Achtzehn (1/1)
- Всё с ней будет хорошо, - раздался тихий голос за спиной, и Риза, вздрогнув, оторвала взгляд от дочери, накачанной лекарствами, и повернула голову к мужу. Бледный с чёрными кругами под глазами, он пошатывался из стороны в сторону при ходьбе из-за потери крови, но всё равно подошёл к ней, желая утешить и обнять.
- Она ведь сильная, - Рой выдавил из себя улыбку, и женщина почувствовала, какими слабыми были его руки, когда он прижал её к себе. Инстинктивно, она положила свою руку ему на лоб, меряя температуру, отодвинув чёлку в сторону. Ризе стало грустно, и она крепче обняла любимого – именно любимого, потому что продолжала любить его на протяжении почти двадцати лет брака, - положив его голову на своё плечо. Из-за волнения о дочери она напрочь забыла о чувствах своего супруга, который тоже являлся родителем Ринслет и переживал за неё не меньше.
- Всё будет в порядке, - прошептал ей на ухо Рой, погладив по спине. – И-цие ду-хуи хао ци-лаи де, во ци-наи де хаи-дзу*, - по слогам произнёс он, подумав несколько минут, прежде чем сказать. Заметив замешательство жены, поднявшей на него глаза, он тихо рассмеялся и поцеловал её в висок. – Синский. Что-то похожее говорила моя мама в детстве, когда мне было… - он снова задумался, изо всех сил стараясь что-то вспомнить, но потерпел неудачу и, вздохнув, продолжил, - когда я был маленьким.
- И что это значит? – до этого муж никогда не говорил о своём детстве до тех моментов, как оказался у мадам Кристмас, и Риза заинтересовалась этими внезапными незнакомыми словами. Ей захотелось узнать что-то новое о его жизни до того, как отец – ещё здоровый и строгий Бертольд Хоукай – привёл в дом одиннадцатилетнего мальчишку. Что-то она знала из рассказа всё той же свекрови, когда та пришла в больницу, чтобы посмотреть на новорождённого внука, но никогда не слышала от Роя, чтобы тот делился такими воспоминаниями.”Не переживай, дорогая, – утешала Ризу мадам Кристмас, когда та пожаловалась на то, что сын родился раньше срока и почему-то решил, что в поезде будет самое время для появления на свет. – Наш Рой тоже не в то время, не в том месте родился, - продолжала она, смотря на маленького мальчика, завёрнутого в голубые пелёнки, который сосал грудь матери, втягивая молоко. – Конечно, не в поезде, но и не в больнице. По дороге, так сказать. Нашёл время, когда отец за рулём сидел, - женщина покачала головой и загадочно улыбнулась. – Роды мне принимать пришлось, так как мой братец сразу в обморок упал, стоило только посмотреть, что под юбкой у Мао творилось!”“Мао, да? – Риза тут же мысленно галочкой отметила имя матери, подарившей жизнь её любимому человеку. Сын засыпал, прекратив посасывать её грудь, и она любовалась его умиротворённым личиком”.“Синка, - кивнула Крис Мустанг, отходя к окну и выглядывая из-за белых длинных штор на улицу. – Хорошая девчонка была. Добрая и сильная. С брюхом пересекла пустыню, сбегая из своей страны”.“Беременная бежала из Сины? – Риза непонимающе посмотрела на свекровь и инстинктивно покрепче прижала Трейна к себе. Мальчик приоткрыл глаза и, посмотрев на мать, снова принялся сосать её молоко”.“Видишь ли, мой брат не был святым человеком, - мадам Кристмас снова повернулась к невестке, но так и осталась стоять у окна, погружаясь в воспоминания. – Они оба были молоды – Мао даже слишком… Она была дочерью одного синского торговца, приехала в Аместрис вместе с отцом и младшей сестрой (или кем она ей там приходилась?). Братец увидел её – юную и красивую (Рой на неё похож, так что можешь представить) – и влюбился. По уши. На стену лез, лишь бы она на него внимание обратила. И он ей понравился, чай, тоже не уродом был. Ну и началась любовь-морковь, закрутилось у них, дошло до принудительной физической любви (результат где-то на этаже гуляет), - женщина хмыкнула и посмотрела на дверь, словно ждала, когда та откроется, и в палату заглянет Рой. – А потом – хоп! – и увезли токсикозную Мао в Син насильно, потому что нечего императорскую кровь пачкать об какого-то грязного аместрийца (она же должна была императору одного из наследников родить, род свой продолжать). Ох, как братец метался, всё рвался пустыню пересечь, чтобы на любимую свою хоть глазком посмотреть (потом с нервной лихорадкой слёг, желание приутихло). А Мао сама примчалась спустя четыре месяца, слезами заливаясь, крича о том, чтобы он спас их ребёнка, которого в Сине из неё вырезать хотели, - Крис Мустанг заметила, как вздрогнула невестка, ещё сильнее прижимая к себе новорождённого. В этот момент дверь открылась, и мадам замолкла и улыбнулась, завидев пасынка с цветами, бессовестно сорванными с больничной клумбы”.- Понятия не имею, - снова рассмеялся супруг, подходя к койке, на которой спала наркотическим сном Ринслет, и, погладив девочку по голове, присел на край. – Мама говорила это, когда я падал с велосипеда, разбивая колени, или когда я плакал, потому что папа очень долго задерживался на работе, или когда она… - его голос задрожал, и Рой схватился за голову, крепко вцепившись пальца в свои седеющие волосы.- Когда она что? – несмотря на то, что Риза догадывалась о продолжении фразы, она решила, что мужу необходимо было рассказать об этом самому. Вряд ли он кому-то вообще рассказывал, нося всё в себя все сорок восемь лет. Когда делишься с кем-то, то становится легче. Она знала по собственному опыту, когда рассказывала своему единственному другу, живущему под одной крышей с семьёй Хоукай.- Когда она накладывала своими израненными руками жгут на бедро маленькому мальчику, ревущему на асфальте около разбитой машины, боясь, что он умрёт от потери крови из-за стекла в своей ноге, в то время как сама была изрезанная ремнём безопасности – безопасности, Риза!.. – он поднял свои чёрные глаза, в которых отчётливо были видны боль и страдания маленького ребёнка, попавшего в аварию с родителями, на неё. – Ремень, который обязан сохранить жизнь в случае аварии, он изранил её своими краями, оставив уродливые шрамы на её теле. Она стояла вся в крови, отчаянно пытаясь спасти меня – орущего и сопливого, - бормоча эту чёртову фразу, въевшуюся мне в мозг, - Роя понесло, он потянул к супруге дрожащие руки, и Риза, сев рядом, прижала его к своей груди. – Мой отец раздробил грудную клетку об руль, и осколки этих чёртовых рёбер пробили его лёгкие. Он мучительно долго умирал в больнице, кашляя кровью и дыша с громким и жутким свистом. Но он успел, понимаешь, успел попрощаться со мной и с мадам, умоляя её присматривать за мной! А мать умерла прямо на этом чёртовом асфальте около меня, залив всё своей холодной кровью, остатки которой перелили мне. Они выкачали из её трупа шприцами всю кровь, Риза, - его затрясло, и, судя по тому, как он шумно глотнул, его завтрак – картошка с курицей очень желали выйти на поверхность. – Она отдала свою кровь мне, а я – жалкий трус – боюсь отдать свою жизнь за своего ребёнка, - вот теперь стало действительно опасно, Рой начал впадать в отчаяние, поэтому Риза схватила мужа за подбородок и внимательно посмотрела на его лицо. Ей казалось, что он плакал на её груди, но это было не так. Он был близок к этому, но мужественно не позволял слезам выступить на глазах.- Во-первых, ты не трус, - прошептала женщина, медленно водя пальцами по его бровям. – Ты президент большой страны. Ты должен жить ради народа. Во-вторых, от твоей крови Ринслет будет мало пользы. Она не выздоровеет, даже если выкачать из тебя все пять литров! Ей станет лучше, да, не спорю, - Риза, отпустив супругу подбородок, бросила взгляд на спящую дочь и снова посмотрела в глаза мужу, - но это не поможет, если произойдёт новый приступ. В-третьих, дорогой, Мао понимала, что она умрёт, и ей было всё равно, что будут делать с её кровью. Она просто пыталась спасти своего любимого сына, благодаря которому в будущем появилось двое прекрасных детей, - она вздрогнула, ощутив как Рой внезапно обмяк, навалившись на неё всем своим весом. Кошмары детства, которые он так отчаянно пытался скрыть, вырвались наружу, и измученное сознание, договорившись с обессиленным от кровопотери телом, решило отключиться, чтобы уберечь её любимого от стресса.
Искренне надеясь, что Ринслет под наркотиками спит очень крепко и ничего не услышит, Риза, положив тяжёлую руку мужа на своё плечо, громко принялась звать на помощь, надеясь, что кто-нибудь из медперсонала поможет дотащить её супруга до соседней койки, чтобы тот хорошенько поспал. Потому что Рой заслужил передышку.***На улице шёл мелкий и противный дождик.Риза, уставшая за день, поскользнулась, когда выходила из машины. Руки сами вцепились в дверцу, не давая упасть и вымазать чёрные брюки в мокрой земле.Она устала, и ей тоже был нужен отдых. Женщина очень хотела рухнуть в кровать и отключиться сразу после того, как перейдёт порог своего дома, но только мысль о том, что Трейн, не знающий что произошло, может просидеть весь вечер голодным без ужина, не позволила осуществить эти маленькие мечты. А ещё нужно было помыть полы на втором этаже, чтобы сын не подумал, что пятна крови остались от чьего-то убийства.Бросив брезгливый взгляд на ремень безопасности, Риза закрыла машину и собиралась уже зашагать по дорожке из плитки, ведущей к их дому, но замерла, заметив, что около забора сидела какая-то фигура, натянувшая капюшон по самый нос, в промокшей насквозь куртке – видимо до этого дождь был сильнее.Почувствовав взгляд первой леди, человек, сидящий около забора, поднялся и медленно побрёл к ней, вытаскивая из кармана белый конверт, в котором лежало мятое письмо. И Риза прекрасно знала, что было сказано в этом письме, потому что писала его именно она.- Здравствуйте, миссис Мустанг, - человек снял капюшон и поправил светлые волосы. – Мне пришло письмо от Вас вчера. Я – Рин Элрик.