Часть 4 (1/1)

На удивление, сон прошел довольно спокойно. Ожидались ворочания с одного бока на другой, кошмары или, может, обморок. Засыпая, Джим чувствовал тошноту и боли в грудной клетке: что-то неприятно ныло внутри. И всё, чего сейчас хотелось, так это зевнуть и сонно потянуться, что и было сделано. Глаза неприятно слипались, а ведро с чистой водой стояло, как назло, под койкой. Нежелание нагибаться и доставать его вызывало ленивые покалывания по телу. Как всё это было не похоже на Джима! В голове сейчас было спокойно и пусто, как никогда раньше. Это ощущение не покидало его только до того момента, пока он не увидел камзол, который он боялся запачкать. Сейчас этот камзол возбудил в мальчике лишь неприятные воспоминания ночи, в то время как сознание отодвигало их и не давало им всплыть под утром. Он сморщил нос, встал и схватил свои новые вещи, что лежали рядом, заботливо принесённые доктором. Завязав туго ленточку и легким движением поправив одежду, он оглянулся и увидел так же специально оставленные Ливси батон с изюмом и чай. Глядя на это, Джим почувствовал, как его живот сообщил ему: вообще-то мы не гордые, а кушать надо. Джим всё-таки сел и, тщательно пережевывая, всё умял. Вздохнув, он вытащил из-под кровати ведро, ополоснул лицо прохладной водой и вытерся полотенцем, что так же было оставлено для него. Джим надел очки, посчитав, что сегодня без зарядки можно обойтись, и уже было собрался выйти, как обнаружил, что дверь каюты была захлопнута: видать, это он сам не заметил, как сильно долбанул дверью, когда забежал сюда. Пришлось применить силу ещё раз, но уже для того, чтобы открыть дверь. В лицо повеяло утренней прохладой. Джим оглянулся. Никого не заметив, он пошёл в камбуз, но там тоже никого не было. Он вернулся на палубу и прислушался: всё было совершенно тихо и спокойно. Он не знал, как действовать дальше: идти в салон капитана и доложить о докторе или ничего не делать, оккупировать его каюту (там всяко лучше, чем в ?бараке? с матросами) и просто ждать. Но откуда ни возьмись перед ним появился сам сквайр с нахмуренным лбом и золотыми очками в руках.—?Джим, надеюсь ты хорошо себя чувствуешь. —?любезно начал тот?— Представляешь, эти матросы совсем с ума посходили. Где нормальные люди, где профессионалы, в конце концов? —?взмахнул он руками. —?Что только себе ни позволяют. И свалилось же всё на нашу голову?— покачал он той самой головой. Хокинсу казалось, что Трелони, как обычно, нёс околесицу?— с его болтливостью это типично.—?Сэр, вы о чём? —?из услышанного Джим понял лишь то, что матросы что-то натворили.—?Как это о чём? —?не понял Трелони?— Ааа, ты, наверно, ещё не слышал. —?понимающе протянул сквайр?— Ночью какие-то матросы взломали замок от двери, где находился наш бывший юнга. Представляешь: взломали, забрали его и утопили. Что за дикарство? Не пойму. Вон, капитан целую ночь с ними возился, когда Ливси прибежал и всё доложил. Их там с коком где-то закрыли для выяснений и последующего наказания. У Джима спёрло дыхание, внутри что-то перевернулось и громко шлепнулось. Он в миг всё осознал. Осознал, что он безосновательно обвинил в этом доктора?— обвинил, да к тому же и ударил. Не просто ударил, а по лицу, что делает всё это ещё оскорбительнее. Он замахнулся на Ливси. Джим ужаснулся, тело дрогнуло, в носу предательски защипало.—?Нет, не слышал, сэр. Спасибо, что сказали. —?пробурчал он и удалился быстрыми шагами.—?Конечно, Джим, конечно?— ответил сквайр и продолжил причитать?— Что же это творится, люди милостивые… Оставив позади непрекращающийся поток слов Трелони, Хокинс отошёл на некоторое расстояние и резко остановился. Как ему теперь смотреть в глаза доктора? Ему срочно нужен дельный дружеский совет. Но кто смог бы оказать такую помощь Джиму? Обычно как раз-таки Ливси был тем, кто давал ему наставления, но сейчас он стал причиной резкой необходимости в них. Хокинс уже хотел направится к Сильверу как к выбранной альтернативе, но вспомнил, что в камбузе его нет, как и остальных матросов. Кто же остаётся? Трелони?— очевидно, нет. Что может посоветовать этот ленивый, жадный аристократ? Остаётся лишь один вариант. Человек, который прошёл школу жизни. Человек, который имеет огромный жизненный опыт. Капитан Смоллетт. Однако это будет очень внезапно с его стороны, ведь они так мало знакомы. Но что еще остаётся делать маленькому пятнадцатилетнему мальчику? Собравшись с духом, Джим направился в каюту капитана. Постучав, он не услышал ответа. Хокинс постучал ещё раз?— тишина. Аккуратно приоткрыв дверь, он вошёл внутрь. На кровати кто-то лежал. Кто же это мог быть, если капитан сейчас находился вместе с матросами? Лишь подойдя ближе, Джим увидел, что это вовсе не тот, кого он ищет: на кровати мирно спала причина его переживаний. Хокинс замер, будучи не в силах шевельнуться. Резкая волна тревоги накатила на бедного мальчика. Доктор начал шевелиться и медленно открыл свои чёрные глаза. Когда их взгляды соприкоснулись, Хокинс дернулся, словно испугавшись чего-то, и попятился, как будто увидел морского черта. Джим принял решение?— бежать. Снова.—?Джим, постой! —?скинув с себя одеяло, обеспокоенно крикнул доктор. Всю сонливость Дэвида как рукой сняло. Ливси вскочил и устремился за мальчиком. Хокинс уже давно скрылся из вида, но что-то внутри подсказывало ему, куда нужно бежать. Оказавшись на палубе, Ливси растерянно остановился.—?Джим! —?крикнул он снова. Как и ожидалось, мальчик не откликнулся. Перейдя на быстрый шаг, Дэвид стал изучать местность. Они словно в догонялки или прятки какие-то играли. Джим стоял за хранилищем, спиной к стене. Ему было стыдно, он раскраснелся и часто дышал. Он высунул свой нос, чтобы проверить, не идут ли за ним и, увидев, что за ним предположительно никто не идёт, спокойно повернулся в другую сторону и ударился шнобелем прямо в грудь доктора. Не успел он и дернуться, как Ливси резким рывком практически вжал мальчика в бортик, отсекая с обеих сторон руками путь для побега.—?Поймал,?— улыбнувшись, выдохнул Дэвид. Джим залился краской: то ли от стыда за свои глупые выходки, то ли от слишком близкого положения доктора. Дэвид буквально нависал над ним, практически не оставляя Хокинсу личного пространства. Джим не знал, куда себя деть.—?Так, теперь-то ты никуда не убежишь,?— начал Ливси,?— а сейчас расскажи мне по порядку: в чём дело? Джим продолжал краснеть и отчаянно пытался слиться с полом и бортиком. Зажмурившись и подняв голову, Джим начал тараторить:—?Простите, доктор, простите, простите. Ливси убрал одну руку и взял ей подбородок мальчика.—?Посмотри мне в глаза и скажи внятнее. Я же тебя не съем,?— доктор всё так же смотрел в упор. Джиму казалось, что всё было как раз-таки наоборот. Он чувствовал себя маленькой птичкой в цепких лапах хищной кошки. Потупя взор и смотря куда-то вбок, Джим продолжил:—?Простите, я всё не так понял,?— также быстро проговорил Джим. Ливси вдохнул, словно учитель, ученик которого совершает одну и ту же ошибку в сотый раз и не понимает, что он делает не так. Руки Ливси опустились, давай Джиму возможность наконец вдохнуть. Потерев переносицу, Дэвид сказал:—?Так, давай мы сейчас вернёмся в каюту, только уже мою, и ты мне всё расскажешь. Джим закивал головой в знак согласия. Ливси отошёл на пару шагов и обернулся, чтобы убедиться в том, что мальчик идёт за ним. Хокинс шёл, держа руки впереди в замке, и всё с тем же румянцем смотрел в пол. Джим ожидал, что Ливси, по крайней мере, разозлится при виде него. Эти странные ?догонялки? с доктором оказались для него полной неожиданностью. И теперь мальчику было ещё более стыдно за очередную свою импульсивную выходку. Хокинс шел, глядя на широкую спину друга, и не мог придумать, с чего начать разговор. Когда они перешагнули порог каюты, Ливси пропустил его вперёд, чтобы закрыть за ним дверь, словно боясь, что он снова попытается убежать. Джим впервые в жизни не знал, что ему говорить и что делать. Зато доктор знал: он быстрым движением рук убрал всё ненужное с кровати, пригладил её, сел и похлопал рукой рядом с собой, приглашая Джима присесть с ним.—?Доктор, я. —?начал было Джим, но доктор его прервал—?Сначала присядь со мной, пожалуйста?— попросил Ливси. Ещё гуще заливаясь краской, Хокинс подошёл и аккуратно присел в полуоборот на краешек кровати, зажав руки между колен, как бы пытаясь занять как можно меньше пространства.—?Начинай,?— улыбнулся Ливси.Взгляд мальчика упал на руку Дэвида, которая лежала на кровати.—?Доктор… я всё не так понял,?— Джим запнулся, с трудом формулируя мысли,?— дело в том, что тогда… когда я увидел, что Сэма, то есть Лоя нет в своей временной камере, а вы стоите у бортика, я….,?— Джим сделал резкую паузу и, вдохнув, выдавил из себя,?— я подумал, что вы его убили.Джим снова зажмурился, как будто готовясь к удару. Но Ливси лишь рассмеялся. Хокинс открыл глаза и посмотрел на лучезарную улыбку доктора. Это позволило ему немного расслабиться.—?Поэтому,?— продолжил Джим,?— я вас и ударил,?— он снова отвёл взгляд и чуть шёпотом произнёс,?— простите.Ливси взъерошил и без того растрепанные волосы на голове юноши.—?Ну что ты, Джим, мальчик мой, не стоит так переживать. Я всё понял.Джим с благоговением смотрел на доктора, но всё равно не мог спрятать свой стыд. Однако он уже сидел в более расслабленной позе, оперевшись руками на кровать.—?Доктор, можно задать вопрос?—?Конечно задавай, мальчик мой,?— не раздумывая, отозвался Дэвид.—?Откуда вы знаете Лоя?Ливси резко изменился в лице. Улыбка пропала, брови на секунду нахмурились, но сразу же вернулись на исходную. Дэвид накрыл руку Джима своей: случайно ли, нет ли? Джим не отдёрнул кисти, но несильно сжал ладонь.—?Его отец, как и твой, был моим хорошим другом,?— начал доктор.Румянец отступил, и он, наконец, смог поднять голову и посмотреть на Ливси, который в свою очередь, наоборот, поник.Дэвид продолжил:—?Но случилось так, что он заболел гнилой горячкой.На этих словах Ливси сильнее сжал руку Джима и заглянул ему в глаза.—?Я использовал все знания современной медицины, но так и не смог его спасти.Дэвиду не пришлось продолжать. Джим уже и так все понял: и почему Лой его ненавидел, и про какую месть он говорил. В нём бушевал ураган эмоций: сочувствие, понимание и даже немного вины, при чём всё это относилось и к Ливси, и к Лою. Он прекрасно понимал Лоя, ведь у него самого от болезни скончался отец. Джим чувствовал состояние сидящего рядом Ливси. Нависла тишина, но не тревожная или давящая, а, наоборот, тишина, в которой собеседники общаются беззвучно. Неизвестно, сколько бы это длилось, если бы в каюту резко не ворвался капитан. Несмотря на дисциплинированность, он не имел за собой привычки стучать. Капитан просто открывал дверь, иногда одновременно с этим говоря: ?Я вхожу?. В тот раз капитан ничего не сказал, а сразу начал разговор по делу.—?Доктор, я опросил матросов. Никто из этих разгильдяев не признаётся в совершённом даже под угрозами.Лишь когда он вошёл, перед ним открылась интересная картина: доктор и юнга сидели в полуоборота друг к другу и почти держались за руки. С ничего не выражающим лицом, будто он смотрел на работу матросов, Смоллетт сказал:—?Я, наверное, не во время.Немного отступив назад, капитан уже взялся за ручку двери, чтобы закрыть её и выйти, как вдруг Ливси вскочил.—?Нет, нет, нет, что вы, капитан,?— сказал раскрасневшийся доктор.Джим вспыхнул и закрыл лицо руками. Он чувствовал себя мальчишкой, которого застукали за подглядыванием. Капитан остановился, встал по струнке и отчеканил:—?Сэр, я задержал всю команду в нижнем отсеке для допроса, но все молчат, как рыбы в воде. Паруса опущены, пока всё не решится. Мы на якоре, чтобы предотвратить дрейф. Мне необходим ваш судейский совет для планирования дальнейших действий. Жду вас в моём кабинете.Смоллетт удалился. Дэвид собрал свои вещи, надел камзол и уже почти забытый всеми и им самим парик, завязал жабо и направился к выходу. От чего-то, глядя на уходящую фигуру доктора, Джим почувствовал тоску и одиночество. Вдруг Ливси остановился в дверях, чуть повернул голову к Джиму и только произнёс:—?Зайди ко мне вечером.Дэвид тоже ушёл. Эта фраза окрылила Джима, но, взглянув в окно, он немного пригорюнился: до вечера ждать аж целый день, который он не знал, как провести. *** В камбузе стояла духота. Собрались все почётные, смелые и красивые джентльмены этого корабля?— подлинные джентльмены удачи. Каждый из них считал своим долгом крякнуть, плюнуть через плечо и прокостерить своего предводителя. Скрипнула дверь, и стало слышно, как не спеша к ним стал спускаться стук костыля, ради носителя которого все собрались. Стук вдруг затих. Вперёд вышел черноусый и щетинистый человек.—?Мы пустим кровь Сэму.Он сделал ещё шаг вперёд, но путь ему преградил костыль.—?Кто ты такой, чтобы здесь командовать? Может,?— кок сверкнул глазами?— капитан?Пират отступил.—?Это решение собрания! Пустить ему кровь!—?Да!—?К тому же ты забрал у него метку!—?Командуют все, кому не лень!—?Вы стали часто нарушать наши обычаи!Заголосили все вразнобой.—?Хех, джентльмены, я не позволю тронуть вам Сэма. Кто хочет иметь дело со мной, пусть выйдет и вынет свой кортик?— с этими словами все замерли. —?Я хотя бы посмотрю, как выглядят на костыле ваши потроха. ?Сильное заявление. Но проверять я его, конечно, не буду.??— подумал каждый присутствующий пират и, дрожа, отогнал мысли об убийстве бывшего собрата. Да и к тому же этот парень был как раз-таки тем, благодаря кому они все собрались здесь. Он первым подслушал разговор болтливого сквайра и донёс его до одноногого. Все, вспомнив об этом, примирились с самовольностью Окорока. Только двое спокойно стояли посреди каюты: они непоколебимо считали, что пиратский закон касается всех, и никто, даже Джон Сильвер, не может ему воспротивиться. Это были Джоб Эндерсон и Израэль Хэндс. В голове их прокрадывались мысли, которые кок не мог прочитать, но которые удачно будут осуществлены под предлогом ?ради команды?. Они прекрасно поняли друг друга лишь с одного взгляда.Сэм, а точнее Лой, ночью был сброшен за борт Испаньолы.*** Ливси постучался в дверь.—?Да, входите?— послышался голос Смоллетта.Дэвид вошёл и увидел стоящую вдоль стены шеренгу матросов. Напротив них находились Смоллетт и Трелони.—?Вы звали, капитан?— начал Дэвид.—?Да. Никто не признаётся. Все как один уверяют, что спали всю ночь беспробудным сном. Может, у вас получится, вывести их на чистую воду, доктор.На уста Ливси вернулась прежняя улыбка, возвращающая былой азарт.—?Я сделаю всё, что смогу,?— сказал Ливси, шагая вперёд.Моментально приняв на себя уже забытую роль судьи, Дэвид медленным шагом прошёлся вдоль шеренги, осматривая каждого матроса с ног до головы прищуренным взглядом и заглядывая каждому в глаза, то и дело резко останавливаясь, как бы нагнетая обстановку. Взгляд его почему-то упал на Сильвера. В отличие от остальных, тот не боялся зрительного контакта с Ливси, как будто ему и впрямь нечего было скрывать. Хотя в данный конкретный момент так и было. Джон уже привык носить маску, но сейчас это было особенно трудно: он знал, что ему придётся очередной хитростью заступится за всю команду, чтобы не быть раскрытым. Ему придётся защищать подонков, которые убили дорогого ему человека. Доктор прошёл на середину комнаты, встал перед командой и заложил руки за спину. Он имел немалый опыт в судействе, благодаря которому ему будет несложно отличить правду от лжи. И в данной ситуации, когда среди множества подозреваемых у кого-то запачканы руки, самым действенным способом считается обратная ложь, а именно?— блеф. Хищным взглядом и той же улыбкой доктор повторно прошелся по их лицам и строгим голосом, как будто за ним последует похоронный марш, заговорил:—?Ночью, у капитана пропал ключ,?— размеренно проговорил Ливси, сделав акцент на последнем слове.У некоторых матросов широко распахнулись глаза, послышались перешёптывания, переходящие в откровенную брань.Вдруг кто-то крикнул.—?Какой ключ?Все остальные тут же подхватили—?Да, какой ключ? Какой ключ?!—?Тихо! —?скомандовал капитан.Все снова замолчали, встав по стойке смирно.—?Ключ от временной камеры Сэма,?— продолжил тем же похоронным голосом Ливси.В команде снова началось движение, но уже менее активное. Один Сильвер стоял молча, но как всегда спокойно: на его губах едва заметна была хитрая улыбка. Он вышел чуть вперёд.—?Доктор, если бы кто-то из команды и стащил ключ у капитана, то это был бы ключ от трюма с ромом.Послышались смешки и возгласы одобрения. Дэвид понял, что кок не пальцем деланный и раскусил его блеф.—?И то верно. Но это не отменяет пропажи Сэма.Команда снова встрепенулась:—?Сбежал! Сбежал, негодник!Но, поймав хмурый взгляд капитана, матросы тут же затихли, смотря то на доктора, то на кока.—?Нет, он не сбежал. Дверь была открыта снаружи. Джентльмены, вы очень облегчите и нам, и себе жизнь, если тот из вас, кто сделал это, признается.—?Доктор, у меня есть предположение,?— заявил Сильвер. —?С вашего позволения, я его озвучу.—?Да, мы вас с удовольствием выслушаем.—?На днях выкатывали бочку с ромом. Сэм был любимчиком в команде, и многие бы не упустили возможности припасти чуток и ему. Жалко, правда, но парень был очень чувствителен к спиртному.—?К чему вы ведёте?—?Я полагаю, что его настигла та же судьба, что и первого помощника капитана?— Эрроу.Никто из присутствующих явно не ожидал такого заявления. Но Ливси, подойдя к Джону и поровнявшись с ним взглядом, продолжил опрос:—?То есть вы утверждаете, Сильвер, что кто-то из друзей Сэма открыл замок, чтобы угостить юношу ромом. Но как тогда тот свалился за борт?—?Вероятнее всего, тот матрос и сам был нетрезвым и забыл запереть замок обратно.—?Что ж, звучит вполне логично. Однако…- Дэвид задумался, но тут же продолжил,?— Хэндс, вы ведь были дежурным этой ночью?Израэль вышел из шеренги.—?Да, я.—?Как вы могли допустить такое?—?Я, честное слово, ничего не видел. Признаю свою вину,?— ответил дежурный, словно готовился к этому разговору заранее.?Хэндс. Так вот, кто этот ублюдок. Но он был не один, точно не один??— думал Сильвер. Его не меньше Дэвида интересовало данное происшествие. Капитан и доктор переглянулись, беззвучно переговорив: Ливси передернул плечами, а тот кивнул ему в ответ.—?Что ж. Видимо это и вправду был несчастный случай. Однако Хэндс не справился со своими обязанностями дежурного, за что будет оштрафован,?— развернувшись на пятках, Дэвид обратился к Александру,?— моё дело закончено. Оставляю дальнейшие распоряжения на вас, капитан.Трелони, недоумевая, стоял с открытым ртом и смотрел на капитана и доктора. Он хотел сказать что-то Ливси, но капитан начал отдавать команду.—?Дело закрыто. А теперь,?— сделав паузу, он перешёл на свой обыденный капитанский громкий голос,?— поднять якорь и паруса. Всем вернуться к своей работе. Матросы с небольшим опозданием отреагировали на команду, однако все быстро рассосались, покинув кабинет Смоллетта и принявшись обратно за работу. Лишь Сильвер стоял, смотря в окно, и ждал, пока все выйдут, чтобы беспрепятственно пройти. Трелони не знал, к кому подбежать первым, и разрывался между Дэвидом и Александром.—?Но доктор Ливси, капитан Смоллетт,?— сказал он, смотря то на одного, то на другого,?— неужели вы и вправду поверили в байку про несчастный случай?—?Друг мой, не переживайте,?— успокоил Дэвид сквайра. —?Как только мы вернёмся в Бристоль, мы сразу же разберёмся по поводу этого дела. Уверяю вас, мы этого так не оставим.—?Не можем же мы стоять на якоре вечно, припасы могут кончиться,?— поддержал Смоллетт. Сильвер ещё не успел покинуть кабинет, и услышанный разговор пробудил в нем давно забытое чувство справедливости. Он переступил порог и тут же остановился, покачав головой: ?Пират, верящий в справедливость британского суда?.Конечно ему следовало бы сейчас пойти и разобраться с собственной шайкой: кроме авторитета, здесь присутствовал ещё и личный мотив. Но смысл? Какая уже разница? Об авторитете можно тоже не беспокоится: без Сильвера у них всё равно нет плана, да и без него честные джентльмены уже бы давно учуяли среди команды пиратов.Положив костыль и ухватившись за ванты, Джон влез на фальшборт. Было удивительно, как он держит своё лицо, несмотря на действительно тяжелую для себя утрату. Но Сильвер уже привык. Привык терять, постоянно поддерживать образ. Это много раз спасало ему жизнь, казалось бы, совсем бессмысленную. Она давно не приносила ему удовольствия, однако жить почему-то всё равно хотелось. Джон поехал в это путешествие не только из-за сокровищ. Ему хотелось вспомнить, каково это?— жить.Сильвер смотрел вперёд. Создавалось ощущение, что шхуна плывёт прямо в закат. Где-то на корме мелькнул Джим. Джону было больно на него смотреть, но он смотрел, как люди зачем-то заглядываются на Солнце. Больно, потому что Хокинс напоминал ему не только Сэма, но и одного старого друга, которого давно приняли в аду. Сильвер вообще редко привязывался к людям. По пальцам одной руки можно было пересчитать тех, по кому он горевал. Но чем их меньше, тем больнее и сложнее их терять. Встречный ветер щекотал щеки, игриво трепал волосы. Заходящее Солнце, будто сговорившись с морским бризом, так подло и бесстыдно проносило пред глазами ленту событий, где лучшие люди стояли вместе с ним плечом к плечу. В одной руке поблёскивал мушкет, а с другого бока свисала рапира с заточенным наконечником, и где-то бвл запрятан пистоль, который он ни разу не использовал. Сильвер глубоко вдохнул и выдохнул горячий воздух, будто приостанавливая вереницу мыслей. Сзади послышались шаги, и чуть поодаль от него встал Джим: его заинтересовал задумчивый образ кока в лучах уходящего солнца.—?Закат прекрасен. Небо такое красное, будто горит. —?Джим был очарован.—?Хах, в твоем возрасте я тоже так думал, но сейчас мне он не так уж и нравится.Ответ немного удивил Джима. Он ещё никогда не видел Сильвера таким погружённым в свои мысли.—?Он может в одно мгновение коснуться сердца человека. А потом спрячется, уступая место ночи. —?Сильвер сжал канат, за который держался и посоветовал. —?Остерегайся подобной красоты, Джим. Закат?— предатель, так же способный в одно мгновение погрузить наши сердца во тьму. —?кок усмехнулся?— За это я его и ненавижу.—?Тогда почему вы продолжаете смотреть на него?—?Потому что он всё равно красивый, как ни крути. И так я проверяю, могу ли я всё ещё противостоять ему. —?Сильвер спустился на шёпот?— Ведь мы с ним так похожи.- Похожи… —?проговорил себе под нос Джим.Но Джон его уже не слышал. В голове Сильвера проносились события минувшей ночи.*** ?Так, вдох-выдох, все в порядке. Не знаю, зачем я понадобился доктору, но не пойти я не могу.??— ладони потели от неуверенности; хорошо, что хотя бы щёки не краснели. Джим стоял перед дверью доктора и собирался с мыслями. В последнее время, когда у Джима в голове всплывал его образ, он чувствовал смущение и приятное покалывание по всему телу. Такого Хокинс никогда ещё не чувствовал: это было что-то новое и незнакомое. Потоптавшись ещё немного у порога, Джим постучал по двери костяшками пальцев. Услышав ?Заходите?, Джим открыл дверь и ступил внутрь. За столом сидел Ливси в рубашке и брюках. Парика, жабо и камзола поблизости видно не было, что было весьма странно, учитывая, как Дэвид любил эти вещи, особенно парик.—?Здравствуйте, вы просили меня прийти,?— начал Джим.Сердце почему-то безумно колотилось. У Джима такое последний раз было от страха: неприятные воспоминания. Но это было что-то другое, наоборот, что-то такое, отчего всё тело трепетало.—?Мне показалось, что ты хотел ещё что-то сказать или спросить о чем-то.Джим снова утонул в смущении от того, что Ливси видел его насквозь, но насколько глубоко он его видел? От этой мысли на лбу выступил пот. Не зная, что сказать, в голову пришёл лишь один вопрос:—?Я так понимаю, в камбузе вы меня больше не оставите. Но где я теперь буду спать?Вопрос был действительно стоящим. Ливси даже не сразу смог на него ответить, ведь он интересовал и его самого.—?Хах, верно, не пущу,?— улыбнулся Ливси краешком рта,?— я как раз говорил об этом с капитаном. Он сказал, что есть возможность выделить тебе каюту, однако, она будет готова только завтра. Так что вопрос стоит лишь в том, где тебе провести эту ночь.Ливси почему-то сделал резкую паузу, будто ожидая ответа от самого Хокинса.-Как и прежде, ты можешь поспать у меня.У Джима тут же возник второй вопрос.—?Но где тогда будете спать вы?—?Мне не впервые спать на…Джим уже знал конец предложения, поэтому сделал непозволительное для себя действие и перебил доктора:—?Нет, вы не будете спать на стуле.Оба не ожидали такой дерзости со стороны Хокинса. Однако Ливси был польщён заботливостью Джима.—?Не переживай, это всего на одну ночь.Мальчик хотел было возразить, но знал, что это бесполезно. Раздеваться при Ливси что-то не очень хотелось. Джим не понимал почему, ведь доктор каким только его не видел, к тому же, он лично его бинтовал. Но тот и головы не повернул, делая какие-то заметки в дневнике. Джим заснул не сразу. Спать хотелось, но что-то ему не давало это сделать. Тогда Хокинс стал краем глаза следить за фигурой доктора, продолжавшего работать, сидя на стуле и закинув ногу на ногу. Пламя догорающей и мерцающей свечи освещало его напряжённое лицо в полумраке. Уже находясь на границе осознанного и бессознательного, Хокинс услышал задувание свечи и почувствовал теплые и нежные прикосновения, которые его убаюкивали. Но внезапно они прекратились, заставив Джима почувствовать некий дискомфорт, и он, желая лишь вернуть приятное чувство, не глядя, схватил руку. Разлепив веки, мальчик увидел, что доктор сидит перед ним на корточках, а его рука сжимает ладонь доктора. Джим в этот момент даже не удивился. По-простому глядя доктору в черные и такие глубокие глаза, он, управляя его рукой, положил ее к себе на голову и блаженно опустил веки. Если бы это было возможно, то Джим бы услышал, как доктор удивлённо моргнул два раза и, не дожидаясь последующих действий, продолжил легкие поглаживания. Джим никогда не был эгоистом, он и не умел, не мог им быть. Но ведь делать что-то приятное для себя свойственно всем. Вот и сейчас он позволял себе принимать ласку. Движения не останавливались, постепенно переходя на плечи. Джим придвинулся немного ближе к доктору. Но вдруг всё прекратилось.Он почувствовал, как неприятный холод пробежался по месту, где только что была горячая рука Ливси. Не успев схватить руку доктора, Хокинс прошептал чуть слышно:—?Останься.Резкое смущение захлестнуло его, стоило ему это проговорить. Он надеялся, что доктор его не услышал.Джим немного поёжился и перевернулся на другой бок к стене, зарываясь в одеяло. В свою очередь, Дэвид встал на месте, не зная, как поступить. Он думал, что мальчик уже спал, но это оказалось не так. Конечно, ему самому хотелось остаться, но… А какие но? Ливси отошёл в край комнаты.Послышались звуки снятия одежды. Вдруг одеяло немного приподнялось, но вместо холода, Джим почувствовал жар от прикосновения чужого тела. Хокинс все также лежал спиной к доктору, боясь шевельнутся, но стоило сильной, мощной руке обхватить его и притянуть к себе, как мальчик расслабился. Второй рукой Ливси снова начал поглаживать Хокинса по голове. Джим чувствовал себя самым счастливым и довольным на свете. Ливси, в свою очередь, наконец смог полностью успокоится. Несмотря на то, что он весь день улыбался, всё-таки вина и тревога так и не покинули его после того, чему он позволил случится с Хокинсом. И сейчас, когда он был уверен, что вот он, Джим, лежит с ним полностью защищённый, Ливси смог уснуть спокойно.*** Дэвид проснулся от сильных толчков. Маленькое существо, которое до этого мирно спало у него под боком, начало ворочаться, словно в бреду, бормоча что-то себе под нос и мотая головой. Ливси приподнялся, чтобы посмотреть, в чём дело. Джиму явно снился кошмар. Вдруг из глаз мальчика хлынули слёзы. Он плакал, но все ещё спал. Доктор сел на кровать и подтянул мальчика, уложив того себе на грудь.—?Тише, тише,?— начал успокаивать его Ливси, поглаживая по голове. Джим перестал дёргаться и дрожать. Всхлипывания прекратились, и синие словно море глаза распахнулись и посмотрели на Дэвида. Да что там море, это был целый океан, в котором можно было действительно утонуть. Не просто можно, а даже хотелось.Джим, в своё время, погрузился в томный взгляд чёрных, как ночь, глаз Ливси. Эти глаза всегда обволакивали и заставляли Хокинса чувствовать себя в безопасности. Джим заметил это ещё в детстве, когда он впервые увидел доктора, который заходил к его отцу, чтобы навестить своего приятеля. Опустив голову и сильнее прижавшись к Дэвиду, Хокинс пораздумал и, решившись, прошептал:—?Я хотел бы вам кое-что показать.Джим не знал, чего ждать в ответ, но услышанное ему понравилось:—?А я бы хотел на это посмотреть. —?так же шепотом сказал Ливси. С неохотой покинув объятья, Хокинс начал одеваться. Дэвид последовал его примеру. Джим направился к двери, чуть приоткрыл её, высунул голову, счастливо улыбнулся и на пятках повернулся к Ливси.—?Доктор,?— Джим лукаво взглянул на него?— я тут вспомнил одну детскую загадку. —?и не давая вставить и слово, торжественно продолжил?—?Средь кромешной темнотыРаспустились вдруг цветы.Золотистым светом мнеОсвещают путь во тьме? Ответ казался очевидным, но ждать ужасно не хотелось, поэтому Джим схватил руку доктора и они оба вышли на палубу. Дэвид с вопросом смотрел на Джима, не поднимая головы. А когда Хокинс повернулся к нему, то услужливо тыкнул вверх и сам откинул голову. Глазам доктора предстала картина, которую он и не видел доселе. Хоть в прошедшие дни он наблюдал это неоднократно, но сейчас, будто по чему-то велению, декорации сменились на более яркие, но всё равно такие же холодные.—?Как будто бутоны?— услышал он Джима. Их было много: рассыпанные, они игриво мерцали, норовя то потухнуть, то вырасти ещё больше. Разными дорожками они окутывали небо, пересекаясь и скапливаясь.Джим подбежал к бортику и воодушевленно стал указывать по очереди:—?Смотрите, доктор. Вот это Большая Медведица, а если провести прямую, то можно найти Полярную звезду на конце ковша Малой Медведицы,?— Хокинс начал быстро водить пальцем по небу, вырисовывая образы в голове Ливси.Сделав небольшую паузу и взглянув на доктора, чтобы убедиться, что тот смотрит, Джим продолжил, переведя руку по направлению к горизонту, в точности повторяя движения когда-то показавшего ему это Сэма. Закончив экскурсию по ночному небу, Джим гордо взглянул на Дэвида.—?Интересно. —?улыбнулся тот и показал наугад в небо?— А вот это скопление звезд как называется?—?Джим смущённо почесал затылок:Не знаю. —?и тут же пообещал?— Но я выясню, правда. Мне самому интересно.Они стояли молча. Джим снова вспомнил свою недавнюю выходку, свои ложные обвинения. Из-за чувства стыда и совести не смог удержаться и не сказать снова:—?Доктор, простите меня. Мне все еще неловко смотреть вам в лицо из-за того удара. Прос.На последнем слове Джим обернулся, покаянно смотря в пол. Но его лоб встретил чью-то грудь. Джим даже не услышал, как тот подошел к нему со спины. Подняв голову вверх, его встретили глаза, и зрачки их были страшно расширены, сливаясь с радужной оболочкой.—?Джим, я же говорил, что всё в порядке. Не стоит волноваться?— голос был низким и нежным.*** Ливси, не разрывая зрительный контакт, подхватил ничего не понимающего меня и посадил на бортик. Я боязливо покосился на море, которое плескалось где-то позади. Но, бережно обхватив мой подбородок, Дэвид заставил взглянуть на себя.—?Тшш, не бойся?— его шёпот коснулся моей шеи.Он стоял, облокотившись обеими руками на фальшборт, будто специально не убирая хотя бы одну из них, чтобы поддержать меня. Вдруг Дэвид наклонился ближе, его лицо было совсем рядом с моим, теплое дыхание вызвало маленькую кучку мурашек. Я инстинктивно отстранился. Но доктор как будто так и планировал, потому что я схватился всеми руками и обхватил ногами его бёдра, избегая падения. Коварная улыбка засияла на его лице.Сердце стучало часто и громко, я думал, что весь корабль слышит его удары. Я был полностью прижат к нему, при чём по своей воле. На секунду я забыл, как дышать. Чужие глаза блестели непонятным мне светом и смотрели на меня, на всего меня, будто хищник смотрел на добычу, стараясь сдержать себя. Я не знал, куда деться от этого взгляда и, не найдя другого выхода, весь залитый краской, разжал только ноги и просто зажмурился.Я уже понял, что не я владею ситуацией, поэтому просто ждал. Я не знал, что будет дальше, но сильно этого боялся. Вдруг?— лёгкое прикосновение к моим волосам. Я приоткрыл один глаз. С нежной улыбкой Дэвид следил за мной, наматывая на свои пальцы мелкие пряди волос. Он переметнул на них свой взор и проговорил знакомую фразу, вычитанную в какой-то книге:—?Обернуться бы лентой в чужих волосах.Это выбило меня из колеи. Нежность, чуткость доктора, внимание, тёплые и нежные касания?— всё это ново, но как представлю, что в одночасье это вдруг исчезнет, внутри всё холодеет и пустеет.Я смотрел на Ливси и пытался в эти секунды разобраться в себе.Трудно сказать, что творилось в голове доктора, но он наверное думал?— ?Хах, такой невинный. Трогать нельзя, а не трогать не хочется?. Дэвид нахмурился, кажется, задумался, внимательно разглядывая мое лицо и, ухмыльнувшись, сказал:—?Созвездие.—?Что? —?впервые для себя я заговорил.—?Хочешь покажу свое любимое созвездие? Среди всех этих мириадов звезд я нашел своё.Я заинтересованно кивнул:—?Да, а какое?Он поднял руку и. Пальцем провел от одной моей щеки до другой.Я сидел, соображая, пока мои уши не покраснели. Они горели так сильно, что вот-вот можно было увидеть выходящий из них пар. А в голове пронеслось: ?веснушки?. Мои руки всё ещё сжимали рубашку доктора, а взгляд блуждал везде, но только не на нем. Я чувствовал жуткое смущение от его слов и приятное покалывание по всему телу. Что со мной? Какое-то странное желание внутри трепещет, бунтует. Только из-за него я осмелился взглянуть выше своих рук. Шея, подбородок, губы. Они не улыбались и не проявляли вообще ничего. С тревогой смотрел дальше. Щеки, нос, глаза. Они были полностью закрыты. Лицо было умиротворенно, будто нежилось и светилось под ночным небом. Это было красивое лицо. Я словил себя на мысли, что хочу коснуться его. Хочу.Я потянулся. Ливси даже не вздрогнул от неожиданности, будто знал, что так и будет. Меня это стало злить. Я почувствовал раздражение от того, что он знает, чего ожидать и как сделать. Но одна появившаяся мысль заставила отдернуть руку: чего я обиделся? Дэвид же старше меня, значит опытнее, опытнее во всем. От этой мысли в грудной клетке стало пустеть, пролетел легкий холодок. Но тут же меня осенило дьявольское, как я посчитал, решение: раз он знает, что да как, то мне ничего не остается, кроме как обломать его уверенность в этой ситуации. Я чувствовал, как на моём лице от уха до уха растягивается улыбка. Дальше я не управлял своим телом. Оно посчитало нужным делать то, что ему заблагорассудится, и я этому не противился. Руки Дэвида все ещё облокачивались на борт по каждую сторону от меня. Я мягко опустил руки ему на локти, они медленно поднимались вверх по рукам, дошли до плеч и остановились. В глазах Ливси я прочитал вопрос и некое смятение. Мои глаза в предвкушении сверкнули и я, ухватившись за его камзол, резко дернул на себя. Тело доктора легко поддалось, и я, не медля и секунды, сомкнул руки вокруг его шеи. Оказалось, это единственное, что я мог сделать. Моя решимость мигом куда-то запряталась, а волна смущения сменила ее и накрыла целиком. Дэвид был близко, очень близко, я ощущал его почти всем своим телом. Но, взглянув на небо, я вспомнил всё, что случилось за последнее время. Стало чуточку грустно, и я вложил в свои объятия всю благодарность и чувства, которые я не до конца могу понять. Доктор приобнял меня, чуть поглаживая по спине. Ветер легко покачивал шхуну и освежал голову. Было хорошо.*** Хотелось спать. Глаза обессиленно смыкались, и держать их открытыми становилось все труднее и труднее. Небо потихоньку светлело, звёзды блекли, уступая место первым пробивающимся лучам. Сцепив руки на уровне живота Джима и положив голову на растрепанную рыжую макушку, Ливси стоял и отдыхал. Думы его были чисты, спокойны и разложены по своим местам. Хотя что-то проскользнуло, но это было что-то незаметное, потому что доктор спросил:—?Где ты столько узнал о звездах? Не помню книги в городской библиотеке с такой тематикой. Джим, на чьей голове удобно расположился доктор, в придачу подогреваемый им сзади, почти спал. Разомкнув веки, он поёжился от морской прохлады и сильнее прижался к сзади стоящей груди:—?Сэм. Мне рассказал об этом Сэм.Доктор вдохнул свежий воздух и легко выдохнул:—?Сэм. Так звали его отца. —?предаваясь воспоминаниям, он продолжил?— Мудр, весел и хитер. Одна проблема?— слишком слабое здоровье и слишком сильная любовь к труду. Ненавидел жаб, пыль и ходить в гости. —?Ливси усмехнулся. —?Хороший человек и огромная утрата.Ливси замолчал, а Хокинс слушал его дыхание.—?Для меня он навсегда останется Сэмом,?— Джим говорил тихо, в голосе слышалась толика грусти. Ноги опасно свисали с корабля. Грудь вдыхала встречные ветра. Шхуна, как старушка, скрипела натянутыми канатами и будто ворчала полами, качаясь на волнах. Нерасторопно близилось время новых тайн и переживаний. Сбывались мечты двух совсем разных и таких похожих людей, рассекавших моря в поисках захватывающих, интересных и опасных приключений.