8. Успеть до рассвета (1/1)

Герцог не возвращался. Вечер, пламенным закатом освещавший мусорный остров, готовился обратиться в ночь, спрятав грязь, и темнотой даря иллюзию того, что место обитания собак не отличается от цивилизованных городов. Хотя, если это и могло кого обмануть, то не тех, кто был вынужден существовать на острове. Запах разлагающегося мусора даже в темноте продолжал напоминать, где находятся собаки. Но за полгода они сумели привыкнуть, и их чувствительные носы страдали не так сильно, как раньше.Шеф на уход Герцога среагировал нестандартно. На робкий вопрос Кинга, стоит ли им поискать его сейчас, пока он не мог далеко уйти, или лучше заняться поисками на рассвете, лидер рыкнул: ?Если не вернется к утру?— уходим. Не собираюсь бегать за теми, кто уходит?. Косой его взгляд на Рекса дал понять Кингу, что грубое решение продиктовано не столько гордостью вожака, сколько личными мотивами.Кинг растерялся. Раньше ему удавалось в любой ситуации держаться нейтралитета или же позиции более дружественного ему пса, но сейчас он был меж двух огней. С одной стороны, необходимо поддержать Рекса. С другой, если он сделает это, то проявит неуважение к интересам Босса, который уже множество раз говорил всем, что нужно закончить с поисками пса Атари как можно быстрее: ребёнок проделал такой путь, они не смеют так долго задерживать его здесь, потом они непременно починят его самолет и…Что ?и? Босс, вероятно, не знал и сам. Если Атари пришёл сюда за питомцем, вряд ли он захочет уйти без него. Но как мальчику удастся забрать пса? Ведь даже то, что он приемный сын мэра, пока что пошло лишь во вред: именно пёс Атари был выслан мэром в первую очередь. Чтобы дать пример остальным…Всё это промелькнуло в мыслях Кинга за считанные мгновения, и надо было среагировать на слова Шефа, выступить или за, или против… Оракул мягко подошла со спины и ткнулась в него лбом, стиснув в пальцах его куртку из кожзама, бывшую когда-то достойной модели, а теперь же превратившуюся в лохмотья.Кинг опустил взгляд в землю. Меж трёх огней. Присоединившаяся к их стае кошка тоже сильно ухудшила отношение к нему Шефа. Если он сейчас рискнет выступить против его воли…Кинг скосил взгляд на Рекса. Тот, нахохлившись, сидел на земле, обхватив руками колени и смотря расфокусированным взглядом в землю. Сидел отдельно, не рядом с Шефом, и даже не поблизости.Кинг, тяжело вздохнув, отошёл вместе с Оракулом в сторону, выбирая место для ночлега. Остаётся надеяться лишь на то, что всё решит ночь. Или Герцог вернется, или Шеф остынет. А если нет… Кинг непременно выскажется против решения бросить аристократа. Утром.Теплая, маленькая Оракул прижалась к нему, и в носу засвербело. У него не было аллергии на конкурирующую расу, и вечная простуда была не при чем. Кинг прижал кошку ближе к себе и поцеловал между ушами. Светлые волосы кошки уже начали собирать комки грязи и терять шелковистость и природный цвет. Добро пожаловать в клуб.Когда дыхание Босса, прижавшего к себе Атари (их отношения начинали приобретать чрезмерно дружеский оттенок для человека и пса, но пока Боссу об этом никто не говорил) стало ровным, и Кинг с Оракулом перестали поёрзывать на земле, выбирая наиболее удобную позицию для сна, и, наконец, тоже засопели, Рекс бесшумно поднялся с земли.—?Если ты вернешься с ним… —?тихо, но с нескрываемой яростью начал Шеф, но Рекс, не слушая его, едва слышно ступая, но, тем не менее, быстро, ушёл прочь.Найти Герцога в незнакомом районе, да ещё и ночью было едва ли возможно, особенно, если учесть, что с момента его ухода прошло несколько часов. К счастью, Рекс знал, где искать. Когда они проходили то кладбище, Герцог и Рекс одновременно вздрогнули и всё же пересеклись взглядами, сразу же после отвернувшись друг от друга. Рекс смирился с тем, что ассоциацией с аристократичным Герцогом была смерть, но это его не пугало: дело лишь в их регулярных местах падения духом в их бывшем районе обитания. Каждый раз на разных участках, но непременно неподалеку от грубых крестов, должных напомнить о том, как тяжела жизнь в их месте ссылки. Туда не так часто кто ходил, и Рекс с Герцогом рисковали быть замеченными меньше. В конце концов, большинство держались позиции Шефа, и провоцировать и так подверженных вирусу собак не стоило… Ведь насморк и общая слабость организма?— лишь первая стадия. Затем ожидалась агрессия, после которой апатия, сменявшаяся последним этапом реагирования на окружающий мир…Герцог сидел, привалившись к кресту. Его длинные, тощие ноги были вытянуты. Принявшие пепельный цвет волосы всклокоченной гривой лежали на плечах. Глаза он держал закрытыми и ни единым жестом не среагировал на опустившегося рядом с ним на колени Рекса, пытающегося игнорировать демонстративно скрещенные на груди руки Герцога: эта поза явно была жестокой пародией, и от понимания этого Рексу было почти физически больно.Некоторое время он молчал, не зная, как начать разговор. Герцог молчал тоже. Время незримо перетекало по каплям, уменьшая мгновения, отведенные на разговор, и неизбежно приближая рассвет.Рекс должен был успеть до рассвета. Объяснить, выслушать, понять, извиниться, уговорить… Рекс не знал даже, как сформулировать первую фразу.—?Что ты будешь делать? —?наконец, шепнул он, передавая возможность начать Герцогу.—?Найду брата,?— равнодушно ответил тот. —?У него тоже должна быть стая, присоединюсь к ней. А если он одиночка, буду его напарником.—?У тебя есть братья? —?изумился Рекс.Герцог никогда не рассказывал ему о своих родственниках. Никогда не обсуждал с ним ничего после?— после того, как он был сселен на остров. До этого, Рекс знал, он жил в семье аристократов. Они специально приобрели его, забрав у роженицы. Хотели именно такого, элитного горного пса. У Герцога в семье была кошка, истории о ней он с юмором рассказывал. Раньше. Но чтобы братья…—?Брат,?— ровно повторил Герцог. —?Их было двое, но остался один. Бастер покончил с собой, повесившись. Ещё в первую неделю ссылки на остров.Герцог продолжил сидеть, не раскрывая глаз, а Рекс, широко распахнув свои, смотрел в его освещённое светом луны лицо. Оно не выражало ничего. Было безжизненной маской.Рекс снова вспомнил про этапы отражения на личности собачьего вируса, и, содрогнувшись, не выдержал:—?Герцог, ты никогда… Я не знал, что…Герцог распахнул глаза, и Рекс оборвал лепет, стиснув в кулаках горсти теперь уже кладбищенской земли. В глазах Герцога была ледяная ярость, такая, проявления какой Рекс никогда у Герцога раньше не видел. Оскалившись, пёс прорычал:—?Мне не нужна твоя жалость. Если ты пришёл за мной, то убирайся: я не вернусь. Избавь меня от выслушивания твоих соболезнований.Первый шок прошёл, и Рекс шумно выдохнул воздух, а потом посмотрел на Герцога со спокойствием.—?Я не собираюсь выражать соболезнования,?— твёрдо уверил он, и Герцог взметнул тонкие брови. —?Каждый сам решает, бороться ему или нет. Ты за меня бороться не хочешь, а я за тебя?— да. Не хочешь возвращаться?— не возвращайся. Я останусь с тобой.Рекс сменил позу, без разрешения привалившись к Герцогу. Пристроил на его остром плече голову и замолчал. Герцог, замерев, ждал продолжения, но его не было. Через пару минут Рекс перекинул руку через впалый живот аристократа и вытянул ноги, явственно собираясь спать.—?А Шеф?.. —?наконец, рыкнул Герцог.Рекс на этот ревнивый скулёж только улыбнулся.—?Сказал же, с тобой останусь,?— пообещал он.По щекам Герцога потекли слёзы. Аристократ прижал щенка к себе, утыкаясь лицом в его волосы.—?Давай сойдём с могилы. Здесь тоже может быть чей-то… Бастер,?— шепнул Герцог.—?Ему уже всё равно,?— пожал плечами Рекс.Герцог прижался к его губам своими.