Глава 1 "Проклятие Ояширо-сама" часть 17 (1/1)

Pov Эйприл—Мы продолжаем пробовать разные подходы в расследовании, но деревенские замыкаются всякий раз, когда речь заходит о проклятии Ояширо-сама…— сказал мне мужчина."Понимаю вас", - в мыслях сказала я черноглазому, тяжело вздохнув.- "Я и сама-то ничего не знала, пока мистер Бредфорд, который не живёт в деревне, и мистер Судзуки не рассказали мне однажды…"—Эм-м-м… я хотела бы кое-что спросить…— начала я неуверенно.— Почему вы говорите со мной? Потому что я не из деревни Хинамидзавы и не из Японии? И откуда вы знаете, что я из Америки?—Да, если бы я начал расспрашивать кого-то из твоих друзей, то они бы ничего не рассказали, ссылаясь на проклятие, — ответил на мой первый вопрос мужчина.— А вот о том, что ты вообще не из этой страны, говорят твои имя и фамилия. Я думал, что ты либо из Англии, либо из Америки, но я всё-таки склонялся к Америке из-за вашего произношения и речи.Сделав небольшую паузу, он продолжил разговор об инциденте с фотографом:—Коли случай останется нераскрытым, люди припишут гибель Криса Бредфорда проклятию Ояширо-сама… как и всегда. Черноглазый посмотрел прочь, в далёкое пространство.—Я уверен, что сплетники нашепчут, как он осквернил священный ритуал вспышками фотокамеры, тем самым оскорбив Ояширо-сама, — сказал мужчина.—П-проклятие не могло коснуться мистера Бредфорда!— неуверенным голосом крикнула я, возразив."Мистера Бредфорда могла же убить какая-то кучка людей, притом трусливых мерзавцев!"- подумала я, опровергая теорию о проклятии. К тому же, я никому не дам поставить на место убийцы ни в чём не повинного фотографа проклятие, позволив настоящему убийце скрыться… ага, чего ещё захотели!—Согласен. Проклятий не бывает!— Сказал мне черноглазый твёрдым голосом, тоже опровергая проклятие. В машине повисло тихое напряжение; наконец мужчина улыбнулся и повёл речь спокойно:—Ну, мисс Эйприл, что хотел от вас услышать, то я от вас и услышал. Нам очень важно заручиться поддержкой тех жителей Хинамидзавы, которые не верят в проклятия. Вы понимаете?"Ни я, ни мистер Бредфорд не верим в проклятия", - подумала я.- "А если всё останется на своих местах, его гибель окажется лишь проклятием тринадцатого лета. А это означает, что нужно будет смириться с тем, что Хинамидзава отвергла мистера Бредфорда. И этого… я никак не могу позволить!"Затем, я кое-что вспомнила…"Мисс Эйприл?! Обычно все в Японии, кроме моих друзей, называют меня Эйприл-тян и Эйприл-сан, а он назвал меня мисс…"- призадумалась я.- "А это может означать… что он тоже не из Японии…"Но эти мысли, я откинула в сторону, так как сейчас главное было не это, а фотограф, который был не только моим другом, но и другом Леонардо, Донателло и Микеланджело. Верно, жил он не в Хинамидзаве, но посещал её год за годом… могу сказать, частью Хинамидзавы он был поболее меня. Так что проклятию Ояширо-сама нет причины поражать его… особенно его!—Однако… я ведь ничем помочь не могу, — сказала я мужчине, погрустнев и опустив голову.— Я даже не знаю, что именно случилось в ту ночь…—Нет-нет, всё нормально, я просто хочу, чтобы вы дали мне знать, если заметите или услышите что-нибудь, что вас потревожит, — сказал мне черноглазый. — Увидите что-нибудь необычное или кого-нибудь необычного, услышите любые слухи такого рода. Уверены, не уверены - не имеет значения… вот мой номер телефона. Если меня там не будет, можешь оставить послание с любым ответившим.С этими словами, он протянул бумажку с номером телефона; я секунду помялась."Если я возьму номер, то подпишусь под участием в деле…"- подумала я, глядя на листок с цифрами.—Прошу вашего содействия в данном вопросе для смягчения страданий души Криса Бредфорда, — попросил меня мужчина, смотря на меня с надеждой в глазах."И правда… чего я сомневаюсь?"- призадумалась я.- "Нам нужно найти убийц моего друга!" Я взяла бумажку. Черноглазый довольно улыбнулся, а затем разом помрачнел.—Всё, о чём мы здесь говорили сегодня, останется между нами двумя, — строгим голосом сказал он мне.— Просьба, никому не рассказывать.—Поняла.—Даже своим друзьям, — сказал мне таким же голосом мужчина.— Особенно прошу вас не упоминать об этом при Леонардо Хамато, а уж тем более при Микеланджело Ёсикаве.—А почему особенно им не говорить? —спросила я черноглазого, затем… я начала кое-что подозревать.— Вы пытаетесь сказать, что они как-то связаны с преступлением?!Конечно, услышав имена двух из трёх моих ближайших друзей в качестве тех, кому нельзя доверить тайну, я вспылила.—… не-е-е, я бы сказал, в интересах расследования, — ответил мужчина, слегка призадумавшись в начале.—Хватит пускать пыль в глаза!— крикнула я на него.— Лео считают одним из самых прилежных учеников, ну… после Донни, а Майки - милый ангел… хотя, только внешне, ведь он ещё тот пакостник, НО!.. Он никогда бы не опустился до такого уровня! И самое главное… ОНИ КАК И ДОННИ - МОИ ЛУЧШИЕ ДРУЗЬЯ!!! Черноглазый мужчина и внимания не обратил на окативший меня гнев.—Могу, конечно, и сказать, но… не сердись тогда, ладно?— спокойно попросил меня мужчина.—Ну так скажите!— крикнула я, продолжая кипятиться от гнева. Черноглазый немного подумал. Оглядевшись, он заговорил:—Возможно, что вся деревня Хинамидзава так или иначе замешана во всей серии происшествий.—… д-да как такое возможно?!— удивившись, спросила я."Вы… вы вообще чокнулись?!"- в мыслях начала я возмущаться на мужчину.- "Во-первых, у вас вообще есть доказательства?!"—Нет, доказательств у нас нету, — как будто прочитав мои мысли, ответил черноглазый.— Кроме того, каждый из прошлых случаев расследован отдельно, и ни один из преступников не относился непосредственно к деревне.—Тогда как вы смогли прийти к такому выводу?!—Каждый год, во время Ватанагаши погибает и пропадает враг деревни, — ответил мужчина, а затем спросил:—Разве этого недостаточно?После его слов, я задумалась:"Только жители Хинамидзавы чтут святость Ватанагаши… и что лишь потому, что преступления всегда происходят в этот день, они "привязаны к Хинамидзаве"?!"—Сначала бригадир строительного участка дамбы! Затем деревенский, который хотел постройки этой самой дамбы! Злейшие враги деревни загадочно погибали один за другим!— продолжил черноглазый уже не спокойно.— Если не брать в расчёт, каким образом, так оно и шло."Это просто безосновательные подозрения без каких-либо улик… но поди попробуй их высмеять…"- подумала я, начиная раздумывать обо всём, что мне только что рассказал этот дядька.—Ну, а что насчёт дочери священника, умершей потом, о жене мистера Рокуэлла и его собаке и о других?— спросила я, вспомнив о следующих смертях после бригадира, деревенского и супругов.— Из них-то какие враги?!—Священнику поручили стать главой повстанческого движения против дамбы, однако он бездействовал, отчего некоторые жители затаили на него злобу, и они решили проучить его, убив его дочь, — ответил мужчина.— Тайлеру Рокуэллу отплатили тем же за то, что он защищал супругов, которые были за постройку дамбы. Но жертв тогда было больше чем две.—Что вы хотите этим сказать?— спросила я, после его последних слов.—… его жена была беременна."Ч-что?!. значит… если бы её не убили, то… у Донни был бы родной младший братик?"Мне стало очень жалко Донателло, ведь он потерял не только маму и собаку, но и родного братика…—Ну, и затаили на них злобу, но они же, вроде как, не вредили деревни, за что было убивать ни в чём не повинного ребёнка и беременную женщину, а уж тем более, красть собаку?!— спросила я, возмутившись.— И что с остальными-то?!. не уж то единственная оплошность некоторых заключалась в том, что они родственники супругов, которые хотели постройки дамбы?!Затем сделав небольшую паузу, я продолжила.—А дочь Машими Юкио, его жена и её мать или он сам? В чём провинились они?! А отец Хамато Йоши и его друг?! А друзья родителей Усаги Миямото и они сами?! А старшеклассница, которая скорее всего была простой школьницей и никак не относилась к дамбе и трём семьям?! А мистер Бредфорд что им сделал такого?!— продолжила я гневно спрашивать о причинах смерти жертв.— Он вообще никак не связан с дамбой! Простой чужой! Неужели, этого достаточно?!Может, в начале, оно и разило связанных с плотиной, но с годами "враждебность" каждой жертвы становится всё слабее. И я сейчас до сих пор не могу понять связь некоторых жертв с плотиной.—… оно-то меня и пугает, — сказал черноглазый.— Что сопричастность становится всё слабее.—Что вы имеете в виду?!— спросила я, всё так же злясь.—Я говорю, жертв теперь выбирают не из-за враждебности, а лишь из-за чуждости деревне, — спокойно ответил мужчина.—То есть… вы предполагаете, что жертвой следующего года… станет "чужой деревне"?— спросила я, впав в лёгкий шок, который не оставил и следа от былой ярости.—Или, пожалуй, кто-то, кто только что сюда переехал… или переехалА, — слегка поправил меня черноглазый, при этом на что-то намекнув… и я, кажется, догадалась… Некий ком тут же застрял в горле от правильности моей догадки, ведь… следующими жертвами можем стать… Я И МОЙ ОТЕЦ!!!—Но… каким образом сюда впутан Лео?— спросила я, надеясь, что он и Микеланджело не замешаны во всём этом.—Не могу рассказать подробностей, но семья среднего Хамато возглавляла повстанческое движение против плотины, — ответил мужчина, почесав щетинистый подбородок.— И во способах они не стеснялись. Леонардо Хамато включительно. В те времена его неоднократно задерживали за хулиганство и препятствование работе полиции."Я знала, что Лео "дрался", но я впервые слышу, что его семья возглавляла движение сопротивления", - подумала я.- "Так… стало быть… это значит…"—… вы говорите, что семья Лео… связана с чередой преступлений?— спросила я, всё ещё надеясь, что это не так.—Нет, я, пожалуй, воздержусь, — ответил черноглазый, а затем на секунду призадумался о том, что мне сказать дальше.— Видишь ли, это больше всего похоже на то; вот и всё.В общем-то, я и такого разъяснения не поняла. Такое чувство, что уже некое время он умело избегает того, про что мне хотелось разузнать больше…—Я ничего не знаю про то, кто и сколь глубоко вовлечён, — сказал мне мужчина, тяжело вздохнув.— Потому-то и не хочу, чтоб ты делилась услышанным с деревенскими.Затем, он хмуро на меня посмотрел.—Ладно, подумаем так, — начал он, — мы не хотим беспокоить всех деревенских, которые слепо верят в проклятие, посему надо держать рты на замке… теперь лучше?"Не вижу особой разницы", - подумала я после размышлений над его словами.- "Но теперь понятнее, почему не стоит болтать. Где-то там таятся преступники. Полиция в конечном счёте их выловит и воздаст им сполна за всё. Они покажут, что проклятие здесь ни при чём. И тогда больше никого не коснётся подозрение об участии в тёмных делишках!"—… помнится, от меня скрывали многое, лишь бы мне лишний раз не волноваться, — вспомнив, сказала я мужчине, и спросила:—Значит, на сей раз надо помолчать мне, чтобы не беспокоить их?Но это был риторический вопрос, потому что я не хотела на него ответа. Потому как от ежегодных происшествий все (Лео, Майки и, наверное, Донни) нервничают всё больше и больше, раскрытие очередного преступления может оказаться для них (Лео, Майки и Донни) слишком тяжёлым…"Я не хочу на кого-либо сваливать… дополнительные заботы…"- пронеслось у меня в голове.—Хорошо. Тайну сохраню, — сказала я черноглазому и быстро спросила:—Кстати, как ваше имя-то?—Джек Куртцман, — ответил он.— Полицейский участок Окиномия. Можете звать меня по имени, если хотите."Похоже, я была права, что он не из этой страны. Значит, либо он из Америки, либо из Англии", - подумала я.—Эм, нет, лучше по фамилии, — сказала я мистеру Куртцману. Джек Куртцман посмотрел на свои наручные часы и сказал:—Многовато же я занял вашего времени. Вас друзья ждут, не так ли? Полагаю, вам стоит вернуться. Стоило мне с лязгом распахнуть дверь, как внутрь ворвался обжигающе горячий воздух."Вне машины просто печка. Неужто сегодня ТАК жарко?"После искусственной прохлады в машине наружный зной был угнетающим… словно земля Хинамидзавская вдруг начала меня презирать.—Пожалуйста, не поймите меня неправильно, — сказал мне черноглазый мужчина, начиная уже было прощаться.— Я не говорил, что друзьям нужно не доверять.Я тут же нахмурилась, после его слов."Ишь как запел!"- пронеслось у меня в голове.- "Думала я, но ничего не сказала!"—Эйприл О'Нил, если вы даже ничего не услышите и не увидите, и то прекрасно, — сказал мне Джек Куртцман, проигнорировав мой хмурый взгляд.— Ведь оно подтвердит, что деревня здесь ни при чём.—Увижу что или услышу - я вам сообщу, — заверила я полицейского, при этом уже стараясь скрыть раздражение, — но я не сыщик. Прошу многого не ждать от меня. Внезапно мистер Куртцман улыбнулся задорной улыбкой, чего я не ожидала от такого, казалось бы, серьёзного человека.—О, конечно, конечно!— сказал черноглазый, всё ещё улыбаясь.— Вам и не надо играть в сыщика. Просто живите, как жили, прошу вас. А докладывать мне можете обо всём, что на досуге заметите. Попрощавшись с мистером Куртцманом, я рванула к школе.—До встречи. Бывай Эйприл О'Нил!— тоже попрощавшись, громко крикнул черноглазый, чтобы я услышала. Не оглядываясь, я зашла в школу, при этом чуть не снеся дверь."Интересно, а сколько времени прошло, пока меня не было?"- призадумалась я.В сердце начала таиться вина за то, что я заставила всех ждать, но мысли сейчас были заняты кое-чем другим."… смерть мистера Бредфорда нехороша сама по себе… может ли вся деревня быть в самом деле замешана?"- снова призадумалась я.- "И, ежели так… связан ли с ней Лео?"Это всё бессмыслица, басни… уж кто-кто, а Леонардо, Микеланджело и Донателло к событиям не относятся никак. И переубедить меня в этом не получится!"На мистера Бредфорда напали несколько преступников? Кто же?.. а могут ли преступники прятаться в Хинамидзаве?"- задумалась я.Я не знаю ответов на свои новые вопросы. Но в одном я уверена: Лео убить не мог. Как только я зашла в класс, то услышала:—Убийца - Лео! Он виновен!— крикнул рыжик, показывая на брюнета пальцем."Чё?"- пронеслось у меня в голове.Истошный крик Микеланджело меня поразил…—Он задушил "верёвкой" в… э-э-э… в "гостиной"!— неуверенно сказал рыжик в конце.—Ах-ха-ха-ха!— рассмеялся Леонардо.— Вообще мимо!—НЕ-Е-Е-ЕТ!!!— поражённым голосом вскрикнул рыжик, обхватив макушку руками, и закачался туда-сюда."Ой, точно… игра же ведь ещё не закончилась…"- Я сделала фейспалм, а затем с ухмылкой посмотрела на Микеланджело.- "Вижу, что ты сам себя подорвал, Майки".Заметив меня, шатен спросил:—Эйприл, что-то ты запаздываешь. Всё хорошо?После его слов ко мне тут же повернул голову рыжик.—А-а-а-а! Эйприл, запаздываешь! Как мне тут не гневаться!— крикнул на меня озлобленный Майкл.—Да, между прочим, Донни вообще как на иголках сидел и переживал за тебя, — сказал мне брюнет, повернувшись в мою сторону.— Он даже собирался пойти в женский туалет, чтобы проверить, в порядке ли ты.—Ой… эм… простите, пожалуйста, — Извинилась я перед друзьями, смутившись после последних слов Леонардо.— Меня задержали… в учительской…"Как-то неубедительно прозвучала моя ложь…"- пронеслось у меня в голове.—Ты плохо себя вела, и он тебя поругал?— спросил меня обеспокоенный Донателло.— Бедненькая…—Да не, просто… мы кое-что обсудили, — ответила я.— Но это личное.—Это хорошо, кстати, у нас здесь потеплело!— сказал мне брюнет, улыбнувшись, а затем обратился ко всем нам:—Потому как уже довольно поздно, давайте сделаем следующий бой заключительным.—Кажись, у меня сейчас… ноль, — Сказала я, занервничав.— Стало быть, я - главная неудачница?—Аргх! Ничего, Эйприл. У меня вообще минус пять, — сказал мне раздражённым голосом голубоглазый, обиженно отвернувшись."… я же ведь не играла за то время, пока меня не было, а у него меньше очков, чем у меня!"- в мыслях удивилась я.—В завершающей битве мы увидим, придётся ли Майку выполнять штраф одному - или Эйприл ему поможет, — сказал нам Леонардо, с улыбкой посмотрев то на Майкла, то на меня.—Лео, да ты гонишь?!— спросила я, слегка удивившись.— Майки должен выполнять наказание сам!—… Эйприл… ты обещала мне победу вместе…— холодным и серьёзным голосом сказал мне голубоглазый, так и не повернувшись ко мне, — я всё ждал тебя… ждал… если бы ты ещё поклялась Майки-клятвой и нарушила бы её… я бы тебя не простил…Поёжившись от такого тона, а затем вспомнив обещание, меня начала терзать совесть.—… о-ох… прости, виновата...— извинилась я, виновато уставившись куда-то в стенку, так как от стыда, не могла смотреть на Майкла, хоть он и сидел ко мне спиной.—… ничего… я простил тебя…— сказал мне голубоглазый.— Как я и говорил, если бы ты ещё поклялась Майки-клятвой и нарушила бы её, я бы тебя не простил… но, так как ты моей клятвой не клялась, я тебя простил.Майки-клятва для Майка самое святое. Если ею поклянёшься, то ты должен ОБЯЗАТЕЛЬНО что-то выполнить, например: если ты хочешь одолжить у него карандаш, и ты клянёшься этой клятвой, что ты его вернёшь, и ты возвращаешь его, то Майк начинает доверять тебе ещё сильнее. Но если ты не вернёшь ему карандаш, тем самым нарушив клятву, он ОЧЕНЬ сильно обидится на тебя и не будет с тобой разговаривать две недели.****** Как и договаривались, я показала весельчаку карты, но, даже раскрыв преступление в уме, я хранила молчание, ожидая, что он пойдёт первым.—Я знаю!— радостно крикнул Майк, сделав серьёзное лицо.— Виновен "я"! Орудие убийства "яд", место - "прихожая"!—Охо-хо, Майки, а не слишком ли рано?— спросил весельчака синеглазый.— Снова пальцем в небо попал, да?.. эх…—… у него правильный ответ, — проверив, сказал нам шатен.—О-хо-хо-хо! Получается, накажут только Эйприл, да?— спросил двух парней Майк, усмехнувшись."ТАК!!! Что это за резкая перемена?!"- мысленно удивилась я.– "Кто это тут у нас хотел совместной победы со мной?! А?!?!"—Нет, у тебя теперь столько же очков, сколько и у Эйприл, — ответил Лео.—Чтож… значит, мне всё-таки придётся выполнять штраф вместе с Эйприл, — тяжело вздохнув, сказал весельчак, у которого ухмылка тут же исчезла.—Ага, так что, не радуйся, Санта, — сказала я Майку.—Я не Санта!— крикнул на меня конопатый.— Почему именно Санта?!—Потому что ты охохокаешь как Санта, — ответила я, ухмыльнувшись.Майки обиженно надул конопатые щёчки, а Донателло утешительно погладил его по голове, говоря: "Не расстраивайся, в следующий раз у тебя точно получится".—Стало быть, игра окончена!— радостно провозгласил синеглазый.— Первое место занял Рокуэлл Донателло! А последнее место делят Эйприл О'Нил и Ёсикава Микеланджело!Мы радостно поаплодировали победителю. Но вот наказание - беда…—Дон, так как ты победитель, я отдаю тебе почётное право выбирать то, что Майки и Эйприл будут покупать, — сказал шатену Лео величественным голосом.—Эм… хорошо, — немного подумав, сказал Дон, улыбнувшись."Интересно, что нас заставит купить Донни?"- призадумалась я.—Эйприл…—Да, Майки?Я заметила некий ужас на лице конопатого чертёнка.—… мы обречены.После его слов я вопросительно изогнула брови.—Эйприл, поверь мне, ты его не знаешь так хорошо, как знаю я, — сказал мне Майки всё ещё с ужасом на лице. А затем, увидев на лице кареглазого жуткую ухмылку, крикнул ему:—Только попробуй заставить меня купить книгу про гормоны и оставить её у меня, я больше не буду делиться своей едой с тобой и готовить тебе! Я знаю, о чём ты думаешь!—Ой… эм… о чём ты говоришь, ото-то?! Как ты можешь думать про меня ТАКОЕ?!—Ани, я знаю тебя как все свои пять пальцев, — серьёзным и строгим голосом сказал конопатый, с подозрением сощурив глаза.— Я вижу ВСЕ твои мысли.—… эх… ладно, не буду тебя заставлять покупать ТУ книгу, — вздохнув, сказал Дон, протягивая какой-то листок.— Вот список того, что я хочу.Взяв список, я начала читать вслух:—Маньхуа "Сладкие следы укусов" том 2-3, маньхуа "Идеальный муж и я, или как украсть 55 поцелуев" все тома, маньхуа "Песнь песка и моря: наложница Фараона", маньхуа "Хитрая штучка, а давай поиграем в пару", кофе, книга "Пятьдесят оттенков серого" и… ЯОЙНО-ХИНТАЙНАЯ МАНГА?!?!Синеглазый быстро среагировал и закрыл мне рот.—Ш-ш-ш!— шикнул на меня Лео, а затем тихо сказал мне:—Не кричи, не хватало, чтобы кто-нибудь об этом услышал.Когда я кивнула, президент убрал палец с моих губ.—… я так и знал, что тебе под конец захочется чего-нибудь пошлого, — сказал кареглазому "братик".— Только не заставляй меня покупать последнюю… вещь, пусть купит её Эйприл.—Я не буду покупать ЭТО!— крикнула я на Майка.—Правило клуба номер семь: никакого пререкания со штрафной игрой, какой бы она ужасной не была, — сказал нам Лео, а затем вручил мне свои деньги.— Вот мои деньги, а то вам не хватит.—Спасибо, — поблагодарила я президента, а затем посмотрела на умника, у которого уже текли слюнки от предвкушения."… а я то думала, что Донни хотя-бы нормальный и "чистый", но оказывается, что он ещё тот грешник…", - подумала я.Очухавшись от своих "чистых" фантазий, Дон вручил "братику" свои деньги.—А вот мои деньги, — сказал умник.—Эй, э-эт-это же твоё задание!— крикнула я на Донни, на секунду потеряв дар речи. И я тут же поклялась, что в следующий раз, уж если одержу победу, пошлю похотливого умника за тампонами, прокладками и каким-нибудь дорогим шампунем.*** Конец Pov Эйприл.***Тем временем в больнице, в кабинете Тайлера Рокуэлла.—Ну как, доктор, выяснили настоящую причину смерти Бредфорда-си?— спросил один полицейский мужчину-шатена.Тайлер Рокуэлл посмотрел на свои записи и сказал:—Причина смерти - вызванный раздиранием глотки геморрагический шок. Под ногтями найдены куски плоти, соответствующие ранам на шее. Всё тоже самое, что и в ранних записях - он сделал всё сам, своими ногтями.—Ничего нового?—Ничего нового, — ответил мужчина-шатен.— Зато выяснилось, что у него ещё был геморрагический шок.—Эх… жаль, — сказал доктору вошедший в его кабинет Джек Куртцман.—До сих пор думаете, что кто-то мог такое подстроить?— спросил слегка пожилого мужчину кареглазый.—Ну, это не совсем тот случай когда спина так чешется, что расчёсываешь её до крови, — сказал Джек Куртцман, улыбнувшись, а затем спросил:—Можете ли вы прочитать свои записи ещё раз, если вам не составит труда. А то, я боюсь, что я мог что-то упустить.Вздохнув и посмотрев на свои записи, Тайлер Рокуэлл продолжил:—Некоторые ногти Криса Бредфорда выломаны. Напоминаю вам, что ногти выдрать легче, чем кажется. Но это жуть как больно. Потому обычно люди до такого не доходят. На последних словах доктора, черноглазый подметил одно из доказательств своей теории.—А ещё на теле найдены следы ушибов, — продолжил мистер Рокуэлл.— Вот по ним ясно, что его атаковали несколько безоружных человек. А телесные выделения показывают, что покойный находился в чрезвычайно перевозбуждённом состоянии.—Стоп, вы хотите сказать, что в драке он так сильно разволновался, что разодрал себе горло?— спросил доктора один из полицейских, у которого были русые волосы и серые глаза.— Осмелюсь предположить, что нападавшие от такого в штаны бы наложили.—Знаете, в чрезвычайных, непривычных обстоятельствах люди совершают поступки, мысль о которых нормальному человеку в голову бы не пришла, — сказал русому полицейскому мистер Рокуэлл.— Но это, конечно, редчайший случай.—А у вас как дела обстоят?— спросил полицейских мистер Куртцман.—На брусе, каковым покойный, похоже, отмахивался, нашли только песок да содранную при ударе по загородке эмаль, — рассказал один из полицейских с красными волосами и ореховыми глазами.—А обрывки чужой одежды или частички кожи?— спросил полицейских черноглазый.—Ничего, — ответил красноволосый.— Жертве никого не удалось задеть. Или подозреваемые забрали те брусья, которыми он всё же попал.—Раз так, они не стали бы оставлять за собой последний, — сказал ореховоглазому русоволосый.— Взяли, да утащили бы, чего им стоило.—Хах, а вот сейчас ты верно сказанул, — усмехнувшись, сказал ему третий полицейский с блондинистыми волосами и янтарными глазами.—Бредфорд-си обладал довольно развитым телом, да и, наверное, прилично загорелым… он атлет, да?— спросил мужчину-шатена красноволосый. Мистер Рокуэлл, вырвавшись из своих раздумий, поначалу не понял вопроса, но до конца вернувшись в реальность, ответил:—А? Ну да, вроде того. Тренировками, видно, не пренебрегал. Хотя, сын мне говорил, что он фотограф, а Майки-кун говорил, что он раньше снимался в фильме.—… мне кажется, что я знаю этот фильм, но не помню названия, — припоминая, сказал мистер Куртцман.—… уж не знаю, каким он спортом занимался, но с физической подготовкой покойный отнюдь не подкачал, — продолжил кареглазый доктор.— А значит, в честной драке с ним просто так не расправишься. Однако, перед лицом смертельной опасности даже такой крепко скроенный мужчина мог лишь бешено размахивать бруском дерева. И даже тогда он не смог задеть своих убийц - от силача такого не ожидаешь. Кроме того, как вы и говорили, у врагов оружия при себе не имелось. У него же оно было, так что попасть хоть разок он должен был… Затем, призадумавшись, доктор сказал:—… если бы я захотел напасть на одного, но зато довольно крепкого врага… сколько бы мне ребят понадобилось?—Да вы сами знаете намного лучше меня, доктор Рокуэлл, — сказал чёрноглазый мужчине-шатену.— Вы намного умнее всех детективов и полицейских вместе взятых.—Ну… первое правило охоты на большого зверя: нападай множеством, — немного поразмыслив, сказал кареглазый.— Где-то… четверо. Пусть он будет сильнее хоть любого нападавшего, но вчетвером…—Раз так, преступник у нас не один…— сказал полицейский с русыми волосами.— Значит, будем подозревать группу из четырёх или более напавших на фестивале?"… группу из четырёх и не более…", - призадумался черноглазый.– "Что-то знакомое… впрочем, разве ОНИ не могли затащить труп в менее приметное место? Ведь не дураки же ОНИ, к тому же, один - стратег, а второй очень умный, конечно, у них есть кое-кто, но он не может быть НАСТОЛЬКО тупым. А может… он сумел как-то убежать от НИХ на грани смерти? Тогда непонятно, почему он совершил самоубийство. Сверх того, я не понимаю, зачем ему понадобилось умирать столь неестественно?.. загадками дело полнится".—Я бы тоже заострил тут внимание, — сказал янтарноглазый.— Мы проведём тщательное расследование, но… не ожидайте от нас многого. Всё-таки, раньше подобного не происходило.—Я сам ничего не требую, — сказал своим полицейским Джек Куртцман.— Но ваших результатов жду с нетерпением.Вдруг, в кабинет вбежал запыхавшийся полицейский лет двадцати трёх с чёрными волосами и глазами и маленькими усиками.—Куртцман-сан! Начальник отдела хочет вас видеть!— крикнул мужчина-брюнет, запыхавшимся голосом, едва переведя дыхание.—Подождите снаружи и отдышитесь, — приказал полицейскому Джек Куртцман, а затем обратился к трём:—А вы займитесь расследованием.Полицейские вежливо поклонились и вышли за дверь. А затем, черноглазый обратился к Тайлеру Рокуэллу:—Вы понимаете, что означает это число "четыре"?.. а точнее… какую группу людей?—Вы… ВЫ ОПЯТЬ ПОДОЗРЕВАЕТЕ МОЕГО СЫНА, МАЙКИ, ЛЕО И РАФА?!?!— гневно спросив, воскликнул мужчина-шатен.— ОНИ НЕ МОГЛИ ТАК ПОСТУПИТЬ С ТЕМ, С КЕМ ОНИ ТАК ХОРОШО ОБЩАЛИСЬ!!! К ТОМУ ЖЕ, РАФАЭЛЬ ТЕПЕРЬ ЖИВЁТ В ОКИНОМИИ!!!—Успокойтесь, — Спокойным голосом сказал доктору Джек Куртцман.— Я не подозреваю вашего сына и его друзей. Я просто предполагаю.—Что-то вы часто предполагаете об их участии в некоторых преступлениях, — сказал Тайлер Рокуэлл строгим голосом, при этом ещё сильнее нахмурившись.—Просто я никак не могу выкинуть из головы историю о временах постройки дамбы и тот инцидент с домохозяйкой, в котором виноват сами знаете кто, — сказал доктору черноглазый напоследок.— А теперь, прошу меня извинить, мне надо идти. Надеюсь, что шпион выполнит своё дело…—Шпион?!— с удивлением переспросил Тайлер Рокуэлл.—Сегодня я встретил того, кто поможет нам с уликами, а так же доказать невиновность вашего сына и его друзей, — объяснил Джек Куртцман, уже выходя из кабинета.— Но, если преступниками всё-таки окажутся ОНИ, то… к сожалению, у НИХ могут быть БОЛЬШИЕ неприятности.С этими словами старший полицейский покинул кабинет доктора, оставив его с опечаленным выражением лица. Сидя в угнетающей и давящей тишине, Тайлер Рокуэлл достал из ящика тумбочки две фотографии.На первой фотографии изображён он, его беременная жена, держащая на руках семилетнего Донни, и их пёс - Хатико (эта фотография была сделана до отъезда в отель). А на второй фотографии был изображён он, его четырнадцатилетний сын, стоящий справа, и тринадцатилетний Майки, стоящий посередине (эта фотография была сделана до переезда Майка из Хинамидзавы).—Пожалуйста… пусть это будете не вы…— печальным и грустным голосом проговорил доктор, смотря уже на вторую фотографию.