень-то хорошее.—Папа, что случилось?— спросила я его.—Эх... да вот, ко мне на приём пришла девушка, которая на один год младше тебя, а с ней была её подруга, — начал рассказывать папа.— Девушка пришла в очень нервном и печальном состоянии, она уже собиралась вот-вот рассказать мне всё о своих проблемах, как... позвонила её мать. Девушка достала телефон и только ответила, как из него посыпались десятиэтажные ругательства. Я взял у неё телефон, чтобы поговорить с её мамой, которая начала кричать: "Да не надо её лечить! С ней всё в порядке, это она просто претворяется бедненькой, что я её избиваю, а отец насилует после пьянки, и что мы оба не разрешаем посещать школу и общаться с друзьями! Мы нормальная и не пьющая семья, и у нас достаточно денег, чтобы её обеспечивать, только далеко заходить мы ей не даём! Так что, оставьте её в покое!".—... оу...—И как только я собирался сказать: "А по её виду не скажешь", мать этой девушки повесила трубку, — закончил рассказывать отец.—А что с девушкой?— с беспокойством спросила я.—После того, как эта женщина повесила трубку, девушка взяла телефон и ушла домой, — ответил папа.— Но даже несмотря на то, что она ничего не рассказала о своей проблеме, я всё понял... она очень замкнутая из-за своих родителей и у неё депрессия. А так же... она их боится.—Ужас...—Я вообще не понимаю, как так можно обращаться со своим ребёнком...— сказал отец, задумчиво уставившись в стол. Наблюдая за задумчивым папой, я погрузилась в море передуманных за день мыслей.... теперь, когда на друзей уже нельзя положиться - то есть на тех, кого я считала друзьями, - пришла безнадёжная замкнутость."Эх, был бы хоть кто-то, на кого можно рассчитывать, когда другим доверять нельзя", - тяжело вздохнув, подумала я.- "... хоть один союзник придаст мне сил в этом отчаянном положении..."Я положила вилку, собираясь прервать раздумья папы. Впервые мне захотелось ему всё рассказать.Так как больше в Хинамидзаве нельзя полностью верить ни одному, довериться оставалось только моему отцу. Однако... если я всё расскажу, поймёт ли он?.. К примеру о весельчаке. Когда я переехала, он устроил в честь этого вечеринку... у меня дома, каждый день встречал, делился едой, подшучивал надо мной... чтобы развеселить. Не только остальных, но и меня... как разъяснить, что Майкл теперь хочет лишить меня жизни?Сколько я ни буду пытаться объяснить, папа навряд ли поймёт. Даже несмотря на то, что он психотерапевт.

Отец, скорее всего, подумает, что у меня совсем что-то с головой не в порядке и, либо запрёт меня дома и начнёт лечить всякими таблетками, либо потащит в психбольницу. Хоть первый вариант неплохой, ведь мне не придётся видеться с "друзьями" каждый день и притворяться, что всё в порядке... но папа будет каждый день "кормить" меня всякими лекарствами, от которых мне станет только хуже, так как я не больна. Ну ладно, предположим, что отец поверит... и что он сможет сделать? Он, наверное, вполне может раскрыть правду, с помощью знаний о психическом состоянии человека. Он может узнать, что происходит с голубоглазым проказником, и почему он и Лео повели себя так вчера и подсунули иголку в охаги. Но... сможет ли он уберечь меня в одиночку?.. навряд ли.... напротив... рассказав папе "излишне много", я поставлю его самого под угрозу!Смеяться тут не над чем, учитывая, что среди предыдущих жертв были взрослые, у которых были дети. Я и отец можем сгинуть в "несчастном" случае или пропасть навечно... или кто-то проберётся в дом и убьёт сначала меня, а потом будет поджидать моего папу...Суть в том, что "излишнее знание" приводит к одной беде."Но... как те вообще разнюхали, что это "излишнее знание" у меня есть?"- задумалась я. Мурашки пробираются по коже..."Так, может, и обратное верно: если папа ничего не узнает, то ему ничего не грозит?.."- снова вернулась я к первоначальной теме.- "По крайней мере, со мной так и случилось. Всё пошло по кривой из-за "лишнего знания" ".... стало быть, вот оно как. Пока отец ничего не знает, с ним ничего не случится. И пока он здесь, дом - безопасное убежище. Я знаю... это всё ничтожные, надуманные убеждения для самой себя. Будучи охваченной страхом, я готова придумать любую отговорку, чтобы посчитать дом надёжным убежищем.... но лёгкое чувство защищённости (как-никак дом безопаснее улицы) не следует путать с полной сохранностью. Я не могу рассчитывать на папу... точнее, нежеланию его впутывать."Ежели так, единственный возможный союзник... Джек Куртцман", - пришла я к выводу. Джек Куртцман - единственный, кто понимает моё нынешнее положение. Пускай, моя безопасность ему не важна, но он точно пылает РЕШИМОСТЬЮ раскрыть преступления.... оскорбительно как-то. Всё из-за этого старого полицая, но никто, кроме него, не может помочь мне выбраться... иными словами... всё шло по его умыслу.Приманке, качаемой волнами, мне оставалось плыть и выглядеть вкусно для рыбёшки. И когда рыбы соберутся вокруг, Джек Куртцман вытащит всех одним разом! Довольно-таки досадно, всё же... лучшего выбора не осталось."И что же я должна делать?"- призадумалась я.- "... основа основ рыбалки - терпеливо ждать. Пока рыба не заглотит наживку, нужно просто поглядывая выжидать...". Только вот я - не наживка.Пока меня не съели, я могу отбиваться изо всех сил. Когда за мной приплывут, мне всего-то и надо, что увернуться от броска и дать сероглазому мужчине разобраться.Разумеется, простой задачи не жди... нужно с точностью рассчитать время для звонка мистеру Куртцману. Он проживает не в Хинамидзаве, а в городе. Даже срочный вызов займёт у него примерно полчаса, чтобы доехать. А до тех пор мне останется лишь держаться... может, условиться заранее о месте, где мы сможем встретиться в экстренном случае?.. неплохо было бы спрятаться где-нибудь, пока он не приедет.—... прекрасно... кажется... я поняла... Удивительно приободряющей может оказаться программа действий, когда ты во мраке - где каждое подозрение рождает демонов."... теперь я поняла. Надо найти оружие, которое могло бы пригодиться в недобрый час", - подумала я.- "... полагаю, подошёл бы старый складной нож".Но в схватке я безнадёжна. Кроме того, на виду оружие я носить не стану. В карман моих парадных штанов он не вместится, так как они не настоящие."Раз так, надо что-нибудь подлиннее, скажем, бейсбольную биту", - продолжила я размышлять над подходящим оружием.- "Я вроде как видела в школе алюминиевые биты... в безвыходном положении такое очень бы пригодилось... только... это вызовет у всех много вопросов, ведь мне придётся таскать её везде, кроме класса...".... если сделать вид, что я тренирую замах, то никто ничего не заподозрит, хоть носи эту биту с собой средь бела дня."... завтра зайду в школу пораньше и поищу биту", - начала я продумывать дальнейший план действий.- "Одно уж владение оружием само по себе может отпугнуть любых нападающих. Теперь осталось немного подстраховаться. Сойдёт и написать записку. В ней я коротко напишу обо всём происходящем, словно в дневнике. Если "исчезну", дневник-записка останется... тогда мистер Куртцман сможет отомстить за меня с помощью этого дневника!" Оглянувшись на отца, который всё так же задумчиво смотрел на стол, я поднялась к себе в комнату.Вырвав из тетради лист, я села за стол и задумалась, о чём написать."... хм... я не вела дневник с летнего задания в начальной школе", - задумчиво подумала я, несколько раз покрутив ручку в пальцах.Если что-то случится, для полиции мой дневник станет ключом.

"Напишу только истину, простую и ясную... только... с чего мне начать?.."- задумалась я. Внезапно охваченная вдохновением, я написала на листе следующее:《Я, Эйприл О'Нил, нахожусь в смертельной опасности.》Я сухо усмехнулась. Мне и не снилось, что когда-нибудь я сама напишу вот такое предложение, вырванное целиком из детективных романов.《Я не знаю, кто пытается меня убить и за что.》Я подозреваю Майкла и остальных, но чётких свидетельств у меня нет... потому распространяться об этом не стоит. Глядя на полное загадочности предложение, я не могла не улыбнуться горестно. Ну, хоть какую-то зацепку полиции оно предоставит. Остаётся только молиться, что дело пойдёт именно так.... хотя ещё лучше, чтобы дневник никогда не понадобился... вновь кривлю рот в усмешке."Негоже оставлять дневник в таком виде - добавлю ещё одну строчку", - подумала я, чирикая ручкой ещё одно предложение.《Всё, что я знаю, - здесь как-то запутано проклятие Ояширо-сама.》"Уж не слишком ли я увлеклась?.."- призадумалась я, перечитывая записку.- "Лучше больше ничего не выводить... если напишу ещё, будет уже дневник параноика. Пока лучше оставить в таком виде, чтобы сразу поняли, что я спокойна".... по мере обнаружения новых обстоятельств можно сюда их дописывать. Я сложила страничку и начала размышлять, где бы её спрятать."... если прятать небрежно, её могут найти нападающие", - задумалась я.- "С другой стороны, если спрятать чересчур хорошо, её могут вообще не найти..."После значительных размышлений я сняла криво сделанные настенные часы и прикрепила записку к тыльной стороне с помощью клейкой ленты. Затем повесила их туда же, где они висели раньше."... неплохо", - подумала я, разглядывая проделанную работу.- "И не подумаешь, что там что-либо спрятано".Ну а теперь надо удостовериться, что папа найдёт записку, если со мной что-то случится. Обдумав предстоящую речь, с различных подходов, я вернулась на первый этаж.Отец уже сидел на бледно-жёлтом диване и смотрел какой-то документальный фильм. Особо не интересуясь такими фильмами, я решила прямо сейчас прервать просмотр.—Э... папа... я хотела бы кое о чём попросить, — начала я разговор слегка неуверенно.Папа тут же поставил фильм на паузу и в ожидании уставился на меня.—В чём дело, Эйприл?— спросил меня отец.—Я хотела бы попросить кое о чём, — уже уверенно повторила я.— Ну, знаешь, просто на всякий случай.—Что ж... если это что-то очень важное и серьёзное, то давай, — немного подумав, сказал папа. Я продолжила:—Давай просто предположим... что я умру.Глаза отца полезли на лоб.—Если я умру... пожалуйста, возьми настенные часы из моей комнаты и положи их в гроб."Когда он достанет часы, то заметит бумагу на задней стенке", - подумала я.Глаза папы ещё больше округлились, он задрожал. Прекрасно его понимаю...—Я сделала те часы, когда была маленькой, в лагере, мне они очень дороги, — продолжила я.— Я на тебя надеюсь.—... ты про что, Эйприл?.. что-то случилось?..— спросил отец, пребывая в шоке и волнении. Любой родитель задал бы тот же вопрос, попроси дочь или сын чего-то подобного."Очень жалко его беспокоить, но так он хотя бы подумает о "часах", если что-то случится", - подумала яЗатем наступила продолжительная, неприятная тишина, отчего я решила вернуться к себе в комнату.—... ну, завтра я выйду рано... я пойду и лягу спать, — сказала я, нарушив тишину.— Спокойной ночи. Я вышла из гостиной."Завтра я приду в школу пораньше и поищу биту", - подумала я, поднимаясь по лестнице.- "Сегодня последний день, когда я ходила в школу вместе с Майком".Я поднималась по ступенькам, при этом делая вид, что не слышу папиных окриков. Больше говорить с ним не о чем.Советоваться с отцом - значит поставить его под удар."Больше полагаться не на кого. Моя одиночная битва начинается здесь!"- решительно подумала я.- "Меня не убить... хотя бы пока не узнаю, за что... безо всяких сомнений".******Конец Pov Эйприл*В доме Микеланджело* Трое парней после чая и вкусной еды, которую приготовил голубоглазый, пошли к нему в комнату, а мужчина со светло-рыжими волосами (который был дядей Майка по маминой линии), пожелал им удачи с домашкой.Зайдя в комнату Майкла, в которой было запихано всё, что можно было запихать, друзья устроились где-как. Лео сел на пол, Дон сел за рабочий стол, а сам хозяин комнаты сел на кровать и заговорил:—Знаете... с недавнего времени Эйприл как-то не очень весело выглядит.—Может, у неё плохое настроение?— предположил умник, доставая свои учебные принадлежности.—Хм-м, только... в чём же причина такого настроения?— задумавшись, спросил синеглазый.—... а может, у неё начались месячные?— предположил рыжик.—Ото-то!— крикнул на "братика" Ди.—Что?—в недопонимании спросил Майк.—Пфы-ха-ха-ха!— рассмеялся Лео.—... Лео, а ты как думаешь?— спросил рыжик, посмотрев на брюнета.—Ну, хм, — сказал Лео, задумавшись.—...—... "Братья" в ожидании уставились на друга.—Наверное... Эйприл... должно быть...— вслух проговаривал брюнет.—Что "должно быть"?— спросил Майк в нетерпении.—Должно быть, тот пожилой дядька, с которым Эйприл разговаривала в машине и ресторане как-то связан с этим, — ответил Лео.—Да уж, — с подозрением прищурился рыжик.— Ясное дело.—А как ты узнал, что она с ним и в ресторане разговаривала?!— спросил кареглазый, удивившись.— Ты же в школе, вместе с нами был!—Раф же рассказал мне, он тогда прогуливал занятия и случайно в окне одного ресторана увидел Эйприл...— сказал брюнет, слегка удивившись незнанию друга.— Майки что, не рассказывал тебе?—Эм... нет, — ответил Ди, медленно поворачиваясь к Майки.—Д-давай-те вернёмся к теме!— заикаясь, сказал конопатый, смотря в немного злые глаза "брата".—Знаете, мне даже стало "немного" интересно... какими бреднями этот Куртцман-сан кормит бедную и ничего незнающую Эйприл...— сказал Лео, уже держась за голову.—Чем-то серьёзным, — сказал кареглазый, вернувшись к теме.— Эйприл выглядела бледнее бумаги.—Между прочим, ребят, вы, наверное, не знаете, но тот дядька на самом деле посланник Ояширо-сама, — сказал президент клуба, но последние слова он произнёс шёпотом.—А? Ты о чём?— спросил Ди в недопонимании, затем случайно посмотрел на Майки, чьи глаза потускнели, а голова опустилась. Увидев, в какое состояние впал "младший братик", после слова "Ояширо-сама", кареглазый тут же крикнул на Лео:—Лео! Мы же договаривались не говорить при нём вещей, связанных с... с тем, кого нельзя называть по имени, при Майки!—Ани... со мной всё нормально... пусть продолжит...— сказал конопатый ничего не выражающим голосом, вмешавшись.Немного поколебавшись, Донни продолжал смотреть на Майки, чтобы убедиться, что с ним ДЕЙСТВИТЕЛЬНО всё хорошо. Тот, чтобы "старший брат" поверил его словам, поднял голову и улыбнулся, словно чеширский кот из мультфильма "Алиса в стране чудес". Вундеркинду не понравилась такая улыбка, так как она не была настоящей, но посмотрев на президента клуба, он, тяжело вздохнув, сказал:—Ладно... продолжай...—Ну, так вот, всякий раз, когда он показывается... происходит оникакуси... примета верная, — продолжил Лео. Конопатый сжался сильнее, после слов друга, но продолжил улыбаться, чтобы "брат" сильно за него не волновался.—... а? П-правда?— спросил Донни, не веря.—... помните, как много лет назад утопилась жена Миямото-сана?— спросил "братьев" президент клуба.— Как раз перед тем её расспрашивал Джек Куртцман.—А откуда ты знаешь об этом случае?— спросил друга вундеркинд.—Мне отец рассказал год назад, — ответил Лео. Микеланджело сжался ещё сильнее, но продолжил улыбаться.—... если подумать, он здесь бродил как раз перед тем, как Мона перевелась, — сказал Донни, немного задумавшись. Тут весельчак не выдержал и истерично рассмеялся:—Перевелась? А-ха-ха-ха-ха! Обходительный же ты, Донни! А-ха-ха-ха!—Дон! Умнику не нужно было много слов от синеглазого, чтобы понять, что сейчас надо сделать. Он достал из самого недра своего лилового рюкзака коробочку, в которой был... шприц с лекарством.Донателло быстро вколол лекарство "братику", а тот, почти сразу после введения жидкости в шприце, уснул. Донни подсел к спящему сидя пареньку, и уложил его на свои колени.—Фух...— с облегчением выдохнул Леонардо.—Знаешь... в последнее время, у него стало часто такое происходить... я постоянно напоминаю ему об этом лекарстве, что я ему дал, — сказал умник, погрустнев, при этом поглаживая Микеланджело по голове.— Мне... мне вообще начинает казаться, что он врёт насчёт того, что он его принимает или, что оно ему перестало помогать. Всё-таки рано или поздно вырабатывается резистентность от долгого приёма того или иного лекарства... может... он слишком мало его употребляет? Ведь раньше он от него не засыпал.—Кто его знает... может первое, может второе или что-то другое.—Слушай, пока он спит... можешь продолжить, только тихо!— сказал Донателло, пригрозив пальцем.—Хорошо, хорошо!— сказал синеглазый, размахивая руками в примирительном жесте и тихо продолжил:—Теперь, этот дядька разговаривает с Эйприл. А значит... её тоже унесут демоны? Как думаешь?..—...—... Молчание продолжалось, пока его не прервало младенческое сопение весельчака.Парни тихонько посмеялись, над спящим Микеланджело.—Хи-хи, Майк спит как младенец!— тихонько хихикнул Леонардо.— Ему только соски не хватает и чепчика!—Он такой милый, когда спит... хау-у-у!— начал умиляться умник.—Дон, мне кажется или Майки тебя заразил?— спросил синеглазый, начиная опасаться, что Донателло станет таким же маньяком, который будет таскать к себе домой "милые" вещи и... людей.— Всё, перестань общаться с ним, пока не стал таким же, как он!—Хех, не боись, маньяком таскающим "сокровища" и "милых" животных и людей я не стану, — усмехнувшись, сказал шатен, снова погладив "спящую красавицу" по голове.В ответ на ласковые поглаживания, Майкл во сне обнял правую ногу Дона. Шатен покраснел.—Если бы Майки сейчас увидел твоё лицо, он забрал бы тебя к себе домой, — усмехнувшись, сказал Леонардо.—... я и так у него дома, — немного отойдя от смущённого состояния, сказал Дон.—Тогда, он бы связал тебя, заклеил рот и спрятал в шкафу с остальным барахлом, — сказал синеглазый.—Хватит меня троллить!— тихо крикнул на друга шатен.—Ладно, ладно, не буду... Напрочь забав о домашке, парни просидели так в тишине, пока не проснулся голубоглазый.—*Зевок*... доброе утро...— зевнув, поздоровался Майкл.—Ото-то, сейчас почти ночь, — сказал Дон, посмотрев на часы с кукушкой, что висели над кроватью "братика".—*Зевок*... тогда... доброй ночи...— поправился голубоглазый, а когда до него дошёл полный смысл слов, он вскочив, крикнул:—Стоп, что?! Парни рассмеялись, но когда шатен вспомнил о домашке, ему стало не до смеха.—МЫ ЗАБЫЛИ ПРО ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ!!!— на весь дом закричал Дон от ужаса.—Донни, слушай, может завтра сделаем, а ты будешь нам помогать?— спросил Майкл, сонно потирая глаза.—Мы не успеем сделать всё вовремя до звонка!— начал паниковать кареглазый.— Если учитель заметит, что я вам ещё во время урока подкидываю шпаргалки, он пошлёт нас к директору!—Дон, успокойся, мы тогда быстро будем всё делать и мы успеем, — начал успокаивать друга брюнет.— А лучше, проснёмся пораньше и сделаем перед выходом.—Да, и ты поможешь нам исправить ошибки, — согласился с Лео голубоглазый.—Эх... ладно, пусть будет по-вашему, в конце концов, скоро пора ложиться спать, — решил согласиться Ди. Собравшись, кареглазый вышел из комнаты "братика". Брюнет тоже собирался уходить, как его остановил хозяин этой комнаты:—Лео, погоди.—Что такое?— обеспокоенно спросил Майка Лео.—Слушай... тебе не кажется, что ты переборщил, когда "допрашивал" Эйприл?— спросил рыжик.—Эх... да... наверное...—Наверное?!— гневно переспросил Майк.—Майки, я тогда был очень зол на неё! Она не сказала тебе лично, что плохо себя чувствует. Мы все за неё переживали... особенно Донни! Я позвонил ей, чтобы узнать, как она себя чувствует, в ответ получил, что вроде бы получше. Затем звонит Раф и спрашивает: "Слушай, напомни мне, как выглядит Эйприл". Я спрашиваю его, зачем ему это надо, а он говорит: "Наверное, я могу ошибаться, но я видел её в ресторане. Она разговаривала о чём-то с Джеком Куртцманом". Я был, если честно, после этих слов в шоке! Я не мог в это поверить, так как она с утра плохо себя чувствовала, и она должна была отдыхать дома, а не ходить куда-то! Я ему всё-таки напомнил, как Эйприл выглядит... ну, мало ли, может, он действительно ошибся, а он: "Это точно она!". Я... я так разозлился на неё, ведь мы переживали за её здоровье, а она не пойми где гуляла, и выслушивала бред Куртцмана!— высказал президент клуба всё, что было у него на душе.—...— Рыжик промолчал, так как полностью понимал Лео.—И между прочим, ты тоже вёл себя не ахти!—Да знаю я! Парни, немного помолчав, разошлись. Президент клуба пошёл домой, а Майки бухнулся мешком на кровать и начал реветь.—П-почем-му... *хнык*... из-за... *всхлип*... м-меня п-происходит какая-то дичь?— спросил конопатый подушку, плача.— Л-лучше... лучше бы я т-там не п-прятался, т-тогда... тогда бы я не задел ту статую! Тупая статуя! Из-за неё, я теперь проклят и заражаю всех, кто меня окружает! Из-за меня многие умерли и пропали, а теперь это ещё и с Эйприл произойдёт! Майки не спал эту ночь, ему было очень плохо от чувства вины.—... я надеюсь, что она не съела ВСЕ охаги... может быть, я... хотя, может, уже поздно? Может быть, она её обнаружила?— полушёпотом спросил конопатый темноту, всё ещё грустным голосом.