глава 4. другие принципы. (1/1)

Выходные проходят в необычном, но, признаться честно, в интересном режиме. Суббота радует меня неожиданным появлением Димы (Дмитрий Ганджа — мой и Сашин друг детства, они со Смирновым дружат до сих пор и занимаются музыкой вместе). Мы втроём колесим по всему городу, делимся какими-то историями из жизни, которые успели произойти за время нашей довольно таки долгой разлуки. Останавливаемся в нашем городском торговом центре, где закупаемся новыми шмотками чуть ли не на год вперёд.После нам приспичило сходить в кино на какой-то ужастик, а этот жанр в фильмах один из моих самых любимых.

Как оказалось, это творение кинематографа весьма интересное, но совершенно не страшное. Не знаю, быть может это у меня ?иммунитет? уже выработался на ужастики, и из-за этого мне не было стрёмно, в то время, как остальные люди, сидящие в зале, визжали от каждого скримера.К слову, в первый выходной день, а то есть именно в субботу, домой мы приехали очень поздно, за что получили люлей от мамы. Из-за нашего позднего возвращения мать ругалась, что братец мой, даже тогда, когда находится у нас в городе, не может уделить время матери, и поэтому следующий день мы проводим за ламповыми посиделками в гостиной. Пьём какао, делимся новостями из наших жизней, дарим друг другу улыбки и наслаждаемся семейной атмосферой.

На следующий день приходит пора снова ходить в школу, что не может радовать. А вот, что ещё хуже этого адского заведения, так это то, что Саша уезжает. И неизвестно теперь, когда приедет обратно. Я, еле как сдерживая слёзы обнимаю его на прощание, целуя в щёку и с грустной миной выходя из машины, направляясь в лютое здание, именуемое школой. Радует хотя бы то, что брат смог меня подвести, ой как не хочется ехать на автобусе, или, что того хуже, просить маму подвезти.

Я прохожу в холл, где встречаю Наташу. Та дружелюбно улыбается, и мы вместе с ней заходим в раздевалку, где вешаем свои ветровки, попутно обсуждая нашу неприязнь к толпе семиклассников, те матерятся через слово, пытаясь пробраться к крючкам своего класса.

Далее мы отправляемся к нужному кабинету, и, как только мы подходим к нему, звенит очень громкий звонок, созывающий всех школьников на первый урок. Сейчас обществознание, с этим предметом у меня никогда не было проблем, хоть я и почти не читала параграфы, что уж там говорить о том, чтобы учить их.В классе я не наблюдаю шайки-лейки Голубина, как и его самого, что, конечно же, не может не радовать. Однако отсутствие другого блондинчика, того самого Кирилла Незборецкого, меня немного расстроило. Я с грустью приземлилась на своё место, кидая какой-то расстроенный взгляд на стул, где должен был сидеть белобрысый. Опаздывает, или вообще не придёт?Уж не знаю, какого чёрта меня так волнует его присутствие. Всё-таки я почти всю свою жизнь находилась в одиночестве, что же теперь не так? Эта школа и люди в ней меня меняют, и я даже не знаю, как к этому относиться.

Приходит около десяти минут от урока, я и мои одноклассники слушаем монотонныйрассказ учителя про предстоящий экзамен, когда в дверь кабинета тихонько стучат. После сухого ?Войдите? он препода, эта самая дверь открывается. Пришедшего человека мне не видно, поскольку я сижу на том ряду, где входа не видно от слова совсем.— ?Александр Николаевич, извините за опоздание, можно войти? — узнаю знакомый голос и от радости на моём лице появляется улыбка. Всё-таки опоздал.—?Ух ты, Незборецкий! Кого это к нам принесло?! Чё ж ты пришёл-то? Мог бы и дальше с Марией прогуливать. Где она, кстати? —?на этом моменте все одноклассники синхронно повернулись назад, кидая на меня такие взгляды, а-ля ?нам похуй, но в то же время не похуй?, а я, в свою очередь, залилась краской,?— вот это да! И она здесь! А я думал вам совсем в школу расхотелось ходить. Проходи, Кирилл. Ещё раз опоздаешь?— двойку в журнал получишь. Ручкой,?— только после этого вижу приближающегося Кирилла, который уже через три секунды оказывается рядом со мной.— Здарова,?— приветливо улыбается мне, произнося это слово тихо, почти шёпотом.—?Привет,?— тоже давлю лыбу в ответ.—?Шо, как дела? Как выходные провела?— Нормально, боратом тусила. Ты как?—?Ездил в свой родной город.—?Так ты не местный? —?удивлённо задаю вопрос, чуть выгибая бровь.—?Я разве не рассказывал? Ну, короче, я с Украины. С Черновцов. А здесь живу с пятого класса,?— поясняет он, раскладывая вещи.—?Незборецкий и Смирнова. Я вам не мешаю? —?вмешивается в разговор учитель, с презрением кидая взгляд в нашу сторону.

Мы с парнем поспешно извиняемся и устремляем на него внимательные взгляды, поле чего он продолжает рассказывать какие-то обязательные даты и события. Мне становится жутко скучно, и именно поэтому оставшийся урок я провожу в телефоне, точно так же, как и Незборецкий. На моё искреннее удивление, таким образом получилось скоротать время, и урок прошёл очень быстро.

Когда наступила перемена, мы с Кириллом пошли в столовую. Еда тут конечно не ахти, но, что сделаешь? Другого варианта для завтрака у нас нет. Если только съездить в то кафе, в котором мы были на прошлой неделе.— Н-да... Хуёво тут дела с едой обстоят, — я озвучиваю свои мысли, когда мы уже сидим за столиком и пьём чай.—?Я бы предложил тебе съездить в кафешку, но я сегодня без машины. Да и, ты бы наорала на меня, так как раньше двух часов дня мы бы не вернулись точно,?— ухмыляется своим же словам, отпивая со своего стаканчика.

—?Вообще, если бы ты не болтал так много, то мы успели бы и до начала следующего урока, —?теперь уже на моем лице блистает ухмылка, пока я высыпаю в свой чай сахар.—?Ой, кто бы говорил. Это вообще ты меня заболтала тогда, не надо тут! —?закатывает глаза и возмущается, на что я лишь хихикаю и продолжаю жевать сухой и совершенно безвкусный бутерброд.—?Так что ты там рассказывал про свой родной город? —?ловко я, конечно, темы перевожу…

—?А, ну, вообще, брат сюда переехал учиться, но денег на квартиру в Москве у него не было, поэтому купил здесь. Я уезжать не хотел, но родаки заставили. Брату было восемнадцать, мне одиннадцать. Так и живём. Я частенько мотаюсь туда, родителей навестить. У нас тут классно конечно, но там намного пизже.—?Вот это у тебя жизнь… —?восхищенно произношу я, —я тоже в этот город в пятом классе переехала. Не с другой страны правда, но… Как-то так…—?А ты-то почему переехала?—?Ну, у мамы тут работа ближе. Я её и так почти дома не вижу. Если бы мы жили в другом городе, всё было бы намного хуже.—?А че ты в другую шкалку перевелась? Ну, я имею ввиду в этом году.—?В той были проблемы с одноклассниками. Дело в том, что у меня там не было друзей, маму это не устроило...?Да и, по словам учителей, я всем там доставляла проблемы, — на последнем предложении грустно усмехаюсь и опускаю взгляд в бумажный стаканчик, который я обхватила одной своей ладошкой.—?Да шо ты, никому ты проблемы не доставляешь,?— парень накрывает свободную руку, лежащую на столе, своей, чем заставляет меня немного засмущаться, —?всё будет заебись, вот увидишь,?— ободряюще улыбается, и я делаю тоже самое, заглядывая в его глаза.В этот же самый момент всю идиллию и спокойную атмосферу столовки прерывает какой-то слишком громкий и, даже злостный, смех. Все люди, что сейчас находятся в этом помещении, обращают внимание на вход, где вальяжными походками идёт вся эта банда Глеба, включая и его самого.

Парни шугают с самого большого столика у окна каких-то двух пятиклассников, те в страхе убегают прочь из столовой. Шатохин закидывает свои ноги прямо на стол, пока остальные ребята рассаживаются по местам. Хотя, вернее будет сказать ?разваливаются на стульях, как царь на своём троне?.

Ну, вот, а я уже обрадовалась, что этих хмырей сегодня не будет. Что ж мне так не везёт, а?

Проходит, наверное, минуты две с их появления в этом помещении, и ко всей этой шайке-лейке надвигается девушка. Правда вот девушкой её назвать очень сложно, поскольку одета она, простите за сквернословие, как шлюха. До ужаса короткая юбка, которая еле прикрывает её задницу, просвечивающаяся блузка с огромным вырезом и высоченные шпильки. Как так ходить вообще можно? Это даже не то, что неприлично, это неудобно, мать вашу!

Крашеная блондинка усаживается на колени к Глебу, и недолго что-то на веселе щебечет ему на ухо. Но сомневаюсь я однако, что он вообще её слушает.

—?Ха, шлюшка приперлась. Че ты так реагируешь? Привыкай, она всегда такая, — только тогда, когда Незборецкий подаёт голос, я осознаю, что незаметно для самой себя сморщилась при виде этой дамы лёгкого поведения.

— Ужас какой...

— Да она переспала со всей параллелью, кроме ботанчиков, конечно, че тут удивляться? Она и моих пацанов пыталась охмурить, и меня. Но её главная цель?— Глеб. С самого восьмого класса к нему клеится. Пацанчик не может никак найти себе девочку нормальную, вот и затерялся в шлюхах.—?И что, твои друзья с ней тоже…?—?Ты чё, нет конечно. У них нормальные девчонки есть. У кого нет?— те всё равно не ебут всех подряд.—?А ты? —?блять, зачем я это спросила?! Саму себя ведь в идиотские ситуации загоняю, а потом готова себя убить за свои же вопросы.—?А ты с какой целью интересуешься? —?таинственно улыбается, слегка прищуривая глаза. Я тут же заливаюсь краской, начинаю бегать глазами по всему, чему только можно, пытаясь придумать достойный ответ и не смотреть ему в глаза. Незборецкий, конечно же, замечает это, заливается смехом, после чего говорит,?— да ладно, всё нормально. Ну, а что я? Нахер мне эта шалава спидозная сдалась? — я мысленно облегчённо вздыхаю, сама не могу понять, почему.Витая в своих мыслях, я даже не успеваю сориентироваться, когда эта самая... А как её зовут-то вообще? Шлюха, короче. Оказывается у нашего столика. Виляя бёдрами, подобно какой-то неваляшке, она подходит к Кириллу и садится рядом с ним.— Кирю-юшка! Привет! —?пытается поцеловать его в щеку, но блондин уворачивается, кидая на меня такой взгляд, а-ля ?спаси?, ?— Ты чего такой бука сегодня? Мм? Ой! А это кто? —?тыкает в меня пальцем, поморщив свой носик.—?Твоя совесть,?— подаю голос, сама даже не понимая зачем. Просто взбесило.Услышав это, мой белобрысый друг смеётся в кулак, пытаясь сделать это как можно более незаметней для девушки.—?Ты..? Ты как со мной разговариваешь?!—?А ты как со мной разговариваешь? —?вы бы видели её лицо в этот момент. Глаза стали огромные, как арбузы. То ли от удивления, то ли от чего… Пёс её знает.—?Кирюша! Она меня обижает, разберись с ней! —?легонько толкает Незборецкого в плечо своей тонкой ручкой. Пока тот уже задыхается от смеха, естественно ничего не предпринимая.Мне самой становится смешно от этой картины, и начинаю тихонько посмеиваться, глядя на это, по истине жалкое, зрелище.—?Кирилл! —?уже орет на всю столовку блондинка, прихмуривая свои подрисованные бровки.Увидев эту картину, блондин уже не выдерживает и открыто ржёт, пока на нас троих цепляются взгляды всех людей, что находятся сейчас в столовой. И, конечно же, в их число входит и компашка Глеба. Парни, в отличие от всех остальных, не смеются, не улюлюкают и не визжат, лишь молча наблюдают за этой картиной. В какой-то момент я ловлю на себе глаза Голубина, которые он поспешно от меня отводит в сторону его шлюховатой пассии.В какой-то момент Голубин жестом показывает, чтобы наша шлюшка подошла к нему. Та аж в припрыжку бежит к Глебу, по пути показывая мне средний палец.Я же в свою очередь закатываю глаза и перевожу взгляд на Незборецкого, который отходит от смеха.—?А что смешного? —?приподнимаю одну бровь в вопросе.—?Ты видела её лицо?! Сука, я тебе клянусь, я ещё никогда не видел, чтоб она так реагировала…—?А как её зовут-то?—?Катя Кищук,?— в этот же момент звенит звонок, и нам с Кириллом, как и остальным школьникам, приходится отправиться на следующий урок.***Где-то в середине занятия я понимаю, что мне срочно нужно выйти, как говорят многие культурные особы моего пола: ?припудрить носик?. Отпрашиваюсь, учительница не задаёт лишних вопросов и отпускает меня, к моему великому облегчению, что не придётся терпеть.Не торопясь иду до уборной, где делаю все свои дела. По их завершению, ничего не подозревая, выхожу из туалета.Меня ловит чья-то сильная, явно мужская рука. Хочу крикнуть, но мой рот оказывается закрыт другой, такой же сильной рукой. Пытаюсь вырваться, что у меня, конечно же, не получается. Парень затаскивает меня в мужской туалет, где прижимает к стене и отпускает рот, чтобы я могла говорить.Вижу перед собой Шатохина. Мне кажется, что у меня аж глаза на лоб полезли! Ему-то я зачем?! Изнасиловать меня решил, прямо на уроке?—?Отпусти меня! —?пытаюсь не орать, только вот выходит так себе, из-за чего Артём вновь закрывает мне рот.—?Да тихо ты! —?шипит мне на ухо,?— я поговорить хотел, успокойся, — секунды две спустя вновь открывает мне рот.—?А что, на перемене, как все нормальные люди, нельзя?—?Не огрызайся. На перемене слишком много любопытных глаз.—?Окей-окей, о чём ты хотел поговорить? — произношу это с некой усталостью в голосе, типа ?ну говори быстрее, и я смоюсь наконец?.—?О тебе. Никто не смеет разговаривать так с нашими. Особенно с Глебом. Так мало того, ты на его девочку ещё погнала! При всём этом общаешься с Незборецким и моей сестрой. Как ты это всё объяснишь?—?А как я с вами разговариваю? Ваш Глеб?— зажравшийся маменькин сынок. Возомнил себя королём, понимаешь! А вы все и рады стараться, с ним ошиваетесь, думаете крутые все такие из себя! И, кстати, как ты эту шлюху назвал? Девчонкой? Да какая она, мать твою, девчонка?! Шлюха она подзаборная, вот и всё её будущее. По-твоему, это нормально, когда девки ходят в том, что не прикрывает их ?достоинства?? Так ещё и ведут себя, как шалашовки последние, скачут по хуям и не краснеют! Это тебя не смущает?! —?закончив наконец свою речь, от которой сама пребываю в небольшом шоке, потому что я её даже не сформулировала, смотрю за его реакцией. Видно, что парень опешил, впал в состояние ступора и явно обдумывает, что же ему ответить. Немного помедлив с ответом, всё же признаёт мою правоту.—?Ладно, на счёт Кати?— не могу не согласиться. Я Глебасу сразу сказал, что она шлюха, но ведь он не слушает никого кроме себя… Но вот на счёт маменькиного сынка?— эт ты зря,?— в этот момент парень резко склоняется над моим ухом, — я девушек не бью. Но учти. Цацкаться с тобой здесь никто не будет. Советую держать свой бомбеж при себе, иначе… —?одним движением отталкиваю его от себя, отойдя немного от стены. Хм, откуда у меня столько силы и смелости?—?Я не буду не перед кем прогибаться, ясно?! Умирать буду?— всё равно буду стоять на своём. Идите вы нахуй со своими принципами! —?на этом моменте быстрым шагом выхожу из туалета, направляясь к кабинету. На удивление, Шатохин не идёт за мной, даже не пытается догнать или схватить. Что, наконец-то его на место поставили? Ух, чувствую наведу я в этой школе шуму…