Глава 38. Бессилие (1/1)

Мир превратился в сплошной беспрерывный кошмар. Обездвиженный, придавленный громадной лапой, Эд лежал на земле и не мог сделать совершенно ничего — даже отвернуться. Когти сдавливали его лицо, впивались в кожу, но он едва замечал это. Он боялся сказать еще хоть слово или зажмуриться, чтобы не стало еще хуже, и вынужден был молча смотреть на то, как Зависть ломает Денки одну кость за другой. Из-под кожи кое-где торчали белые осколки. И кажущаяся черной кровь дорожками перечеркивала тело Денки, расплывалась на одежде, растекалась по земле. Казалось, что Зависть что-то говорил. Эд не слышал его — вообще ничего не слышал, оглушенный гневом и бессилием. Только видел, как чудовищно искажен облик Денки, который Зависть до сих пор использовал — и все в нем, от жестокой ухмылки до распахнутых в наслаждении глаз, было до ужаса неправильным.Ненависть раздирала Эда, и с этим он ничего не мог поделать — ненависть к Зависти и к себе за все те ошибки, что привели их сюда. За его ошибки снова расплачивался кто-то еще. И Эд снова не мог это остановить. В какой-то момент глаза Денки закатились, и он затих. Похолодев, Эд всматривался в него, ища хоть какие-нибудь признаки жизни. Этого же не могло произойти, да? Просто не могло. Но рука Зависти закрывала большую часть тела, волосы завешивали лицо, и Эд не мог разобрать, дышит ли еще Денки. Кажется, Эд что-то закричал — звон в ушах не позволял разобрать даже собственных слов. Он был беспомощен. Он был в ярости. Он был перепуган до смерти. Эти несколько мгновений растянулись на целую вечность. Пытаясь вырваться, Эд в какой-то момент осознал, что чудовищная тяжесть исчезла. Когти выпустили голову, и она ударилась об землю. Звуки вернулись. — О, надо же, уже пора. Что ж, было весело! Нужно будет как-нибудь повторить! — Зависть усмехнулся. — Жаль только, этот уже не дотянет. Поглядишь, как он умирает. До встречи, стальной коротышка! Звуки шагов стихли, и Эд понял, что они остались одни. Умирает… значит, он еще жив! Цепляясь локтем и правой ногой, Эд подполз к Денки и услышал хриплое, едва различимое дыхание. Он лежал на спине, и из его рта текла кровь. Нужно было позвать кого-нибудь на помощь… только вот… как? У них с собой были жучки, но работают ли они до сих пор? Еще на руке до сих пор оставался локатор… найти бы эту руку! Для этого нужно было встать на ноги… Вроде бы от автоброни на ноге еще был кусок. Не обращая внимания на боль, Эд запястьем нарисовал круг преобразования, подтащил в него обрубок ноги и сломанной ладонью активировал. Остатки стали превратились в тонкое подобие временного протеза. Кое-как поднявшись на ноги, Эд пошатнулся, шагнул назад, потерял равновесие и снова упал. — Проклятье… — стиснув зубы, выдавил он. Штука вышла слишком неустойчивой, но если бы он изменил форму, она бы переломилась пополам. Эд попытался подняться снова, но отвлекся на топот в лесу. Злодеи? Свои? — Каминари! Элрик! На поляну выбежал Тодороки и мгновенно подал руку Эду. Тот ухватился за нее и встал. Дышать было все еще больно — наверное, что-то с ребрами. — Ты в порядке? — Тодороки создал вокруг недопротеза слой льда, и Эд сразу почувствовал себя устойчивее, хотя теперь нога начала замерзать. — Это временно, чтобы ты мог дойти до лагеря. Прости, я не унесу двоих. — Спасибо, — Эд повернул голову к Денки. — Лучше идите вперед, он потерял много крови. Тодороки кивнул. — Элрик! — из леса выскочила Хагакуре. — Вы… Она перевела взгляд на Денки и вскрикнула. — Что… с ним… — Хагакуре? — Тодороки осторожно поднял Денки на руки. — Ты же должна быть в лагере. — Я помню, просто… а вдруг и с тобой бы что-то случилось?! Или… просто я… я пришла в себя, а здесь… — она задрожала. — Злодей пытал Каминари! Я сбежала, но я хотела убедиться, что… — Все в порядке, Хагакуре, — Эд, хромая, подошел к ней. — Тодороки, поспеши. Тодороки и Денки скрылись в лесу, и Эд заковылял следом. Напряжение наконец-то начало отпускать — с Денки все будет хорошо, Тодороки донесет его до лагеря, и врачей наверняка уже вызвали… оставалось только надеяться, что Денки хватит сил продержаться еще немного. — Может, тебе помочь? — обеспокоенно спросила Хагакуре. — Обопрись на меня. — Нет, я в порядке, — мотнул головой Эд. — Как ты здесь оказалась? — Когда мы с Каминари шли по тропе, меня кто-то ударил, и я потеряла сознание… даже сделать ничего не успела. Потом очнулась тут. Увидела вас двоих и этого злодея… — она содрогнулась. — Жуткое зрелище… Эд уставился в землю. Было трудно поверить, что все это на самом деле произошло. Несмотря ни на что, Эду всегда казалось, что Денки как будто… неприкосновенен? Что, вопреки его словам, он не окажется втянут в передрягу из-за Эда, останется в стороне, что Зависть не доберется до него. Ведь… Денки учился в Юэй, чтобы стать героем. Но он все еще был учеником, простым веселым парнем, который никогда не должен был страдать из-за чужих ошибок. И теперь… если он возненавидит Эда за то, что произошло… то будет прав. Нога начала неметь, когда они добрались до площадки, откуда стартовало испытание храбростью. — Элрик! — Мандалай бросилась к нему. — Отлично, ты нашелся! Твой жучок оказался сломан, и у Каминари тоже! Тодороки рассказал мне, что произошло. — Злодеи… — Сбежали. Эд выдохнул. Получается, теперь они все в безопасности. Со стороны лагеря к ним подбежал Тодороки. Затем осторожно взял руку Эда и закинул себе на шею. — Не хочу, чтобы ты заработал обморожение вдобавок к твоей руке, — Тодороки убрал лед. — С Денки… все хорошо? — Ему оказывают первую помощь. Скоро прибудут врачи. Глубоко вдохнув, Эд закрыл глаза. Ожидание было невыносимым, и снова ничего нельзя сделать. Если бы только алхимией можно было лечить… — Хагакуре, Тодороки! Помогите Элрику добраться до здания. Я отправлюсь в лес и проверю, остались ли там еще злодеи. — Постойте… — Эд посмотрел на нее. — Там, где нас атаковали, остались мои протезы. Он махнул рукой в ту сторону. — Хорошо, я заберу их. Опираясь на Тодороки, Эд заковылял в сторону лагеря. Все было позади. * * *Скоро приехали пожарные и скорые. Эд, будто во сне, наблюдал за тем, как появлялось все больше машин. Затем его самого обследовали врачи. Ничего слишком серьезного — трещины в ребрах, раздроблено запястье и сломаны пальцы руки. Бывало и хуже. Но Эда все равно увезли в ближайший госпиталь вместе с Яомомо, Мидорией и Денки. Еще оказалось, что злодеи похитили Бакуго. Эд воспринял эту новость со странным равнодушием — будто в принципе оказался неспособен что-либо чувствовать, и только одна мысль постоянно билась в голове: Денки. Эд не мог встать с кровати с тем подобием протеза, которое он себе сделал, и не мог уснуть, поэтому полночи просто смотрел в потолок. Внутри было оглушительно пусто. На следующее утро приехала Исцеляющая Девочка, но решила не лечить руку и ребра слишком быстро без необходимости, чтобы не тратить ресурсы организма. Поэтому Эда оставили в госпитале еще на день. Еще объявилась Хатсуме, что-то кричала про уродца, которого Эд сделал из ее малышки, жаловалась на сломанные протезы. Даже вроде бы посочувствовала. Обещала управиться до выписки Эда — нужно было только заменить поврежденные части, а основа уцелела. Хатсуме сдержала обещание. Поэтому на второй день пребывания в госпитале Эд окончательно восстановился и снова был на ногах. Он сидел напротив палаты Денки, опустив голову, и не знал, должен ли войти. Сегодня Мидория и Денки начали приходить в сознание — об этом говорили врачи. Правда, быстро снова отключались. Наверное, Денки сейчас спал. Время казалось застывшим в этом коридоре, будто через него нельзя было пробраться в завтрашний день, пока Эд не услышал знакомые голоса. — Элрик? — Ты уже выписался? Тодороки и Киришима. Эд посмотрел на них — Киришима выглядел непривычно печальным, и даже всегда спокойный Тодороки казался слегка выбитым из равновесия. — Да. Киришима остановился рядом, глядя на палату, и несильно сжал плечо Эда. — С ним все будет хорошо. — Я знаю. Разговор затих. Эд бездумно уставился на надпись ?Каминари Денки? на двери больничной палаты. С того самого дня ощущение, что все происходящее реально, до сих пор до конца не вернулось. Такого не было, даже когда Эд очнулся в комнате Денки. Наверное, потому что тогда нужно было сразу же собраться с силами, придумать план действий, понять, что произошло и куда он угодил… Теперь же, в больнице, Эд чувствовал себя опустошенным и бессильным. Когда он отсюда выйдет, нужно будет снова заняться огненной алхимией. Другого способа одолеть Зависть у Эда не было. И не забывать про обычную алхимию — хотя вряд ли Эд когда-либо сможет овладеть ей достаточно, чтобы использовать в бою так, как раньше. Все это было так же понятно, как и далеко — будто не он будет заниматься всем этим уже скоро. Молчание становилось тягостным. — Я, пожалуй, проведаю Мидорию… — наконец пробормотал Киришима, и вскоре звук его шагов стих. Тодороки опустился рядом с Эдом. — Прости, что не успел на помощь раньше. — Ты спас ему жизнь, когда я не мог сделать ничего. — Хагакуре сказала, что злодей схватил тебя и сломал твои протезы. Никто бы не смог ничего сделать на твоем месте. Но если бы не Эд, Зависти там вовсе не было бы. Конечно, Тодороки не мог и не должен был об этом знать. Эд коротко вздохнул и встал. — Мне надо идти. — Постой. Обернувшись, Эд увидел внимательный взгляд Тодороки. — Завтра вечером мы собираемся спасти Бакуго. — Спасти?.. — Эд помолчал немного. — И вы сможете его найти? — Яойорозу прикрепила к одному из злодеев отслеживающее устройство. Она может сделать нам приемник, чтобы мы узнали, где оно. — Вы — это ты и… — Киришима. Это был совершенно безбашенный план. Идиотский. Неразумный. Наверное, Эд бы даже разозлился на них за то, что они лезут в пасть к злодеям вдвоем, но почему-то не чувствовал совершенно ничего. — Ты предлагаешь пойти с вами? — Да. — Почему? — Я знаю, что вы не друзья. Но я предлагаю это, потому что ты винишь себя за то, что не смог спасти Каминари. Может быть, спасение Бакуго поможет тебе справиться с этим. Справиться… как это поможет справиться с чувством, что Эд втянул Денки в свои проблемы и не смог защитить? Не просто защитить… даже попытаться защитить. Но в то же время… такая операция была по-настоящему опасна для Тодороки и Киришимы — даже если Тодороки был сыном Старателя и сражался на уровне профессионалов. Лига больше не была сборищем неудачников — они обставили героев, разгромили их и добились цели похитить Бакуго. — Это самоубийство. — Мы не собираемся сражаться. Эд еще немного посмотрел на него. — Мне… надо подумать. — Я понимаю, — Тодороки кивнул и поднялся на ноги. — Мы встретимся у входа в больницу, вечером. Приходи, если решишь пойти с нами. * * *Квартира была пуста. Эд остановился на пороге и закрыл глаза. Кажется, еще вчера они с Денки, перешучиваясь, выходили с вещами в предвкушении летнего лагеря — первого лагеря в жизни Эда. И то, что Эд возвращался без Денки, било особенно больно. Находиться в одиночку в их общей комнате, где все заставляло думать о произошедшем, Эд не смог дольше нескольких минут, и отправился на кухню. Он так и просидел там до позднего вечера, думая то о Денки, то о предложении Тодороки, но так и не решил, что делать дальше. В конце концов, Эд вышел из квартиры в ночь, потому что все равно не смог бы уснуть там, где все давило на него и делало ощущение собственных вины и бессилия еще сильнее. Нужно было хоть немного развеяться и отвлечься. Он доехал на последнем поезде до станции, рядом с которой находился их тренировочный пустырь. Раньше, конечно, Эду доводилось ночевать в полевых условиях — бывало такое, что до какого-нибудь особенно заброшенного городишки не проложена ни железная дорога, ни даже обычная, по которой могли бы ездить автомобили. Тогда приходилось добираться пешком. Да и как забыть их с Алом тренировки на острове? Вымотав себя алхимией до изнеможения, Эд провалился в глубокий сон, и ему наконец-то не снилось ничего. Две ночи до этого он видел Зависть в облике Денки и самого Денки — изломанного, превращенного в химеру, умирающего, с одним неизменным вопросом: ?За что?? Чувство голода разбудило Эда поздним утром и заставило вернуться в город. Зайдя в первую попавшуюся забегаловку, он проверил сообщения и обнаружил, что в общем чате класса обсуждали визит в больницу — к Мидории, Денки и Яомомо, которые там все еще оставались. Пойти собирались все, кроме, конечно, Бакуго. Несколько раз обращались к Эду, спрашивая, пойдет ли он тоже. Некоторые даже писали лично. Эд не стал читать их сообщения.Он так и не поехал вместе с ними и весь день не находил себе места. Ночью, в больнице, он снова стоял напротив палаты Денки. Смотрел на надпись ?Каминари Денки?, пока она не начала казаться полной бессмыслицей. Но так и не зашел. Когда Эд вышел из больницы, то увидел Тодороки, Яомомо, Киришиму — и неожиданно Ииду и Мидорию. Значит, в деле все-таки участвуют не двое человек? — …тогда возьмите и меня с собой, — услышал он голос Ииды. Пора и Эду было решать, отправляться ли вместе с ними. Бакуго решил помочь ему во время стажировки, и пусть Эда теперь не отпускала мысль, что, если бы тогда никто не помешал открыть Врата, Денки бы не пострадал, главным было не это. И вместе с остальными шел Мидория со сломанными руками. В конечном итоге… почему бы и нет. Эд зашагал к ним, и они одновременно развернулись к нему. — Элрик?! — воскликнул Киришима. — Ты все же решил. — Эд… — Составлю вам компанию, вы не против? — Эд постарался улыбнуться как обычно. — Разве ты не ненавидишь Бакуго? — потрясенно спросил Киришима. — Тодороки сказал, что поговорит об этом с тобой, но я не ожидал, что ты и вправду согласишься! — Всего лишь возвращаю должок. Киришима и Мидория удивленно посмотрели на него, но не стали переспрашивать — им ведь и так пришлось задержаться. Раз уж с ними был Иида, он явно пытался их не пустить. Все происходящее мало отличалось от сна. Они вшестером ехали на самоубийственную миссию по спасению одного из самых больших придурков мира, и Эд не чувствовал по этому поводу совершенно ничего. Будто все происходило не с ним. Может быть, он просто пытался оказаться подальше от больничной палаты, на которой было написано ?Каминари Денки?. В Камино пришлось замаскироваться, чтобы не выделяться в толпе. Эд собрал волосы в хвост, зачесал челку на одну сторону и нацепил какую-то одежду, которую для него выбрали Яомомо и Киришима, не обращая внимания на то, что это было. Пока они шли по заполненной людьми улице дальше, на одном из огромных экранов — он висел на здании торгового центра — началась пресс-конференция Юэй. Айзава от лица академии извинялся за случившееся. И то, как это выглядело, еще сильнее оторвало Эда от ощущения реальности вокруг. Неестественно. Странно. Совершенно не в характере Айзавы. Незу обещал, что Юэй защитит учеников и будет действовать с позиции силы. Хотелось верить, что так и будет. Потому что Эд все еще был бессильным. Они шли дальше, через по-ночному пустые переулки, следуя за Яомомо, уставившейся в экран передатчика. В какой-то момент Эд ощутил нечто странное. Это было похоже на то, что он чувствовал при использовании алхимии — неприятное, тянущее чувство… но наоборот. Словно не он тянул силы, а тянули его самого. Под ногами вдруг открылся знакомый глаз. Врата?! — Что за… — начал Эд и зашипел от боли. Вверх потянулись черные извивающиеся руки — его тело распадалось на части, и только мысль, что нельзя себя выдать, не давала вопить от обжигающих, распыляющих прикосновений. — Эд! — Что происходит?! — воскликнул Киришима, округлив глаза. — Что… это такое?! — Не подходите… — выдавил Эд. — Идите… дальше… Откуда здесь Врата?! Кто их открыл? И могло ли в них затянуть кого-то из этого мира? Мидория рванул к нему, протягивая перебинтованные руки. Почти все тело уже исчезло — Эд не мог даже предупредить его об опасности. Но Мидория ступил во Врата, и ничего не произошло. Последнее, что Эд видел — его мелькнувшая ладонь.