Глава 50 (2/2)
Леона обняла её сильнее, прижимая к своему боку, но не перебивая, давая девушке выговориться.—…Он даже не станет слушать… он просто заберёт меня домой. А я не хочу… Мне приходится молчать, чтобы не сделать хуже…— Единственной кому ты делаешь хуже— это себе, — заботливо заправив волосы за её ухо, чтобы видеть лицо подруги, сказала Леона. — Разве можно так себя изводить? Сколько же ты так мучаешься? Почему не рассказала мне сразу? Я ведь ругать и осуждать тебя не стала. Не думаешь же ты, что мы бы всё твоему брату рассказали? Только не говори, что ты так подумала, а то я обижусь.— Зачем вам это знать?… Это только моя проблема и ничья больше…
— Дура! — разозлилась Леона и несильно шлепнула Алори по голове. — Что значит ?только твоя??! Мы волнуемся за тебя! Или думаешь мы испытываем радость, когда видим тебя такой!? Чтобы я больше от тебя такого не слышала! ?Только моя проблема...? Если эта проблема делает из тебя несчастного человека — она уже не твоя, она общая, поняла?!Алори слегка вздрогнула от удара, но даже не вскрикнула от неожиданности, смиренно приняв и это. Лео, поняв, что перегнула палку, обняла Алори обеими руками. Ей и так было нелегко, а тут ещё она кричит. Зиверс стало неловко за своё поведение. Подруга нуждалась в понимании и заботе, а не в криках. Лео погладила Алори по голове, стараясь загладить свою вину перед ней.— Ну прости, прости меня. Я не со зла. Но, боже, как можно быть такой глупой?— Да я и сама знаю, какая я глупая… — согласилась Алори. — Умная бы не оказалась на моем месте.— Да я не о том, — махнула рукой Леона. — Да и ладно, не о том мы. Ты лучше скажи, как так получилось? Ты. Военный. Как? Ты же бежишь от них, как от огня.Алори помолчала немного но, собравшись, решила, что хоть кто-нибудь должен знать это. Не было больше сил скрывать. Всё, что она держала в себе, казалось медленно раздирало её изнутри, причиняя и без того сильную боль. Может быть, несколько дней назад она и не решилась бы но время проведённое в бесконечных страданиях всё изменило.
— Бегу… да только вот не от всех получается. Помнишь, я рассказывала про офицера? Он приходит к своему коню… это он, — вздохнув, закончила она, приуныв ещё больше, вспомнив о нём.Она столько раз запрещала себе думать о Ричарде, что сейчас, неожиданно позволив себе одно маленькое воспоминание, закрыла глаза, стойко перенося новую волну боли, нахлынувшую на неё. Но даже это стало привычным. Даже боль становится обыденностью, когда живёшь с ней постоянно. И кажется, у неё получалось приспособиться. Может быть, ещё немного — и она сможет и вовсе вида не подавать? Это было бы здорово. Окружающие, видя её страдания, тоже страдали, и она не хотела бы быть причиной. К счастью, Алори удавалось избегать вопросов Николаса. Она просто старалась меньше говорить с ним, пряталась в своей комнате под предлогом занятий. Ник уже привык к тому, что сестра много времени проводит за учебой и предпочитал не мешать ей. Ведь девушка наконец-то начала есть. Он беспокоился больше всего из-за этого, боясь, что сестра обессилит и заболеет. Но теперь, когда она стала вести себя как раньше, Николас успокоился и не устраивал Алори допросы. А Алори делала всё возможное, чтобы брат не поменял своё мнение. Она ела через силу, делала всю работу по дому — в общем, пыталась делать всё как и всегда, но понимала, что как раньше никогда не будет.— Аааа… который из штаба? И что? Он то знает?— Конечно же нет. Как ты себе это представляешь? Он вообще очень странный. То злой и невыносимый. Потом может нормально общаться. Мы только несколько дней назад смогли спокойно поговорить. До этого он постоянно кричал на меня и злился. Я не уверена, что он вообще какие-то чувства может испытывать...Леона усмехнулась.— Злой, невыносимый… и тем не менее, ты в него влюбилась. Значит, он не такой уж плохой. Слушай… а почему бы тебе с ним не поговорить? Знаю, военные люди особого типа, но и с ними можно разговаривать.Алори резко подняла голову и непонимающе посмотрела на Леону.— О чём ты говоришь?! Об этом и речи быть не может!— Почему же? — спросила Лео. — Что в этом такого?
Алори поднялась на ноги и встала перед Леоной. По лицу подруги она поняла, что она действительно не понимает. Ведь для неё общение с военными было ничем иным, как увлечением, поэтому для неё всё было очевидно и просто. Но для Алори совсем наоборот.
— Лео, он военный. Военный, понимаешь? Я не имею права на...Зиверс остановила её и тоже поднялась на ноги. Она решила, что пора уже открыть Алори глаза. Нельзя же всю жизнь жить по чужой указке. Элрик была скромной и послушной, но это её правило, которому ей приходилось следовать, не понравилось Леоне с самого начала. Алори сделала шаг назад, испугавшись неожиданной реакции подруги.
— А теперь слушай, что я скажу, — серьезно начала Леона, уперев руки в бока и прищурив глаза. — Может, я плохо разбираюсь в запретах, но тот, который поставил твой отец — дурацкий. Ты уже не маленькая девочка, Алори. Ты взрослая и вправе сама выбирать свой путь. Неужели ты собираешься и дальше так поступать? Это глупо. И то, что ты испытываешь боль когда полюбила — неправильно. А всё из-за этого запрета. Если бы не он ты бы...— Да не в запрете дело, Лео! — выкрикнула Алори.Леона замолчала. Элрик снова села на каменный выступ схватившись руками за голову.— Я уже нарушила запрет, когда начала общаться с ним… Ник однажды чуть не догадался обо всём. Его сослуживцы видели нас вместе… Я еле выкрутилась… Дело не в запрете, Лео… Он… не тот человек, который может обратить на меня хоть какое-то внимание. Он настолько нелюдимый, что его все сторонятся. Я сначала тоже его боялась, но потом…Лео, этому человеку не интересно ничего, кроме работы. Он такой величественный и гордый… он не замечает никого вокруг. Я не нужна ему… И я была бы рада, если бы и он не был бы мне нужен… — она закрыла лицо ладонями. — Почему всё так? Я ведь даже не поняла, как такое произошло со мной… Почему он? Мне так плохо, я ничего не могу сделать, не могу приказать себе не любить, и никто, совсем никто не может мне помочь…Она заплакала. Не смогла сдерживаться больше. И как только получалось всё это время? Всё, что она сказала сейчас, всё, что она держала на душе как тяжелый камень, пусть и ненамного, но умерили её страдания, но легче от этого не стало. Алори было стыдно, что она заставила и Леону выслушать всё это. Кому захочется испытывать что-то подобное? Разве может кто-то понять всю безысходность её положения? Её боль никуда не денется, она навсегда останется с ней. Алори уже примерилась с этим, внушая себе, что так и должно быть, но в словах Леоны была доля правды: пусть она влюбилась впервые в жизни, но понимала — влюбленность не должна нести с собой только лишь страдания. Но в её случае ничего другого не оставалось.
Леона тихо подошла к Алори, опустилась на колени перед Алори и обняла, так крепко, что девушка почувствовала её сердцебиение. Она обняла подругу в ответ, прижимаясь к ней, утыкаясь лицом в её плечо, содрогаясь от рыданий, напрасно пытаясь сдержать их. Её плечи дрожали, дыхание сбивалось. Впервые она смогла рассказать о своих чувствах, поделиться своими переживаниями, впервые они перестали грызть её изнутри. Слёзы горячими каплями падали на белый халат Леоны. Зиверс молчала, поглаживая Алори по дрожащей спине, успокаивая, но не побуждая прекратить. Сейчас ей было это нужно: отпустить хоть часть той боли, что она испытывала так долго. Лео впервые видела её слезы. Алори была такой весёлой и смелой, нежной и заботливой. Леона никогда и подумать не могла, что однажды ей придется увидеть её слезы боли. Она чувствовала их на своей коже и, положив голову на макушку Алори, чувствуя, как ей больно, заплакала тоже. Тихо. Сейчас она должна быть опорой, помочь справится.
— Поплачь… — прошептала она ей на ухо. — Поплачь… Всё будет хорошо, не держи слёзы. Пусть текут… пусть текут прочь. Тебе станет легче, вот увидишь… Я с тобой, мы найдём выход, обещаю. Всё станет яснее, когда ты успокоишься… А пока — поплачь.Леона чувствовала, как Алори напряглась от её слов, словно бы противясь, пытаясь успокоится, затихла на несколько секунд, но не смогла продержаться дольше. Она старалась быть сильной, не показывать свою боль, но сейчас даже самые отчаянные попытки были безуспешны. Тень от колонны медленно переползала в сторону, двигаясь за солнцем. На девушек упали его лучи, но Леона не сдвинулась с места. Не важно было, что происходило вокруг. Сейчас она была очень нужна Алори. Только она знала её тайну, он которой многое зависело. Леона не знала о том, что Алори уже нарушила запрет, а значит её страдания были вызванные не им, а безответной любовью. Вот уж пожалуй самое ужасное, что может произойти с влюбленной девушкой: любить, когда не любят тебя. Лео никогда не испытывала подобное, но только подумала об этом, сжала зубы, представив себя на месте Алори. Как тут не плакать? Как не страдать?Понемногу, рыдания Алори затихали. Плечи вздрагивали всё реже, она перестала всхлипывать, постепенно начиная нормально дышать. Но Леона не торопилась выпускать её до тех пор, пока подругу не перестанет трясти и только тогда медленно отпустила ее.
— Ну вот… — Лео вытащила из кармана своего халата платок. — Легче, правда?Она подала его Алори. Девушка утерла слёзы, тяжело выдыхая, успокаиваясь.— Да… — тихо проговорила она. — Спасибо, Леона… Прости, пожалуйста, за это…— Вот дура, — улыбнувшись, сказала Лео, снова обнимая Алори и быстро утерев рукавом халата свои собственные слезы. — Не за что. Главное, что тебе стало легче.Алори отдала ей платок. Леона убрала его в карман и поднялась на ноги. Она подошла к Алори, села рядом и взяла её за руку. Девушка прикрыла красные, заплаканные глаза от яркого солнца. Ей действительно стало легче. Словно бы слезы, которые она держала в себе, и были тем грузом, давящим на сердце. Конечно же, это облегчение было временным, но сейчас она хотя бы могла правильно мыслить, пока сознание снова не утянуло её в омут страданий.
— Теперь… — первой нарушила молчание Леона, сильнее сжав руку Алори. — Когда ты успокоилась, надо решить, что делать.— Я уже все решила, — сказала Алори.Леона повернулась к ней и внимательно посмотрела на подругу. Алори потёрла глаза и посмотрела на Леону. Зиверс увидела в её взгляде решительность на пополам с грустью. Это было не совсем то, чего ожидала Лео, но Алори хотя бы впервые за весь день подняла свои глаза и не прятала их.— Я оставлю всё как есть, — сказала Алори, смотря вперед перед собой.— Не имеет значения, что я чувствую, если он не испытывает того же.
— Это как? — не поняла Леона.— Я буду любить его тихо, незаметно, в себе. Так, чтобы никто об этом не знал. И он тоже. Так всем будет лучше.Леона открыла рот от удивления.— Ты что говоришь? Ты хочешь, чтобы у тебя каждый день был таким? Разве ты не видишь, что с тобой происходит? Так ведь нельзя, Алори. Тебе надо с ним поговорить.— Нет, — помотала головой Алори.— Я всё решила. А эта боль… я скоро, очень скоро привыкну, совсем. Так, что даже рядом с ним смогу вести себя как обычно.— Погоди… рядом с ним? — спросила Лео. — Ты в далеке от него от боли корчишься. Представь, что будет если… Алори, может тебе следует просто не общаться с ним? Ты ведь можешь это сделать?
Алори грустно улыбнувшись посмотрела на подругу.— Могу… но не хочу. Я понимаю, что мне будет больно, но я хочу хотя бы иногда видеть его. Пусть он невыносимый и злой временами… но я люблю его. И не смогу иначе…
— Ненормальная… — покачала головой Леона.— У нас… встреча в субботу… — слегка смутившись, сказала Алори.Леона воспряла духом, услышав её слова.— Ого… свидание? Может, не так всё плохо?— Нет, не свидание. Просто… в общем, не свидание. Он хочет, чтобы я ему разъяснила кое-что. Вот и всё. Он хочет знать, почему я так хорошо нахожу общий язык с его конем.
— Ну, уже хоть что-то… — пожала плечами Леона. — Кто знает, как всё обернется. Ты, конечно, тоже молодец, нашла на кого запасть. Мне ли не знать, кто такие эти парни в формах. Трудно с ними. Но раз уж ты смогла полюбить такого гордеца — что ж делать. Сердцу не прикажешь. Мне не нравится твое решение тихо все терпеть, но это твой выбор и тебе лучше знать, как поступать. Так что, я ничего говорить не буду. Но пожалуйста, если что-то пойдёт не так — не доводи до срыва. Невыносимо видеть тебя такой. И нельзя молчать, когда сердцу больно.— Спасибо, Лео. — Алори обняла подругу. — Что бы я без тебя делала?
— Да уж не знаю, — засмеялась Леона. — Но Эмме ничего не говори, хорошо. Она не поймёт. Для неё любовь — это напрасная трата времени. Ты же знаешь, какая она. Я поэтому и увела тебя подальше. Боялась, что она тебя осуждать будет. А тебе сейчас только этого и не хватало. Пусть это останется между нами, договорились?— Хорошо, — улыбнулась Алори.— Обещаю.
— Ну… раз мы с этим разобрались, какие дальше планы?— потянувшись спросила Леона.— Ну… завтра мне надо встретиться с Геральдом...— вспомнила девушка— Я обещала ему что зайду. И честно говоря, давно обещала.Зиверс нахмурилась.— А это ещё кто такой?— Друг. С конюшни, — небрежно объяснила Алори, задумавшись.— А… — успокоилась Леона, закинув ногу на ногу. — А я уж подумала это твой военный...— Нет. Геральд мой друг, он мне как брат, — ответила девушка, поправляя волосы рукой.— Просто ты о нем никогда не говорила. Ладно… — Леона нехотя поднялась на ноги. — Идём. Умоешься и вернёмся к Эмме, пока она всю библиотеку не переписала и пока идём, надо придумать, что с тобой такое приключилось. Эмму так просто не проведешь.