Глава 1 (2/2)
Родители посмотрели на молчавшего все это время Аларда.— Ты ничего сказать не хочешь?— А чего говорить? Вы уже сами всё сказали. Ло, удачи. Мелкому привет.— Хорошо, Ал. Обязательно передам. А ты не вздумай обижать Мота!— Сдался мне этот пёс, — хмыкнул он. — У меня есть дела поважнее.
Она помахала брату и родителям, и когда те исчезли из виду, села у окна. Последним, что она услышала, был вой Мота. Вагон был пустой. На этой станции кроме неё никто в поезд не зашёл.?Наверное, потом народу будет больше?, — подумала девушка.
Она первый раз ехала в поезде одна. Всей семьей, давным-давно, они были в Централе, Рашвеле и Дублисе. В Рашвеле они навещали старого маминого друга, тоже механика автоброни, а в Дублисе жила учительница папы, с виду суровая женщина, которую они с детства привыкли называть бабушкой. Поезд, стуча колёсами, проезжал мимо цветущих полей, красиво выделяющимися пятнами желтого, лилового и белого цветов среди океана зелени. Ветерок из незакрытого окна трепал её волосы. Она снова достала записку, переданную отцом, и улыбнулась. С самого детства она любила возиться с животными, но больше всего любила лошадей. Скорее всего, с того самого дня, как она увидела гнедого жеребенка с белой звёздочкой на лбу, именно того, который появился у фермеров Тима и Боба, она решила серьёзно — станет ветеринаром. Сейчас жеребёнок уже вырос. Ему было примерно шесть лет. В Ризенбурге лошадей было мало. Пастухи не объезжали свои стада верхом, используя для выпаса и сбора отар пастушьих собак. Те редкие кони, которые имелись, возили сено и шерсть. Только у Тима, соседа, была лошадь, которую он использовал для верховой езды. Этот молодой человек и научил Алори держаться в седле. Время тянулось медленно. Состав останавливался на станциях, подбирая пассажиров, и чем ближе они подъезжали к Централу, тем больше их становилось.
?Интересно, а Ник сильно изменился? Папа говорил, что все военные нелюдимые и с ними лучше не связываться. Что они все гордые и надменные. Но мой брат ведь не мог стать таким? Ник всегда был милым и заботливым. Нет, он не может стать другим. В отличии от Ала, он всегда по доброму относился ко мне, мы с ним даже не ругались ни разу… Ох, только бы он не опоздал встретить меня! Я совершенно не знаю города. Потеряюсь, и меня будут долго искать…?К вечеру поезд остановился на вокзале Централа. Чтобы не толкаться в толпе, Алори дождалась, когда выйдут все и сошла последней. Люди спешили покинуть перрон. Пытаясь ни с кем не столкнуться, она подошла к столбу с большими часами и поставила чемодан на землю.
?Где же Ник? А поезд точно пришёл вовремя? Может, его не отпустили со службы, у них там всё так строго. Вдруг он не смог договориться с начальством??— Эй, Лори!Лори… так ласково её звал только старший брат…Девушка вздрогнула и обернулась. К ней подбежал Николас. Его волосы были растрепаны от быстрого бега. Зато глаза светились радостью.
— Сестрёнка! Как я рад тебя видеть! — он обнял её.— Ник! — Алори улыбнулась. — Я боялась, что ты не придёшь. Я тоже по тебе скучала! Ой, ты без формы. Я думала, что ты прямо со службы.— Я с полудня дома. У меня хорошие отношения с начальством и иногда я ухожу раньше. Сегодня как раз такой день.— Ого, всего год прослужил, а уже такое уважение, — удивилась Алори.— Нууу… — он почесал затылок. — Это не только моя заслуга. Всё дело в Шемроке. Он замечательный. Лучший пёс в питомнике. Нам часто отправляют на задания. Я горжусь им.— А почему ты не привел его с собой? Я и по нему скучала. Он, наверное, заматерел, серьёзным стал?— Лори, он ведь армейский пёс, служебный. Я не могу его просто так по городу таскать. Кстати, как Мот? Сильно по мне скучал?— Пару дней скулил и от еды отказывался. А потом мы с ним стали лучшими друзьями. Уж и не знаю, что с ним теперь будет. Когда я уезжала, отец его держал, чтобы за поездом не побежал. Как он там теперь один? Аларду он точно не нужен.— Алард… Он там его не покусал ещё?— Кто? Собака Ала или Ал собаку?Ник рассмеялся.— Ну, а серьёзно, как он?— Ворчит и угрюмый, как и всегда. Целыми днями с отцом что-то изучают. И разговоров у них только про алхимию. Мы с мамой их совсем не понимаем.
— Вот как… А из-за Шемрока не расстраивайся. Как-нибудь покажу тебе кинологический корпус. Договорюсь и устрою экскурсию. Ты ведь у нас всех животных любишь?— Было бы здорово, но сначала мне нужно разобраться с учебой.— Я вчера сходил в твой университет и всё узнал. Собрание завтра в одиннадцать. Как мама и папа? Отец не хотел тебя отпускать.— Еле уговорила. Если бы тебя не было в Централе, не смогла бы этого сделать. А так он сказал: ?Раз Ник там — ладно?.
— У меня с тобой проблем быть не должно, правда? Ты ведь будешь меня слушаться?
— Буду… вот, посмотри… — она передала ему листок. — Поможешь мне завтра это найти? Я очень плохо ориентируюсь в городе. Тебе придётся хотя бы показать мне дорогу от дома до учебы.Ник прочитал адрес.
— Это что… Армейские конюшни, что ли? Зачем они тебе? Я понимаю, ты любишь, но попасть туда чертовски сложно. Армейские кони — дорогое имущество. Чистокровные жеребцы. Не то, что наши деревенские клячи…— Они не клячи! — Алори сердито нахмурилась и отобрала у него листок.— Ладно, извини, глупость сказал. Так зачем?— Отец меня туда определил! — гордо ответила она. — Представляешь, я буду работать с лошадьми!— Ух ты! Здорово. Папа молодец. Не думал, что он может сделать что-то подобное. Но ради тебя он горы свернет. Родители ничего не просили мне передать? Я так давно их не видел. Летом навещу, вместе с Шемроком.— А тебя отпустят? — засомневалась девушка.— Безупречная служба, — он подмигнул ей.
— Папа передал, что ты отвечаешь за меня головой.— Само собой. Он меня никогда не простит, если я за тобой не услежу. Поэтому, будь добра, не ввязывайся в неприятности. Ты тихая девочка, но я предупреждаю на всякий случай.— Не беспокойся, Ник. С лошадьми я работать умею. Под копыта ложиться не собираюсь. Всё будет хорошо. У отца не будет причин упрекнуть тебя.— Договорились. Давай свой чемодан.Он взял её ношу и потянулся к рюкзаку, чтобы снять его со спины сестры, но Алори увернулась.— Позволь мне хоть что-то понести.— Упрямая, как всегда, — вздохнул он, когда они шли по пустеющей станции. — Слушай, раз ты здесь, испечешь завтра яблочный пирог? Уже не помню, когда ел его в последний раз.— Конечно, — кивнула Алори. — У меня он получается ничуть не хуже чем у мамы.