Разбитое сердце (1/2)
Мало кто видел настоящего Кисопа. Он старался не показывать своих эмоций перед группой. Для них он был хеном, старшим братом. На него опирались, когда было совсем сложно, когда силы окончательно заканчивались. Именно у него в кровати прятался Донхо во время грозы, Кевин – когда внезапно отключали свет. Сухен как лидер видел несколько раз эти редкие хрустальные капли, стекающие по щекам бывшего ольджана. Первый раз это случилось, когда фанаты не хотели принимать его как нового участника группы. Тогда Кисопу хватило нескольких часов, чтобы взять себя в руки. Во второй раз Сухен застал парня на полу репетиционного зала, когда тот уронил несколько слезинок из-за не получающихся движений. На третий раз лидер успокаивал друга после ухода Кибома и Ксандера. Но Кисоп всегда смотрел на младших, которым было намного сложнее, моментально успокаивался и шел вытирать слезы слишком чувствительному Кевину, нес мороженое Донхо, чтобы хоть на несколько минут остановить поток рыданий. Да и пил Кисоп очень редко. Даже во время праздников он не позволял себе лишнего. Но такого Ли Кисопа Сухен увидел впервые.Лидер не ложился спать. Часы показывали половину третьего ночи, а Кисопа все еще не было. Все знали, что парень часто встречается с друзьями-ольджанами, но чтобы так сильно задерживался… Это было впервые. Сон не шел к Сухену: волнение было слишком сильным. В начале четвертого послышался скрежет ключа в замке, а потом шум в коридоре. Подготовив гневную речь, лидер отправился на звук. В абсолютной темноте тело пыталось снять с себя куртку. А потом на злого на донсэна парня обрушилось осознание того, что тело не одно.
- Давай я тебе помогу… Ки… Меня мой лидер на кучу маленьких ольджанов порвет, если я через полчаса не приеду. Ли Кисоп! Ты вообще информацию воспринимаешь?- Отстань…- Радуйся, что Сухен не видит тебя в таком состоянии…Это фраза стала для парня ключевой. В коридоре резко включился свет. В одном из парней лидер безошибочно угадал своего мембера, а во втором – Химчана.- Какого черта здесь происходит?! – злобный шепот вызвал у блондина бег мурашек по спине.
- Мой любимый лидер! Встречает меня! Он меня так любит! – Кисоп сделал несколько неуверенных шагов и упал в объятия старшего.
- Сухен, извини, что он в таком состоянии. Но я бессилен удержать его от этого. Свое дело сделал – вернул его живого и почти невредимого домой. Я поеду, а то Енгук уже раз двадцать мне позвонил, - Химчан виновато посмотрел на чужого лидера. – Ки, я позвоню тебе утром, если меня не разорвет эта машина смерти, чтобы узнать о твоем состоянии.
Дверь с тихим скрипом закрылась, оставляя раздраженного и злого Сухена в компании совсем не трезвого донсэна. Посетовав на свой статус лидера, парень потащил друга на кухню. Свет больно ударил по глазам Кисопа, и он попытался закрыться руками.
- Нет, Ли Кисоп. Сейчас ты мне расскажешь, какого черта ты приперся под утро пьяный в дрова, а потом я подумаю, лупить тебя ремнем или нет, - донсэн кинул пьяный взгляд на лидера.– Погоди. Ты что, плакал?- Нет…Красные, чуть опухшие глаза выдавали с головой. Сухен встал с нагретого стула и отправился к холодильнику.- Опять у кого-то стрелки были лучше? Или подводка растеклась в ответственный момент?
Тихий всхлип, и на запястье лидера сжимаются холодные пальцы.
- Он бросил меня…
У Сухена задергался глаз. К такому он не был готов.
- Что это значит? Я не понимаю.- Джехе… Он сказал, что любит лидера больше, чем меня… И бросил меня сегодня… Я хочу умереть, Сухен…Снова всхлип, и лидеру ничего не остается, как обнять младшего и позволить ему выплакаться. Они сидят так пару часов, и у Сухена ощутимо затекли ноги. Но он все равно сидит и пытается успокоить Кисопа. К шести утра истерика заканчивается, а в комнате старшего звонит будильник.
- Сухен… - голос хриплый, пробирающий до глубин души. – Придержи младших. Мне нужно в душ. Да еще и весь этот опухший кошмар замазать…- Иди уже. Я тоже хочу раньше этого балагана порадоваться душу.
Сухен медленно обходит комнаты, пытаясь разбудить донсэнов. Легче всего просыпается Донхо, несмотря на то, что он младший. Макнэ будит Илая, известного своей привычкой спать до последнего. К тому моменту, когда встает последний взрослый ребенок, Кисоп уже выходит из душа с непроницаемым выражением лица. Будто и не было этой истерики сорок минут назад. Пока младшие соображают, что к чему, за лидером закрывается дверь душа. Через час все рассаживаются за столом на кухне. Не хватает только Кисопа.
- Ли Кисоп! Будь добр появиться на кухне! – голос Хуна заставляет Кевина схватиться за руку сидящего рядом Джесопа.– В противном случае я отшлепаю тебя как ребенка!- Ты поднимешь руку на хена? – легкая усмешка, и на последнем свободном стуле появляется ольджан.
- Я спрошу разрешения у лидера. И он мне не откажет.- Ну да, как же… - Кисоп бурчит это себе под нос, пытаясь дорисовать стрелку на левом глазу.Сухен внимательно следит за другом, но тот ничем не выдает ночного происшествия. Чуть высунув язык, он делает последнее движение, и карандаш для глаз ложится на стол.- Ух ты! Хен! Я тоже хочу такой карандаш! Кого нужно убить, чтобы получить его?! Я такой видел у Джехе-хена, когда он поправлял мне макияж месяц назад! Он же тебе его подарил?! У тебя такого раньше не было! - лидер пытается взглядом заставить макнэ замолчать, но если Донхо прорвало, то это надолго. – Позвони ему и спроси, где такой достать! Вы же друзья! Хен!Кисоп так резко отодвигает чашку кофе, что несколько капель напитка попадает на белую столешницу.- Я не голоден.Через несколько секунд слышится хлопок двери. Сухен тяжело вздыхает и в упор смотрит на макнэ.- Донхо, научись держать свой словесный понос под контролем. Не такой уж и маленький, а ведешь себя как пятилетний.
- А что я сделал-то?!Лидер долго стучится к ольджану, но тот и не думает открывать. Сухен еще раз тяжело выдыхает и идет к себе в комнату. Возвращается оттуда он уже с запасными ключами и еще раз стучит в дверь.