Глава 28. Удар под дых (2/2)

Если пройти через Врата и забрать с собой Зависть, здесь все закончится.

— Неужели тебя там не ждут? — Зависть подходил, ухмыляясь все шире. — Ведь вы, люди, всегда цепляетесь за других людей. Вы не можете жить, не сбившись в стаю. Неужели тебя не ждут те, кого ты зовешь семьей?

Ждут. Эд знал это — сколько бы времени ни прошло, они будут ждать.

Так что же мешало ему прямо сейчас открыть Врата и решить все проблемы разом? Он уже использовал души людей в прошлый раз. Мог ли он переступить через себя и использовать их снова, чтобы спасти тех, кто жил здесь, чтобы оказаться снова дома?

Но… кто гарантирует, что они не промахнутся снова? Что не подставят под угрозу еще один мир?

Дрогнув, Эд сделал шаг назад.

Он не мог открыть Врата, не зная наверняка.

— Я не стану использовать философский камень, — тихо сказал он.

Зависть расхохотался, запрокинув голову.

— Ты еще более жалок, чем я думал, стальной коротышка! Ты лучше заставишь страдать тех, кому ты дорог, чем решишься использовать тех, кого уже не спасти! Кто уже стал топливом!

Дыхание перехватило, когда Эд вспомнил о лицах, покрывающих тело Зависти — об их измученных, жутких голосах, о том, как они молили о помощи, кричали, вопили, будто бы прямо у него в голове.

Топливом.

Они благодарили его за смерть, когда он открывал Врата.

Было ли правильно их убивать, когда они уже были обречены? Было ли правильно использовать их раз за разом, не зная, что получится на этот раз, использовать впустую, просто ради эксперимента?

Чем это отличалось от простого убийства?

Они молили о смерти, но Эд не мог поднять на них руку. Он сделал это только ради того, чтобы выбраться, но вот так…

— Тебе хватило нескольких месяцев, чтобы забыть всех, кто там остался? До чего же вы, люди, отвратительные создания! Вы так гордитесь тем, что сбиваетесь в стаи, но тут же бросаете их, когда вам удобно!

Он ведь просто провоцирует его… он просто…

— Видел, ты завел себе новых дружков, — Зависть взмахнул руками в картинном жесте. — Быстро променял одну семью на другую, да? Вот и цена вашим людским привязанностям.

— Заткнись, — глухо выдавил Эд. — Заткнись… Все смешалось — перед глазами мелькали люди, все, кого Эд знал в Аместрисе, все, кого узнал тут, отвратительно искаженные лица тех, кто заключен в философском камне, и каждое слово давило на то, что Эд заключил глубоко внутри, не позволяя себе касаться этих чувств.

Вернуться домой.

Имел ли он право?

Он должен был остановить Зависть. Можно ли было для этого использовать философский камень?

Денки так и не узнает, что здесь произошло. С ним будет то же, что и с теми, кто оставался в Аместрисе.

Эда трясло. Он снова шагнул назад. Мешанина из эмоций не позволяла соображать ясно.

— Значит, так и есть, да? — Зависть медленно шел к нему и продолжал широко ухмыляться. — Как насчет вспомнить, кто твоя настоящая семья? Как насчет избавить их от страданий, а? Может, раз в жизни подумаешь не о себе?

Эд отступил снова и уперся в стену.

Мысли хаотично метались в голове — но нужно было что-то отвечать, что-то сказать, иначе…

— Ты лицемер, стальной коротышка. Ты готов использовать живых людей, бросать их, когда тебе удобно, но зато заботишься о душах давным-давно мертвых, — теперь Зависть говорил тише, с выражением безумного наслаждения на лице. — Те, кого ты никогда не знал, для тебя важнее тех, кого ты якобы любишь.

Ал. Уинри. Денки. Снова перед глазами мелькали лица.

— Нет… — кое-как прошептал Эд и осознал, что в горле пересохло.

— Тогда докажи это на деле, — Зависть с притворной добротой улыбнулся. — Открывай Врата, алхимик.

Те люди молили о помощи… об избавлении от мучений… но была ли смерть для них единственным выходом?

Они казались такими живыми, что Эда коробило от одной мысли использовать их раз за разом в бесплодных попытках вернуться в Аместрис.

Даже если они просили их убить… он не мог этого сделать.

— Нет, — выдохнул Эд.

— А? — Зависть удивленно приподнял брови. — Значит, заставишь страдать живых и не освободишь мертвых?

Эд ощущал себя самым отвратительным человеком в мире после этих слов.

Потому что они были правдой.

Потому что из-за его принципов страдали другие.

Он снова начал колебаться — только что принятое решение рассыпалось в прах — и зажмурился. — Неужели ты просто так бросишь меня, Эд? — донесся до него тихий, разочарованный голос Уинри. — Даже нашел себе другого механика… значит, мы тебе совсем не нужны?

Это была не она.

Это была не она.

Это была не она.

Но удар все равно пришелся в цель, и Эду резко стало труднее дышать.

— Заткнись…

— Братик, ты уже забыл, что обещал вернуть мне тело?

Ал бы так никогда не сказал.

Но если Эд не попадет в Аместрис, то никогда не сдержит обещание.

И тогда Ал обречен, потому что доспех в любой момент мог отторгнуть его душу.

— Я…

Ради Ала… ради Ала можно было попытаться.

— Хорошо. Эд открыл глаза и увидел Ала, протягивающего ему кусок мела.

Подрагивающими руками Эд начал рисовать круг преобразования.

Опустошенный и выжатый, Эд теперь думал лишь о том, что Ал мог умереть за потраченное впустую время, проведенное в этом мире.

Мог умереть, пока Эд развлекался.

Мог умереть, пока Эд поступал в Юэй.

Мог умереть, пока Эд думал, как бы победить на фестивале.

Мог умереть, и Эд об этом даже не узнал бы.

И это была бы полностью вина Эда, потому что именно из-за него они лишились тел.

Закончив круг, Эд опустился на колени и уставился на него.

Теперь оставалось лишь активировать его, использовать философский камень, чтобы попасть куда-то еще — и может быть, однажды и в Аместрис.

Несмотря ни на что, Эд до сих пор не мог решиться. Каждая секунда промедления могла убить Ала, но…

…нужно ли ему такое спасение?..

— Че здесь происходит, мелкий?!